что она несколько раз нажимала на рычаг. Потом вышла из
будки, с сомнением посмотрела на говорившую в соседней
кабине женщину. Показав на вход в метро, она сделала
успокоительный жест рукой и вошла в двери. Бугаев вдруг
почувствовал тревогу "Вот будет номер, если она уедет!
Только с какой стати?"
Прошло две, три минуты. Марина не появлялась. Семен
переглянулся с Шитиковым. Вид у капитана тоже был
озабоченный.
- Может, посмотреть? - предложил Ленский.
- Подождем, - сказал Бугаев. Он уже знал по опыту, как
трудно бывает восстановить доверие, если человек
почувствует, что в нем сомневаются. Но из машины Семен
все-таки вышел, купил в киоске "Комсомолку", хотя уже утром
пробежал ее от корки до корки. Женщина не появлялась. Он
посмотрел на часы. Прошло уже пять минут. Теперь Бугаев не
сомневался, что Марина обманула их. Он вошел в метро. У
телефонов стояли только мужчины. Не было Марины и на
стороне выхода. "На этой станции выход только один, -
подумал Семен. - До "Петроградской", где она живет - или не
живет?! - шесть остановок. На каждой она может выйти.
Искать ее сейчас бесполезно, а не искать нельзя". Он бегом
вернулся к машине, открыл дверцу:
- Константин, быстро в метро. Выходи на каждой станции,
до конечной. Я буду ждать на Петроградской. Если повезет -
оставайся с Мариной в комнате дежурного.
Ленский понимающе кивнул и помчался к метро.
- Вот теперь, Василий, твоя сирена пригодится, - сказал
Бугаев шоферу. Машина, стремительно набирая скорость,
понеслась по проспекту.
- Я, товарищ Бугаев, не умею медленно ездить. - Шофер
весь сиял от удовольствия. - Когда тянешься еле-еле - ну
просто душа болит. Я и в милицию-то пошел служить, чтобы
хоть иногда с ветерком проехать.
- За это тебя из милиции и выгонят, - пообещал ему
Бугаев. Но шофер почувствовал в голосе Семена скрытое
одобрение и только хмыкнул.
- Ты. Леня, - обратился Бугаев к Шитикову, - возьми на
себя "Гостиный двор". Там пересадка, народу много. Минут
десять потолкайся. По всем телефонным будкам пройдись. Я
понимаю - шансов ноль, но вдруг... - он с силой стукнул
кулаком по колену. - Видал таких лопухов, как майор Бугаев?
- Видал, - сердито сказал Леонид Николаевич. - Капитан
Шитиков перед тобой.
- А-а, - отмахнулся Семен. - Это я ей добро дал! Ты-то
тут при чем? - И тронул шофера за плечо. - Василий, в
Автово, у метро остановись.
Он обошел все закоулки, осмотрел остановки автобуса и
троллейбуса. Спустился вниз и увидел, как Ленский, уже
проверивший станцию, садится в поезд. Когда через час они,
наконец, собрались все трое на Кировском проспекте около
станции "Петроградская", вид у них был усталый и грустный...
6
- Да, Семен, женщины твое слабое место, - сказал
полковник, когда Бугаев доложил ему вечером о своей неудаче.
- Женщины, Игорь Васильевич, слабое место во всей системе
человеческих отношений. - Бугаев чувствовал себя виноватым,
а в таких случаях он всегда пытался отшучиваться.
- Интересная мысль. - Корнилов взял лист чистой бумаги,
сложил его вчетверо. Он всегда так делал, когда собирался
что-то записывать. - Этот тезис, Сеня, разовьешь мне
как-нибудь в свободное время, а сейчас давай о деле. А
из-за дамочки не переживай. Как ее зовут?
- Кто ее знает?! - хмуро ответил Бугаев. - Назвалась
Мариной.
Корнилов записал на листочке.
- Эта Марина могла просто не захотеть иметь дело с
милицией. Мало ты таких людей встречал? А если она слышала
о том, что кого-то ранили, то тем более. Решила от всего
этого подальше держаться...
Бугаев знал, что шеф может совсем так и не думать, просто
хочет проверить "на прочность" все возможные версии.
- Не знаю, на что смелости больше надо? - с сомнением
покачал он головой. - На то, чтобы полчаса побеседовать в
милиции или нахально улизнуть от трех сотрудников? - Он не
сумел удержаться и со злостью хлопнул кулаком по столу. -
Нахально! Прямо на глазах!
- Не расходись, не расходись, - успокоил его полковник.
- Найдется твоя Марина. И никакой особой смелости, чтобы
удрать от вас, ей не потребовалось. Вошла в метро
позвонить, телефоны заняты - эскалатор свободен, встала на
ступеньку и поехала. Женщины народ импульсивный.
- Не слишком ли? - хмуро пробормотал Семен. - А сетка?
Вещевой мешок? Она же на эту поляну каждый выходной
приезжает. Могла бы сообразить, что не сегодня, так в
субботу мы ее там разыщем.
- Сеня, я же говорю - женщины импульсивны. Она сначала
сделала - потом подумает. Погоди, еще начнет разыскивать
красивого брюнета по фамилии Бугаев. Кстати, ты вещевой
мешок осмотрел?
- Осмотрел. Пахнет чем-то сладким. Вином, что ли?
Никаких меток, никаких бумажек.
- А телефон с коробки сигарет?
Семен повеселел:
- Тут майору Бугаеву надо поставить пятерку. Телефон
принадлежит Плотскому Павлу Лаврентьевичу, директору
ремонтного завода. Павел Лаврентьевич сейчас на совещании в
исполкоме, оттуда поедет домой. Мы ему и позвоним по этому
телефончику.
- Ты очень-то не воспаряй, - охладил Корнилов Семена. -
Думаешь, этот Плотский помнит всех, кому свой телефон давал?
- Должен помнить. Во-первых, не всякому дают домашний
телефон. Во-вторых, дал он его кому-то только что, -
человек же не курит пачку сигарет в неделю. День, от силы.
А в-третьих, - сигареты "Мальборо"! Их не каждый может
достать. Вы, например, хоть и начальник, а целый день
смолите "Столичные".
- Да мне и даром эти "Мальборо" не надо, - запротестовал
Корнилов. - Привык к одним сигаретам и ни на какие другие
не променяю.
- А недавно я у вас "Данхилл" видел...
- Ладно, Семен, - недовольно сказал полковник. - Иди-ка
звони Плотскому, у тебя уже поднакопился опыт общения с
руководящими кадрами. Главное - выдержка. Да попробуй
словесный портрет своей Марины составить. Проверим твою
наблюдательность.
- Слушаюсь. - Бугаев поднялся. Около двери он
остановился и, обернувшись к шефу, сказал задумчиво:
- Не нравится мне эта дамочка. Почему-то...
Придя к себе в кабинет. Бугаев прежде всего позвонил в
больницу. Узнал о состоянии Гоги. Там все было
по-прежнему, ни о каком разговоре с ним не могло быть и
речи. Потом он набрал номер Павла Лаврентьевича.
- Вас слушают, - откликнулся приятный женский голосок.
- Здравствуйте. Можно товарища Плотского? - попросил
Семен.
- Здравствуйте. А кто его спрашивает?
- Майор Бугаев из Главного Управления внутренних дел, -
сказал Семен, посчитав, что в настоящем случае чем
официальное, тем лучше. Да и пугать домочадцев милицией и
уголовным розыском не следовало.
- А что вы хотели, товарищ Бугаев? - спросила женщина
все так же ласково.
- Я хотел бы встретиться с Павлом Лаврентьевичем.
- А по какому поводу?
Похоже, что этот вежливый разговор мог затянуться до
бесконечности.
- Я разговариваю с его супругой? - в голосе Бугаева
появились металлические нотки.
- Да, я его жена. И хотела бы знать, зачем вам нужен
Павел Лаврентьевич. - Оказывается, и женскому голосу на
другом конце провода были не чужды металлические интонации.
- Товарищ Плотский сам к телефону никогда не подходит? -
сдерзил Семен.
- Павел Лаврентьевич очень занятой человек... - сердито
начала жена, но Бугаев перебил ее:
- Тогда мне придется вызвать его повесткой. И он
потеряет еще больше времени.
- Если вы настаиваете... - Брешь в обороне была пробита.
- Настаиваю.
Минуты три он дожидался, пока трубку возьмет сам
директор.
Наконец тот откликнулся приятным басом:
- И что за майор Бугаев мной интересуется?
Семен поздоровался и, не пускаясь в объяснения, попросил
о встрече на завтра,
- В любое время, майор. В любое время. - Похоже, что на
заводе с временем у директора было не так напряженно, как
дома.
- Тогда в девять?
Директор был на все согласен.
7
Ровно в девять Бугаев вошел в приемную. Здесь уже сидели
несколько человек. Семен не успел поздороваться, как
секретарь спросила:
- Вы из Главного Управления? Прошу вас... - и, не
дожидаясь ответа, растворила перед ним массивную,
потемневшую от времени дверь. За дверью находился небольшой
зальчик. Красная, прямо-таки кроваво-красная ковровая
дорожка вела еще к одной двери, поменьше, но имеющей такой
же заслуженный, как и первая, вид. Секретарша так
стремительно провела Бугаева по красной дорожке к этой
двери, что Семен не успел как следует рассмотреть девицу.
Осталось впечатление как от чего-то эфирного, бестелесного,
благоухающего хорошими духами.
- Павел Лаврентьевич! - сказала секретарша, распахивая
дверь. - К вам из Главного Управления.
Из-за большого стола, на котором лежала только одна
пухлая папка, поднялся высокий светловолосый человек.
- Товарищ Бугаев! Милости прошу. - Он широким жестом
показал на кресло. И улыбнулся секретарше, стоящей в
дверях: - Олечка, нам кофе...
- Павел Лаврентьевич, - запротестовал Бугаев. - Я к вам
на пять минут. Какой уж кофе?!
- Молодой человек, - у директора был приятный басок, -
никогда не знаешь заранее, во что выльются пять минут. А
кофе располагает к доверительной беседе.
Бугаев уселся в удобное кресло и окинул кабинет быстрым
взглядом. Кабинет был совсем крошечным, в несколько раз
меньше приемной. Взгляд Семена не ускользнул от внимания
директора.
- Удивляетесь моим апартаментам? - добродушно усмехнулся
он. - Это целая история... Во время войны здесь сидел...
- Плотский похлопал сухой, усыпанной печеночными пятнами,
ладонью по столу - наш нынешний начальник главка Мелех.
Время то было какое! Героическое! Тяжелое. Он спал тут
же, за стенкой, в комнате отдыха. - Директор кивнул на
маленькую дверь в углу кабинета. - И, приезжая теперь в
Ленинград, товарищ Мелех никогда не минует нашего завода.
Придет ко мне, сядет в это кресло, задумается. А иногда и
поплачет.
"Сколько же лет этому Мелеху? - подумал Семен. - Небось
к восьмидесяти. Потому и плачет".
Секретарша принесла поднос, накрытый белоснежной
салфеткой, ловко расстелила ее на маленьком столике,
расставила чашечки, вазочку с печеньем.
Девушка и впрямь была очень стройная, миленькая. Только
подбородок чуть тяжеловатый. "Лет через десять в такую
командиршу превратится!" - мелькнула у Бугаева мысль.
Павел Лаврентьевич не спеша разлил кофе, пододвинул
Бугаеву вазочку с печеньем.
Воспользовавшись паузой. Бугаев сказал:
- Павел Лаврентьевич вы не удивляйтесь. То, что я скажу
сейчас может показаться вам смешным и незначительным. - Он
вытащил из кармана мятую коробку от "Мальборо" но директор
его словно не слышал.
- Когда товарищ Мелех сидел в этом кресле, - сказал он, -
я токарил в седьмом цехе. По три смены иногда не уходили
домой. Есть нам что вспомнить с товарищем Мелехом! Вы что
же не пьете? Олечка у меня большая мастерица варить кофе...
Глаза у директора были голубые-голубые, мелкие морщинки,
сходившиеся у глаз, создавали впечатление, что Павел
Лаврентьевич все время улыбается, но взгляд оставался
равнодушным.
- Что же за дело у нас? - спросил он, наконец, Бугаев
подумал, что если начать рассказывать про волейбольную
поляну, директор сочтет его сумасшедшим.
- Павел Лаврентьевич, тут в одном месте мы нашли коробку
от сигарет. - Он постучал пальцем по лакированному картону.
- И - смешное совпадение - на коробке записан ваш домашний
телефон. - Семен взял коробку и показал запись директору.
- Сейчас. - Павел Лаврентьевич поднял ладонь, словно
отстранился от коробки. - Сейчас мы об этом поговорим. У
меня к вам, дорогой товарищ Бугаев встречный вопрос. Сын
мой - автомобилист. То ли "Москвич" у него то ли "Жигули"
неважно. Я не очень-то разбираюсь. Ну, сами знаете,
молодежь любит скорость, любит проехаться с ветерком. Я
когда токарил на этом заводе, - он внимательно посмотрел на
Бугаева. - Я вам рассказывал, что работал токарем здесь? В
седьмом цехе? Ах да рассказывал. И понимаете, какое дело
