- Но не прежде, чем бедный еврей выразит вам свою признательность,
хоть я и не осмеливаюсь просить вас заехать к моему родственнику Зарету,
который помог бы мне отплатить вам за доброе дело, - сказал Исаак.
- Я уже говорил тебе, - сказал пилигрим, - что никакой награды не
нужно. Если в длинном списке твоих должников найдется какой-нибудь бед-
няк христианин и ты ради меня избавишь его от оков и долговой тюрьмы, я
сочту свою услугу вознагражденной.
- Постой! - воскликнул Исаак, хватая его за полу. - Мне хотелось бы
сделать больше, чем это, для тебя самого. Богу известно, как я беден...
Да, Исаак - нищий среди своих соплеменников. Но прости, если я возьмусь
угадать то, что в настоящую минуту для тебя всего нужнее...
- Если бы ты и угадал, что мне всего нужнее, - сказал пилигрим, - ты
все равно не мог бы доставить мне это, хотя бы ты был настолько же бо-
гат, насколько представляешься бедным.
- Представляюсь бедным? - повторил еврей. - О, поверь, я сказал прав-
ду: меня разорили, ограбили, я кругом в долгу. Жестокие руки лишили меня
всех моих товаров, отняли деньги, корабли и все, что я имел... Но я все
же знаю, в чем ты нуждаешься, и, быть может, сумею доставить тебе это.
Сейчас ты больше всего хочешь иметь коня и вооружение.
Пилигрим невольно вздрогнул и, внезапно обернувшись к нему, торопливо
спросил:
- Как ты это угадал?
- Все равно, как бы я ни угадал, лишь бы догадка моя была верна. Но
раз я знаю, что тебе нужно, я все достану.
- Прими же во внимание мое звание, мою одежду, мои обеты...
- Знаю я вас, христиан, - ответил еврей. - Знаю и то, что даже самые
знатные среди вас в суеверном покаянии берут иногда страннический посох
и пешком идут в дальние страны поклониться могилам умерших.
- Не кощунствуй! - сурово остановил его странник.
- Прости, - сказал Исаак. - Я выразился необдуманно. Но вчера вече-
ром, да и сегодня поутру ты проронил несколько слов, которые, подобно
искрам, высекаемым кремнем, озарили для меня твое сердце. Кроме того,
под твоим странническим одеянием спрятаны рыцарская цепь и золотые шпо-
ры. Они блеснули, когда ты наклонился к моей постели сегодня утром.
Пилигрим не мог удержаться от улыбки и сказал:
- А что, если бы и в твои одежды заглянуть такими же зоркими глазами,
Исаак? Думаю, что и у тебя нашлось бы немало интересного.
- Что об этом толковать! - сказал еврей, меняясь в лице, и, поспешно
вынув из сумки письменные принадлежности, он поставил на седло свою жел-
тую шапку и, расправив на ней листок бумаги, начал писать, как бы желая
этим прекратить щекотливый разговор. Дописав письмо, он, лукаво сощурив
глаза, вручил его пилигриму со словами:
- В городе Лестере всем известен богатый еврей Кирджат Джайрам из
Ломбардии. Передай ему это письмо. У него есть теперь на продажу шесть
рыцарских доспехов миланской работы - худший из них годится и для царс-
кой особы; есть у него и десять жеребцов - на худшем из них не стыдно
выехать и самому королю, если б он отправился на битву за свой трон. По
этой записке он даст тебе на выбор любые доспехи и боевого коня. Кроме
того, он снабдит тебя всем нужным для предстоящего турнира. Когда минует
надобность, возврати ему в целости товар или же, если сможешь, уплати
сполна его стоимость.
- Но, Исаак, - сказал пилигрим улыбаясь, - разве ты не знаешь, что
если рыцаря вышибут из седла во время турнира, то его конь и вооружение
делаются собственностью победителя? Такое несчастье и со мной может слу-
читься, а уплатить за коня и доспехи я не могу.
Еврей, казалось, был поражен мыслью о такой возможности, но, собрав
все свое мужество, он поспешно ответил:
- Нет, нет, нет. Это невозможно, я и слышать не хочу об этом. Благос-
ловение отца нашего будет с тобою... И копье твое будет одарено такою же
мощной силой, как жезл Моисеев.
Сказав это, он поворотил мула в сторону, но тут пилигрим сам поймал
его за плащ и придержал:
- Нет, постой, Исаак, ты еще не знаешь, чем рискуешь. Может слу-
читься, что коня убьют, а панцирь изрубят, потому что я не буду щадить
ни лошади, ни человека. К тому же сыны твоего племени ничего не делают
даром. Чем-нибудь же придется заплатить за утрату имущества.
Исаак согнулся в седле, точно от боли, но великодушие, однако, взяло
верх над чувствами более для него привычными.
- Нужды нет, - сказал он, - все равно. Пусти меня. Если случатся
убытки, ты за них не будешь отвечать. Кирджат Джайрам простит тебе этот
долг ради Исаака, своего родственника, которого ты спас. Прощай и будь
здоров. Однако послушай, добрый юноша, - продолжал он, еще раз обернув-
шись, - не суйся ты слишком вперед, когда начнется эта сумятица. Я это
не с тем говорю, чтобы ты берег лошадь и панцирь, но единственно ради
сохранения твоей жизни и тела.
- Спасибо за попечение обо мне, - отвечал пилигрим улыбаясь, - я вос-
пользуюсь твоей любезностью и во что бы то ни стало постараюсь вознагра-
дить тебя.
Они расстались и разными дорогами направились в город Шеффилд.
Глава VII
Идет со свитой рыцарей отряд,
На каждом - пестрый щегольской наряд.
Несет один оруженосец щит,
Со шлемом - этот, тот с копьем спешит;
Нетерпеливый конь копытом бьет
И золотые удила грызет;
В руках напильники и молотки
У оружейников - они ловки:
Щиты они починят и древки.
Толпа богатых иоменов идет,
С дубинками в руках валит простой народ.
"Паламон и Арсит"
В ту пору английский народ находился в довольно печальном положении.
Ричард Львиное Сердце был в плену у коварного и жестокого герцога
Австрийского. Даже место заключения Ричарда было неизвестно; большинство
его подданных, подвергавшихся в его отсутствие тяжелому угнетению, ниче-
го не знало о судьбе короля.
Принц Джон, который был в союзе с французским королем Филиппом -
злейшим врагом Ричарда, использовал все свое влияние на герцога
Австрийского, чтобы тот как можно дольше держал в плену его брата Ричар-
да, который в свое время оказал ему столько благодеяний.
Пользуясь этим временем, Джон вербовал себе сторонников, намереваясь
в случае смерти Ричарда оспаривать престол у законного наследника - сво-
его племянника Артура, герцога Британского, сына его старшего брата,
Джефри Плантагенета. Впоследствии, как известно, он осуществил свое на-
мерение и незаконно захватил власть. Ловкий интриган и кутила, принц
Джон без труда привлек на свою сторону не только тех, кто имел причины
опасаться гнева Ричарда за преступления, совершенные во время его от-
сутствия, но и многочисленную ватагу "отчаянных беззаконников" - бывших
участников крестовых походов. Эти люди вернулись на родину, обогатившись
всеми пороками Востока, но обнищав, и теперь только и ждали междоусобной
войны, чтобы поправить свои дела.
К числу причин, вызывавших общее беспокойство и тревогу, нужно отнес-
ти также и то обстоятельство, что множество крестьян, доведенных до от-
чаяния притеснениями феодалов и беспощадным применением законов об охра-
не лесов, объединялись в большие отряды, которые хозяйничали в лесах и
пустошах, ничуть не боясь местных властей. В свою очередь, дворяне, ра-
зыгрывавшие роль самодержавных властелинов, собирали вокруг себя целые
банды, мало чем отличавшиеся от разбойничьих шаек.
Чтобы содержать эти банды и вести расточительную и роскошную жизнь,
чего требовали их гордость и тщеславие, дворяне занимали деньги у евреев
под высокие проценты. Эти долги разъедали их состояние, а избавиться от
них удавалось путем насилия над кредиторами. Не мудрено, что при таких
тяжелых условиях существования английский народ испытывал великие
бедствия в настоящем и имел все основания опасаться еще худших в буду-
щем. В довершение всех зол по всей стране распространилась какая-то
опасная заразная болезнь. Найдя для себя благоприятную почву в тяжелых
условиях жизни низших слоев общества, она унесла множество жертв, а ос-
тавшиеся в живых нередко завидовали покойникам, избавленным от надвигав-
шихся бед.
Но, несмотря на эти несчастья, все - богатые и бедные, простолюдины и
дворяне - с одинаковой жадностью стремились на турнир. Это было самое
интересное и великолепнейшее из зрелищ того времени, и население относи-
лось к нему с такой же страстью, с какой полуголодный обитатель Мадрида,
вместо того чтобы купить еды для своей семьи, тратит все, до последнего
реала, чтобы насладиться зрелищем боя быков. Никакие обязанности, ника-
кие немощи не в силах были удержать старых и молодых от такого спектак-
ля. Прошел слух, что боевая потеха, назначенная близ города Ашби, в
графстве Лестерском, произойдет между прославленными рыцарями в при-
сутствии принца Джона, что вызвало еще больший интерес, и наутро того
дня, когда назначено было начало состязания, бесчисленное множество лю-
дей всех званий и сословий устремилось толпами к месту боевой потехи.
Место турнира было чрезвычайно живописно. У опушки большого леса, в
расстоянии одной мили от города Ашби, расстилалась покрытая превосходным
зеленым дерном обширная поляна, окаймленная с одной стороны густым ле-
сом, а с другой - редкими старыми дубами. Отлогие склоны ее образовывали
в середине широкую и ровную площадку, обнесенную крепкой оградой. Ограда
имела форму четырехугольника с закругленными для удобства зрителей угла-
ми.
Для въезда бойцов на арену в северной и южной стенах ограды были уст-
роены ворота, настолько широкие, что двое всадников могли проехать в них
рядом. У каждых ворот стояли два герольда, шесть трубачей и шесть вест-
ников и, кроме того, сильный отряд солдат для поддержания порядка. Ге-
рольды обязаны были проверять звание рыцарей, желавших принять участие в
турнире.
С наружной стороны южных ворот на небольшом холме стояло пять велико-
лепных шатров, украшенных флагами коричневого и черного цветов; таковы
были цвета, выбранные рыцарями - устроителями турнира. Шнуры на всех пя-
ти шатрах были тех же цветов. Перед каждым шатром был вывешен щит рыца-
ря, которому принадлежал шатер, а рядом со щитом стоял оруженосец, наря-
женный дикарем, или фавном, или каким-нибудь другим сказочным существом,
смотря по вкусам своего хозяина. Средний шатер, самый почетный, был пре-
доставлен Бриану де Буагильберу. Молва о его необычайном искусстве во
всех рыцарских упражнениях, а также его близкие связи с рыцарями, зате-
явшими настоящее состязание, побудили устроителей турнира не только при-
нять его в свою среду, но даже избрать своим предводителем, несмотря на
то, что он совсем недавно прибыл в Англию. Рядом с его шатром с одной
стороны были расположены шатры Реджинальда Фрон де Бефа и Филиппа де
Мальвуазена, а с другой - Гуго де Гранмениля, знатного барона, один из
предков которого был лордом-сенешалем Англии во времена Вильгельма Заво-
евателя и его сына Вильгельма Рыжего. Пятый шатер принадлежал иоанниту
Ральфу де Випонту, крупному землевладельцу из местечка Гэсер, располо-
женного неподалеку от Ашби де ла Зуш. Площадка с шатрами была обнесена
крепким частоколом и соединялась с ареной широким и отлогим спуском,
также огороженным. Вдоль частокола стояла стража.
За северными воротами арены на такой же огороженной площадке помеща-
лась палатка, предназначенная для рыцарей, которые пожелали бы выступить
против зачинщиков турнира. Здесь были приготовлены всевозможные яства и
напитки, а рядом расположились кузнецы, оружейники и иные мастера и
прислужники, готовые во всякую минуту оказать бойцам надлежащие услуги.
Вдоль ограды были устроены особые галереи. Эти галереи были увешаны
драпировками и устланы коврами. На коврах были разбросаны подушки, чтобы
дамы и знатные зрители могли здесь расположиться с возможно большими
удобствами. Узкое пространство между этими галереями и оградой было пре-
