отвечал Сэм, - но все за спокойную жизнь, как сказал человек, заняв место
смотрителя на маяке.
После такой прелюдии мистер Сэмюел Уэллер сразу запел следующую
неистовую и прекрасную песню, которую мы позволяем себе привести,
предполагая, что она не всем известна. Мы попросили бы обратить особое
внимание на междометия в конце вторых и четвертых строк, которые не только
дают возможность певцу перевести дух в этом месте, но я чрезвычайно
благоприятствуют размеру.
РОМАНС
Наш Терпин * вскачь по Хаунсло-Хит *
Погнал кобылу Бесе - эх!
Вдруг видит он - епископ мчит
Ему наперерез - эх!
Он догоняет лошадей,
В карету он глядит.
"Ведь это Терпин, ей-ясе-ей!"
Епископ говорит.
Хор
"Ведь это Терпин, ей-ясе-ей!"
Епископ говорит.
А Терпин: "Свой лихой привет
Ты с соусом глотай-ай!"
И прямо в глотку-пистолет,
И отправляет в рай-ай!
А кучер был не очень рад,
Погнал что было сил.
Но Дик, влепив в башку заряд,
Его остановил.
Хор
(саркастически)
Но Дик, влепив в башку заряд,
Его остановил.
- Я утверждаю, что эта песня задевает профессию, - перебил пятнистый
джентльмен. - Я спрашиваю: как звали кучера?
- Никто не знает, - отвечал Сэм. - У него не было визитной карточки в
кармане.
- Я возражаю против политики, - продолжал пятнистый джентльмен. - Я
заявляю, что в нашем обществе эта песня - политическая и, что почти то же
самое, лживая! Я заявляю, что тот кучер не удрал, он умер храбро - храбро,
как герой, и я не потерплю никаких возражений!
Так как пятнистый джентльмен говорил с большой энергией и решимостью и
так как мнения по этому вопросу, казалось, разделились, то грозили
возникнуть новые препирательства, но тут весьма кстати появились мистер
Уэллер и мистер Пелл.
- Все в порядке, Сэмми! - сказал мистер Уэллер.
- Исполнитель придет сюда в четыре часа, - добавил мистер Пелл. -
полагаю, вы за это время не убежите, а? Ха-ха!
- Может быть, мой жестокий папаша к тому времени смягчится, - улыбаясь
во весь рот, сказал Сэм.
- Э, нет! - возразил мистер Уэллер-старший.
- Прошу вас! - настаивал Сэм.
- Ни за что на свете! - заявил неумолимый кредитор.
- Я дам расписки на эту сумму, по шести пенсов в месяц, - сказал Сэм.
- Я их не возьму, - ответил мистер Уэллер.
- Ха-ха-ха! Прекрасно, прекрасно! - одобрил мистер Соломон Пелл,
выписывая свой счетец. - Очень забавный случай! Бенджемин, перепишите.
И мистер Пелл, улыбаясь, показал итог мистеру Уэллеру.
- Благодарю вас, - продолжал джентльмен юрист, принимая засаленные
банковые билеты, извлеченные мистером Уэллером из бумажника. - Три фунта
десять шиллингов и один фунт десять шиллингов - итого пять фунтов. Очень вам
признателен, мистер Уэллер. Ваш сын - достойный молодой человек, весьма
достойный, сэр. Это очень приятная черта в характере молодого человека,
весьма приятная, - добавил мистер Пелл, озираясь с любезной улыбкой и пряча
деньги.
- Вот так потеха! - усмехнувшись, сказал старший мистер Уэллер. -
Регулярно, блудящий сын!
- Блудный, блудный сын, сэр, - мягко подсказал мистер Пелл.
- Не беспокойтесь, сэр, - с достоинством возразил мистер Уэллер. - Я
знаю, который час, сэр. Когда не буду знать, спрошу вас, сэр.
К приходу исполнителя Сэм завоевал такую популярность, что
присутствующие джентльмены решили проводить его всей компанией в тюрьму. Они
тронулись в путь в таком порядке: истец и ответчик шли рука об руку;
исполнитель впереди, а восемь дюжих кучеров замыкали шествие. У кофейни
Сарджентс-Инна все остановились, чтобы освежиться, и когда было покончено с
юридическими формальностями, процессия двинулась дальше.
Затея восьми джентльменов, продолжавших идти по четыре человека в ряд,
вызвала на Флит-стрит легкое смятение; затем пришлось покинуть пятнистого
джентльмена, вступившего в драку с носильщиком. Было условлено, что его
друзья зайдут за ним на обратном пути. Кроме этих маленьких инцидентов,
ничего не случилось в пути. Дойдя до ворот Флита, компания по знаку истца
трижды прокричала оглушительно "ура" в честь ответчика и, обменявшись
рукопожатиями, рассталась с ним.
Когда Сэм был официально доставлен в дежурную комнату, - к крайнему
изумлению Рокера и явному недоумению самого флегматического Недди, - и
тотчас же отведен в тюрьму, он направился прямо к камере своего хозяина и
постучался к нему в дверь.
- Войдите, -отозвался мистер Пиквик.
Сэм вошел, снял шляпу и улыбнулся.
- А, это вы, милый Сэм! - воскликнул мистер Пиквик, явно обрадовавшись
при виде своего скромного друга. - Вчера я отнюдь не хотел оскорбить ваши
чувства, мой верный друг. Положите шляпу, Сэм, и я вам подробно растолкую,
что я имел в виду.
- Нельзя ли немного позже, сэр? - спросил Сэм.
- Конечно, - сказал мистер Пиквик, - но почему не сейчас?
- Лучше бы потом, сэр, - отвечал Сэм.
- Почему? - осведомился мистер Пиквик.
- Потому что... - запинаясь, начал Сэм.
- Потому что... - повторил мистер Пиквик, встревоженный поведением
своего слуги.
- Потому что, - продолжал Сэм, - есть у меня одно дельце, с которым я
бы хотел покончить.
- Какое дело? - полюбопытствовал мистер Пиквик, удивленный смущенным
видом Сэма.
- Так, ничего особенного, сэр, - отвечал Сэм.
- Ну, если ничего особенного, то сначала вы можете поговорить со мной,
- улыбаясь, сказал мистер Пиквик.
- Пожалуй, следовало бы мне позаботиться об этом сейчас же, - отозвался
Сэм, все еще колеблясь.
Мистер Пиквик был удивлен, но ничего не сказал.
- Дело в том... - начал Сэм и запнулся.
- Ну, - воскликнул мистер Пиквик, -говорите, Сэм!
- Дело в том, - сказал Сэм, выжимая из себя слова, - что, пожалуй,
следовало бы мне прежде всего позаботиться о своей постели.
- О постели? - с изумлением воскликнул мистер Пиквик.
- Да, о моей постели, сэр, - отвечал Сэм. - Я арестант. Сегодня после
полудня меня арестовали за долги.
- Вы арестованы за долги? - вскричал мистер Пиквик, откидываясь на
спинку кресла.
- Да, за долги, сэр, - подтвердил Сэм. - А человек, который меня
засадил, ни за что меня отсюда не выпустит, пока вы сами не выйдете.
- Боже мой! - воскликнул мистер Пиквик. - Что вы хотите этим сказать?
- То, что я говорю, сэр, - ответил Сэм. - Я буду сидеть хоть сорок лет,
и очень этому рад, и будь это Ньюгет, было бы то же самое. Ну, черт возьми,
секрет раскрыт, и конец делу!
С этими словами, которые он повторил очень энергически и выразительно,
Сэм Уэллер, находясь в необычайно возбужденном состоянии, швырнул шляпу на
пол, а затем, скрестив руки, посмотрел решительно и твердо в лицо своему
хозяину.
ГЛАВА XLIV
повествует о разных мелких событиях, происшедших во
Флите, и о таинственном поведении мистера Уинкля
и рассказывает о том, как бедный арестант
Канцлерского суда был, наконец, освобожден
Мистер Пиквик был так глубоко растроган горячей привязанностью Сэма,
что не проявил никаких признаков гнева или неудовольствия по поводу той
стремительности, с какой Сэм добровольно попал в долговую тюрьму на
неопределенный срок. Единственным пунктом, по которому он упорно требовал
объяснения, была фамилия кредитора, но ее мистер Уэллер не менее упорно
скрывал.
- От нее никакого толку не будет, сэр, - снова и снова повторял Сэм.
Это существо злобное, недоброжелательное, неуступчивое, коварное и
мстительное, с жестоким сердцем, которого ничем не смягчить, как заметил
добродетельный священник об одном старом джентльмене, страдавшем водянкой,
когда тот сказал, что, поразмыслив, он предпочитает оставить деньги своей
жене, а не на сооружение церкви.
- Но подумайте, Сэм, - убеждал мистер Пиквик, - сумма так невелика, что
ее легко можно уплатить; а теперь, когда я решил оставить вас у себя, не
забывайте, что вы гораздо больше принесете пользы, имея возможность выходить
из тюрьмы.
- Очень вам признателен, сэр, - серьезно ответил мистер Уэллер, - но
мне бы не хотелось.
- Чего не хотелось бы, Сэм?
- Не хотелось бы унижаться и просить милости у такого бессовестного
врага.
- Но вы никакой милости не просите, отдавая ему его деньги, Сэм,
доказывал мистер Пиквик.
- Прошу прощенья, сэр, - возразил Сэм, - но это была бы очень большая
милость - заплатить ему деньги, а он ее не заслуживает. Вот в чем тут дело,
сэр.
Заметив, что мистер Пиквик с некоторым раздражением потирает нос,
мистер Уэллер счел благоразумным переменить тему разговора.
- Я принимаю свое решение из принципа, сэр, - заметил Сэм, - так же,
как вы принимаете свое, и тут мне приходит на ум человек, который покончил с
собой из принципа. О нем вы, конечно, слыхали, сэр.
Мистер Уэллер умолк и искоса бросил лукавый взгляд на своего хозяина.
- Никакого "конечно" тут быть не может, Сэм, - сказал мистер Пиквик,
начиная улыбаться, несмотря на тревогу, вызванную упрямством Сэма. - Молва о
вышеупомянутом джентльмене не дошла до моих ушей.
- Неужели, сэр? - воскликнул мистер Уэллер. - Вы меня удивляете, сэр.
Он был государственный чиновник.
- Вот как? - сказал мистер Пиквик.
- Да, сэр, - подтвердил мистер Уэллер, - и был очень приятный
джентльмен - один из тех точных и аккуратных людей, которые засовывают ноги
в маленькие пожарные ведра из резины, если погода дождливая, и прижимают к
сердцу только одного друга - нагрудник из заячьих шкурок; он копил деньги из
принципа, менял сорочку каждый день из принципа; никогда не разговаривал с
родственниками из принципа, опасаясь, как бы они не попросили у него взаймы,
и вообще был на редкость приятный тип. Он стригся из принципа раз в две
недели и договорился покупать костюмы из экономического принципа - три
костюма в год, с тем чтобы старые принимали назад. Как очень регулярный
джентльмен, он обедал всегда в одном и том же месте, где брали шиллинг
девять пенсов с человека, и, бывало, съедал на добрый шиллинг девять пенсов,
как частенько замечал хозяин, заливаясь слезами, не говоря уже о том, что он
раздувал зимой огонь в камине, а это обходилось ровно в четыре с половиной
пенса ежедневно, и досадно было смотреть на него при этом. А держал он себя
на редкость важно! "Дайте Пост, когда прочтет этот джентльмен, - покрикивал
он ежедневно, входя в комнату. - Позаботьтесь о Таймсе, Томас, дайте мне
посмотреть Морнинг Геральд, когда он освободится, не забудьте занять очередь
на Кроникл и принесите-ка Адвертайзер". А потом он сидел, не сводя глаз с
часов, и выбегал ровно за четверть минуты, чтобы подкараулить мальчика,
приносившего вечернюю газету, которую он читал с таким интересом и
упорством, что все прочие посетители доходили до отчаяния и сумасшествия, в
особенности один раздражительный старый джентльмен; в таких случаях лакею
всегда приходилось за джентльменом присматривать, чтобы он не поддался
искушению и не пустил в дело нож для разрезания жаркого. Ну-с, так вот, сэр,
приходил он сюда и занимал лучшее место в течение трех часов, и после обеда
