- А что о нем рассказывать? - ответил швейцар. - Автомобильчик - так
себе. Не слишком новый. Я подошел к машине, открыл дверцу и увидел, что
там один человек и сидит он с таким видом, будто это не его машина. Я
сразу увидел, что он не будет выходить, и подумал: наверно, хочет узнать
дорогу. Что ж, ответить я могу, я не прочь, только ты хотя бы опусти
стекло и крикни, что тебе там надо. Зло меня на таких разбирает. Ведь
чаевых от них не дождешься. Открыв дверцу, он сунул мне в руку конверт и
говорит: "Передайте это Перри Мейсону. Он в ресторане". Я помню, как вы
ставили машину, - продолжал швейцар, - но я не узнал вас тогда, мистер
Мейсон. Хотя имя ваше часто слышу, но... вы ведь впервые у нас? Верно?
Мейсон кивнул.
- Продолжайте. Что же сделал этот человек с конвертом?
- Да больше ничего. Я вытаращился на него, а он сказал: "Иди. Что, у
тебя ноги не работают? Отнеси пакет вашему старшему и скажи, что пакет,
мол, очень важный, пусть его немедленно передадут мистеру Мейсону". Вот я
и отдал его Питеру.
- А что сделал тот человек?
- Захлопнул дверцу и укатил.
- Вы не запомнили номер машины или какие-то приметы?
- Ничего я не запомнил, - ответил швейцар. - Вроде бы "шевроле",
выпущенный этак лет пять-шесть тому назад. Темного цвета седан с четырьмя
дверцами. Вот и все, что я могу сказать.
- Смогли б вы описать того мужчину?
- Ну, на нем был такой сероватый костюм. Ворот у рубашки мятый. Он
лет так на шесть, на восемь старше меня, а мне... постойте-ка... уже
пятьдесят три... Не похож на нашего клиента.
- Похож на рабочего?
- Ну, не совсем на рабочего. У него, может, какая лавчонка или
маленькая мастерская. Обтрепанный такой, но, видно, малый ушлый. У
него-то, может, и деньжата водятся, но он их не тратит на одежду или
машину и не транжирит в...
- Ночных клубах, - подсказала Делла Стрит.
Швейцар ухмыльнулся.
Мейсон вытащил банкноту в десять долларов.
- Попытайтесь вспомнить что-нибудь еще, - сказал он. - И не думайте о
чаевых, которые вы упускаете из-за того, что ушли от дверей. Вы свое
наверстаете. А сейчас послушайте: это моя секретарша мисс Стрит. Вы можете
завтра позвонить в мою контору, попросить ее к телефону и сообщить ей все,
что вы вспомните.
В отличие от Питера швейцар, взяв купюру, сперва поглядел на нее,
потом кивнул и одобрительно ухмыльнулся.
- Я же говорю, - сказал он, - чаевые подождут. А если чего нужно...
- Вы пока подумайте, - сказал Мейсон. - И вызовите мою машину. Она...
- Я помню вашу машину, - живо отозвался швейцар. - И вас теперь
запомню, мистер Мейсон. Если вам что потребуется...
- Очень хорошо, - прервал его Мейсон. - В настоящее время мне
требуется как можно больше узнать о человеке, который привез конверт.
- Подумаю. Если что припомню, я вам завтра днем позвоню. Я нынче
дежурю до двух часов ночи и не встану завтра раньше двенадцати. Может, и
вспомню что.
Мейсон повернулся к Делле Стрит:
- А теперь, Делла, мы позвоним Карлину.
- Он разозлится, если мы его разбудим, - сказала Делла.
- Знаю. Но все же попробуем.
- Нельзя ли подождать с этим хотя бы до завтрашнего утра?
- Ты бы так не говорила, если бы слышала голос той женщины. Я не
знаю, что у нее стряслось, но откладывать нельзя. Нужно немедленно
действовать.
Мейсон повел Деллу к телефону. Она опустила монетку, набрала номер и
вопросительно взглянула на Мейсона:
- Ты будешь говорить?
- Нет, - ответил Мейсон, усмехнувшись, - не я, а ты. Попробуй
воздействовать на него своими чарами. Пусти в ход свой самый нежный
голосок.
- Сказать ему, кто мы и зачем звоним?
- Кто - скажи, а зачем - не нужно. Тебе...
Делла приложила руку ко рту и сказала:
- Алло. Это мистер Карлин? - Выслушав ответ, она кокетливо улыбнулась
и проговорила: - Мистер Карлин, я надеюсь, вы извините, что мы тревожим
вас в такое позднее время. Это говорит мисс Стрит. Я доверенный секретарь
мистера Мейсона. Нам совершенно необходимо повидать вас как можно скорее.
Надеюсь, вы еще не ложились... О, прекрасно... Да, если можно... Да,
конечно... простите... Передаю трубку мистеру Мейсону. - Она прикрыла
рукой микрофон и сказала: - Он еще не ложился. Отвечает вежливо. Я думаю,
все будет хорошо.
Мейсон кивнул, взяв у нее трубку, и сказал:
- Алло. Говорит Перри Мейсон, мистер Карлин. Я очень сожалею, что
пришлось побеспокоить вас в такое позднее время.
- Ваша секретарша уже это говорила, - ответил мужской голос. - Пусть
это не волнует вас. Я почти никогда не ложусь раньше двух часов ночи.
Часто читаю допоздна, да и вообще ложиться рано не привык.
- Я хотел бы с вами встретиться по поводу одного дела чрезвычайной
важности.
- Сегодня?
- Да.
- Сколько времени уйдет у вас на дорогу?
- Я звоню из "Золотого гуся", - сказал Мейсон. - Мне предстоит еще
одно небольшое дело, и... словом, я, наверно, буду у вас минут через
тридцать-сорок.
- Я буду ждать вас, мистер Мейсон. Постойте, вы ведь мистер Перри
Мейсон, адвокат?
- Верно.
- Я о вас слышал, мистер Мейсон. Буду рад познакомиться. Я сварю к
вашему приходу кофе.
- Прекрасно, - сказал Мейсон, - простите мою назойливость, я даже не
знаю, как вас благодарить...
- Что вы, пустяки. Я холостяк, скучаю в одиночестве и очень рад
гостям. Ваша секретарша тоже приедет?
- Да.
- Великолепно, - сказал Карлин. - Итак, я жду вас, мистер Мейсон,
примерно через полчаса.
- Совершенно верно, - ответил Мейсон. - Благодарю вас.
Он повесил трубку.
- Разговаривает Карлин приветливо, - заметила Делла Стрит.
- Вполне.
- Ты успел посмотреть газетную вырезку?
- Только мельком, - сказал Мейсон. - Всего несколько строк, должно
быть, из какой-то нью-йоркской газеты. Упоминается, что некая Элен Хемптон
была признана виновной в шантаже и заключена в тюрьму на восемнадцать
месяцев. Кажется, она и ее сообщник, имя которого не названо, занимались
вымогательством, а каким именно - нельзя понять. Она признала себя
виновной, и судья при вынесении приговора коротко отметил, что система
вымогательства была так ловко придумана, что он не рискует сделать ее
достоянием широкой гласности из опасения, что и другие смогут прибегнуть к
ней.
- И это все?
- Все, - сказал Мейсон.
- А какая дата на вырезке?
- Даты нет, - сказал Мейсон. - Просто вырезан кусочек текста. Бумага
слегка начала желтеть, так что или статья давнишняя, или она лежала на
солнце.
- Ну что ж, - сказала Делла Стрит, - может, мы что-нибудь и узнаем от
Карлина. А что это за дело, о котором ты говорил ему, шеф?
- Я хочу съездить к тому телефону-автомату, - пояснил Мейсон. -
Думаю, что аптека открыта всю ночь. Попробую у них что-нибудь выяснить о
женщине, которая звонила мне.
- А ты заметил, - сказала Делла Стрит, - что Карлин держится вполне
непринужденно. Он мне даже понравился.
- Да, разговаривал он вежливо и в то же время твердо, - сказал
Мейсон, - и любопытства в общем-то не проявил.
- Верно, - согласилась Делла. - Другой на его месте начал бы
допытываться - "что да почему"? Напугался бы, наверное: "Чего ради я
понадобился мистеру Мейсону в такой поздний час? Что он задумал?" - и тому
подобное. А этот Карлин вроде бы совсем и не встревожился.
Мейсон задумался.
- Любезен и не проявляет любопытства, - повторил он медленно.
- А может быть, он ждал звонка? - спросила Делла Стрит.
- Ну, - ответил Мейсон, - не стоит заходить так далеко в
предположениях, но он явно был начеку. А теперь в аптеку, Делла,
посмотрим, что там.
3
Подъезжая к аптеке на углу Ванс-авеню и бульвара Крамер, Мейсон
сказал:
- Делла, как, по-твоему, откуда эта женщина могла узнать, что я в
"Золотом гусе"?
- Мало ли как, - сказала Делла Стрит, - ты человек известный, тебя
многие знают...
- Тогда следует предположить, что и она была там же, в "Золотом
гусе".
- Совсем не обязательно. Она... постой-ка минутку... да, я поняла,
почему ты так решил.
- Могло, конечно, быть и так, - продолжал Мейсон, - что ей просто
сказали по телефону: "Слушай, мистер Мейсон сейчас в ресторане - "Золотой
гусь". Воспользуйся случаем, позвони ему". Может, кто-то из ее друзей был
среди посетителей. Или метрдотель...
- Да, все это вполне возможно.
- И все же нет, - продолжил Мейсон, - я не думаю, что ей кто-то
звонил. Уж очень она волновалась, очень уж была испугана. Ей не звонили,
это она сама была в ночном клубе, сама нас видела, потом ушла и сразу
позвонила.
- Кто-нибудь знал, куда мы собираемся идти?
- Мы ведь и сами этого не знали, - сказал Мейсон. - Вспомни, мы уже
кончили опрашивать свидетеля и вышли из конторы, когда ты вдруг вспомнила,
что Пол Дрейк рекомендовал тебе этот клуб. Он сказал, что там великолепно
кормят и неплохой оркестр.
- Верно, - ответила она. - Решение мы приняли экспромтом, и никто не
знал, что мы туда идем.
- За исключением Дрейка, - напомнил Мейсон. - Мы ведь позвонили Полу
по дороге и сказали, что свидетель все подтвердил, что завтра утром мы
увидимся, а сейчас хотим воспользоваться его рекомендацией и направляемся
в ночной клуб.
- Да, я слышала, как ты ему все это говорил.
- Но Пол Дрейк, - продолжал Мейсон, - вряд ли мог сказать
кому-нибудь, где мы находимся. Ведь он же детектив, в конце концов. Он
умеет держать язык за зубами. Впрочем, может, мы выясним кое-что после
разговора с Карлином. И, может быть, окажется, что это дело вполне
заурядное и не стоило из-за него поднимать такой шум да еще мчаться
куда-то ночью. И все-таки очень похоже, что эта женщина копила деньги на
какой-то крайний случай, и, когда этот случай пришел, она взяла их и...
Вот и аптека. Ты войдешь? - спросил он.
Делла Стрит уже открывала дверцу машины.
- Только попробуй не взять меня с собой, - сказала она.
Старший продавец готовился закрыть аптеку. Четырем юнцам, которые
оживленно болтали за тягучим коктейлем из сиропа и мороженого, учтиво, но
твердо напомнили, что пора уходить. Продавщица содовой воды уныло окунала
грязные стаканы в горячую воду, а кассирша подсчитывала выручку.
Продавец рецептурного отдела равнодушно выслушал Мейсона.
- Я ее не очень-то запомнил, - сказал он. - Уже после ее ухода нам
позвонили в другую кабинку с центральной станции и сказали, что у
соседнего автомата не повешена трубка. Я зашел в кабину и повесил трубку
на место. Вот и все, что я знаю об этом. Спросите лучше кассиршу.
Мейсон подошел к кассе.
Кассирша смутно помнила ту женщину. Она просила разменять ей четверть
доллара. Ей примерно лет тридцать - тридцать пять. Одета в темное пальто с
меховым воротником. У нее была коричневая сумка из крокодиловой кожи. Нет,
более подробно она не может ее описать. Да, бросила трубку. Как уходила
женщина, кассирша не видела. У них столько дел...
- Из какой кабинки она звонила? - спросил Мейсон.
- Из той, что справа, около стенда с журналами.
- Я ее осмотрю, - сказал Мейсон.
Вместе с Деллой Стрит он прошел к кабинке.
- Продавец из рецептурного отдела определенно наблюдает за нами, шеф,
- прошептала Делла.
- Возможно, он думает, что я из ФБР, - сказал Мейсон. - По-моему, у
нас практически нет шансов узнать, что ее испугало, но все же нужно
посмотреть. Раз она убежала так внезапно, то могла что-то оставить -
