улитка в раковине.
- Приказывайте, - сказал Седрик, подавляя волнение.
- Так иди за мной, я тебя провожу в боковую калитку.
Фрон де Беф крупными шагами пошел вперед и по пути стал наставлять
мнимого монаха, шедшего за ним следом, как он должен вести себя.
- Ты видишь, монах, это стадо саксонских свиней, которые дерзнули ок-
ружить мой замок Торкилстон? Наговори им чего хочешь насчет непрочности
этой твердыни или вообще скажи что вздумается, лишь бы они еще сутки
простояли под стенами. А ты между тем снеси это письмо. Однако постой.
Скажи, ты умеешь читать?
- Нисколько, - отвечал Седрик, - я умею читать только свой требник.
Да и то потому, что я знаю наизусть службу господню милостью богородицы
и святого Витольда...
- Ну, тем лучше. Итак, отнеси это письмо в замок Филиппа де Мальвуа-
зена. Скажи, что письмо от меня, а писал его храмовник Бриан де Буа-
гильбер и что я прошу его как можно скорее отослать это письмо в Йорк.
Впрочем, скажи ему, чтобы он не очень беспокоился за нашу судьбу. Стыдно
подумать, что мы вынуждены прятаться от горсточки негодяев, которые
обычно пускаются бежать, едва заслышат топот наших коней. Я тебе говорю,
монах, ухитрись выдумать какой-нибудь предлог, чтобы удержать на месте
этих мерзавцев, пока не подоспеют наши сторонники. Моя мстительность
пробудилась, а это такой сокол, который не уснет, пока не насытится до-
бычей.
- Клянусь моим святым покровителем, - сказал Седрик с такой силой,
какой нельзя было ожидать от смиренного монаха, - клянусь и всеми ос-
тальными святыми угодниками, живыми и умершими в Англии, ваши приказания
будут исполнены! Ни один сакс не уйдет изпод этих стен, если мое влияние
будет в силах удержать их здесь.
- Эге, монах, - сказал Фрон де Беф, - ты переменил тон, говоришь
твердо и смело и сразу так приободрился, словно жаждешь истребления сак-
сонского стада; а между тем ведь эти свиньи тебе сродни!
Седрик был не мастер притворяться и от души пожалел, что с ним нет
Вамбы, который, наверно, подсказал бы ему подходящий ответ. Но, как гла-
сит старинная поговорка, нужда изощряет ум, а потому он пробормотал, что
если люди разбойничают, то церковь предает их отлучению, а государство
ставит вне закона.
- Despardieux, - сказал Фрон де Беф, - ты говоришь сущую правду! Я и
забыл, что эти негодяи способны ободрать донага жирного аббата ничуть не
хуже своих французских собратьев. Ведь это они, кажется, поймали настоя-
теля Сент-Ивского аббатства, привязали его к дубу и заставили петь обед-
ню, пока шарили в его сундуках и сумках? Нет, клянусь святой девой, эту
штуку проделал Готье из Миддлтона, один из наших соратников. Но те, что
ограбили часовню Сент-Би и утащили оттуда чашу, дароносицу и подсвечник,
были саксы, не правда ли?
- Это были безбожники, - отвечал Седрик.
- Да еще выпили все вино и пиво, заготовленное для ваших тайных пиру-
шек, когда вы притворяетесь, будто поститесь и молитесь, а сами
пьянствуете. Знаешь, ведь твое дело - отомстить за такое святотатство.
- Я и то поклялся отомстить, - проворчал Седрик. - Святой Витольд бу-
дет свидетелем моей клятвы.
Между тем Фрон де Беф вывел его через калитку ко рву, поперек которо-
го была перекинута одна доска. Перейдя через ров, они очутились в не-
большом барбикене, или внешнем укреплении стены, откуда через хорошо за-
щищенные ворота для вылазок можно было выйти в открытое поле.
- Теперь ступай скорее, - сказал Фрон де Беф. - Только исполни мое
поручение, и ты увидишь, что мясо саксов будет здесь так же дешево, как
бывает свинина на бойнях в Шеффилде. Да, вот что: ты, кажется, довольно
веселый поп, так приходи после побоища, я тебе выставлю столько мальва-
зии, что хватит напоить допьяна весь ваш монастырь.
- Разумеется, мы еще встретимся, - ответил Седрик.
- А пока вот тебе, - прибавил норманн у последних ворот, сунув в руку
Седрика золотую монету. - Но помни: если не выполнишь моего поручения, я
с тебя сдеру и рясу и твою собственную шкуру.
- Предоставляю тебе и то и другое, - отвечал Седрик, выйдя за ворота
и радостно шагая по чистому полю. - Можешь казнить меня, если в следую-
щий раз, когда мы встретимся, я не заслужу от тебя ничего лучшего.
Тут он обернулся в сторону замка, швырнул золотую монету и прогово-
рил:
- Провалиться бы тебе вместе со своими деньгами, вероломный норманн!
Фрон де Беф не расслышал этих слов, но видел сопровождавшее их движе-
ние, которое показалось ему подозрительным.
- Эй, стрелки, - крикнул он часовым, стоявшим на страже у наружного
бастиона, - пустите-ка стрелу вдогонку этому монаху! Нет, стойте, - при-
бавил он, видя, что они уже натягивают луки. - Не нужно стрелять. Ведь
другого гонца нет - приходится верить этому. Я думаю, что он не посмеет
меня обмануть. В худшем случае придется заключить договор с теми саксон-
скими псами, что сидят у меня на цепи. Эй, Жиль Тюремщик, распорядись,
чтобы привели ко мне Седрика Ротервудского и другого болвана, его това-
рища, Конингсбургского. Как его звать, Ательстаном, что ли? У них такие
имена, что норманскому рыцарю и выговорить трудно, и во рту остается от
них привкус ветчины. Дай-ка мне вина - прополоскать рот после этих имен,
как говорит веселый принц Джон. Подай вино в оружейную и туда же приведи
пленных.
Приказание было исполнено. Войдя в зал, увешанный множеством всякого
оружия, добытого как им самим, так и его отцом, Фрон де Беф застал там
обоих саксонских пленных под конвоем четверых его слуг. Вино уже стояло
на массивном дубовом столе. Фрон де Беф сначала отпил большой глоток ви-
на, а потом обратился к пленным.
Надвинутая на самые глаза шапка Вамбы, его новая одежда и тусклый
мерцающий свет, проникавший в зал сквозь цветные стекла, помешали гроз-
ному барону при его недостаточном знакомстве с наружностью Седрика (ред-
ко выезжавшего из пределов своего поместья и не водившего приятельских
сношений со своими норманскими соседями) заметить, что главный пленник
бежал.
- Ну, саксонские храбрецы, - сказал Фрон де Беф, - как вам нравится
гостить в Торкилстоне? Поняли ли вы теперь, что значит брезговать гос-
теприимством принца из дома Анжу? Помните, как вы отплатили за любезный
прием нашему царственному принцу Джону? Клянусь богом и святым Денисом,
если вы не заплатите знатного выкупа, я повешу вас за ноги на железной
решетке вот этих самых окон, и вы будете там висеть, покуда коршуны и
вороны не превратят вас в скелеты... Говорите, саксонские псы, много ли
вы дадите за спасение своей подлой жизни? Что скажете вы, вы из Ротерву-
да?
- Я-то ни копейки не дам, - отвечал бедный Вамба, - а что касается
вашего обещания повесить меня за ноги, так это, пожалуй, недурно. У ме-
ня, говорят, мозги перевернулись вверх ногами с той минуты, как на меня
надели колпак. Так если меня повесят головой ввниз - может, мозги-то и
станут опять на место.
- Пресвятая Женевьева, - воскликнул Фрон де Беф, - кто это со мной
говорит?
Он сшиб шапку Седрика с головы шута и при этом заметил на его шее ро-
ковой признак рабства - серебряный ошейник.
- Жиль! Клеман! Псы окаянные! - крикнул разъяренный норманн. - Кого
вы мне привели?
- На это, кажется, я могу ответить, - сказал де Браси, только что во-
шедший в зал. - Это потешный дурак Седрика, тот самый, что так мужест-
венно вступил в состязание с Исааком из Йорка на турнире по вопросу о
том, кому занять место почетнее.
- Ну, это я за них решу, - сказал Фрон де Беф, - повешу их на одной
виселице, и пускай висят рядом, если его хозяин и этот боров из Ко-
нингсбурга не выкупят их жизнь дорогой ценой. Но одним выкупом они от
меня не отделаются: пусть дадут обязательство увести с собой толпы бро-
дяг, окруживших замок, подпишут отречение от своих прав и вольностей и
признают себя нашими вассалами. Пусть они будут счастливы, если при но-
вом положении в стране, которое скоро наступит, мы оставим за ними право
дышать... Ступайте, - обратился он к двоим из прислужников, - приведите
мне настоящего Седрика. На этот раз я не стану взыскивать с вас за ошиб-
ку, потому что, в самом деле, трудно отличить простого дурака от сак-
сонского франклина.
- Но ваша рыцарская светлость скоро узнает, что среди нас дураков ос-
талось гораздо больше, чем франклинов, - сказал Вамба.
- Что за вздор болтает этот плут? - сказал Фрон де Беф, глядя на
слуг, которые, переминаясь с ноги на ногу, робко намекнули, что если это
не Седрик, то они не знают, куда он девался.
- Господи помилуй! - воскликнул де Браси. - Должно быть, он бежал,
переодевшись монахом!
- Кой черт! - крикнул Фрон де Беф. - Стало быть, я сам проводил ро-
тервудского борова до ворот и своими руками выпустил его из замка! А ты,
- обратился он к Вамбе, - своим дурачеством перехитрил идиотов, еще бо-
лее безмозглых, чем ты, - я тебя посвящу в монашеский сан! Я велю обрить
тебе макушку по всем правилам. Эй, кто там! Содрать ему кожу с головы и
выбросить его с башни за стену!.. Ну, шут, посмотрим, как ты дальше бу-
дешь шутить!
- Благородный рыцарь, ваши поступки лучше ваших слов, - захныкал бед-
ный Вамба, который по привычке острил даже перед смертью. - Коли вы точ-
но нарядите меня в красную шапочку, значит из простого монаха я стану
кардиналом.
- Бедняга, - молвил де Браси, - он решил до смерти остаться шутом!
Фрон де Беф, не казните его, а подарите мне. Пусть он забавляет мою
вольную дружину. Что ты на это скажешь, плут? Согласен ты собраться с
духом и отправиться со мной на войну?
- Пожалуй, только надо у хозяина спроситься, потому что, видишь ли, -
сказал Вамба, указывая на свой ошейник, - мне нельзя снять этот воротни-
чок без его разрешения.
- Э, норманская пила мигом распилит саксонский ошейник, - сказал де
Браси.
- Еще бы, ваша милость, - сказал Вамба, - оттого, должно быть, и пош-
ла у нас пословица:
Норманские пилы на наших дубах,
Норманское иго на наших плечах,
Норманские ложки в английской каше,
Норманны правят родиной нашей.
Пока все четыре не сбросим долой,
Не будет веселья в стране родной [22].
- Хорош же ты, де Браси, - сказал Фрон де Беф, - стоишь и слушаешь
дурацкие россказни, когда нам угрожает опасность! Разве ты не видишь,
что они нас перехитрили? Ведь по милости того самого шута, с которым ты
вздумал потешаться, нам не удалось снестись с нашими союзниками. Чего же
нам ждать, кроме близкого штурма?
- Так пойдем к бойницам, - сказал де Браси. - Разве ты видел, чтобы я
был мрачен перед боем? Позови храмовника, пусть он хоть вполовину так же
храбро защищает свою жизнь, как бился во славу своего ордена. Да и ты
сам взбирайся на стену. Ручаюсь тебе, что саксонским разбойникам не
удастся влезть на стены Торкилстона, так же как и залезть на облака. А
если предпочитаешь вступить в переговоры с бандитами, почему бы не вос-
пользоваться посредничеством этого почтенного франклина, который так уг-
лубился в созерцание бутылки с вином? Эй, сакс, - продолжал он, обраща-
ясь к Ательстану и протягивая ему кружку, - промочи себе глотку этим
благородным напитком, соберись с духом и скажи, что ты нам посулишь за
свое освобождение?
- То, что я в силах уплатить, - отвечал Ательстан, - лишь бы это не
было противно чести и мужеству. Отпусти меня на свободу вместе со всеми
моими спутниками, и я дам тысячу золотых выкупа.
- И, кроме того, отвечаешь нам за немедленное отступление этого сбро-
да, что толпится вокруг замка, нарушая мир божеский и королевский? -
сказал Фрон де Беф.
- Насколько это будет в моей власти, - отвечал Ательстан, - постара-
юсь удалить их и не сомневаюсь, что названый отец мой Седрик поможет мне
в этом.
- Стало быть, дело улажено, - сказал Фрон де Беф. - Тебя и твоих
