- Пройдите наверх, - предложил хозяин, - она еще у себя в комнате.
Атос воспользовался позволением и, как можно легче ступая по лестни-
це, взошел на площадку. Сквозь приоткрытую дверь он увидел, что миледи
подвязывает ленты своей шляпы.
Он вошел в комнату и запер за собой дверь.
Услышав лязг задвигаемого засова, миледи обернулась.
Атос стоял у двери, закутавшись в плащ и надвинув на глаза шляпу.
При виде этой безмолвной, неподвижной, точно статуя, фигуры миледи
испугалась.
- Кто вы? Что вам нужно? - вскричала она.
"Да, так и есть, это она!" - сказал про себя Атос.
Откинув плащ и сдвинув со лба шляпу, он подошел к миледи.
- Узнаете вы меня, сударыня? - спросил он.
Миледи подалась вперед и вдруг отпрянула, словно увидела змею.
- Так, хорошо... - сказал Атос. - Я вижу, вы меня узнали.
- Граф де Ла Фер! - прошептала миледи, бледнея и отступая все дальше,
пока не коснулась стены.
- Да, миледи, - ответил Атос, - граф де Ла Фер, собственной персоной,
нарочно явился с того света, чтобы иметь удовольствие вас видеть. Прися-
дем же и побеседуем, как выражается господин кардинал.
Объятая невыразимым ужасом, миледи села, не издав ни звука.
- Вы демон, посланный на землю! - начал Атос. - Власть ваша велика, я
знаю, но вам известно также, что люди с божьей помощью часто побеждали
самых устрашающих демонов. Вы уже один раз оказались на моем пути. Я ду-
мал, что стер вас с лица земли, сударыня, но или я ошибся, или ад воск-
ресил вас...
При этих словах, пробудивших в ней ужасные воспоминания, миледи опус-
тила голову и глухо застонала.
- Да, ад воскресил вас, - продолжал Атос, - ад сделал вас богатой, ад
дал вам другое имя, ад почти до неузнаваемости изменил ваше лицо, но он
не смыл ни грязи с вашей души, ни клейма с вашего тела!
Миледи вскочила, точно подброшенная пружиной, глаза ее засверкали.
Атос продолжал сидеть.
- Вы полагали, что я умер, не правда ли? И я тоже думал, что вы умер-
ли. А имя Атос скрыло графа де Ла Фер, как имя леди Кларик скрыло Анну
де Бейль! Не так ли вас звали, когда ваш почтенный братец обвенчал
нас?.. Право, у нас обоих странное положение, - с усмешкой продолжал
Атос, - мы оба жили до сих пор только потому, что считали друг друга
умершими. Ведь воспоминания не так стесняют, как живое существо, хотя
иной раз воспоминания терзают душу!
- Что же привело вас ко мне? - сдавленным голосом проговорила миледи.
- И чего вы от меня хотите?
- Я хочу вам сказать, что, упорно оставаясь невидимым для вас, я не
упускал вас из виду.
- Вам известно, что я делала?
- Я могу день за днем перечислить вам, что вы делали, начиная с того
времени, когда поступили на службу к кардиналу, и вплоть до сегодняшнего
вечера.
Бледные губы миледи сложились в недоверчивую улыбку.
- Слушайте: вы срезали два алмазных подвеска с плеча герцога Бекингэ-
ма; вы похитили госпожу Бонасье; вы, влюбившись в де Варда и мечтая про-
вести с ним ночь, впустили к себе господина д'Артаньяна; вы, думая, что
до Вард обманул вас, хотели заставить соперника де Варда убить его; вы,
когда этот соперник обнаружил вашу постыдную тайну, велели двум наемным
убийцам, которых вы послали по его следам, подстрелить его; вы, узнав,
что пуля не достигла цели, прислали ему отравленное вино с подложным
письмом, желая уверить вашу жертву, что это вино - подарок друзей, и,
наконец, вы здесь, в этой комнате, сидя на том самом стуле, на котором я
сижу сейчас, только что взяли на себя перед кардиналом Ришелье обяза-
тельство подослать убийцу к герцогу Бекингэму, взамен чего он обещал
позволить вам убить д'Артаньяна!
Лицо миледи покрылось смертельной бледностью.
- Вы сам сатана! - прошептала она.
- Быть может, но, во всяком случае, запомните одно: убьете ли вы или
поручите кому-нибудь убить герцога Бекингэма - мне до этого нет дела: я
его не знаю, и к тому же он англичанин, но не троньте и волоска на голо-
ве д'Артаньяна, верного моего друга, которого я люблю и охраняю, или,
клянусь вам памятью моего отца, преступление, которое вы совершите, бу-
дет последним!
- Д'Артаньян жестоко оскорбил меня, - глухим голосом сказала миледи,
- Д'Артаньян умрет.
- Разве в самом деле возможно оскорбить вас, сударыня? - усмехнулся
Атос. - Он вас оскорбил и он умрет?
- Он умрет, - повторила миледи. - Сначала она, потом он.
У Атоса потемнело в глазах. Вид этого существа, в котором не было ни-
чего женственного, оживил в нем терзающие душу воспоминания. Он вспом-
нил, как однажды, в положении менее опасном, чем теперь, он уже хотел
принести ее в жертву своей чести; жгучее желание убить ее снова подня-
лось в нем и овладело им с непреодолимой силой. Он встал, выхватил из-за
пояса пистолет и взвел курок.
Миледи, бледная как смерть, пыталась крикнуть, но язык не повиновался
ей, и с оцепеневших уст сорвался только хриплый звук, не имевший ни ма-
лейшего сходства с человеческой речью и напоминавший скорее рычание ди-
кого зверя; вплотную прижавшись к темной стене, с разметавшимися волоса-
ми, она казалась воплощением ужаса.
Атос медленно поднял пистолет, вытянул руку так, что дуло почти каса-
лось лба миледи, и голосом, еще более устрашающим, оттого что в нем зву-
чали спокойствие и непоколебимая решимость, произнес:
- Сударыня, вы сию же минуту отдадите мне бумагу, которую подписал
кардинал, или, клянусь жизнью, я пущу вам пулю в лоб!
Будь это другой человек, миледи еще усомнилась бы в том, что он ис-
полнит свое намерение, но она знала Атоса; тем не менее она не шелохну-
лась.
- Даю вам секунду на размышление, - продолжал он.
По тому, как исказились черты его лица, миледи поняла, что сейчас
раздастся выстрел. Она быстро поднесла руку к груди, вынула из-за корса-
жа бумагу и подала ее Атосу:
- Берите и будьте прокляты!
Атос взял бумагу, засунул пистолет за пояс, подошел к лампе, чтобы
удостовериться, что это та самая бумага, развернул ее и прочитал:
"То, что сделал предъявитель сего, сделано по моему приказанию и для
блага государства.
5 августа 1628 года.
Ришелье".
- А теперь... - сказал Атос, закутываясь в плащ и надевая шляпу, -
теперь, когда я вырвал у тебя зубы, ехидна, кусайся, если можешь!
Он вышел из комнаты и даже не оглянулся.
У двери трактира он увидел двух всадников, державших на поводу еще
одну лошадь.
- Господа, - обратился к ним Атос, - господин кардинал приказал, как
вам уже известно, не теряя времени отвезти эту женщину в форт Ла-Пуант и
не отходить от нее, пока она не сядет на корабль.
Так как его слова вполне соответствовали полученным этими людьми при-
казаниям, они поклонились в знак готовности исполнить распоряжение.
Что же касается Атоса, он легким движением вскочил в седло и помчался
во весь дух, но, вместо того чтобы ехать по дороге, пустился напрямик
через поле, усиленно пришпоривая коня и то и дело останавливаясь, чтобы
прислушаться.
Во время одной такой остановки он услышал топот лошадей по дороге.
Уверенный в том, что это кардинал и его конвой, Атос проскакал еще нем-
ного вперед, обтер лошадь вереском и листьями и шагов за двести до лаге-
ря выехал на дорогу.
- Кто идет? - крикнул он, разглядев всадников.
- Это, кажется, наш храбрый мушкетер? - спросил кардинал.
- Да, ваша светлость, - ответил Атос, - он самый.
- Господин Атос, примите мою благодарность за то, что вы нас так хо-
рошо охраняли... Вот мы и доехали, господа! Поезжайте к левой заставе,
пароль: "Король и Рэ".
Сказав это, кардинал попрощался кивком головы с тремя друзьями и,
сопровождаемый оруженосцем, повернул направо, так как хотел переночевать
в лагере.
- Так вот, - в один голос заговорили Портос и Арамис, когда кардинал
отъехал на такое расстояние, что не мог их слышать, - он подписал бума-
гу, которую она требовала!
- Знаю, - спокойно ответил Атос. - Вот эта бумага.
Три друга не обменялись больше ни единым словом до самой своей квар-
тиры, если не считать того, что они назвали часовым пароль.
Но они послали Мушкетона сказать Планше, что его господина просят,
когда он сменится с караула в траншее, немедленно прийти на квартиру
мушкетеров.
Что же касается миледи, то она, как предвидел Атос, застав у дверей
трактира поджидавших ее людей, без всяких возражений последовала за ни-
ми. На миг у нее, правда, возникло желание вернуться, явиться к кардина-
лу и все рассказать ему, но ее разоблачение повлекло бы за собой разоб-
лачение со стороны Атоса; она, положим, сказала бы, что Атос некогда по-
весил ее, но тогда Атос сказал бы, что она заклеймена. Она рассудила,
что лучше будет молчать, тайно уехать, исполнить со свойственной ей лов"
костью взятое на себя трудное поручение, а потом, после того как все бу-
дет сделано к полному удовлетворению кардинала, явиться к нему и потре-
бовать, чтобы он помог ей отомстить за себя.
Итак, проведя в седле всю ночь, она в семь часов утра прибыла в форт
Ла-Пуэпт, в восемь часов была уже на борту, а в девять часов корабль,
снабженный каперным свидетельством за подписью кардинала и якобы готовый
к отплытию в Байонну, снялся с якоря и взял курс к берегам Англии.
XVI
БАСТИОН СЕН-ЖЕРВЕ
Явившись к своим друзьям, д'Артаньян застал их всех вместе в одной
комнате: Атос о чем-то размышлял; Портос покручивал усы; Арамис молился
по прелестному небольшому молитвеннику в голубом бархатном переплете.
- Черт возьми, господа! - сказал д'Артаньян. - Надеюсь, вам надо со-
общить мне что-нибудь заслуживающее внимания, иначе, предупреждаю, я
прощу вам, что вы заставили меня прийти, не дав мне отдохнуть после ны-
нешней ночи, после того, как я брал и разрушал бастион! Ах, как жаль,
господа, что вас там не было! Жаркое было дело!
- Мы попади в другое место, где было тоже не холодно, - ответил Пор-
тос, придавая своим усам неподражаемый изгиб.
- Тсс! - вставил Атос.
- Ого! - сказал д'Артаньян, догадываясь, почему мушкетер нахмурил
брови. - По-видимому, у вас есть чтото еще.
- Арамис, вы, кажется, третьего дня завтракали в кальвинистской хар-
чевне у "Нечестивца"? - спросил Атос.
- Да.
- Каково там?
- Я-то плохо поел: был постный день, а там подавали только скоромное.
- Как! - удивился Атос. - В морской гавани и вдруг нет рыбы?
- Они говорят, что дамба, которую сооружает господин кардинал, гонит
всю рыбу в открытое море, - пояснил Арамис, снова принимаясь за свое
благочестивое занятие.
- Да я вас не об этом спрашивал, Арамис! Я вас спрашивал, вполне ли
свободно вы себя там чувствовали и не потревожил ли вас кто-нибудь.
- Кажется, там было не очень много докучливых посетителей... Да, в
самом деле, для того, что вы намерены рассказать, Атос, "Нечестивец" нам
подходит.
- Так пойдемте к "Нечестивцу", - заключил Атос. - Здесь стены точно
бумажные.
Д'Артаньян, привыкший к образу действий своего друга и по одному его
слову, жесту или знаку тотчас понимавший, что положение серьезно, взял
Атоса под руку и вышел с ним, ни о чем больше не спрашивая. Портос и
Арамис, дружески беседуя, последовали за ними.
Дорогой они встретили Гримо. Атос сделал ему знак идти с ним; Гримо,
по привычке, молча повиновался: бедняга дошел до того, что уже почти ра-
зучился говорить.
Друзья пришли в харчевню. Было семь часов утра, и начинало уже све-
тать. Они заказали завтрак и вошли в зал, где, как уверял хозяин, их
никто не мог потревожить.
К сожалению, время для тайного совещания было выбрано неудачно:
только что пробили утреннюю зорю, и многие, желая стряхнуть с себя сон и
согреться от утренней сырости, заглядывали в харчевню выпить мимоходом
стакан вина. Драгуны, швейцарцы, гвардейцы, мушкетеры и кавалеристы
быстро сменялись, что было весьма выгодно хозяину, но совершенно не со-
