Он прошел через комнату и стал спускаться по лестнице, оставив Ревек-
ку одну. Даже перед лицом страшной смерти, которой она собиралась себя
подвергнуть, не испытывала она такого ужаса, какой ощущала при виде
яростного честолюбия отважного злодея, во власть которого попала. Когда
она возвратилась в башенную комнату, первым ее делом было возблагодарить
бога за оказанное ей покровительство, моля его и далее простереть свой
покров над нею и ее отцом. Еще одно имя проскользнуло в ее молитве: то
было имя раненого христианина, которого судьба предала в руки кровожад-
ных людей, личных врагов его. Правда, совесть упрекала ее за то, что,
даже обращаясь к божеству, она в набожной молитве вспоминала о человеке,
с которым ей никогда не суждено было соединиться, о назареянине и враге
ее веры. Но молитва была уже произнесена, и, каковы бы ни были предрас-
судки ее единоверцев, Ревекка не хотела от нее отказаться.
Глава XXV
В жизни своей не видел я таких омерзительных каракулей! Тут сам черт
ногу сломит!
"Она уступает, чтобы победить"
Войдя в большой зал замка, храмовник застал там де Браси.
- Ваши любовные похождения, - сказал де Браси, - вероятно, были прер-
ваны, как и мои, этими оглушительными звуками. Но вы пришли позднее меня
и с явной неохотой, из чего я заключаю, что ваше свидание было гораздо
приятнее, чем мое.
- Значит, вы успешно сватались к саксонской наследнице? - спросил
храмовник.
- Клянусь костями Фомы Бекета, - отвечал де Браси, - эта леди Ровена,
наверно, слышала, что я не выношу женских слез.
- Вот тебе раз! - молвил храмовник. - Предводитель вольной дружины
обращает внимание на женские слезы? Удивительно! Если несколько капель и
упадет на факел любви, пламя разгорится еще ярче.
- Спасибо за несколько капель! - возразил де Браси. - Эта девица про-
лила столько слез, что потушила бы целый костер. Такой скорби, таких по-
токов слез не видано со времен святой Ниобы, о которой нам рассказывал
приор Эймер. Точно сам водяной бес вселился в прекрасную саксонку.
- А в мою еврейку вселился, должно быть, целый легион бесов, - сказал
храмовник, - потому что едва ли один бес, будь он хоть сам Аполлион, мог
бы внушить ей столько неукротимой гордости, столько решимости. Но где же
Фрон де Беф? Этот рог трубит все громче и пронзительнее.
- Он, вероятно, занялся Исааком, - хладнокровно сказал де Браси. -
Возможно, что вопли Исаака заглушают рев этого рога. Ты, я думаю, знаешь
по опыту, сэр Бриан, что когда еврей расстается со своими сокровищами на
таких условиях, какие, вероятно, поставил ему Фрон де Беф, он так кри-
чит, что из-за его визга не услышишь и двадцати рогов с трубой в прида-
чу. Однако пора послать за хозяином.
Вскоре подоспел к ним и Фрон де Беф, прервавший свои жестокие заня-
тия. Он слегка замешкался на пути в зал, отдавая необходимые приказания
слугам.
- Посмотрим, в чем причина такого дьявольского шума, - сказал он. -
Вот письмо. Если не ошибаюсь, оно написано по-саксонски.
Он смотрел на письмо, вертя его в руках, словно надеясь таким путем
добраться до его смысла. Наконец он передал его Морису де Браси.
- Не знаю, что это за магические знаки, - сказал де Браси. Он был так
же невежествен, как и большинство рыцарей того времени. - Наш капеллан
пробовал учить меня писать, - продолжал он, - но у меня вместо букв вы-
ходили наконечники копий или лезвия мечей, так что старый поп махнул на
меня рукой.
- Дайте мне письмо, - сказал храмовник, - мы хоть тем похожи на мона-
хов, что немножко учимся, чтобы осветить знаниями нашу доблесть.
- Так мы воспользуемся вашими почтенными познаниями, - сказал де Бра-
си. - Ну, что же говорится в этом свитке?
- Это письмо - формальный вызов на бой, - отвечал храмовник. - Но,
клянусь вифлеемской богородицей, это самый диковинный вызов, какой ког-
да-либо посылался через подъемный мост баронского замка, если только это
не глупая шутка.
- Шутка! - воскликнул Фрон де Беф. - Желал бы я знать, кто отважился
пошутить со мной таким образом. Прочти, сэр Бриан.
Храмовник начал читать вслух:
- "Я, Вамба, сын Безмозглого, шут в доме благородного и знатного дво-
рянина Седрика Ротервудского, по прозванию Сакс, и я. Гурт, сын Бео-
вульфа, свинопас"...
- Ты с ума сошел! - прервал его Фрон де Беф.
- Клянусь святым Лукой, здесь так написано, - отвечал храмовник и
продолжал: - "... я, Гурт, сын Беовульфа, свинопас в поместье вышеозна-
ченного Седрика, при содействии наших союзников и единомышленников, сос-
тоящих с нами заодно в этом деле, а именно: храброго рыцаря, именуемого
Черный Лентяй, и доброго иомена Роберта Локсли, по прозвищу Меткий Стре-
лок, объявляем вам, Реджинальд Фрон де Беф, и всем, какие есть при вас
сообщники и союзники, что вы без всякой причины и без объявления вражды,
хитростью и лукавством захватили в плен нашего хозяина и властелина, оз-
наченного Седрика, а также высокорожденную девицу леди Ровену из Хар-
готстандстида, а также благородного дворянина Ательстана Конингсбурско-
го, а также и нескольких человек свободно рожденных людей, находящихся у
них в услужении, равно как и нескольких крепостных, также некоего еврея
Исаака из Йорка с дочерью, а также завладели лошадьми и мулами; указан-
ные высокорожденные особы, со своими слугами и рабами, лошадьми и мула-
ми, а равно и означенные еврей с еврейкой, ничем не провинились перед
его величеством, а мирно проезжали королевской дорогой, как подобает
верным подданным короля, а потому мы просим и требуем дабы означенные
благородные особы, сиречь Седрик Ротервудский, Ровена из Харготстандсти-
да и Ательстан Конингсбургский со своими слугами, рабами, лошадьми, му-
лами, евреем и еврейкою, а также все их добро и пожитки были не позже
как через час по получении сего выданы нам или кому мы прикажем принять
их в целости и сохранности, не поврежденными ни телесно, ни в рассужде-
нии имущества их. В противном случае объявляем вам, что считаем вас из-
менниками и разбойниками, намереваемся драться с вами, донимать осадой,
приступом или иначе и чинить вам всякую досаду и разорение. Чего ради и
молим бога помиловать вас. Писано накануне праздника Витольда, под
большим Сборным Дубом на Оленьем Холме; а писал те слова праведный чело-
век, служитель господа, богоматери и святого Дунстана, причетник лесной
часовни, что в Копменхерсте".
Внизу документа был нацарапан сначала грубый рисунок, изображавший
петушью голову со стоячим гребешком и подписью, что такова печать Вамбы,
сына Безмозглого. Крест, начертанный ниже этой почетной эмблемы, обозна-
чал подпись Гурта, сына Беовульфа; затем следовали четко и крупно напи-
санные слова: "Черный Лентяй"; а еще ниже довольно удачное изображение
стрелы служило подписью иомена Локсли.
Рыцари выслушали до конца этот необыкновенный документ и в недоумении
переглянулись, не понимая, что это значит. Де Браси первый нарушил мол-
чание взрывом неудержимого хохота, храмовник последовал, правда более
сдержанно, его примеру. Но Фрон де Беф, казалось, был недоволен их нес-
воевременной смешливостью.
- Предупреждаю вас, господа, - сказал он, - что при настоящих обстоя-
тельствах нам следует серьезно подумать, что предпринять, а не преда-
ваться легкомысленному веселью.
- Фрон де Беф все еще не может опомниться с тех пор, как его свалили
с лошади, - сказал де Браси. - Его коробит при одном упоминании о вызо-
ве, хотя бы этот вызов шел от шута и от свинопаса.
- Клянусь святым Михаилом, - отвечал Фрон де Беф, - было бы гораздо
лучше, если бы ты один отвечал за эту затею, де Браси! Эти людишки не
дерзнули бы обращаться ко мне с такой наглостью, если бы им на подмогу
не подоспели сильные разбойничьи шайки. В этом лесу множество бродяг.
Все они на меня злы за то, что я строго охраняю дичь. Я только раз зах-
ватил на месте преступления одного парня - у него еще и руки были в кро-
ви - и велел его привязать к рогам дикого оленя. Правда, тот в пять ми-
нут разорвал его в клочья. Так вот, с тех пор столько раз стреляли в ме-
ня из лука, точно я та мишень, что стояла на днях в Ашби... Эй ты! -
крикнул он одному из слуг. - Посылал ли ты узнать, сколько их там собра-
лось?
- В лесу по крайней мере двести человек, - отвечал слуга.
- Прекрасно! - сказал Фрон де Беф. - Вот что значит предоставить свой
замок в распоряжение людей, которые не умеют тихо выполнить свое предп-
риятие! Очень нужно было дразнить этот осиный рой!
- Осиный рой? - сказал де Браси. - Просто трутни, у которых и жала
нет. Ведь все они - обленившиеся рабы, которые бегут в леса и промышляют
грабежом, чтобы не работать.
- Жала нет? - возразил Фрон де Беф. - Стрела с раздвоенным концом в
три фута длиной, что попадает в мелкую французскую монету, - хорошее жа-
ло.
- Стыдитесь, сэр рыцарь! - воскликнул храмовник. - Соберем своих лю-
дей и сделаем против них вылазку. Один рыцарь и даже один вооруженный
воин стоят двадцати таких вояк.
- Еще бы! - сказал де Браси. - Мне совестно выехать на них с копьем.
- Это было бы верно, - сказал Фрон де Беф, - будь это турки или мав-
ры, сэр храмовник, или трусливые французские крестьяне, доблестный де
Браси, но тут речь идет об английских иоменах. Единственное наше преиму-
щество - рыцарское вооружение и боевые кони. Но на лесных тропинках от
них проку мало. Ты говоришь, сделаем вылазку. Да ведь у нас так мало на-
роду, что едва хватит на защиту замка! Лучшие из моих людей - в Йорке;
твоя дружина вся целиком там же, де Браси. В замке едва наберется чело-
век двадцать, не считая той горстки людей, которые принимали участие в
вашей безумной затее.
- Ты опасаешься, - спросил храмовник, - что их набралось достаточно,
чтобы пойти на приступ замка?
- Нет, сэр Бриан, - ответил Фрон де Беф, - у этих разбойников, прав-
да, очень отважный начальник, но без осадных машин, без составных лест-
ниц и без опытных руководителей они ничего не поделают с моим замком.
- Разошли гонцов к соседям, - сказал храмовник, - пускай поторопятся
на выручку к трем рыцарям, осаждаемым шутом и свинопасом в баронском
замке Реджинальда Фрон де Бефа.
- Вы шутите, сэр рыцарь! - отвечал барон. - К кому же послать?
Мальвуазен, наверно, успел уже отправиться в Йорк со своими людьми, ос-
тальные мои союзники - тоже. Да и мне самому следовало бы быть там, если
бы не эта проклятая затея.
- Так пошли в Йорк отозвать наших людей обратно, - сказал де Браси. -
Если эти бродяги не разбегутся, завидя мое знамя и моих стрелков, я ска-
жу, что они храбрейшие из разбойников, когда-либо пускавших стрелы в зе-
леных лесах.
- А кто отвезет такое письмо? - сказал Фрон де Беф. - Они устроят за-
сады на каждой тропинке, поймают гонца и вытащат у него из-за пазухи
письмо... Вот что я надумал, - прибавил он, помолчав немного. - Сэр хра-
мовник, ты умеешь не только читать, но и писать... Лишь бы нам отыскать
письменные принадлежности моего капеллана, умершего в прошлом году, в
разгар святочного веселья.
- Осмелюсь доложить, - вмешался оруженосец, все еще стоявший перед
хозяином, - старая Урфрида, кажется, хранит их у себя, на память о своем
духовнике. Я слышал, как она говорила, будто он был последним человеком,
от которого она слыхала такие речи, какие прилично слушать женщинам...
- Так ступай и принеси что нужно, Энгельред, - сказал Фрон де Беф, -
а ты, сэр храмовник, напиши ответ на их дерзкий вызов.
- Я бы предпочел отвечать им мечом, а не пером, - сказал Буагильбер,
- но как хотите, будь по-вашему.
Он сел к столу и на французском языке сочинил письмо такого содержа-
ния:
Сэр Реджинальд Фрон де Беф и благородные рыцари, его единомышленники
и союзники, не принимают вызова со стороны рабов, крепостных и беглых
людей. Если лицо, именующее себя Черным Рыцарем, действительно имеет
