тяжело дыша.
- Привет! - сказал Джориан. - Старина, как ты меня отыскал?
- Ты... ох... храпел, о Король... я хотел сказать, мастер Джориан.
- За нами погоня?
- Да нет, по гаданию выходит, что она давно кончилась. Охо-хо, как я
намучился! Дай передохнуть, - колдун со стоном повалился в папоротник. - В
жизни так не уставал. Два заклинания в один день чуть меня не убили, а
блуждание по лесу и вовсе доконало.
Он уронил голову на руки.
- Где ты спрятал припасы?
- Погоди, я так измучился, даже думать не могу. Как тебе понравился
загробный мир?
- Ой! Ужас, хоть я мало что видел, - сказал Джориан и стал описывать
дорогу из цемента и с ревом несущиеся по ней страшные повозки. - Клянусь
рогами Тио, жить там куда опаснее, чем у нас со всеми нашими войнами, чумой,
разбойниками и диким зверьем! Нет уж, я лучше попаду в какую-нибудь
мальванскую преисподнюю, где человеку грозит всего лишь встреча с
парочкой-другой чудненьких кровожадных демонов.
- Ты видел... встречал тамошних жителей?
- Ага, один малый, кажется, плотник, остановил экипаж и поболтал со мной,
хотя ни он меня, ни я его тарабарщины не понял. Он так на меня уставился,
будто он ксиларец, а я обезьянец из Комилакха, которого он вдруг встретил на
родной улице, - и Джориан описал человека в длинных панталонах.
Карадур вяло хихикнул.
- Это не плотник, а страж порядка. Он умеет владеть оружием, но применяет
его не против иноземцев, а против преступников своей страны. Думаю, и в
некоторых городах-государствах твоей Новарии есть отряды таких крепких
парней. Эта реальность славится сказочным богатством и диковинными
аппаратами, но не хотел бы я когда-нибудь там воплотиться.
- Почему?
- Потому что в этом измерении правит низменный материализм, а волшебство
совсем захирело, и им никто не пользуется. Что там делать образцовому
чудотворцу вроде меня? Насколько я знаю, те, кто слывет в этой реальности
волшебниками, зачастую просто мошенники. Да что там: в этом мире даже боги
превратились в бледные призраки. Они способны принести лишь мелкие радости и
огорчения тем, кого любят и ненавидят. Да и то не всегда.
- Тамошние жители что, совсем неверующие?
- Может, совсем, а может, притворяются. Еще они привечают всяких магов -
астрологов, некромантов. Конечно, боги и колдуны этой реальности не могут
навлечь на его жителей серьезные беды или принести большую удачу, но,
воплощаясь там, люди несут в себе память о предыдущей жизни в нашем мире,
когда колдовство действительно обладало могучей и ужасной силой.
Джориан прихлопнул комара.
- Значит, я, имея мозгов не больше, чем кочан капусты, мог бы неплохо там
устроиться.
- Не совсем так, скорее наоборот.
- Почему это?
- Твои главные достоинства в нашем мире - сила и ловкость - там ничего не
значат, потому что все делают бездушные машины. К чему выносливость, если
ты, сев утром на лошадь, одолеешь к вечеру сорок лиг, а любая механическая
повозка, которые ты там видел, проедет за то же время втрое больше? Твоя
мощь никому не нужна, так же, как моя нравственная чистота и знание
оккультных сил.
- Я же не полный дурак, хоть мускулы у меня действительно помощнее, чем у
прочих, - сказал Джориан. - Но может, ты и прав. Ладно, старина, день не
вечно будет длиться. Так что, ежели ты готов, пойдем-ка поищем наши припасы.
- Да, готов, хотя и без всякого удовольствия. Колдун с причитаниями
поднялся на ноги и принялся шарить посохом под ближайшими кустами.
- Ну-ка, поглядим, куда я запрятал эту проклятую штуку? - бормотал он. -
Тц-тц. Я же помню, что положил ее под выступ валуна и забросал листьями.
- Здесь нет никаких валунов, - с легким нетерпением отозвался Джориан.
- Да уж, да уж. Кажется, то место было повыше. Поищем немного севернее.
Они двинулись в указанном направлении и следующие два часа рыскали по
лесу в поисках валуна.
- Поглядим, поглядим... - бормотал Карадур. - Замшелый гранитный валун.
Тебе, о Джориан, примерно по плечо... я уверен... я думаю...
- А ты не видал рядом какого-нибудь дерева или еще чего приметного?
- Дай подумать. Ах да, я заметил три дерева, с трех сторон от тайника. Но
здесь так много этих проклятых деревьев.
- Почему бы тебе не поворожить?
- Потому что моя колдовская сила временно истощилась. Надо искать
обычными способами, других нет.
Они вернулись к болоту и, немного изменив направление, снова принялись за
поиски. В косых лучах заходящего солнца, пробивающихся сквозь листву,
роилась мошкара.
- Не это дерево? - спросил Джориан.
- Ну, конечно, вот оно! - обрадовался Карадур. - Теперь поищем остальные.
- Здесь столько же валунов, сколько рыб в пустыне Федиран.
- Валун? Валун? Какой... ах... я вспомнил! Я же его спрятал не под
валуном, а под поваленным деревом. Вот оно!
И Карадур указал на большое дерево, которое загородило им дорогу. Они в
мгновение ока разбросали листву и вытащили на свет холщовый мешок. Джориан с
досады присвистнул; его и раньше частенько раздражала забывчивость колдуна.
Правда, он тут же одернул себя: нельзя быть слишком строгим к тому, кто спас
тебе жизнь.
К заходу солнца Джориан преобразился. Теперь он, как заправский лесовик,
был одет в простой коричневый кафтан, короткие штаны, высокие шнурованные
башмаки - вместо вконец изорванных шелковых туфель - и видавшую виды зеленую
шляпу с замусоленным фазаньим пером, торчащим из-за ленты. На поясе болтался
короткий тяжелый охотничий меч, годный скорее для игры в лапту и рубки
кустарника, чем для поединка.
- А с ней что делать? - спросил Джориан и указал на ксиларскую корону. -
Кучу львов можем огрести.
- Ни в коем случае, мой мальчик! - запротестовал Карадур. - Если что-то
тебя и выдаст, так это она. Стоит показать ее любому золотых дел мастеру или
ювелиру, или меняле на сто лиг в округе, и молва птицей долетит до Ксилара.
- Переплавим, и дело с концом.
- У нас нет печи и тигеля, а покупать их - значит навлечь на себя
подозрения не меньше, чем самой короной. К тому же древние создатели этой
золотой вещи наверняка наделили ее волшебными свойствами, неоценимыми для
занятий магией. Непростительно спалить эти свойства в печке.
- Что же делать?
- Самое лучшее спрятать ее здесь вместе с твоей старой одеждой. Если все
пойдет хорошо, потом заберешь. Или, скажем, договоришься с ксиларцами - твоя
голова в обмен на их корону. А что, ты разве не прихватил с собой денег?
- Прихватил. У меня в поясе под одеждой сто новеньких золотых львов -
прямо с королевского монетного двора. Кабы пожадничал, лежать бы мне сейчас
на дне Трясины Мору. Что ж, всех денег не унесешь.
- Но, сын мой, это же огромное богатство! Да не допустят боги, чтобы
какой-нибудь грабитель услышал, сколько денег у тебя в поясе.
- Знаешь, в наших обстоятельствах сохраннее держать капитал при себе.
- Ты прав. Но пытаться продать корону все-таки слишком опасно. А теперь,
пока не стемнело, я должен тебя постричь.
Джориан сел на поваленное дерево, и Карадур, вооружившись ножницами и
гребнем, принялся за дело. Время от времени он просил Джориана прекратить
болтовню, но бывший король не умел долго молчать.
- Печально, - разглагольствовал Джориан, - что мой народ - ведь это и
вправду был мой народ - лишился всех своих развлечений: отсечения головы,
коронации, раздачи даров, состязаний по бегу, стрельбе, борьбе, футбола и
хоккея, пения и танцев, да еще и пира в придачу.
- Который, вне всякого сомнения, закончится бесподобным разгулом мерзкого
греховного пьянства и распутства, - поддакнул Карадур, трудясь над правым
виском Джориана. - Так что, если угодно, можешь себе во вред заняться
благотворительностью. Еще не поздно передумать и вернуться.
- Не-е... Я привык принимать вещи такими, какие они есть. Да и боги на
моей стороне, а то б они не позволили мне уйти так далеко, правда?
- Аргумент убедителен, если считать, что богам есть дело до каждого
смертного - философы уже тысячу лет ведут об этом жаркие споры. По-моему,
главное, что помогло тебе ускользнуть, это мое волшебство, усиленное
нравственной чистотой, благоприятное положение планет, да еще твоя сила и
храбрость. Легче блоху подковать, чем найти событие, проистекающее из
какой-то одной причины. Я совсем заболтался, а надо еще отстричь эти ужасные
усы.
- Ах ты, старый злодей! От зависти всю мою юную красоту готов извести! -
хмыкнул Джориан. - Но снявши голову, по волосам не плачут. Стриги!
Теперь вместо пышной гривы на голове бывшего короля топорщился ежик волос
не длиннее ногтя. Усы Карадур тоже отхватил почти начисто.
- Ну вот, - сказал он, - отрастут борода и усы - ни одна живая душа тебя
не узнает.
- Если меня не выдадут рост, вес, голос и шрам на носу, - возразил
Джориан. - Ты можешь произнести такое заклинание, чтоб я превратился в
тощенького светловолосого парнишку?
- Мог бы, если бы уже не произнес двух с утра пораньше. Только это ничего
не даст: фантомы держатся час-два, не больше. Да и вряд ли кто нам
встретится по пути к Ритосу-кузнецу, разве что случайный охотник, угольщик
или жалкий батрак. Какой толк в маскараде?
- Он помешает им натравить на меня ксиларских ищеек.
- Правильно; но представь, ты подходишь к ним подростком и вдруг прямо на
глазах превращаешься в самого себя. Такое у кого хочешь вызовет подозрение.
Джориан вытащил из холщового мешка большую кожаную сумку и достал оттуда
каравай и кусок вяленой оленины. И то, и другое он уплетал с завидным
аппетитом. Карадур удовольствовался маленьким кусочком хлеба.
- Мой мальчик, тебе придется обуздать свой неуемный аппетит, - сказал
колдун.
- У меня-то неуемный? - с набитым ртом отозвался Джориан. - Клянусь
золотыми локонами Фрэнды, я только червячка заморил. Ты как думаешь, можно
слона накормить одной сладкой булочкой?
- Я хотел сказать, что надо заглушать низменный голос желудка; к тому же
этой провизии должно хватить до Ритосова дома, где тебя ждут. Поройся в
мешке и найдешь план: там нарисовано, как добраться до места.
- Хорошо, хоть я уже бывал в этих местах, когда гонялся за разбойниками.
Здесь ходу не больше одной лиги.
- Говорят, - снова завел Карадур, - у Ритоса есть дочь или племянница, на
которую распутные молодые болваны вроде тебя пялят бесстыжие глаза. Ты на
нее не заглядывайся, каждый грех сладострастия осложняет мою задачу.
- У меня-то сладострастие? - вскинув брови, изумился Джориан. - Стану я
бегать по бабам, когда у меня дома пять молодых красивых жен! Да я буду
только рад передышке, чтоб я в дерьме утонул, - хоть и скучаю по карапузам,
что по мне ползали. Но давай о Ритосе-кузнеце. Почем ты знаешь, что он не
выдаст меня ксиларцам? Он может неплохо заработать, ежели наведет их на
след.
- Умолкни! Ни у одного посвященного Сил Прогресса не хватит подлости
предать другого посвященного!
- Но ты же сам говорил, что этот Ритос против тебя. Я пять лет был
королем; может, это меня ничему и не научило, но одно я усвоил: никому
нельзя доверять сверх меры.
- Он действительно принадлежит к Черной Ложе, или Благодетелям, и стоит
за то, чтобы не выпускать могучие силы волшебства за границы нашего круга. Я
же принадлежу к Белой Ложе, или Альтруистам, и готов нести волшебство в мир
и помогать всем, кто трудится в поте лица своего. Однако, несмотря на
внутренние разногласия, мы едины перед миром, лежащим вне пределов нашего
ученого ордена. Я уверен в Ритосе, как в самом себе.
- Судя по названиям лож, вы чисты, что талая вода. И все же я за свое
царствование такого насмотрелся...
Карадур положил Джориану на колено темную костлявую руку.
