- Объясните мне это, господин Кольбер.
- Ваше величество, выскажите яснее вашу мысль: каких объяснений вы
желаете?
- Вы правы. Ясность прежде всего. Так вот. Если сегодня со смертью
господина кардинала я стал королем и пожелаю получить деньги?
- Ваше величество их не получите.
- Странно! Как, мой суперинтендант не добудет мне денег?
Кольбер отрицательно покачал головой.
- Что же это значит? Неужели мы обременены такими долгами, что госу-
дарственные доходы все равно что не существуют?
- Да, ваше величество.
Король нахмурил брови.
- Хорошо, - сказал он, - я соберу платежные обязательства и добьюсь
от их держателей уменьшения налога и продажи по дешевым ценам.
- Невозможно, ваше величество: платежные обязательства превращены в
векселя, которые для удобства и облегчения сделок разрезаны на столько
частей, что теперь не узнать оригинала.
Людовик в сильном волнении ходил по комнате, все еще нахмурив брови.
Вдруг он остановился и спросил:
- Если все это правда, я разорен, еще не начав царствовать?
- Да, ваше величество, разорены, - отвечал бесстрастный счетовод.
- Однако ж деньги куда-нибудь делись?
- Разумеется, ваше величество, и для начала я принес записку о капи-
талах кардинала Мазарини, о которых он не хотел упомянуть ни в своем за-
вещании, ни в других актах; он доверил их мне.
- Вам?
- Да, государь, и приказал передать их вашему величеству.
- Как! Кроме сорока миллионов, упомянутых в завещании, у господина
Мазарини были еще деньги?
Кольбер поклонился.
- Какая бездонная пропасть этот человек! - прошептал король. - С од-
ной стороны - Мазарини, с другой - Фуке; у них, может быть, более ста
миллионов. Не удивительно, что у меня пусто в казне.
Кольбер ждал, не двигаясь с места.
- А сумма, которую вы должны передать мне, заслуживает внимания? -
спросил король.
- Да, ваше величество, кругленькая сумма.
- Она составляет?
- Тринадцать миллионов ливров, государь.
- Тринадцать миллионов! - воскликнул Людовик XIV с радостным трепе-
том. - Вы говорите - тринадцать миллионов, господин Кольбер?
- Да, тринадцать миллионов, ваше величество.
- И никто не знает о них?
- Никто.
- И они в ваших руках?
- Да, ваше величество.
- Когда я могу получить их?
- Через два часа.
- Где же они?
- В погребе дома, принадлежавшего господину кардиналу и доставшегося
мне по его завещанию.
- Так вы знаете завещание кардинала?
- У меня есть копия, подписанная его рукой.
Кольбер вынул бумагу из кармана и показал королю. Король прочел
статью о передаче дома.
- Но, - сказал он, - здесь говорится только о доме и ни слова о
деньгах.
- О них говорит моя совесть.
- И Мазарини доверился вам?
- Почему же нет, ваше величество?
- Он... такой недоверчивый?
- Мне, ваше величество, он, как видите, доверял.
Людовик с удивлением взглянул на простое, но выразительное лицо
Кольбера.
- Вы честный человек, господин Кольбер, - сказал он.
- Это не добродетель, а долг, - холодно ответил Кольбер.
- Но эти деньги, может быть, принадлежат его семейству?
- Если б они принадлежали его семейству, то вошли бы в завещание, как
вошло туда все имущество кардинала. Если б эти деньги принадлежали его
семейству, то я, писавший дарственную, прибавил бы их к тем сорока мил-
лионам, которые господин кардинал предлагал вам.
- Как! Вы составляли дарственную?
- Я, ваше величество.
- И кардинал любил вас? - спросил наивно король.
- Я говорил его высокопреосвященству, что ваше величество не примете
дара, - сказал Кольбер прежним спокойным тоном.
Людовик провел рукою по лбу.
- О, как я еще молод, чтобы управлять людьми, - прошептал он.
Кольбер ждал, пока король придет в себя.
- В котором часу прикажете доставить деньги, государь? - спросил
Кольбер немного погодя.
- Сегодня, в одиннадцать часов вечера. Пусть никто не знает, что я
получил их.
- Куда прикажете привезти их?
- В Лувр. Благодарю вас, господин Кольбер.
Кольбер поклонился и вышел.
- Тринадцать миллионов! - воскликнул король, оставшись один. - Неве-
роятно!
Потом он опустил голову на руки и как будто задремал.
Но через минуту король поднял голову, встал и, распахнув окно, подс-
тавил горевшее лицо свежему утреннему ветру, пропитанному благоуханием
деревьев и цветов. Сияющая заря занималась на горизонте. Первые лучи
солнца осветили молодого короля.
- Эта заря - заря моего царствования, - прошептал Людовик XIV. - Не
предзнаменование ли посылает мне всевышний?..
II
ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ЦАРСТВОВАНИЯ ЛЮДОВИКА ЧЕТЫРНАДЦАТОГО
Утром во дворце все узнали о смерти кардинала, затем новость расп-
ространилась по городу.
Министры - Фуке, Лион и Летелье - собрались в зале заседаний на со-
вет. Король тотчас позвал их.
- Господа, - сказал он, - при жизни кардинала я позволял ему управ-
лять моими делами; теперь я намереваюсь сам заниматься ими. Вы будете
давать мне советы, когда я попрошу их у вас. Можете идти!
Министры переглянулись с изумлением, едва скрыв улыбку: они знали,
что Людовик XIV, воспитанный в полном неведении, что такое управлять го-
сударством, из самолюбия берет на себя совершенно непосильное бремя.
Фуке простился с товарищами на лестнице и сказал им:
- Нам же лучше, господа, - меньше забот.
И он весело сел в карету.
Остальные, слегка обеспокоенные таким оборотом дела, вернулись в Па-
риж.
В десять часов король прошел к матери и имел с нею тайное совещание;
потом, пообедав, сел в закрытую карету и поехал прямо в Лувр. Тут он
принял множество придворных и с удовольствием отметил общее смущение и
любопытство.
Вечером он приказал запереть все входы в Лувр, кроме входа с набереж-
ной. Тут он поставил караул из двухсот швейцарцев, которые ни слова не
знали по-французски; им приказано было пропустить только сундуки и нико-
го не выпускать.
Ровно в одиннадцать под сводами послышался тяжелый стук повозки, по-
том - другой, наконец - третьей. Затем раздался гул захлопнувшейся ре-
шетки. Вскоре кто-то поцарапался в дверь королевского кабинета.
Король сам отпер дверь и увидел Кольбера, сказавшего только:
- Деньги в погребе вашего величества.
Людовик спустился в подземелье, ключ от которого еще утром передал
Кольберу, и осмотрел бочонки с золотом и серебром, перенесенные туда
людьми, преданными Кольберу. После этого Людовик вернулся в кабинет в
сопровождении Кольбера. Последний был так же холоден, ни малейший проб-
леск удовлетворения не нарушал его невозмутимого равнодушия.
- Сударь, - сказал король, - какой награды желаете вы за такую пре-
данность и честность?
- Никакой, ваше величество.
- Как, никакой? Вы не желаете даже получить должность?
- Если ваше величество и не дадите мне должности, я все равно буду
служить вам. Я буду лучшим слугой короля.
- Вы будете интендантом финансов.
- Но ведь уже есть суперинтендант, и он самое могущественное лицо в
королевстве.
- О, - воскликнул Людовик, покраснев, - вы так думаете?
- Он раздавит меня в одну неделю, государь. Ваше величество поручает
мне контроль, для которого надо иметь силу; а что значит интендант рядом
с суперинтендантом?
- Вы хотите иметь поддержку... Значит, вы не полагаетесь на меня?
- Я уже имел честь сказать вашему величеству, что при кардинале Маза-
рини господин Фуке был вторым лицом в королевстве; теперь Мазарини умер,
и господин Фуке стал первым.
- Сударь, сегодня вы можете говорить мне все, что хотите; но не забы-
вайте, что завтра я этого уже не потерплю.
- Значит, я не буду нужен вашему величеству?
- Вы уже и теперь не нужны, потому что боитесь служить мне.
- Я боюсь только того, что мне помешают служить вам.
- Так чего же вы хотите?
- Прошу ваше величество назначить мне помощников по интендантству.
- Но тогда должность потеряет значение.
- Зато станет безопасной.
- Выбирайте.
- Я прошу Бретейля, Марена и Эрвара.
- Завтра они будут назначены.
- Благодарю вас, государь!
- И это все, о чем вы просите?
- Осмелюсь еще просить...
- Чего?
- Позвольте мне созвать судебную палату.
- Зачем?
- Для суда над чиновниками, которые за последние десять лет позволяли
себе злоупотребления.
- Но... что же с ними сделают?
- Троих повесят; остальные во всем сознаются.
- Но я не могу начинать моего царствования с казней, господин
Кольбер.
- Лучше начать, чем кончить казнями, ваше величество.
Король не ответил.
- Ваше величество согласны со мною? - спросил Кольбер.
- Я подумаю.
- Тогда будет уже поздно.
- Почему?
- Потому что, если эти люди будут предупреждены, они окажутся гораздо
сильнее нас.
- Созовите судебную палату.
- Не замедлю.
- Теперь все?
- Нет, государь; еще одно важное обстоятельство...
Какие права присвоит ваше величество этому интендантству?
- Но... я не знаю... есть же обычные...
- Ваше величество, мне нужно иметь право читать переписку с Англией.
- Это невозможно. Английские депеши распечатываются в совете, так бы-
ло и при кардинале.
- Мне казалось, ваше величество объявили сегодня утром, что совета
больше не будет.
- Да, объявил.
- В таком случае пусть ваше величество читает лично письма, получае-
мые из Англии. Я убедительно прошу об этом.
- Хорошо, вы будете получать их и докладывать мне.
- Позвольте еще спросить ваше величество: что же делать мне по финан-
совой части?
- Все, чего не сделает господин Фуке.
- Это я и хотел знать. Благодарю, ваше величество, я ухожу успокоен-
ный.
С этими словами он вышел, провожаемый взором Людовика.
Не успел Кольбер отойти и на сто шагов от Лувра, как прибыл курьер из
Англии. Король поспешно распечатал пакет и увидел письмо от короля Карла
II.
Вот что английский монарх писал своему царственному брату:
"Ваше величество, без сомнения, встревожены болезнью кардинала Маза-
рини; но самая опасность ее может быть вам только полезна. Доктор осудил
кардинала на смерть.
Благодарю ваше величество за благоприятный ответ на мое предложение о
сестре моей, леди Генриетте Стюарт; через неделю принцесса выедет в Па-
риж со своею свитою.
Меня трогает ваше родственное расположение, и я рад, что с еще
большим правом могу теперь назвать вас братом. Особенно рад случаю дока-
зать вашему величеству, насколько я внимателен ко всему, что представля-
ет важность для вас. Вы тайно укрепляете Бель-Иль. Напрасно. Никогда
между нами не будет войны. Меры, принимаемые вами, не беспокоят, а печа-
лят меня... Вы тратите миллионы безо всякой пользы; скажите об этом сво-
им министрам и поверьте, что моя полиция имеет самые точные сведения.
Оказывайте мне, брат мой, подобные же услуги, когда представится слу-
чай".
Король сердито позвонил, появился камердинер.
- Господин Кольбер сейчас вышел отсюда, верно, он еще недалеко. Поз-
вать его!
Камердинер хотел исполнить приказание, но король остановил его.
"Нет, - сказал он себе, - не нужно... - я вижу все замыслы этого че-
ловека. Бель-Иль принадлежит господину Фуке; Бель-Иль укрепляется, зна-
чит, Фуке составил заговор... Раскрытие заговора влечет за собой гибель
суперинтенданта; английские письма разоблачают заговорщиков; вот почему
Кольбер непременно хотел иметь в своих руках переписку с Англией... Од-
нако не могу же я опираться только на этого человека: он лишь голова, а
мне нужна еще рука".
Вдруг Людовик радостно вскрикнул.
- У меня был лейтенант мушкетеров! - сказал он камердинеру.
- Да, ваше величество, господин даАртаньян.
- Он вышел в отставку?
- Точно так, ваше величество.
- Непременно отыскать его, чтобы он явился ко мне завтра утром, когда
