Александр Гейман.
Сказка о быдле
Сатурналия
... А быдло так и осталось лежать под ракитовым кустом у
ручья, обреченное дождям и лесным насекомым. Оно не сознавало
отчетливо своей участи, но мало-помалу животный ужас сиротской
смерти наполнил быдло, оно содрогнулось, и произошло
непостижимое: быдло стронулось с места и в отчаянном желании
жизни поползло вверх по склону к дороге.
-- Ползи, ползи, родимое! Ползи высоко, до царского стола,
до царской постели! -- это напутствие.
Сил у быдла было еще мало, оно часто останавливалось и
подолгу переводило дух, но потом вновь принималось карабкаться
вверх. Наконец быдло выбралось на дорогу и рухнуло там без
чувств.
Очнулось быдло уже под вечер. По небу бежали тени, воздух
свежел. Быдло свернулось калачиком и задремало. За ночь оно
несколько раз просыпалось, в тихой радости видело над собой
звезды в просветах туч и вновь засыпало, не успевая понять
происходящих в нем перемен.
Разбудила быдло ругань мужика.
-- Это какой же дурак навалил тебя столько посреди дороги!
-- сокрушался мужик.
Лошадь мужика забоялась быдла и не шла. А быдло за ночь
сильно выросло и теперь занимало собой полдороги. Справа был
овраг, слева -- пригорок, и мужику не хотелось объезжать быдло,
но лошадь так-таки уперлась, и объехать пришлось. Потом по
дороге ехал другой мужик. То же самое повторилось и с ним.
Быдло заважничало: "Наверное, я какого-нибудь высокого
происхождения, что меня все объезжают",- решило оно. Когда
показалась тройка купца Терентьева, ехавшего с ярмарки, было
само закричало ему:
-- Ты куда едешь, купец, -- не видишь, что я здесь лежу!
Давай объезжай меня, я -- высокого происхождения!
Купец разинул рот:
-- Быдло разговаривает!
И он далеко объехал быдло, и, погоняя лошадей, все
оглядывался. А быдло сообразило, что сделало промашку: надо
было подсесть к купцу да ехать себе с ним,- не век же валяться
здесь кучей.
Четвертым проезжал огородник Ефим Кулагин. Быдло выждало,
пока кобыла, уперевшись, не встанет перед ним, и сказало:
-- Слышь, что скажу, мужик: возьми меня с собой, а то
лошадь все равно не пойдет.
Тот слез с телеги и оглядел быдло:
-- А что, ты доброе! Сгодишься на огороде.
Мужик взял лопату и скидал быдло в телегу. Поехали. Быдло
жадно впитывало картины родной природы и обо всем
расспрашивало. Оно узнало, что которые с рогами и мычат
называются коровы, а которые белые и с ветками -- березы и они
белые оттого, что покрыты берестой, а из нее весной течет
вкусный сок. Наконец быдло заинтересовалось своим возницей.
Оказалось, что он называется крестьянин Ефим Кулагин и едет
домой из извоза, а быдло везет на огород, где выращивает репу и
капусту.
-- А репа и капуста называются -- это вкусно? -- спросило
быдло.
-- Вкусно не вкусно, а уж что есть,- не всем же гусей с
яблоками трескать, как купцу Терентьеву!
Быдлу стало любопытно:
-- А почему ему можно, а тебе нельзя? Он происхождения
высокого?
Мужик объяснил:
-- У него богатство, доход большой, а у меня доход
маленький. Он прислугу держит, дом выстроил в два этажа, -- да
вот приедем в село, я тебе покажу.
За этими разговорами они въехали в село. На улице среди
изб стоял дом с коньком на крыше и каменным первым этажом.
-- Этот, что ли, дом купца Терентьева?
-- Он самый.
-- Нет, Ефим, рано мне на твой огород,- молвило быдло и
незаметно сползло с телеги.
Ефим, отъехав, заметил пропажу быдла, но ворочаться уже не
стал. А быдло направилось к купцу Терентьеву. Купец только что
приехал, раздал семье гостинцы и как раз садился обедать. Тут
он вспомнил о том, что видел утром и стал рассказывать.
-- Ты какую околицу за столом при детях несешь! --
заругалась на него жена Матрена. -- С утра, похабник, шары
успел налить!
В эту минуту с улицы понесло страшной вонью, в раскрытом
окошке появилось быдло, оглядело всех и спросило:
-- Вот это... в мисках... красное... дымится вкусно...
которое я сейчас трескать буду... -- как называется?
-- Быдло разговаривает! -- закричал хозяйский мальчик.
-- Ну вот, а ты не верила,- сказал купец Терентьев.
-- Не пущу за стол вонючее! -- закричала Матрена.
Она захлопнула окно перед носом у быдла и кинулась
запирать двери. Но быдло просочилось сквозь щель и уже стояло
посреди столовой.
-- Что ж ты, Терентьев,- укорило быдло,- мимо ехал, а меня
с собой обедать не взял.
-- Милости прошу откушать с нами борща, -- сказал,
кланяясь, умный купец.
-- Не буду за одним столом с былом есть! -- закричала
Матрена.
-- А тебя кто просит, -- отвечало быдло, усаживаясь, -- ты
давай мне еду таскай!
-- Не спорь с ним, жена,- шепнул купец Матрене,- как бы
хуже не было.
Матрена перемогла себя и стала ухаживать за гостем. Быдло
навернуло миску борща, потом вторую, потом весь горшок и
попросило еще.
-- Весь горшок умяло, вонючее,- злобно прошипела Матрена
кухарке, забегая на кухню. -- Неси ему кашу, сил моих нет
смотреть на прорву.
Быдло съело кашу и похвалило:
-- Вкусно!
Сказав это, оно вспомнило Ефима Кулагина и спросило:
-- А гусь с яблоками -- это вкусно?
-- Нет! Невкусно! -- закричала с кухни Матрена.
-- Непременно попробую...
Быдло съело гуся, съело три больших пряника, съело пирог с
черникой, запило все пятью ковшами кваса и осталось довольно:
-- Хорошо кормишь, Терентьев! Пожалуй, я у тебя поселюсь.
Услышав эти слова, Матрена на кухне взвыла и повалилась с
лавки. Хозяину тоже стало не по себе. Но сообразительный купец
нашелся:
-- Да разве у меня хорошо! Вот, знало бы ты, как у царя
кормят!
Быдло так и подскочило:
-- А как? Вкусней пирога с черникой?
-- Да что пирога! Там яства... да что рассказывать, это
попробовать надо.
-- Непременно к царю поеду,- загорелось быдло. -- Что ты
сидишь, Терентьев, иди лошадь запрягай.
Купец тотчас вышел и запряг коляску. Он сказал Матрене:
-- Может, и казнит меня царь Гордей за то, что я ему падло
привезу, но если оно тут останется, нам всем конец.
Терентьев попрощался с семьей, перекрестился и повез быдло
в столицу. Дорогой они въехали в темный лес. Купец опасался
разбойников и попросил быдло помолчать. И точно: в самом глухом
месте раздался свист, на дорогу перед коляской рухнула ель, и
из-за деревьев выскочили люди с ружьями и саблями в руках. Это
была ватага Вальдемара Курносого. Они называли себя
бессребренниками, потому что их вожак учил, будто все зло от
серебра, не говоря о золоте. Поэтому разбойники отнимали у
проезжающих серебро, не говоря о золоте, а заодно и все
остальное. Поговаривали, что они собираются затеять смуту и не
сегодня-завтра захватят столицу. Купец имел с бессребренниками
кое-какие дела: покупал кое-что из добычи и иногда подвозил им
припас. Но теперь у Терентьева не было с собой ни припаса, ни
денег, и купец перепугался.
Разбойника узнали купца.
-- Э, да это Терентьев! Ну, что, припас нам привез или
деньгами будешь рассчитываться за прошлый товар?
-- Ой, нет, ребятушки, ничего не привез, в другой раз, --
бормотал Терентьев, озираясь на все стороны.
-- Эти... глаза злые... лица скучные... давно не мылись...
-- как называются? -- спросило быдло.
Никто не обратил на него внимания. Разбойники выволокли
купца из коляски, перевернули вверх ногами и потрясли.
-- Да при нем и денег нет! -- разозлились они.
-- Это безобразие, что купец Терентьев не привез нам ни
припасу, ни денег,- решил атаман. -- Будет справедливо, если мы
вздернем его на осине.
-- Ой, ребятушки, отпустите меня, на обратном пути все
привезу,- умолял перепуганный купец.
Но разбойники уже ладили петлю. Быдло поняло, что его
собираются лишить возницы. Оно строго крикнуло:
-- Эти... давно не мылись... лица злые... отпустите купца,
он меня в столицу везет!
Разбойники суетились возле купца и ничего не слушали.
Рассерженное быдло гаркнуло:
-- Я кому велело отпустить Терентьева!
На этот крик бессребренники оглянулись.
-- Это кто с тобой, Терентьев?
-- Не знаю, братцы,- лопотал купец,- только вы его лучше
не трогайте да и меня отпустите!
Ватага обступила коляску.
-- Да это падло! -- воскликнул один, пихнув быдло рукой и
рассматривая ладонь.
-- Точно, падло! -- подтвердил другой, нюхая свой палец.
-- Терентьев, ты что, в золотари записался?
Разбойники засмеялись. Вальдемар Курносый забрался на
пенек и произнес речь:
-- Это возмутительно, что мы ходим пешком, а какое-то
говно ездит в коляске и нам указывает. Необходимо немедленно
вывалить его из коляски и забрать ее в погашение наглого долга
хапуги Терентьева!
-- Вонять начну! -- пригрозило быдло.
Но разбойники с криками "ура" уже наклоняли коляску. Быдло
рассвирепело. В лица нападающих ударила такая чудовищная вонь,
что на несколько секунд они ослепли и оглохли, а затем с
воплями ужаса кинулись наутек. Они бежали со всех ног, но когда
пришли в себя, то увидели, что барахтаются на одном месте по
уши в говне. Довольное быдло заливалось в коляске.
-- Прости нас, дядюшка быдло! -- взмолилась ватага.
-- Эти... глаза подлые... в говне по уши... -- как
называются? -- спросило быдло.
-- Это разбойники,- отвечал оживший Терентьев.
-- А чего сразу не отвечал?
-- Испугался.
-- Отпусти нас, дядюшка быдло! -- вновь застонали
разбойники.
-- Чего испугался?
-- Так их же, разбойников! Они же людей режут,
злато-серебро себе берут!
-- Вы зачем озоруете? -- спросило быдло.
Разбойники повинились:
-- Прости нас, дядюшка быдло! Мы ничему не обучены,
ремесел не знаем, а жить как-то надо. Вот и грабили тут
помаленьку, но больше не будем, даже работать пойдем, только
отпусти!
-- Не отпускай,- шепнул купец быдлу,- третьего дня по
базарам читали указ: царь пол-царства и царевну Настасью отдаст
за того, кто Вальдемара Курносого поймает. Я сам слышал!
-- Пойдете со мной,- решило быдло,- а там посмотрим, что с
вами делать.
Освобожденные разбойники расчистили завал, и быдло
продолжили путешествие. Разбойники плелись за коляской
слипшейся кучей и дружно ругали Вальдемара Курносого:
-- Это из-за тебя, Вальдемар, мы так влипли! Зачем ты
позарился на коляску? Где нам в лесу на ней ездить? Будто не
знаешь: не тронь падло, оно не воняет! А теперь из-за тебя нам
всем башки поснимают!
И они старались побольнее лягнуть своего вожака, но в
тесноте слипшейся кучи у них плохо получалось. А быдло тем
временем расспрашивало купца:
-- А царь -- он почему царь? Он происхождения высокого?
-- Да нет, сам он роду не царского,- рассказывал купец,но
женился на сестре царя Акулине. Царь-то Семен, вишь, когда
помирал, наказал Гордею за детьми присмотреть, Ваняткой и
Настасьей, а он, вишь, сам на царство сел. Теперь Настасья
выросла, вот Гордей и хочет ее замуж на сторону выдать,- она
ведь законная-то наследница.
-- А пол-царства как же?
-- А пол-царства под турецким султаном,- иди забери, коли
можешь.
-- Вон оно как,- удивлялось быдло. _ Ну, а что, Настасья
красивая?
-- Настасья -- писаная красавица, да, болтают, попортил ее
царь Гордей. Тут еще видишь что,- купец оглянулся и понизил
голос,- год назад вернулся из-за границы принц Афонька,
Гордеев-то сын, охламон, каких поискать, ну и втрескался в
