- Я не Нейсмит! - встревоженно повторил он.
Риоваль схватил Марка за подбородок и заставил поднять голову, одарив
насмешливо-недоверчивой улыбкой.
- Тогда я на вас потренируюсь. Генеральная репетиция. А Нейсмит
появится. Со временем.
"Со временем тебя ждет крупный сюрприз". Служба безопасности без
колебаний разнесет весь дом Риоваля, чтобы спасти Майлза. Да, но он-то не
Майлз.
Первое избиение оказалось достаточно неприятным. Дело было даже не в
боли, а в сочетании боли и страха. Риоваль наблюдал. Марк вопил, не
пытаясь сдерживаться. Никакой мужественной гордости вам не будет -
спасибо. Может, Риоваль наконец поймет, что он - не Нейсмит. Бред
какой-то. Но тюремщики не поломали ему ни одной кости и быстро закончили.
Его заперли - голого - в очень холодном чулане. Без окон. Вентиляционное
отверстие оказалось сантиметров пять в диаметре. Туда даже кулак не
пролезет.
Он попытался собраться с мыслями. Внушить себе надежду. Время
работает на него. Риоваль, понятное дело, садист, но садист с
психологическим уклоном. Риоваль оставил его живым и относительно
невредимым - по крайней мере пока. В конце концов если повредить нервные
окончания, по ним перестанут поступать болевые сигналы. А если помутится
рассудок, он перестанет реагировать на все нюансы. Значит, в планах
Риоваля - изысканные унижения, а не порка до смерти. Главное - выжить. А
потом... Графиня сказала, что, отправляясь на Архипелаг Джексона, он
волей-неволей заставит Иллиана активизировать тамошнюю агентурную сеть. И
это уже положительный результат, сказала графиня, даже если самому Марку
ничего не удастся.
Ну и подумаешь. Что такое в конце концов несколько лишних унижений?
Вот Майлз сломался бы. А у него просто нет гордости. Пытки для него - дело
привычное.
"Ах, Риоваль, как же ты здорово просчитался!"
Будь Риоваль хоть наполовину таким хорошим психологом, каким себя
считает, он должен был бы прихватить пару-тройку друзей Майлза и пытать их
у него на глазах. Дурак. И вообще, черт с ним, с Риовалем. Скоро придут
дендарийцы и вызволят его.
Скоро. Очень скоро. Вот-вот.
Сейчас.
Все было хорошо, пока не пришли тюремщики.
Когда Марка привели обратно в его крошечную камеру, он очень долго
вообще не мог думать.
Наконец туман рассеялся, и боль ослабла, уступив место черной ярости.
Его привязали, засунули в горло трубку и накачали до отказа омерзительной
высококалорийной жижей, смешанной с противорвотным да еще с целым
коктейлем медикаментов, ускоряющих отложение жиров. А он-то воображал, что
обжорство - его личное достижение. Риоваль следил за его реакцией с
глумливой улыбкой. Риоваль знал!
Барон лишил его тайный протест скрытого удовлетворения. Поймал его,
задел за живое. Очень сильно.
Разница между пыткой и истинным унижением - в соучастии жертвы. Гален
прекрасно это понимал, Гален всегда заставлял его все делать
самостоятельно. Или считать, что он все делает самостоятельно.
Вскоре Риоваль показал, что и это он знает. Марку ввели сильнейшее
возбуждающее и передали его охранникам. Он стал соучастником собственного
падения. А расставленные повсюду камеры запечатлели великолепные сцены.
Его вновь отвели в камеру. Переваривать новые впечатления. Интересно.
Препарат закоротил электрошоковый рефлекс, сведя его до странной икоты.
Риоваль наблюдал.
Нет. Риоваль изучал.
Этот взгляд преследовал Марка. Риоваль отслеживал... рефлексы? Едва
заметные признаки интереса, страха, отчаяния?
Да, это не пытки. Это только предварительные испытания. Пытки -
впереди.
И тут он понял, что его ждет. Сначала Риоваль создаст у него
зависимость, повторяя все снова и снова. Потом добавит боль. А потом
предоставит ему продолжать все самостоятельно. Вот он и продолжит. И тогда
Риоваль предложит ему свободу. А он будет умолять, чтобы его не прогоняли,
оставили рабом. Уничтожение через соблазн. Эндшпиль. Полное отмщение.
"Ты видишь меня, Риоваль, но и я тебя вижу. Я тебя вижу".
Насильственные кормления устраивали каждые три часа. Это был
единственный хронометр - иначе он решил бы, что время остановилось.
Он всегда считал, что кожу живьем сдирают острыми ножами. Или тупыми.
Люди Риоваля спрыснули тщательно выбранные участки тела аэрозолем. На
исполнителях были перчатки, маски, защитные костюмы. Марк безуспешно
попытался сорвать с одного маску, чтобы тот попробовал того же лекарства.
Он проклинал свой малый рост и смотрел, как его кожа пузырится и стекает
на пол. Это была не щелочь, а какой-то особый фермент: нервы словно
обнажились. Теперь ему было мучительно больно прикоснуться к чему-нибудь,
не говоря уже о том, чтобы сесть или лечь. Несколько долгих часов он
стоял, переминаясь с ноги на ногу. А потом ноги подкосились.
Куда же подевались дендарийцы и СБ? Сколько времени прошло? День?
"Так. Один день я пережил. Переживу и еще один". Хуже уже не будет.
Он сидел, раскачиваясь, почти ослепнув от боли. И ярости. Особенно от
ярости.
"Я хотел быть лордом Марком. Просто хотел быть лордом Марком". Что в
этом плохого? Он уже почти добился этого, почти ухватил пальцами. А у него
все отняли. "Я просто хотел быть человеком".
24
Он в сотый раз обошел комнату, простукивая стены.
- Если б только выяснить, которая из них наружная, мы могли бы
попробовать ее проломить.
- Чем? Ногтями? - огрызнулась Вербена. - А если мы на третьем этаже?
Сядь, пожалуйста! Ты меня довел!
- Нам надо выбраться!
- Нам надо ждать. Лилли нас хватится, и что-нибудь предпримет.
- Как? Каким образом?
Он яростно оглядел маленькую спальню. Никакая это не тюремная камера.
Просто комната для гостей с отдельной ванной. Окон нет, значит, скорее
всего они или под землей, или во внутренней части здания. Если под землей,
то проламываться наружу бессмысленно, но если там соседняя комната... Это
дало бы массу возможностей.
Одна дверь, за ней два охранника, вооруженные парализаторами. Прошлой
ночью они попробовали заманить охранников: один раз изобразив болезнь, а
второй - когда его отчаянное волнение вылилось в настоящие конвульсии.
Охранники передали Вербене ее врачебный чемоданчик, но в ответ на его
требования действовать она пригрозила ввести успокоительное.
- Выжить, освободиться, навредить врагу, - повторял он, как
заклинание. - Вот долг солдата.
- Я не солдат, - отозвалась Вербена, протирая глаза, под которыми
легли темные тени. - И Васа Луиджи меня убивать не собирается. А если бы
он собирался убить тебя, то сделал бы это вчера вечером. Он не играет
людьми, как Риоваль. - Вербена прикусила губу, видимо, пожалев о последней
фразе. - Или, может, он оставит нас тут вдвоем, пока я сама тебя не убью.
Она повернулась спиной и закрыла голову подушкой.
- Ты должна была разбить флайер, когда я тебе приказал!
Из-под подушки вырвался то ли стон, то ли проклятие. Наверное, он
слишком часто повторяет этот упрек.
Дверь, щелкнув, открылась, и он дернулся как ошпаренный.
Охранник вежливо вскинул руку:
- Барон Бхарапутра приветствует вас. Будьте любезны присоединиться к
нему и баронессе за обедом. Мы проводим вас, как только вы будете готовы.
В столовой были большие деревянные двери, выходившие в обнесенный
стенами морозный сад - и по дюжему охраннику у каждого выхода. В
сгущающихся сумерках поблескивали покрытые инеем ветви, значит, они
провели здесь уже сутки по времени Архипелага Джексона. Двадцать шесть
часов плюс сколько-то там минут. При их появлении Васа Луиджи встал, а
охранники удалились за дверь, создавая иллюзию интимности.
Столовая была обставлена со вкусом: одноместные кушетки и столики,
полукругом на нескольких уровнях, с видом на сад. На одной из кушеток
сидела очень знакомая с виду женщина.
Седые волосы, уложенные вокруг головы, темные глаза, тонкая поблекшая
кожа, испещренная множеством морщинок, аристократический нос... Доктор
Дюрона. Опять. На очередной Дюроне были светло-зеленая шелковая туника под
цвет лабораторных халатов и свободные шаровары кремового цвета. Да, доктор
Дюрона, баронесса Бхарапутра, отличалась изысканным вкусом. И имела
средства.
- Вербена, милая, - кивнула она, протягивая руку так, словно Вербена
могла бы запечатлеть на ней придворный поцелуй.
- Лотос. - Вербена поджала губы.
Лотос улыбнулась и перевернула ладонь, превратив свой жест в
приглашение садиться - что все и сделали.
Баронесса прикоснулась к пластинке управления, и в столовую вошла
девушка, одетая в коричневые с розовым шелка. Очень знакомая на вид
девушка, высокая и гибкая, с аристократическим носом, шелковистыми черными
волосами, схваченными сзади и струящимися вдоль спины... Она подала
напитки Барону-первому, не поднимая взгляда. Когда девушка подошла к
баронессе, ее глаза широко раскрылись, как цветы под солнцем, полные
радости. Когда девушка склонилась перед Вербеной, ее взгляд вдруг стал
изумленным, а темные брови недоумевающе поползли вверх. Вербена сперва
изумилась не меньше девушки, а потом вдруг ужаснулась.
Когда девушка склонилась перед ним, она нахмурилась еще сильнее.
- Ты! - потрясенно прошептала она.
- Иди, Лилли, милочка. Глазеть некрасиво, - ласково упрекнула
баронесса.
Удаляясь изящной походкой, она еще раз обернулась через плечо.
- Лилли? - задохнулась Вербена. - Ты назвала ее Лилли?!
- Небольшая месть.
Вербена сжала кулаки:
- Как ты могла? Зная, кто ты? Зная, кто мы?
- А как ты смогла выбрать смерть, а не жизнь? - Баронесса пожала
плечами. - Или, еще хуже, позволить Лилли выбирать за тебя? Твое время
соблазна еще не наступило, Вербена. Милая моя сестра. Спроси себя через
двадцать или тридцать лет, когда ощутишь, как распадается твое тело, и
посмотрим, так ли легко дастся тебе ответ.
- Лилли любила тебя, как дочь.
- Лилли помыкала мною, как прислугой. Любовь? - Баронесса
усмехнулась. - Стадо Дюрон удерживает вместе не любовь. Их удерживает
давление хищников. Если бы все внешние опасности исчезли, то даже в одном
пространстве-времени вам стало бы тесно, дорогим моим родственникам.
Вообще-то почти во всех семьях так.
Вид у Вербены был несчастный, но спорить она не стала.
Васа Луиджи откашлялся:
- Вообще-то, доктор Дюрона, вам вовсе нет необходимости искать себе
место на краю галактики. В доме Бхарапутра может найтись место для
человека ваших способностей. Например, в качестве главы лаборатории. А
позже - кто знает - даже филиала.
- Нет, спасибо! - отрезала Вербена.
Барон пожал плечами. А баронесса, похоже, немного обрадовалась.
Он настоятельно вмешался:
- Барон, это действительно были люди Риоваля - те, кто захватили
адмирала Нейсмита? Вы знаете, куда они его забрали?
- Ну, это интересный вопрос, - пробормотал Баса Луиджи, внимательно
глядя на него. - Я весь день безрезультатно пытался связаться с Ри.
Подозреваю, что там, где Ри, там и ваш клон-близнец... адмирал.
Он стремительно втянул воздух:
- Почему вы считаете, что это я - адмирал, сэр?
- Потому что я встречался с тем, вторым. При очень интересных
обстоятельствах. Не думаю, чтобы настоящий адмирал Нейсмит позволил своему
телохранителю себе указывать, а?
У него разболелась голова.
- Что Риоваль с ним сделает?
- Право, Васа, не за столом, - укоризненно проговорила баронесса, а
