показать. Ведь должен же ты, Удалов, интересоваться диковинами дальнего
космоса или по крайней мере сувенирами.
- Я сказал, мне расплачиваться нечем, - ответил Удалов. - Денег я с
собой не захватил, сувениров тоже, а в нелегальные сделки я, прости, не
вступаю. Не забудь, что я представитель небольшой, но гордой планеты.
- Ах уж мне этот патриотизм, - сказал кузнечик. - Как приобщишься к
благам космической цивилизации, на Землю и смотреть не захочешь.
- Это как сказать, - возразил Удалов. - Вот я тут разговаривал с
простой женщиной, уборщицей. Ее предки покинули родину много столетий
назад. А как увидела земляка, бесплатно костюм отгладила.
- И мерзавцем обозвала, - заметил кузнечик.
- За дело. Надо было мне промолчать, - сказал Удалов. - Зачем трепать
материнские нервы? Ведь, может, ее дочь испортилась в дальних странах,
попала в дурную компанию, а для матери она всегда остается отличницей,
скромницей, студенткой.
- Значит, ты теперь думаешь, - сказал кузнечик, - что если женщина
полюбила тебя, Удалова, значит, она из дурной компании?
- Не знаю, не знаю, - сказал Удалов, печально глядя в большое
зеркало, которое отражало его округлую невысокую фигуру. - Трудный мир,
чуждые нравы...
- Ладно, смотри, - сказал кузнечик.
Он достал из кармана бутылочку сложной формы с чем-то зеленоватым
внутри.
- Что это? - спросил Удалов.
- Могу продать. Средство от всего.
- Как так от всего?
- В зависимости от потребностей.
- И от насморка?
- И от насморка. И от любви. И от комаров. И от дождя. Большая
редкость. В промышленное производство не поступило. Делается из корня,
который растет только на одном астероиде. Сам понимаешь.
- Так на что мне такое средство? - спросил Удалов равнодушно, но
глаза его загорелись и выдали Корнелия опытному пройдохе Тори.
- А ты не для себя, для народа, - сказал демагогически кузнечик.
- Нет, - сказал Удалов. - Ты с меня что-нибудь нереальное попросишь.
- Не беспокойся, я щедрый.
- Средство-то ценное?
- Но я тебя люблю.
- Прости, - сказал Удалов. - Не верю. Чего бы тебе меня любить? Я не
заслужил.
- За заслуги уважают, - ответил кузнечик. - Любят за недостатки.
- Я и недостатков тебе не показывал, - сказал Удалов.
- Они очевидны, - коротко ответил кузнечик. - Берешь средство?
- Сколько? - спросил Удалов.
- Восемнадцать, - сказал кузнечик.
- Много, - ответил Удалов.
- Шестнадцать и ни одной меньше.
- Пятнадцать и по рукам, - сказал Удалов.
- Только из любви к тебе, - сказал кузнечик.
Он протянул Удалову бутылочку, тот принял и спросил:
- А действовать будет?
- У нас без обмана, - сказал кузнечик. - Ты попробуй.
Удалов огляделся, на что бы употребить средство.
- У тебя прыщ на лбу, - подсказал кузнечик.
Удалов подошел к зеркалу. Прыщ был. Правда, небольшой.
- Да ты не бойся, - сказал кузнечик. - На палец возьми, помажешь.
Самую малость.
Удалов послушался. Он вытащил пробку, намочил палец и приложил ко
лбу. Палец приятно холодило. Так он и стоял с пальцем у лба. Эта поза
навела его на новые размышления.
- Погоди, - сказал он. - А как же?
- Ты чего?
- Как же я расплачиваться буду?
- Как договорились. Сам же сказал - пятнадцать.
- Сказал, да не знаю, чего.
- Ну и дурак, - сказал кузнечик. - Когда торгуешься, обязательно надо
знать, что отдаешь.
- Так что я отдал?
- Причастность к искусству, - ответил кузнечик. - В объеме пятнадцати
минут.
- Я к искусству не причастен.
- Послушай, Удалов, я о твоем благе пекусь. Но и себя не забываю.
Когда я узнал, что ты человек обездоленный, даже зубная щетка здесь у тебя
казенная, я стал голову ломать, как тебя облагодетельствовать, чтобы не
разориться. И придумал. У тебя, как у каждого разумного существа, есть
ненужные воспоминания. Тяжелый груз твоему и без того натруженному мозгу.
Вот их я у тебя и возьму. Лишнего трогать не буду, здесь за это судят.
- А на что тебе воспоминания, связанные с незатейливой жизнью в
небольшом городе Великий Гусляр? - спросил Удалов.
- Для тебя это обыденно, - сказал кузнечик - а для нас странная
экзотика. Ты бы хотел посмотреть фильм из жизни моих соседей, как они по
утрам демонстративно круфают, потом уходят в трагические прцэки и рискуют
в лофе улытиться от проговоркифы?
- Не понял, - ответил Удалов. - Но любопытно.
- Вот и нам любопытно, - сказал кузнечик. - Надеюсь получить за твои
ненужные воспоминания некоторую мзду. Я - делец честный. И если заплатят
больше, чем стоит эта драгоценная бутылочка, сдачу принесу тебе. Да отними
ты палец ото лба!
Удалов послушно отвел палец и увидел, что прыщик исчез. Средство
действовало.
- А как я тебе ненужные воспоминания отдам?
- Сейчас все сделаем.
Кузнечик метнулся в коридор, прискакал обратно, катя перед собой
заранее заготовленную тележку с приборами - все предусмотрел, хитрец!
- Сначала посмотрим, какие воспоминания у тебя переместились за
ненадобностью в мозжечок. Из них я отберу, что подойдет. Сам понимаешь,
дружище, я ведь тоже рискую. А вдруг у тебя воспоминания скучные?
В этот момент дверь приоткрылась, и в щель влетела папка, за ней
мандат.
- Держи, клеветник! - послышался голос доброй уборщицы. - Достала я
тебе все новое.
- Я не хотел обидеть вашу дочку Тулию! - воскликнул Удалов. - Я к ней
тепло отношусь.
- Не верю! - послышался ответ, и дверь захлопнулась.
Удалов печально вздохнул, а потом сказал с беспокойством:
- Только чтобы воспоминания о ней не трогать!
- И не подумаю, - сказал кузнечик. - Они у тебя свежие, замкнутые на
слуховой аппарат и глазные нервы. Как их вытащить?
Кузнечик ловко подключил Удалова к приборам, а сам при этом глядел в
глазок, направленный на мозжечок Удалова. Больно не было, лишь немного
щекотало в затылке. Удалов сидел послушно и размышлял, как бы получше
использовать универсальное лекарство у себя дома, чтобы не размениваться
на мелочи. Например, надо попытаться избавить жену Ксению от склонности к
попрекам. Удалову уже пятый десяток, но его все равно дома считают почти
ребенком, требуют отчета, где был, с кем был и так далее, даже стыдно. Но
как только Удалов подумал о жене Ксении, вместо грусти по оставленной
семье его охватило тревожное и свербящее чувство к красавице Тулии, он
даже пожалел, что не попросил у ее матери фотографию. Хоть какая память бы
сохранилась. Погоди, а если с помощью этого средства внушить Тулии
настоящее чувство к Удалову? Она сказала о любви, а сейчас уже, может,
забыла обо всем, смотрит такими же расширенными глазами на какого-нибудь
инопланетянина с персональной летающей тарелкой...
- Все, - сказал кузнечик. - Операция закончена. Большое спасибо.
- Нашел чего-нибудь на продажу? - спросил Удалов.
- Гарантии дать не могу, - ответил кузнечик. - Но надежды не теряю.
- И на том спасибо. Бутылочка моя?
- Твоя, пользуйся.
И кузнечик принялся сворачивать оборудование, будто опасался, что
Удалов спохватится и передумает. Но Удалов этого не заметил. Он нежил в
ладонях бутылочку, связывая с ней различные планы на будущее.
7. УДАЛОВ ПРИСУТСТВУЕТ НА ОТКРЫТИИ ПЕРВОГО СОС
Первый Галактический Съезд Обыкновенных Существ торжественно открылся
21 июля по земному календарю, что, разумеется, не соответствует прочим
календарям Вселенной.
В гигантском зале конгрессов разместились в креслах те делегаты,
которые привыкли жить в кислородных атмосферах, а таких в Галактике
большинство. За прозрачными стенами круглого зала расположились сотни
камер, наполненных водой, метаном, пропаном, бутаном, соляными и
кислотными растворами, паром, гравием, вакуумом, ватой, туманом, мхом,
сероводородом - теми атмосферами, в которых существуют остальные обитатели
разумной части Галактики.
В президиуме сидели члены Оргкомитета и руководители планеты
14ххХХ-5:%=ъ34.
Удалову досталось место в амфитеатре, удобно, хорошо видно.
- Дорогие гости, - обратился к делегатам двухголовый председатель
оргкомитета Г-Г. - Мы собрались сюда с разных концов Галактики для того,
чтобы упорядочить судьбу нашей Вселенной. Есть проблемы, которые оказались
не по зубам гениям и правительствам. Для того чтобы их решить, мы отобрали
на каждой из обитаемых планет самого среднего индивидуума...
Речь председателя Удалову понравилась, но занятый разглядыванием
соседей по залу и тех существ, что томились за стеклянными загородками, он
не заметил, как Г-Г сменил на трибуне председатель мандатной комиссии.
Речь его Удалов захватил где-то в середине:
- ...На съезде присутствуют две тысячи шестьсот восемь делегатов с
решающим голосом от двух тысяч шестисот двадцати двух планет и планетных
систем. Отсутствуют по уважительным причинам четырнадцать, в том числе
умерло в пути три, убито в стычке с космическими гнирами - один,
распочковался и впал в детство - два, оказался гением и возвращен как
самозванец - один, либустировался - один, дезертировал - один, пропало без
вести - пять...
Когда мандатная комиссия отчиталась, Удалов подумал, что пора бы
устроить перерыв. Он оглянулся, размышляя, не сходить ли в буфет, и тут
ему показалось, что он видит синхронного кузнечика. Удалов помахал ему
рукой, но это оказалось ошибкой, потому что председатель Г-Г заметил этот
жест и неправильно его истолковал.
- Слово для приветствия, - сказал он, - просит делегат Земли Корнелий
Удалов.
Удалов хотел было возразить, но его возражения утонули в
аплодисментах, и пришлось идти через весь зал на трибуну, не представляя,
о чем говорить.
Удалов поднялся на трибуну, сделал рукой знак, чтобы прекратить
аплодисменты, и решил, что его опыта пребывания на совещаниях достаточно,
чтобы не опозорить родную Землю перед столь важным собранием.
- Товарищи, - сказал Удалов, - дамы и господа. И те господа, которые
не имеют пола. Я прибыл к вам с небольшой планеты Земля, о которой
некоторые из вас и не слыхали. Но это не так важно, потому что я тоже не
слыхал о некоторых ваших планетах, что никак не уменьшает моего к вам
уважения.
Раздались аплодисменты и другие звуки, которые заменяют аплодисменты
у существ, не обладающих ладонями.
- Я летел сюда, не зная, чем мы должны заниматься. Хотя надеялся, что
займемся делом. Сегодня утром я прочитал программу съезда, а также брошюру
"СОС - надежда Галактики". И должен сказать, что меня вдохновила идея,
лежащая в основе нашего съезда. Давно пора объединиться обыкновенным людям
всем мира. Их больше всего, и они самая здоровая часть разумного
человечества. Какие бы опасности ни угрожали Вселенной, они никогда не
происходят от средних людей, а от умных или от дураков. А что умные или
дураки могут сделать без нас, обыкновенных?
Вновь раздались шум и аплодисменты.
- Кому решать судьбы Вселенной, как не нам, - продолжал Удалов, все
более вдохновляясь. - Мы положительное большинство. Кто чаще всего женится
и рожает детей? Обыкновенные люди. Кто реже всех разводится? Обыкновенные
люди. Что бы делали другие, если бы не было обыкновенных? Вымерли бы,
ручаюсь, от глупости или от излишнего ума. Кто начинает войны? Наполеоны.
А кто их кончает и заключает мир? Мы, обыкновенные люди. Да и как бы мы
могли оценить величие и опасность того же Наполеона, если бы не было
множества обыкновенных полководцев, с которыми мы его сравниваем? Как бы
стали великими выдающиеся писатели, если бы не было множества обыкновенных
