напомнившее взрыв рыжей персидской кошки.
- Она что, линяет? - ошарашенно спросил Майлз.
- Ничуть, - уверил продавец. - Мы гарантируем, что наши меха не
лезут, не линяют и не блекнут. К тому же они не пачкаются.
А через пальцы Элли уже лился бесконечный шелковистый черный мех.
- А это что? Не шуба...
- О, это чрезвычайно популярное новое изделие, - объяснил продавец. -
Последнее слово в области биомеханических систем обратной связи.
Большинство вещей, которые вы видите, - это простые дубленые шкуры, а это
живой мех. Модель может использоваться в качестве одеяла, покрывала или
ковра. На будущий год наши лаборатории собираются предложить различные
модели верхней одежды...
- Живой мех? - очаровательно изогнула брови Элли. Продавец
бессознательно приподнялся на цыпочки и приосанился: лицо Элли оказало
свое обычное действие.
- Живой, - поспешно кивнул продавец. - Только лишенный тела с его
недостатками. Он не линяет, не ест и... - тут он смущенно кашлянул, - не
нуждается в ящике с песком.
- Постойте-ка, - вмешался Майлз. - В таком случае почему вы
рекламируете его как живой? Откуда он получает энергию, если не за счет
химического преобразования пищи?
- Электромагнитная сеть на клеточном уровне пассивно собирает энергию
из окружающей среды, - продавец охотно объяснял этой странной парочке
происхождение чудесного меха. - От волн головидео и тому подобного. И
примерно раз в месяц, если вам покажется, что он тускнеет, можете положить
его на несколько минут в микроволновую печку на самой маленькой мощности.
Однако "Культурные меха" не несут ответственности за случившееся, если
владелец по ошибке включит большую мощность.
- Но это все равно не делает ваш мех живым, - возразил Майлз.
- Уверяю вас, - улыбнулся продавец, - это одеяло изготовлено на
основе превосходного набора генов felis domesticus - кошки домашней. У нас
имеется также белая персидская и сиамская с шоколадными полосками
натуральных тонов, и я могу показать вам еще несколько образцов
декоративных расцветок. Их можно заказать в любых размерах.
- Они сотворили такое с кошкой? - поперхнулся Майлз, а Элли тем
временем собрала в объятия все огромное бескостное животное.
- Погладьте его, - доверительно предложил продавец Элли.
Она послушалась и радостно засмеялась:
- Оно мурлычет!
- Да. К тому же оно запрограммировано на термотаксическую ориентацию
- иначе говоря, ластится.
Элли целиком закуталась в одеяло, и черный мех упал до самого пола
как королевская мантия. Элли потерлась щекой о блестящую шкурку.
- Чего только люди не придумают! О Боже! Так и хочется потереться о
него всей кожей.
- Правда? - с сомнением переспросил Майлз. Потом у него расширились
глаза: он представил себе Элли, обнаженную, лежащую на этой пушистой
штуке. - Правда? - повторил он совершенно другим тоном. Зубы его
обнажились в голодной ухмылке, и он повернулся к продавцу: - Мы берем эту
штуку.
Неловкость возникла, когда Майлз вытащил свою кредитную карточку и
понял, что не может ею воспользоваться. Она принадлежала лейтенанту
Форкосигану, и хотя позволяла распоряжаться кучей посольских денег, но
посылала к черту его тайну. Почувствовав его замешательство, Элли
заглянула через плечо. Майлз пододвинул свою карточку к ней, прикрыв ее
ладонью, и их взгляды встретились.
- О... нет, - согласилась она. - Ни в коем случае.
И потянулась за своим бумажником.
"Мне следовало бы сначала узнать цену", - огорченно думал Майлз,
когда они вышли из магазина, таща неудобный тючок в элегантной серебристой
упаковке. Продавцу не сразу удалось убедить их, что отверстия для воздуха
не нужны. Ну что ж, мех доставил Элли удовольствие, а возможность
доставить Элли удовольствие глупо упускать из-за нерасчетливости или
ложной гордости. Позже он вернет ей деньги.
Но где они смогут опробовать это одеяло? Майлз попытался сообразить -
и направился из пассажа в сторону ближайшего входа в подземку. Он не
хотел, чтобы эта ночь кончалась. Он не знал, чего хотел... Нет, он
прекрасно знал, чего хотел, он только не знал, может ли получить это.
Элли наверняка не представляет, как далеко забрели его мысли.
Небольшой роман между делом - одно, а перемена карьеры, которую он
собирается ей предложить (симпатичный оборот речи, а?), перевернет всю ее
жизнь. Рожденная в космосе Элли, называвшая всех планетников грязеедами,
Элли, твердо знающая, чего хочет добиться в жизни, Элли, ступающая по
земле с божественным отвращением русалки, случайно оказавшейся на
берегу... Элли - независимое государство. Элли - остров. А он - идиот,
который больше не может вынести неопределенности.
Майлз решил, что сейчас им нужна знаменитая земная луна - лучше всего
ее отражение на воде. К сожалению, древняя река города в этом секторе
текла под землей, упрятанная в трубы во время строительного бума XXIII
века, когда часть ландшафта, свободная от головокружительно высоких
шпилей, была заключена под купол и сохранена как памятник архитектуры. В
этом многомиллионном городе нелегко найти тишину и хоть какой-нибудь
уютный и укромный уголок.
Перефразируя древнего поэта-англичанина: "Покой сулит нам кров
могилы, но не найти там Элли милой..." В последние несколько недель
страшные воспоминания о Дагуле посещали его все реже. И вдруг в обычном
общественном лифте, при спуске к вагончику подземки, - Элли падает,
вырванная из его онемевших пальцев жутким водоворотом... В конструкции
антигравитационной установки дефект - и ее проглатывает тьма!
- Ой, Майлз! - протестующе вскрикнула Элли. - Отпусти мою руку! Что
случилось?
- Падаем! - выдохнул Майлз.
- Конечно, падаем, это же лифт! С тобой все в порядке? Дай-ка я
посмотрю твои зрачки. - Элли схватилась за поручень и остановилась у края
лифтовой шахты, вне центральной зоны движения. Полуночные лондонцы
проплывали мимо них. Похоже, ад модернизировали, мелькнула у Майлза дикая
мысль: это река погибших душ, и она журча втекает в какой-то космический
слив, все быстрее, быстрее.
Зрачки Элли, огромные и темные, у самых его глаз...
- У тебя от лекарств зрачки сужаются или расширяются? - озабоченно
осведомилась она, почти касаясь его лица.
- А сейчас они что делают?
- Пульсируют.
- Со мной все в порядке. - Майлз с трудом сглотнул. - Врач дважды все
перепроверяет, прежде чем выписать рецепт. Он предупреждал, что может быть
небольшое головокружение.
Майлз так и не разжал пальцы, стискивая ладонь Элли. И вдруг он
заметил, что в лифтовой шахте разница в их росте исчезла. Они повисли
лицом к лицу - носки его сапог болтались на уровне ее щиколоток, - так что
не надо искать подставку или рисковать растянуть шею... И Майлз, не помня
себя, приник к губам Элли. На долю секунды в его мозгу раздался вопль
ужаса, как в ту минуту, когда он кинулся со скалы к тридцатиметровому слою
прозрачной зеленой воды, зная что она обжигающе холодная: момент, когда он
отдал себя гравитации, но последствия еще не настигли его.
Вода оказалась теплой, теплой, теплой... Глаза Элли изумленно
раскрылись. Он замешкался, почувствовал, что упустил момент, и начал
отодвигаться. Но в ту же секунду ее губы раскрылись ему навстречу, а
свободной рукой она обвила его шею. Тело у Элли было тренированное: захват
она выполнила хоть и не по правилам, но обездвижила его вполне эффективно.
А ведь впервые, положенный на обе лопатки, он одержал победу! Майлз жадно
прижимался к ее губам, целовал веки, щеки, лоб, нос, подбородок...
Пухлый пакет с живым мехом полетел вниз, ударяясь о стенки шахты. Их
толкнула спускающаяся женщина, которая осуждающе нахмурилась; подросток,
стремительно летящий вниз по самому центру, захохотал и непристойно
зажестикулировал, а у Элли в кармане подал сигнал комм.
Кое-как поймав мех, они выскочили из первого же попавшегося выхода,
заспешив через арку к платформе подземки. Выбравшись на нее, они
потрясенно уставились друг на друга. Майлз осознал, что в одну безумную
секунду он перевернул их тщательно сбалансированные рабочие отношения. И
кем же они теперь стали? Командующим и подчиненной? Мужчиной и женщиной?
Друзьями, любовниками? Возможно, случившееся - ужасная ошибка, роковая.
Но рок действует без ошибок: Дагула заставила его осознать это.
Человек, носящий мундир, не только военный. Если завтра смерть похитит его
- исчезнет целая вселенная, возможностей, а не какой-то там боевой офицер,
пусть и толковый. Он снова ее поцелует! Черт подери, теперь он достает
только до белоснежной шеи Элли!
Но тут раздался озадаченный возглас, и Элли включила зашифрованный
комм-канал со словами:
- Какого дьявола?.. Неужели это вы? Вы, здесь? Куин на связи!
- Командор Куин? - голос Айвена звучал тихо, но внятно. - Майлз с
вами?
Губы Майлза скривились. Айвен, как всегда, фантастически некстати!
- Да, а что? - строго ответила Куин комм-устройству.
- Скажите ему, чтобы возвращался. Я проделал дыру в сети охраны, но
долго ее не удержу. Я сейчас просто засну!
И комм-устройство издало невнятное завывание, которое Майлз
истолковал как зевак.
- Господи, я и не думал, что он способен на такое, - пробормотал
Майлз и схватил комм-устройство: - Айвен? Ты что, правда вернешь меня в
посольство так, что никто не заметит?
- Примерно в течение ближайших пятнадцати минут. Мне и без того
пришлось нарушить кучу правил. Я стою на посту на третьем подуровне, где
находятся электрокабели и канализация. Могу замкнуть запись и вырезать
кусок, на котором будет зарегистрировано, как ты входишь, но только если
ты доберешься сюда раньше, чем капрал Вели. Я согласен рисковать своей
шкурой ради тебя, но не согласен рисковать за так, понял?
Элли между тем изучала план подземки.
- Мне кажется, ты можешь успеть - еле-еле.
- Что толку...
Но она схватила его за локоть и повлекла к вагончикам подземки:
твердый блеск долга погасил в огромных глазах более теплый свет.
- У нас еще десять минут.
Пока Элли брала жетоны, Майлз растирал лицо, словно старался таким
образом вернуть быстро улетучивающуюся способность мыслить разумно. Подняв
взгляд, он увидел свое тусклое отражение, глядящее из зеркальной стены,
затененной колонной. Лицо было искажено ужасом и бессилием. Зажмурив
глаза, Майлз снова взглянул на себя, выйдя из тени от колонны. Ужасно
неприятно: на секунду ему почудилось, что на нем зеленый барраярский
мундир. Черт подери эти анальгетики! Может, его подсознание пытается ему
что-то сказать? Впрочем, зачем попусту переживать. Наверняка сканирование
мозга в том и другом мундирах покажет два совершенно разных биоритма.
Хотя, если подумать, это не кажется таким уж смешным.
Когда Элли вернулась, Майлз обнял ее, снедаемый сложными чувствами, а
не одним лишь желанием. Они поцеловались в вагончике: от этого поцелуя
было больше боли, чем удовольствия. К моменту, когда они достигли места
назначения, Майлз находился в состоянии такого неутоленного возбуждения,
равного которому еще не знал: похоже, вся кровь отхлынула от мозга...
Элли рассталась с ним на платформе в районе посольства, страдальчески
шепнув: "Потом!" Только когда ее вагончик исчез, Майлз заметил, что она
оставила у него пакет, который утробно мурлыкал.
- Милая киска, - Майлз со вздохом поднял пакет и побрел домой.
На следующее утро, с головы до ног утопая в урчащем черном мехе, он с
