"я хочу" скрывается у мужчины напряженность и аффектация, и где видна
истинная решимость. В последнем случае эффект получается самый
поразительный. Как может женщина, являясь бездушной, чувствовать душу
мужчины? Как может она, будучи аморальной, судить о его нравственности? Как
может она знать о твердости его характера, если она сама, как личность, не
обладает характером? Как может она чувствовать его волю, не имея сама воли?
Вот формулировка той колоссально сложной проблемы, которая послужит
предметом дальнейшего изложения.
Но прежде, чем приступить к разрешению этого вопроса, необходимо
укрепить со всех сторон занятые нами позиции и защитить их от нападений,
которые могли бы их хоть сколько-нибудь поколебать.
ГЛАВА Х
МАТЕРИНСТВО И ПРОСТИТУЦИЯ
Главное выражение, которое без сомнения будет выставлено против нашего
исследования, заключается в том, насколько найденные положения применимы ко
всем женщинам. Для некоторых, даже для многих женщин это, пожалуй, и верно,
но есть ведь еще и другие,..
Первоначально я не имел в виду останавливаться на специальных формах
женственности. Женщины поддаются подразделению с различных точек зрения. Но
следует остерегаться применить ко всем женщинам то положение, которое
справедливо только относительно какого-нибудь крайнего типа их, хотя бы этот
тип и обладал большой распространенностью, попадался бы нам повсюду,
необходимо однако помнить, что это только известный тип и что характерная
индивидуальность его может потерять всю свою яркость при преобладании
другого прямо противоположного типа. Существует много подразделений женщин,
существуют также различные женские характеры, хотя слово характер следует в
данном случае понимать в эмпирическом смысле. Все черты характера мужчины
имеют много поразительных аналогий в характере женщины -обстоятельство,
которое часто дает повод для разных амфиболии (интересное сравнение этого
рода будет приведено в дальнейшей части этой главы). Но помимо этого
характер мужчины всецело погружен в сферу умопостигаемого и прочно укреплен
там. Благодаря этому для нас опять выясняется факт смешения характерологии и
учения о душе, также общность их судьбы. Характерологические различия женщин
не имеют тех глубоких и прочных корней, которые могли бы привести к развитию
обособленной индивидуальности.
Пожалуй, не существует ни одной женской черты, которая в течение всей
жизни женщины, сохранилась бы в первоначальной своей чистоте, которая не
изменилась бы благодаря воздействию мужской воли и не отступила бы на задний
план или окончательно не уничтожилась бы под ее влиянием. Каковы дальнейшие
различия между одинаково мужественными и одинаково женственными
индивидуумами - этот вопрос я намеренно оставлю пока в стороне. Но сделали
мы это не потому, что сведение психологических различий к принципу половых
промежуточных форм дало нам больше, чем только одну из тысячи руководящих
нитей, которую можно найти в этой запутаннейшей из всех областей. Мы
исходили при этом из того простого соображения, что всякое скрещение с
другим принципом, всякое расширение линейного метода до плоскостного
неблагоприятно отразилось на этой первой попытке основательно разобраться в
характерологических явлениях. Эта попытка имеет в виду нечто больше
установления характеров или эмоциональных типов. Специально женская
характерология должна явиться предметом особого исследования, хотя и
настоящая работа, по мере возможности, не упускала из виду индивидуальных
различий женщин. Мне кажется, что я при этом избежал поспешных и ложных
обобщений и утверждал только то, что в одинаковой степени и с одинаковой
справедливостью применимо ко всем женственным женщинам без исключения. Речь
до сих пор шла о Ж в самом общем смысле слова. Но так как мне в качестве
возражения могут выставить только один тип, то я нахожу нужным
охарактеризовать здесь из всего множества только пару самых противоположных
типов. Все то низкое и гадкое, что я приписал женщине, найдут неправильным в
приложении к женщине - матери.
Придется остановиться на этом несколько дольше. Тут же следует
заметить, что никто не может взяться за разрешение этой проблемы, не
подвергнув одновременно изучению и противоположный полюс матери,
диаметрально противоположную возможность женской натуры. Только таким путем
нам удастся провести точные границы типа матери, резко выделить свойства
матери от всевозможных свойств, присущих другим женщинам.
Диаметрально противоположным типу матери является тип проститутки. Это
противопоставление так же мало можно вынести из каких-нибудь логических
посылок, как и противопоставление мужчины женщине. Последнее мы только
видим, но никогда не доказываем. То же самое и относительно первого: его мы
должны разглядеть или найти в опыте, Только тогда мы убедимся, что оно
ничуть не нарушает стройности нашей схемы. Всевозможные ограничения, которые
здесь необходимо установить, будут рассмотрены в дальнейшем. Пока мы только
рассмотрим женщину с точки зрения двух типов, причем, в одном случае
преобладает один тип, в другом случае - другой.
Эти оба типа - мать и проститутка.
Наше деление может быть превратно понято, если мы не укажем на отличие
его от другого, очень распространенного подразделения. Нередко приходилось
слышать, что женщина является одновременно и матерью и возлюбленной. Мне
трудно уяснить себе мысль и пользу подобного разделения. Должно ли качество
возлюбленной представлять собою определенную стадию, которая необходимо
предшествует материнству? В таком случае оно не может быть длительной
характерологи ческой особенностью. Далее, что говорит нам понятие
"возлюбленная относительно самой женщины? Ровно ничего, разве только то, что
ее любят. Придает ли это понятие женщине существенное качество, или оно дает
только внешнее определение ей? Быть любимой может быть одинаково как мать,
так и проститутка. В крайнем случае, можно было бы под видом "возлюбленной"
описать целую группу женщин, которая занимает среднее положение между
матерью и проституткой, которая представляет собою промежуточную форму двух
упомянутых полюсов. Или, быть может, считали необходимым особо подчеркнуть
тот факт, что женщина стоит в других отношениях к отцу своих детей, чем к
самим детям. Но иногда под "возлюбленной" следует понимать женщину, которая
дает себя любить, т.е. всецело отдается любящему. Этим однако мы еще ничего
ценного не приобрели, так как в подобном случае и мать, и проститутка
формально могут действовать одинаково. Понятие "возлюбленная" еще ничего не
говорит о качествах того существа, которое является предметом любви: да, это
само собою понятно, так как оно выражает собою определенную стадию жизни
одной и той же женщины, стадию, за которой следует другая в форме
материнства. Так как состояние "возлюбленной" является только случайным
признаком ее личности, то можно видеть, насколько нелогично это
подразделение. Ведь материнство содержит в себе нечто более глубокое, чем
один только факт того, что женщина родила. Эта именно более глубокая
сущность материнства и является ближайшей задачей нашего исследования.
Итак, материнство и проституция - два полярно- противоположных явления.
Это положение можно с известной степенью вероятности заключить уже из того
факта, что у женщины-матери гораздо больше детей,чем у кокотки, в то время
как уличная проститутка в большинстве случаев совершенно бездетна. Следует
заметить, что неодна только продажная женщина принадлежит к типу
проститутки. К нему можно причислить и много, так называемых, благородных
девушек и замужних женщин, даже таких, которые не нарушают брачных уз. Они
не делают этого не потому, что не представлялось случая, а просто потому,
что сами не хотели заходить так далеко. Поэтому не следует особенно
удивляться применению понятия проститутки к более широкому кругу женщин, чем
это привыкли до сих пор делать, относя это понятие только к продажным
женщинам. Уличная проститутка только тем отличается от пользующейся большим
почетом кокотки и более благородной гетеры, что она абсолютно лишена
способности к какому-либо дифференцированию отношений. Далее, отсутствие у
нее всякой памяти превращает ее жизнь в совокупность отдельных,
изолированных моментов, между которыми нет ни малейшей связи. Поэтому тип
проститутки мог бы существовать даже и тогда, когда на свете были бы только
один мужчина да одна женщина, ибо этот тип получает свое выражение в
специфическом отношении к отдельному мужчине.
Только сам по себе факт меньшей плодовитости проститутки уже
освобождает меня от обязанности опровергать один очень распространенный
взгляд, по которому проституция - явление, лежащее, строго говоря, глубоко в
естественной природе человеческого существа, представляет собой результат
неблагоприятных социальных условий а именно отсутствия заработка у многих
женщин. Этот взгляд склонен обвинять существующий общественный строй, в
котором экономический эгоизм мужчин, забравших всю власть в свои руки,
сильно затрудняет незамужним женщинам доступ к честной жизни. Далее он
указывает на сильно распространенную холостую жизнь, вызванную будто бы
материальными условиями и требующую во что бы то ни стало существования
проституции. Разве следует напоминать, что проституция -черта, свойственная
не одним только уличным проституткам, но что иногда и богатые девушки,
пренебрегая всеми преимуществами своего положения, предпочитают открытое
фланирование по улицам. Улица есть принадлежность истинной проституции. Ведь
женщинам отдают даже предпочтение в занятии должностей в магазинах, на
почте, телеграфе, телефоне. Правда, эти занятия очень однообразны и
шаблонны, но ведь женщина менее дифференцирована, чем мужчина, а потому и
менее требовательна. В этом отношении капитализм опередил науку. Он нашел,
что женский труд должен быть оплачиваем дешевле мужского, так как
потребности женщины менее значительны. Впрочем, проститутке приходится очень
туго, так как ей нужно дорого платить за квартиру, одеваться в дорогие
платья и сверх того содержать еще сутенера. Насколько сильно в них влечение
к этому образу жизни видно из того, что проститутка, даже выйдя замуж, часто
возвращается к своему прежнему ремеслу. Проститутка кроме того, в силу
неизвестных, лежащих глубоко в ее природе причин, совершенно невосприимчива
к некоторым инфекциям, которые в большинстве случаев поражают честных
женщин. Наконец, проституция существовала всегда и ее рост не находится ни в
каком отношении с различными усовершенствованиями капиталистической эпохи.
Мало того, она даже принадлежала к числу религиозных институтов некоторых
народов древности, например, финикиян.
Итак, проституция не есть какой-нибудь определенный путь, на который
мужчина толкал бы женщину. Мы не отрицаем, что в очень многих случаях вина
всецело падает на мужчину, а именно, когда девушка должна была покинуть свою
должность и остаться без хлеба. Но тот факт, что в подобных случаях женщина
видит надлежащий выход из затруднительного положения только в проституции, -
этот именно факт глубоко лежит в природной сущности ее. Чего нет, того и
быть не может. Ведь мужчине, который с материальной стороны гораздо чаще
подвергается всяким превратностям судьбы и который интенсивнее ощущает
нужду, чем женщина, проституция совершенно чужда. Если она и встречается
