- Эге! - воскликнула Жинетт. - Вы что, из полиции?
Он почесал затылок и с виноватым видом признался:
- Что-то в этом роде.
Жинетт рассмеялась.
- По крайней мере, хоть в гостинице мы будем под защитой.
Она наклонилась, чтобы поднять ракетку. Через разрез шортов стала
видна аккуратная впадинка, с которой начиналась ее круглая попка.
Корантэн напустил на себя целомудренный вид.
- Вы здесь новички, - сказал он. - А я все знаю. Не позавтракать ли
нам вместе?
Жинетт снова оценивающе посмотрела на него.
- Что до меня, то я за, - весело согласилась она. - А ты, Клодин?
- Вы хотя бы побрейтесь. - Клодин взяла свою спортивную сумку. - И
постарайтесь немного поспать.
Они, приплясывая, направились к лестнице.
- Девушки, - крикнул им вслед Корантэн, - а где мы будем завтракать?
Жинетт повернулась к нему, выставив вперед грудь.
- Рядом с "Пингвинами" есть закусочная. Подходите к часу. Вас
устраивает это место?
Корантэн помахал им рукой и бросился в свой номер.
- Меме, - крикнул он, - я узнал что-то такое, что все меняет.
Он остановился на пороге.
Эме Бришо храпел, лежа в солнечных лучах. Прежде чем рухнуть, не
раздеваясь, на постель, он успел только расшнуровать и снять туфли.
Корантэн заботливо раздел его до майки и трусов и уложил под одеяло,
подоткнув плотно со всех сторон, как это любил делать сам Бришо.
Затем закрыл ставни, задернул шторы. Проделав все это, он позвонил
телефонистке отеля и попросил разбудить его в двенадцать часов дня.
Затем лег и немедленно уснул.
Глава двенадцатая
Борис Корантэн на секунду отвел взгляд в сторону. Клодин шла к морю
на фон.
В развевающихся по ветру разноцветных флажков и яхт, вытянутых на
песок неутомимыми спортсменами. На ней был красивый розовый купальник,
который занятно будет рассмотреть поближе, когда его обладательница
выйдет из воды.
Клодин скрылась в брызгах пены. Он вздохнул. Полчаса тому назад в
закусочной Борис понял, что у него с ней может получиться. Это было
нечто большее, чем простое предчувствие, - уверенность. Если девушка
вдруг ни с того ни с сего говорит грудным голосом: "Впервые в жизни
вижу, что полицейский может походить на олимпийского чемпиона, прокутив
всю ночь напролет!" - значит, эта девушка заранее на все готова. Пока
они завтракали, Клодин сквозь полуприкрытые веки не переставала изучать
внушительную мускулатуру Корантэна. Впрочем, то же самое делала и
Жинетт, только немного сдержаннее. Он готов был поспорить, что из них
двоих Клодин была большей любительницей порезвиться в постели. К тому же
она чертовски хороша в этом купальнике.
Он перевел взгляд на Жерара, подростка, с которым ему удалось
завязать разговор по довольно пустяковому поводу. Группе ребят никак не
удавалось справиться с вантами одной из яхт. Корантэн любезно предложил
им свою помощь. И его ловкость сотворила чудо. Сгрудившись вокруг него
на песке, дюжина мальчишек и девчонок засыпали "старика" с мощными, как
у преподавателя гимнастики, мышцами техническими вопросами. В отличие от
большинства взрослых, он не напускал на себя снисходительный и
насмешливый вид, держался с ребятами на равных.
Очень быстро Борис остановил свой выбор на Жераре. На его взгляд, он
лучше других мог ему помочь в намеченном деле. Лет шестнадцати на вид,
Жерар выглядел более зрелым и вдумчивым, чем его сверстники. С ним можно
было говорить обо всем напрямую. Борис дождался момента, когда подростки
перестали наседать на него, как на музейный экспонат, и начали
разбредаться по сторонам. Кто-то отправился поплавать на яхте, кто-то
разлегся на песке, чтобы позагорать на жарком солнышке.
Еще нежное, но уже мужающее лицо Жерара, который мечтательно глазел
на пляжников и на лодки, ласкал ветерок.
"Пожалуй, его нелегко будет вызвать на откровенность..." - подумал
Корантэн и решил говорить без обиняков.
- Теперь моя очередь попросить вас о помощи, - он обратился к Жерару
как ко взрослому, и тот оценил это.
- Меня? - переспросил он. - Хотел бы я знать, чем это я мог бы вам
помочь!
Его реакция на, слова Корантэна была вполне естественной. Что ж,
хороший знак. И вообще, здесь, на пляже, где никто не выделялся
костюмом, а на всех были одинаковые плавки и купальники, разговоры
завязывались гораздо легче и проще.
- Речь идет о чем-то очень и очень важном, - сказал Корантэн.
Подросток нахмурил слипшиеся от морской соли брови.
- Ты очень быстро все раскусишь, - сказал Корантэн. - Я - полицейский
и пытаюсь понять, отчего все-таки умерла Вероника Довилье. Вы ведь с ней
были знакомы.
Казалось, что вся зелень моря отразилась в светлых глазах Жерара.
Словно на них набежала волна. Он набрал пригоршню песка и начал
просеивать его сквозь пальцы.
- Думаю, что не смогу вам ничем помочь, - пробормотал он, - хотя мне
очень хотелось бы это сделать.
Корантэн понял, что настало время объясниться. Подросток замкнулся в
себе. Случай, в общем-то, классический: ему достаточно было услышать
слово "полицейский"...
- Нужно, чтобы о Веронике осталась светлая память, - продолжал
Корантэн. - Ты хороший парень, Жерар. Ты знаешь, что случилось. Она же
была в вашей компании... А теперь ее родителям необходимо, чтобы
восторжествовала правда. Вероника стала жертвой сумасшедшего. Если не
принять меры, могут появиться новые жертвы. Дело очень важное. И нужно
во что бы то ни стало узнать всю правду. - Он прикусил губу.
- Мы должны, мы обязаны защитить вас всех. Во что бы то ни стало.
Иначе наша жизнь ни черта не стоит. Но без вашей помощи сделать это нам
не удастся.
Жерар рассеянно смотрел вдаль, но чувствовалось, что он неравнодушен
к теме разговора.
- Сами понимаете, месье, мы только об этом и говорим... От нас многое
скрывают, ссылаясь на наш возраст, - сказал он и печально рассмеялся. -
Но у нас тоже есть глаза и уши.
Жерар повернулся к Корантэну.
- Вот уж во что я не могу никак поверить, так это в историю с
наркотиками. Вероника - и наркотики. Полная чушь! Зато человек, который
повсюду следовал за ней...
Корантэн с трудом сдержался.
- Интересно, - спокойно произнес он, - а мне никто никогда об этом не
говорил.
Жерар зачерпнул еще пригоршню песка.
- Это все началось дней восемь назад, - начал он. - Какой-то тип с
черными волосами и очень пристальным, прямо-таки суровым взглядом. Он
все время вертелся возле нас. Однажды после обеда мы отправились в город
побаловаться мороженым и поглазеть на витрины. Так вот, он отправился с
нами. Мы зашли в книжный магазин.
Вероника принялась листать книжку, я еще запомнил название, потому
что стоял рядом с ней: "Большой Мольн" Алена Фурнье. Этот тип
пристроился у нее за спиной. Он так терся о нее, что она даже
отшатнулась. Он стал что-то ей нашептывать на ухо, я не расслышал, но
скорее всего, какую-то мерзость. Вероника прогнала его прочь. Она
покраснела как рак и ни за что на свете не соглашалась повторить мне,
что он ей такого сказал.
Корантэн уже все понял.
Жерар был влюблен в Веронику первой любовью, нежной и романтической,
и ее смерть потрясла его.
- А потом... Потом он снова стал к ней приставать? - поинтересовался
Борис.
- Ода! - Ноздри Жерара раздувались от гнева. - Но теперь уже не
подходя близко. Он все время маячил в стороне, не сводя с Вероники глаз.
Когда мне это надоело, я сказал: "Пойду разобью ему морду". Но она не
дала мне этого сделать. Он, наверное, все понял, потому что тут же
смылся. Но, уходя, он все равно смотрел в нашу сторону своими противными
масляными глазками.
- Когда это было?
Жерар задумался.
- Накануне, - пробормотал он.
- А 14 июля вы его видели?
- Нет. Хотя, конечно, ждали, что он вот-вот появится. Я даже попросил
Марка, это руководитель клуба, вышвырнуть его вон, если он появится. Но
он так и не пришел.
Корантэн тоже принялся просеивать сквозь пальцы песок.
- Как ты думаешь, сколько ему приблизительно лет?
Паренек с удивлением посмотрел на него.
- Не знаю. Ну так.., старик вообще-то. Волосы явно крашеные. - Он
едва заметно покраснел: у Корантэна в волосах поблескивала седина.
- Я имею в виду - настоящий старик, - поправился Жерар. - Лет сорок -
пятьдесят, точнее не могу сказать. Может, и моложе.
Корантэн едва удержался, чтобы не улыбнуться... Естественно, для
Жерара после двадцати пяти все старики.
- Почему же вы об этом никому не рассказали?
Жерар возмутился.
- Но, черт побери, - воскликнул он, как и подобает истинному нантцу,
- нас об этом никто не спрашивал!
Корантэн пообещал себе в дальнейшем не щадить профессионального
самолюбия Ле Коата и его людей. Так халтурно работать...
***
Тренер парусного клуба ни разу не видел "черного человека". Корантэн
пожалел, что не прихватил с собой фотографию Маринье, чтобы показать ее
Жерару. По крайней мере, теперь он бы знал, не бухгалтер ли был тем
"стариком", который так интересовался Вероникой...
Он заколебался, не зная, что предпринять, и вернулся к Жерару.
Поделился с ним своими сомнениями. Спросил, когда можно прийти, чтобы
показать ему это фото. Может быть, к нему домой сегодня вечером?
Жерар дал ему свой адрес. Они назначили встречу на девятнадцать
часов, как раз перед обедом.
На Корантэна обрушился холодный душ. Он завопил. Стоя позади, Клодин
и Жинетт вытряхивали на него свои мокрые полотенца. У него даже мурашки
побежали по спине, когда он убедился, что их купальники, намекнув,
весьма условно прикрывали то, что должны были надежно прятать от
посторонних глаз.
- Итак, господин гуляка, - воскликнула Клодин, - вы что, решили
вздремнуть?
Корантэн отчаянно замотал головой.
- Быстренько в воду, там вы непременно проснетесь!
Он схватил девушек за руки и потащил за собой в воду.
Они тут же перестали вопить и, словно две наяды, стали резвиться и
плескаться вокруг него.
***
Эме Бришо с недовольным видом остановился перед Корантэном. Тот
отложил в сторону ложечку, которой ел ванильное мороженое.
- Меме - мой помощник, - представил он, - а это - Клодин и Жинетт.
Обе девушки заерзали на своих местах.
Бришо пробормотал что-то банально вежливое и наклонился к Корантэну.
- Пока ты любезничаешь на пляже, я вкалываю, как сумасшедший.
- Ну да! - Корантэн снова зачерпнул ложечкой мороженое. - Это с тобой
случилось впервые в жизни.
Бришо придвинул к себе металлический стул. Ножки его заскрежетали по
бетонному полу. Клодин заткнула руками уши.
- Извините, - смутившись, произнес Бришо и вновь склонился к
Корантэну. - Сто шестьдесят километров - и все зря. Капелло, шефа
Маринье по "СЕКАМИ", сейчас в Сен-Себастьян-сюр-Луар нет. У него отпуск.
И он проводит его в Ла-Боли.
Корантэн понял, что он что-то недоговаривает из-за девушек. Все
замолчали. Наконец Жинетт кашлянула в кулачок.
- Мы не обидимся. Работа есть работа.
Корантэн по-приятельски улыбнулся ей.
- Спасибо, - сказал он. - Но, я думаю, еще успеется.
Жинетт покачала головой.
- Давайте без церемоний! Мы пойдем попялимся на витрины, Окей?
- Спасибо, - не сдержался Бришо, - вы - просто умницы!
- А кто тебе сказал, что я мог связаться с дурочками? - деланно
возмутился Корантэн. - Ну давай, что у тебя там за секрет такой?
Бришо потер подбородок.
- Не очень-то у него любезная секретарша. Страшная стерва, если
сказать по правде. Но все-таки мне удалось узнать пару-тройку любопытных
вещей. Она подтвердила, что застенографировала письмо об увольнении
Маринье утром 13 июля, отпечатала в тот же день, но отправила только
