землю со спин коней и, подойдя к нему, стали целовать ему ноги в стреме-
нах и желали мира, радуясь его благополучию. И они вошли с ним в город
Оман, и Гариб опустился на престол своего царства, и его люди окружили
его, пребывая в крайней радости. И им подали еду, и они поели, и затем
Гариб рассказал им обо всем, что с ним случилось на горе Каф из-за пле-
мен джиннов, и его люди удивились до крайней степени и прославили Аллаха
за его спасение.
А аль-Кайладжан с аль-Кураджаном не покидали Гариба. Гариб велел сво-
им людям уходить в опочивальни, и они разошлись по домам, так что не ос-
талось подле него никого, кроме маридов, и Гариб спросил их: "Можете ли
вы отнести меня в Куфу, чтобы я насладился моим гаремом, и вернуться со
мною в конце ночи?" - "О господин, - ответили они, - это самое легкое,
что ты требуешь". А между Куфой и Оманом было шестьдесят дней пути для
спешащего всадника. И аль-Кайладжан сказал аль-Кураджану: "Я понесу его
туда, а ты принесешь его обратно". И аль-Кайладжан понес Гариба, а
аль-Кураджан полетел с ним рядом, и прошло не больше часа, как они дос-
тигли Куфы и свернули с Гарибом к воротам дворца.
И Гариб вошел к своему дяде ад-Дамигу, и тот, увидав его, поднялся и
приветствовал его. Потом Гариб спросил: "Как поживают моя жена Фахр-Тадж
[545] и моя жена Махдия?" И ад-Дамиг ответил: "Они здоровы и благополуч-
ны". И евнух вошел и рассказал женщинам о прибытии Гариба, и они обрадо-
вались и закричали и дали евнуху его подарок [546], а потом вошел царь Га-
риб, и женщины поднялись и приветствовали его. И они стали разговари-
вать, и пришел ад-Дамиг, и Гариб рассказал ему о том, что случилось у
него с джиннами, и ад-Дамиг и женщины удивились.
И Гариб проспал остаток ночи с Фахр-Тадж, а когда приблизилась заря,
он вышел к маридам и простился с родными и женами и своим дядей ад-Дами-
гом, а потом он сел на спину аль-Кураджана, рядом с которым полетел
аль-Кайладжан, и не рассеялся еще мрак, как он уже был в городе Омане. И
он надел боевые доспехи, вместе со своими людьми, и приказал открывать
ворота. И вдруг подъехал витязь из лагеря нечестивых, и с ним были
альДжамракан и Садан-гуль и взятые в плен предводители, которых он осво-
бодил. И он передал их Гарибу, царю мусульман, и мусульмане обрадовались
их спасению, а затем они надели кольчуги и сели на коней (а уже ударили
в литавры войны) и приготовились к бою и сражению. И неверные сели на
коней и выстроились рядами..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Когда же настала шестьсот шестьдесят вторая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что, когда воины-мусульмане выехали в поле
для боя и сражения, первый, кто открыл ворота войны, был царь Гариб. И
он вытащил свои губящий меч - меч Яфиса, сына Нуха - мир с ним! - и пог-
нал своего коня меж рядами и закричал: "Кто меня знает, с того довольно
моего зла, а кто меня не знает, тому я дам узнать себя. Я - царь Гариб,
царь Ирака и Йемена, я - Гариб, брат Аджиба".
И когда услышал Рад-Шах, сын царя Индии, слова Гариба, он закричал
предводителям: "Приведите ко мне Аджиба!" И его привели, и Рад-Шах ска-
зал ему: "Ты знаешь, что эта смута - твоя смута и ты был причиною ее.
Вон твой брат на поле битвы, на месте боя и сражения. Выйди к нему и
приведи мне его пленным; я посажу его на верблюда задом наперед и буду
уродовать, пока не достигну земель Индии". - "О царь, пошли к нему дру-
гого, я заболел", - сказал ему Аджиб. И когда РадШах услышал его слова,
он стал храпеть и хрипеть и воскликнул: "Клянусь огнем, обладателем
искр, и светом, и тенью, и жаром, если ты не выйдешь к твоему брату и не
приведешь его ко мне поспешно, я отрежу тебе голову и потушу твое дыха-
ние!"
И Аджиб выехал и погнал коня, укрепив свое сердце, и приблизился к
брату на поле битвы и воскликнул: "О пес арабов и гнуснейший из тех, кто
вбивал колья в пятки, или ты соперничаешь с царями! Возьми же то, что
пришло к тебе и порадуйся своей смерти!" И Гариб, услышав его слова,
спросил его: "Кто ты из царей?" И Аджиб ответил: "Я - твой брат, и се-
годняшний день - последний из твоих дней в земной жизни!"
И когда Гариб убедился, что это - его брат Аджиб, он вскричал: "О
месть за моего отца и мать!" А затем он отдал аль-Кайладжану свой меч и
понесся на Аджиба и ударил его дубиной, нанеся удар непокорного притес-
нителя, так что едва не выбил ему ребра. И он схватил Аджиба за ворот и
потянул его и сорвал с седла и ударил об землю. И оба марида устремились
к нему и крепко связали и повели униженного, презренного. И при всем
этом Гариб радовался пленению своего врага и говорил такие стихи:
"Добился я цели, и кончен мой труд,
Тебе благодарность и слава, господь!
Я вырос ничтожным, униженным, бедным,
Но все даровал, что хотел я, Аллах.
И в странах я царь, и рабов покорил я,
Но не было б так без тебя, нага господь!"
И когда Рад-Шах увидел, что случилось с Аджибом изза его брата Гари-
ба, он потребовал своего коня и надел боевые доспехи я кольчугу и выехал
на поле битвы. И он гнал своего коня, пока не приблизился к царю Гарибу
на месте боя и сражения, и тогда он закричал ему: "О гнуснейший из ара-
бов и носящий дрова, или твой сан достиг того, что ты берешь в плен ца-
рей и богатырей! Сойди с коня и свяжи себе руки, поцелуй мне ногу и ос-
вободи моих богатырей! Иди со мной в мое царство в оковах и цепях - тог-
да я тебя прощу и сделаю тебя шейхом [547] в наших землях, и ты будешь
иметь там кусок хлеба!"
И когда Гариб услышал его слова, он так рассмеялся, что упал навзничь
и сказал: "О взбесившийся пес и опаршивевший волк, ты увидишь, против
кого обернутся превратности!" И он закричал Сахиму: "Приведи ко мне
пленных!" И когда Сахим привел их, Гариб отсек им головы. И тут Рад-Шах
напал на Гариба нападеньем могучего и сшибся с ним, как сшибается непо-
корный притеснитель, и они возвращались, убегали и сшибались, пока не
налетел мрак. И тогда ударили в барабаны окончания..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Шестьсот шестьдесят третья ночь
Когда же настала шестьсот шестьдесят третья ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что, когда ударили в барабаны окончания и
бойцы разошлись, каждый из царей отправился к себе. И их стали поздрав-
лять с благополучием, и мусульмане сказали царю Гарибу: "Не в обычае у
тебя, о царь, затягивать бой". И Гариб ответил: "О люди, я сражался с
богатырями и с царями и не видел лучшего боя, чем у этого богатыря. Я
хотел вытащить меч Яфиса, чтобы поразить им и искрошить кости и погубить
последние дни своего врага, но отложил, думая, что возьму в плен и в ис-
ламе найдет он долю свою".
Вот что было с Гарибом. Что же касается до РадШаха, то он вошел в ша-
тер и сел на свой престол, и вошли к нему вельможи его царства и спроси-
ли его про противника, и он сказал: "Клянусь огнем, обладателем искр, я
в жизни не видел богатыря, подобного этому! Завтра я возьму его в плен и
приведу его, униженного и презренного".
И воины проспали до утра, и ударили в барабаны войны, и приготовились
к бою и сражению: повязали мечи и подняли крики и, сев на породистых,
могучих коней, выехали из лагеря и наполнили землю, холмы и долины и все
обширные местности. И первым, кто открыл ворота боя и сражения, был от-
важный витязь и храбрый левцарь Гариб, и он стал гарцевать и нападать и
воскликнул: "Есть ли мне соперник? Есть ли противник? Пусть не приходит
ко мне сегодня ленивый или слабый!" И не закончил он еще своих слов, как
выступил к нему Рад-Шах, который сидел на слоне, подобном большому купо-
лу. А на слоне был трон, привязанный шелковыми шнурками, и слонятник си-
дел между ушами слона, и в руках у него был крюк, которым он ударял жи-
вотное, и слон качался направо и налево. И когда слон приблизился к коню
Гариба, тот увидал нечто, чего никогда не видел, и шарахнулся от него.
Гариб сошел с коня и отдал его аль-Кайладжану и, вытащив свой губящий
меч, направился к РадШаху, пешим, и оказался перед слоном. А Рад-Шах,
когда он боялся, что будет побежден в схватке с богатырем из богатырей,
всегда садился на слона и брал с собою одну вещь, называемую альвахак
(она имеет вид сетки, широкой внизу и узкой вверху, и в нижней части ее
- кольцо, в которое продет шелковый шнур), направлялся к всаднику с ко-
нем, набрасывал на них сетку и тянул за шнур, и тогда верховой сходил с
коня, и Рад-Шах брал его в плен. И он покорял витязей таким образом.
И когда приблизился к нему Гариб, Рад-Шах поднял руку с сеткой и рас-
пустил ее над Гарибом, так что сетка развернулась над ним, и Рад-Шах по-
тянул ее, и Гариб оказался подле него на спине слона. И Рад-Шах закричал
на слона, чтобы тот повернул обратно в лагерь. А альКайладжан с аль-Ку-
раджаном не покидали Гариба, и, увидев, что случилось с их господином,
они схватили слона, а Гариб при этом потянулся в сетке и разорвал ее, и
аль-Кайладжан с аль-Кураджаном ринулись на РадШаха и скрутили его и по-
вели на веревке из пальмового лыка. И люди бросились друг на друга, точ-
но два бьющихся моря или две столкнувшиеся горы, и пыль поднялась до об-
лаков небесных, и увидели воины воочию мрак смерти, и усилился бой, и
полилась кровь. И воины продолжали жестоко сражаться и крепко биться и
драться так, что сильнее нельзя, пока день не повернул на закат и не
пришла ночь с ее мраком. И тогда ударили в барабаны окончания, и воины
оставили друг друга. А из мусульман, принимавших участие в сражении в
этот день, было убито множество, и большинство получило раны, и доста-
лось им это от бойцов, сидевших на слонах и жирафах. И это было тяжело
Гарибу, и он приказал лечить раненых и, обратившись к вельможам из своих
людей, спросил их: "Каково будет ваше мнение?" - "О царь, - сказали они,
- нам повредили только слоны и жирафы, и если бы мы спаслись от них, то
победили бы врага". И аль-Кайладжан с аль-Кураджаном сказали: "Мы оба
вытащим мечи и бросимся на них и убьем много врагов".
И тогда выступил вперед человек из жителей Омана (а он был советником
у аль-Джаланда) и сказал: "О царь, это войско на моей ответственности,
если ты будешь мне повиноваться и выслушаешь меня". И Гариб обернулся к
предводителям и сказал им: "Что бы ни сказал вам этот мастер, слушайтесь
его!" И предводители ответили: "Слушаем и повинуемся..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Шестьсот шестьдесят четвертая ночь
Когда же настала шестьсот шестьдесят четвертая ночь, она сказала:
"Дошло до меня, о счастливый царь, что царь Гариб сказал предводителям:
"Во всем, что скажет вам этот мастер, слушайтесь его!" И предводители
отвечали: "Слушаем и повинуемся!" И тот человек выбрал десять предводи-
телей и спросил их: "Сколько вам подчинено богатырей?" И они ответили:
"Десять тысяч". И тогда он взял их и пошел на склад оружия и, дав пяти
тысячам из них ружья, научил, как из них стрелять.
И когда заблистала заря, неверные снарядились и выставили вперед сло-
нов и жирафов, и люди несли на себе полное вооружение. И они вывели зве-
рей, и богатыри их стояли перед войском, а Гариб со своими богатырями
сел на коней, и кони построились рядами, и ударили в литавры, и выступи-
ли вперед начальники, и вывели зверей и слонов. И тог человек закричал
на стрелков, и они занялись стрелами и ружьями, и вылетели стрелы и сви-
нец и вошли в ребра зверей, и звери заревели и повернули на богатырей и
воинов и стали топтать их. А потом мусульмане бросились на нечестивых и
окружили их от левой стороны до правой. И слоны начали топтать нечести-
вых и рассеяли их по степям и пустыням. И мусульмане шли у них на затыл-
ке, с мечами из индийской стали, и спаслись от слонов и жирафов только
