чемоданом в одной руке и пачкою газет в другой.
- Отнесешь все в купе и можешь идти! - приказал ему Генрих.
Денщик почему-то, смущенно переминался с ноги на ногу.
- Вам какое-то письмо, герр лейтенант! Только вы вышли из машины,
подбежал мальчишка-посыльный. Вы ушли вперед, и я не мог сразу...
Не слушая оправданий денщика, Генрих небрежно сунул конверт в карман.
- Хорошо, хорошо, иди!
Лишь в купе вагона Генрих внимательно осмотрел полученный только что
конверт. Да, письмо адресовано ему. Почерк незнакомый. Впрочем, он явно
изменен. Иначе буквы не падали бы так круто назад и не были бы выведены с
такой тщательной аккуратностью. Интересно!
Подписи под коротенькой запиской не было.
"За вами следят. Будьте осторожны!" - сообщал неизвестный
корреспондент.
Машинально перевернув листок, Генрих увидел на его обороте такую же
коротенькую приписку карандашом:
"Обратите внимание на гауптмана с повязкой на глазу".
Что это? Еще одно предупреждение Лютца? Нет, подобная таинственность не
в его характере... Тогда, может, записку написала Моника? Во время их
последней встречи она была немного взволнована, смущена. Возможно, хотела
предупредить его об опасности и не решилась. Какое нелепое предположение!
Что может она знать об опасностях, угрожающих ему?
А что, если это предупреждение исходит из совершенно иного источника?
От настоящих его друзей? Кто-то ведь сообщил в свое время русскому
командованию об операции "Железный кулак". Этот кто-то работал рядом с ним,
Генрихом, законспирировавшись так же, как и он. Возможно, и сейчас находится
где-то рядом... Но нет, это тоже маловероятно. Разведчик не действовал бы
так опрометчиво и наивно...
Очень странно, что анонимное предупреждение совпало с командировкой в
Лион... А не здесь ли разгадка? Неожиданное поручение генерала...
необычайное поведение Лютца... теперь это письмо... Словно звенья единой
цепи, за конец которой он никак не может ухватиться.
Во всяком случае, прежде чем прийти к определенному выводу, нужно
установить: действительно ли за ним следят? И если это так...
Генрих закурил, вышел из купе ив противоположном конце вагона увидел
группу офицеров, оживленно о чем-то разговаривающих. У одного из них -
гауптмана - на глазу была черная повязка.
В девятнадцать часов двадцать минут Генрих сошел на станции Шамбери.
Здесь он должен был пересесть, но в комендатуре узнал, что поезд на Лион
уйдет только завтра, в восемь утра. Посетовав на несогласованность
расписания, комендант посоветовал господину офицеру хорошенько отдохнуть и
порекомендовал гостиницу, расположенную у самого вокзала.
Возле комендатуры, как это обычно бывает, толпилось много военных.
"Конечно, и мой одноглазый страж здесь", - подумал Генрих и тут же
увидел знакомую фигуру с черной, прикрывающей правый глаз повязкой.
По-птичьи, боком, поворачивая голову, он поочередно обшаривал всех
присутствующих скользким взглядом.
Генрих громко окликнул носильщика и вручил ему свой чемодан.
- Подождите меня здесь, я пройду в буфет.
Склоненная набок голова гауптмана напряженно застыла - очевидно, он
прислушивался.
"Обязательно появится и здесь", - решил Генрих, подходя к буфетной
стойке. Покупая сигареты, он краешком глаза следил за входной дверью и
действительно вскоре увидел знакомую, осточертевшую за дорогу физиономию
своего незадачливого преследователя.
"Что-то уж слишком он мозолит глаза! - раздраженно подумал Генрих.-
Берегись, мол, за тобой следят! Даже у неопытного филера хватило бы ума
действовать осторожнее. Нет, решительна это не слежка! Это расчетливая игра,
пытка слежкой, своеобразная психическая атака. Кому-то выгодно меня
запугать, вывести из равновесия. Знай они что-нибудь определенное, они
действовали бы иначе... А раз так, значит в моих руках остаются все козыри.
И главный из них - полнейшее безразличие к их мышиной возне вокруг меня.
Сделаем вид, что ничего не произошло, и я ничего не замечаю. Надо приберечь
силы для отражения главного удара..."
Минут через десять Гольдринг спокойно пересек привокзальную площадь и
вошел в вестибюль гостиницы.
Заняв номер у лестницы, на втором этаже, Генрих снова сошел вниз, в
ресторан.
- Легкую закуску, бифштекс и стакан крепкого кофе! - бросил он
официанту, не заглянув в протянутое ему меню.
- А какое прикажете подать вино?
- Никакого. Кстати, где у вас можно помыть руки?
Официант указал в глубь помещения.
В туалетной комнате было грязно, пахло аммиаком, и Генрих с трудом
пробыл здесь запланированные пять минут.
Когда он вернулся к столику, ожидания его оправдались. Под салфеткой он
нашел сложенную вчетверо записку. Те же падающие назад буквы, та же бумага.
Только содержание более определенное и пространное.
"Нам необходимо поговорить. Встретимся в биллиардной. Я буду держать в
руке серую велюровую шляпу. Попытаюсь вам помочь. Друг."
Недоуменно пожав плечами, Генрих подозвал официанта.
- Потрудитесь прибрать стол. Я не привык ужинать в свинушнике! -
раздраженно крикнул ему Генрих и кончиком пальца брезгливо отшвырнул
записку.
- Уверяю вас, герр лейтенант...
- Повторяю: уберите со стола мусор!
Бросив обеспокоенный взгляд на метрдотеля, официант скомкал злополучную
записку и принялся поспешно обметать стол салфеткой. Генрих обвел скучающим
взглядом зал. Кто-то из сидящих здесь исподтишка наблюдает за ним. Тем
лучше! Теперь таинственный автор записок убедится - удары не попали в цель.
Барон фон Гольдринг отшвырнул анонимки, как мусор, чтобы тотчас же забыть о
них.
Утомленный всеми переживаниями прожитого дня, Генрих сразу же после
ужина поднялся к себе в номер. Наконец-то можно будет отдохнуть! Сборосив
мундир, он прошелся по комнате, заглянул за портьеры, в шкаф. Никого! Теперь
надо запереть дверь, на всякий случай вынуть из кобуры пистолет и положить
его в правый карман брюк.
Тихие шаги в коридоре заставили Генриха насторожиться. Горничная? Нет,
она бы постучала. А стоящий за дверью пытается осторожным, еле заметным
движением повернуть дверную ручку...
Молниеносным движением Генрих засунул в карманы брюк руки и, стоя
посредине комнаты, ждал.
Дверь открылась неожиданно быстро и так же быстро захлопнулась. У
порога стоял высокий мужчина в сером пальто и такой же серой велюровой
шляпе.
"А, тип, назначивший мне свидание в биллиардной!" мелькнуло в голове
Генриха, и он стиснул в кармане ручку маузера.
- Вы барон фон Гольдринг?- спросил незнакомец, шагнув вперед.
- Вы ворвались ко мне в номер, очевидно зная, кто я. Не считаете ли вы,
что вам прежде всего следует извиниться, назвать себя и объяснить причины
столь бесцеремонного вторжения?
- Не будем тратить время на пустые формальности, барон! Оно и у меня и
у вас ограничено. Чтобы коротко все объяснить, скажу одно - я друг, желающий
вам помочь и давно ищущий с вами встречи. Вы уклонились от предложенного
мною свидания, и мне пришлось прийти самому... А теперь вы, быть может,
разрешите мне присесть?- не ожидая приглашения, незнакомец прошел к
письменному столу и сел на стоящий возле него стул.
Генрих сел напротив, положив перед собою? пачку сигарет.
- Я думаю, будет разумнее всего, если мы сразу приступим к делу, -
сказал неожиданный посетитель. Согласны?
- Я вас слушаю! - холодно бросил Генрих и медленно засунул руку в
правый карман брюк.
Незнакомец настороженным взглядом проследил за этим движением. Генрих
медленно вынул зажигалку, прикурил и снова положил зажигалку в карман.
Незнакомец уселся удобнее, откинувшись на спинку стула и вытянув вперед
ноги.
- Я не буду ссылаться на политическую обстановку, барон,- начал он.-
Она вам понятна не менее чем мне: Германия медленно, но неуклонно
приближается к краху, Германия уже исчерпала себя и не сможет победить таких
колоссов, как Советский Союз, Соединенные Штаты Америки и Англия.
Незнакомец выжидательно взглянул на Генриха, очевидно рассчитывая на
его реплику, но тот бросил лишь одно короткое слово:
- Продолжайте!
- Я вижу, вы не протестуете, барон, следовательно, вы со мной согласны.
Итак, крах Германии неизбежен. Близится день, когда ей будет нанесен
решающий удар. Несомненно, вы понимаете, что вопрос времени в назревающих
событиях имеет первостепенное значение. А из этого можно сделать лишь один
вывод: чем теснее будут консолидированы все враждебные фашизму силы, тем
скорее будет нанесен этот удар, решающий исход войны.
- Вы пришли сюда, чтобы прочесть мне популярную лекцию по
международному положению?
- Я пришел сюда, чтобы предложить вам сотрудничество, барон фон
Гольдринг!
- Сотрудничество с кем и против кого? - Генрих пристально взглянул на
незнакомца. Тот ответил на его взгляд широкой дружелюбной улыбкой "рубахи
парня".
- Вы безумно мне симпатичны, барон! Правильно: поставим точки над "I".
Дальше играть в прятки я, черт возьми, не намерен! Вы спрашиваете, какое
сотрудничество я вам предлагаю? Отвечу без обиняков - сотрудничество с
английской разведкой.
- Мне? Немецкому офицеру?
- Вам, русскому разведчику, о работе которого мы прекрасно
проинформированы.
- Позвольте вас спросить, из каких источников? - в голосе Генриха
прозвучала скорее насмешка, чем удивление или возмущение. Он уже давно
разгадал игру, которую с ним вели, и теперь спокойно взвешивал все возможные
варианты своего поведения в ближайшие же минуты.
- Наши разведывательные отделы с некоторых пор работают в тесном
контакте - без этого немыслимо открытие второго фронта. В подтверждение
нашей осведомленности могу сообщить вам некоторые небезызвестные вам
подробности: о работе вашего отца, Зигфрида фон Гольдринга, его смерти, о
вашем, как говорят русские, постепенном врастании в социализм, наконец, о
деятельности здесь...
- Какой именно деятельности? Мне бы хотелось это уточнить.
- Ну хотя бы срыв операции "Железный кулак".К сожалению, вы действовали
неосторожво, и вашей, деятельностью заинтересовалось гестапо. Чтобы избежать
провала" вам надо вовремя скрыться. Именно об этой опасности мы вас
предупреждали и предупреждаем сейчас.
- Что же вы можете мне предложить?- Генрих сам удивился тому, как
спокойно прозвучал его вопрос.
- Наконец-то наш разговор обретает практическую почву! - обрадовался
провокатор. Что перед ним провокатор-гестаповец, Генрих уже не сомневался.-
Как я уже говорил, мы предлагаем вам самое тесное сотрудничество.
Естественно, вы должны получить на это согласие вашего командования. И
завтра же вы его об этом запросите. В том, что такое разрешение будет
получено, я не сомневаюсь - русские заинтересованы в возможно скорейшем
открытии второго фронта. Когда вы будете готовы приступить к исполнению
ваших новых обязанностей, мы вам дадим знать, что нас особенно интересует.
Как видите, я перед вами открыл все карты, был, может быть, даже излишне
откровенен. Поэтому я имею право потребовать от вас некоторых гарантий.
Такой гарантией будет пакет, который вы везете в Лион. Я его у вас возьму и
через час возвращу в точно таком же виде, в каком он находится сейчас. О
том, что находящиеся в нем бумаги прочитаны, никто не догадается. Взамен
этой маленькой любезности я обещаю вам сегодня же связать вас с группой
партизан, которые помогут вам в случае провала перебраться к маки. Не
