Д'Артаньян посмотрел на Портоса с восхищением, которого заслуживала
подобная наивность.
Но так как Портос продолжал смотреть на него, ничего не понимая, то
Д'Артаньян толкнул его вперед, говоря:
- Войдем.
Портос вошел первым, Д'Артаньян последовал за ним; он тщательно запер
дверь и по очереди прижал к своей груди обоих друзей.
Атос был погружен в глубокую печаль. Арамис молча посматривал то на
Портоса, то на д'Артаньяна, и взгляд его был так выразителен, что д'Ар-
таньян понял его.
- Вы хотите знать, как случилось, что мы очутились здесь? Боже мой,
это нетрудно угадать. Мазарини поручил нам передать письмо генералу
Кромвелю.
- Но как вы очутились вместе с Мордаунтом? - спросил Атос. - С тем
самым Мордаунтом, которого я вам советовал остерегаться.
- И которого я вам рекомендовал задушить, Портос? - сказал Арамис.
- Опять таки по вине Мазарини. Кромвель послал Мордаунта к Мазарини,
а Мазарини послал нас к Кромвелю. Роковое совпадение.
- Да, Д'Артаньян, вы правы, но это совпадение нас разлучает и губит.
Что ж, дорогой Арамис, не будем более говорить об этом и подчинимся на-
шей участи.
- Напротив, будем говорить, черт возьми! Ведь мы же условились никог-
да не покидать друг друга, даже находясь во враждебных лагерях.
- Да, уж действительно враждебных, - сказал, улыбаясь, Атос. - Но
скажите мне, какому делу вы здесь служите? Ах, Д'Артаньян, подумайте,
что из вас только делает этот гнусный Мазарини! Знаете ли вы, в каком
преступлении вы сегодня оказались повинны? В пленении короля, его позоре
и смерти.
- Ого! - сказал Портос. - Вы полагаете?
- Вы преувеличиваете, Атос, - произнес д'Артаньян - До этого еще дело
не дошло.
- Вы ошибаетесь: мы очень близки к этому. Для чего арестуют короля?
Того, кого уважают как властителя, по покупают как раба. Неужели вы ду-
маете, что Кромвель заплатил, двести - тысяч фунтов за то, чтобы восста-
новить его на престоле? Друзья мои, они убьют его, и это еще наименьшее
преступление, какое они могут совершить. Лучше отрубить голову королю,
чем ударить его по лицу.
- Не спорю, это в конце концов возможно, - сказал д'Артаньян. - Но
что нам до этого? Я здесь потому, что я солдат, потому, что я служу моим
начальникам, то есть тем, кто мне платит жалованье. Я присягал повино-
ваться и повинуюсь. Но вы, не приносившие присяги, как вы сюда попали и
какому делу служите?
- Благороднейшему на свете делу, - ответил Атос, - защите и охране
угнетенного короля. Друг, супруга и дочь его оказали нам высокую честь,
призвав нас на помощь. Мы служили ему, насколько позволили нам наши сла-
бые силы, и усердия у нас было больше, чем возможностей. Вы можете дер-
жаться, д'Артаньян, иных взглядов, можете смотреть на вещи иначе, мой
друг. Я не стану вас разубеждать, но я вас порицаю.
- О! - сказал д'Артаньян. - Да какое мне дело в конце концов до того,
что англичанин Кромвель взбунтовался против своего короля - шотландца. Я
француз, и меня все это не касается. Как вы можете делать меня от-
ветственным за других?
- В самом деле, - подтвердил Портос.
- Но вы дворянин, все дворяне - братья, а короли всех стран - первые
из дворян. А вы, д'Артаньян, потомок древнего рода, человек со славным
именем и храбрый солдат, вы помогаете предать короля пивоварам, портным,
извозчикам. Ах, д'Артаньян! Как солдат вы, может быть, исполнили свой
долг, но как дворянин вы виноваты.
Д'Артаньян молча жевал стебелек цветка, не зная, что ему ответить.
Стоило ему отвернуться от Атоса, как он встречал взор Арамиса.
- И вы, Портос, - продолжал Атос, как бы сжалившись над смущенным
д'Артаньяном, - вы, лучшая душа, лучший друг, лучший солдат на свете;
вы, который по своему сердцу достойны были бы родиться на ступенях тропа
и которого мудрый король рано или поздно вознаградит, вы, мой дорогой
Портос, дворянин по всем своим поступкам, привычкам, по своей храбрости,
- вы столь же виновны, как д'Артаньян.
Портос покраснел, по скорее от удовольствия, которое доставили ему
похвалы Атоса, чем от смущения. И все же, опустив голову и как бы созна-
вая свое унижение, он сказал:
- Да, да, я думаю, вы правы, дорогой граф.
Атос встал.
- Полно, - сказал он, подходя к д'Артаньяну и протягивая ему руку, -
полно, не дуйтесь, дорогой сын мой; все, что я сказал вам, было сказано
если не отеческим тоном, то, по крайней мере, с отеческой любовью. По-
верьте, мне было бы легче просто поблагодарить вас за то, что вы спасли
мне жизнь, и не проронить ни слова о моих чувствах.
- Разумеется, разумеется, Атос, - отвечал д'Артаньян, горячо пожимая
ему руку, - но не все, черт побери, способны на такие возвышенные
чувства. Кто еще из разумных людей покинет свой дом, Францию, своего
воспитанника, прелестного юношу (мы его видели в лагере), и полетит -
куда? - на помощь гнилой, подточенной червями монархии, которая вот-вот
должна рухнуть, как старая лачуга? Чувство, о котором вы говорите, ко-
нечно, прекрасно, оно до того прекрасно, что почти недоступно простому
смертному.
- Каково бы оно ни было, д'Артаньян, - ответил Атос, не поддаваясь на
хитрость своего друга, с чисто гасконской изворотливостью намекнувшего
на отеческую привязанность Атоса к Раулю, - каково бы оно ни было, вы
хорошо сознаете в глубине вашего сердца, что оно справедливо. Но, вино-
ват, я забыл, что спорю с человеком, у которого я в плену. Д'Артаньян, я
ваш пленник; обращайтесь со мной как с пленником.
- Черт возьми! - сказал Д'Артаньян. - Вы отлично знаете, что недолго
пробудете у меня в плену.
- Конечно, - сказал Арамис, - с нами, без сомнения, поступят так же,
как с теми, что были взяты под Филипго.
- А как с ними поступили? - спросил д'Артаньян.
- Половину повесили, а остальных расстреляли, - ответил Арамис.
- Нет, ручаюсь вам, - сказал д'Артаньян, - что, пока во мне останется
хоть капля крови, вы не будете ни повешены, ни расстреляны. Пусть они
только попробуют! Да что говорить! Видите вы эту дверь, Атос?
- Да.
- Вы выйдете из нее, когда вам будет угодно. С этой минуты вы и Ара-
мис свободны, как воздух.
- Узнаю вас, мой милый д'Артаньян, - ответил Атос. - Но вы здесь не
хозяин: за этой дверью стоит караул, д'Артаньян, это вам хорошо извест-
но.
- Ну, вы с ними справитесь, - сказал Портос. - Много ли их тут? С де-
сяток, не больше.
- Это пустяк для нас четверых, по для двоих слишком много. Нет, уж
раз мы разделились, мы должны погибнуть. Вспомните роковой пример: вы,
д'Артаньян, столь непобедимый, и вы, Портос, такой сильный и храбрый, вы
потерпели неудачу на Вандомской дороге. Теперь настал черед мой и Арами-
са. А ведь этого никогда с нами не бывало прежде, когда мы все четверо
были заодно. Умрем же, как умер Винтер. Что касается меня, я заявляю,
что согласен бежать только вчетвером.
- Это невозможно, - сказал д'Артаньян. - Мы на службе у Мазарини.
- Я это знаю и не стану уговаривать вас. Мои доводы не подействовали,
и, должно быть, они были плохи, если не подействовали на такие благород-
ные сердца, как у вас и у Портоса.
- Да, если бы они и могли подействовать, - сказал Арамис, - лучше не
ставить в ложное положение таких дорогих нам друзей, как д'Артаньян и
Портос. Будьте покойны, господа, мы не посрамим вас своею смертью. Что
касается меня, то я горжусь тем, что встану под пулю или даже пойду на
виселицу с вами, Атос. Ибо никогда еще вы не проявляли столько благо-
родства, как сейчас.
Д'Артаньян молчал; окончив грызть стебелек, он принялся за свои ног-
ти.
- Почему вы воображаете, что вас убьют? - заговорил он наконец. - С
какой стати? Какая польза в вашей смерти? К тому же вы паши пленники.
- Безумец, трижды безумец! - воскликнул Арамис. - Да разве ты не зна-
ешь Мордаунта? Я обменялся с ним только одним взглядом и сразу увидел,
что мы обречены.
- Право, мне очень жаль, что я не последовал вашему совету, Арамис, и
не задушил его! - сказал Портос.
- Дался вам этот Мордаунт! - воскликнул д'Артаньян. - Черт возьми!
Пусть он только попробует подойти ко мне поближе, я раздавлю его, как
гадину. Зачем бежать, этого вовсе не требуется; ручаюсь вам, вы здесь в
такой же безопасности, как были двадцать лет тому назад вы, Атос, на
улике Феру, а вы, Арамис, на улице Вожирар.
- Смотрите, - сказал Атос, протягивая руку к одному из решетчатых
окон, освещавших комнату, - сейчас все разъяснится; вот и он.
- Кто?
- Мордаунт.
Действительно, посмотрев в ту сторону, куда указывал Атос, д'Артаньян
увидел скачущего галопом всадника.
Д'Артаньян бросился вон из комнаты.
Портос хотел последовать за ним.
- Оставайтесь здесь, - сказал ему д'Артаньян, - и не выходите наружу,
пока не услышите, что я выбиваю на двери пальцами барабанную дробь.
XV
ГОСПОДИ ИИСУСЕ
Подъехав к дому, Мордаунт увидел д'Артаньяна, сидевшего на пороге, и
солдат, которые, не снимая оружия, расположились отдохнуть на траве в
садике.
- Эй, - закричал он прерывающимся голосом, запыхавшись от быстрой
скачки, - пленники еще здесь?
- Да, сударь, - отвечал сержант, живо вскакивая на ноги и поднося ру-
ку к шляпе; солдаты последовали его примеру.
- Отлично, отправьте их немедленно с конвоем из четырех человек ко
мне на квартиру.
Четверо солдат приготовились исполнить приказание.
- Что вам угодно? - спросил д'Артаньян, принимая насмешливый вид, хо-
рошо знакомый нашим читателям. - Объясните, пожалуйста, в чем дело?
- В том, - ответил Мордаунт, - что я приказал четырем конвойным взять
пленников, захваченных сегодня утром, и отвести их ко мне на квартиру.
- А почему это? - спросил д'Артаньян. - Извините за любопытство, но
вы сами понимаете, что мне любопытно знать причину такого распоряжения.
- А потому, что эти пленники принадлежат мне, - высокомерно заявил
Мордаунт, - и я могу распоряжаться ими по своему усмотрению.
- Позвольте, позвольте, молодой человек, - прервал его д'Артаньян, -
мне кажется, вы ошибаетесь: пленники обычно принадлежат тем, кто их зах-
ватил, а не тем, кто при этом присутствовал. Вы могли захватить милорда
Винтера, вашего дядю, если не ошибаюсь; но вы предпочли убить его, и
прекрасно. Мы с дю Валлоном тоже могли бы убить этих двух дворян, но мы
предпочли взять их в плен; что кому нравится.
Губы Мордаунта побелели.
Д'Артаньян, поняв, что дело принимает дурной оборот, забарабанил на
двери гвардейский марш.
При первых же тактах этой музыки Портос вышел и стал рядом с товари-
щем, причем ноги его упирались в порог, а голова доставала до притолоки.
Маневр этот не ускользнул от Мордаунта.
- Сударь, - заговорил он, начиная горячиться, - вате сопротивление
бесполезно. Эти пленники только что отданы мне моим славным покровите-
лем, главнокомандующим Оливером Кромвелем.
Эти слова как громом поразили д'Артаньяна. В висках у него застучало,
в глазах помутилось; он понял жестокий умысел молодого человека, и его
рука невольно потянулась к эфесу.
Портос молча следил за д'Артаньяном, готовый последовать его примеру.
Этот взгляд Портоса скорее встревожил, чем ободрил д'Артаньяна; он
уже раскаивался, что прибегнул к помощи грубой силы Портоса, когда надо
было действовать главным образом хитростью.
"Открытое сопротивление, - быстро подумал он, - погубит нас всех;
друг мой, д'Артаньян, докажи этому змеенышу, что ты не только умнее, но
и хитрее его".
- Ах, - произнес он, почтительно кланяясь Мордаунту, - отчего вы не
сказали этого раньше, сударь? Так, вы явились к нам от имени Оливера
Кромвеля, знаменитейшего полководца нашего времени?
- Да, я прямо от него, - сказал Мордаунт, слезая с лошади и передавая
ее одному из солдат.
- Что же вы не сказали этого раньше, молодой человек? - продолжал
