наметил. Месье и мадам Довилье, мадам Маринье, а также Шейлу, которая
сквозь слезы спросила у него, на сколько ее могут упечь. "Минимум два
года строгого режима", - жестко ответил он.
Жерар - последний, кого он хотел увидеть, был на пляже. Борис отдал
ему калькулятор.
- Спасибо, старик. Только благодаря этой штучке я смог докопаться до
истины.
Он рассказал Жерару, как погибла Вероника, как был арестован и
изобличен "черный человек", преследовавший подростков.
Жерар молча выслушал, затем нажал несколько клавиш на своем
калькуляторе и протянул его Корантэну. Тот прочел: 13.5.18.3.9.
- Переворачивать нужно?
Жерар отрицательно покачал головой.
- Нет, бесполезно, это слово из пяти букв. Вовсе не то, которое
обычно приходит на ум.
Корантэн сосредоточился.
- Ага! Я все понял: 13 - это тринадцатая буква алфавита, то есть М, 5
- пятая, значит, Е.., и так далее. МЕРСИ. - Он изучающе посмотрел на
подростка. - Ведь она умерла. За что же меня благодарить?
Жерар притворился, что его страшно интересует неуверенное лавирование
яхты, ведомой неопытной рукой новичка.
- Спасибо за всех остальных. Тех, кого этот Капелло мог бы тоже
погубить, если бы не вы.
***
Дженни прощалась с Эме Бришо.
- Ты меня бросаешь, вероломный ты человек! - говорила она с
неподражаемым английским акцентом.
Бришо закончил укладывать чемодан.
- Ничего не поделаешь. - Вид у него был глупый и несчастный. Она
красноречиво вздохнула.
- Да, конечно. Ведь ты женат.
Бришо подскочил, словно его ужалил тарантул.
- А какая она из себя, твоя жена? - Дженни пригладила ему усы. - У
нее красивая грудь?
У Эме Бришо даже уши покраснели.
- Замолчи! - взвился он. - Не говори так о Жаннетт!
Дженни обиженно отошла.
- А что тут такого? - воскликнула она по-английски. - Она ведь
женщина? А что для женщины может быть важнее красивой груди? - Она
задрала майку. - У нее такие же большие груди, как у меня?
Бришо закатил глаза и принялся читать про себя "Отче наш".
***
В номере напротив Борис Корантэн прощался с Клодин и Жинетт. Его,
правда, несколько смутило, как они предложили это сделать. Уж, кажется,
что могло смутить такого закаленного в любовных баталиях бойца, как
Борис, однако и он растерялся, когда подружки предложили ему переспать с
ними обеими одновременно. Всего-то...
По тому, с каким жаром Клодин и Жинетт обсуждали "технические"
подробности осуществления своей идеи, Борис понял, что любовного опыта и
сноровки им не занимать.
Лежа на кровати, Клодин подняла и раздвинула ноги, положив пятки на
спинки двух широко расставленных стульев. Жинетт, стала над нею на
колени, приподняв зад, и прильнула своими губами к ее губам.
- Чего же ты ждешь? - приказала Клодин.
Борису ничего не оставалось, как подчиниться. Он прошел к ним между
стульями и долго ублажал по очереди каждую. Клодин и Жинетт все это
время страстно целовались и ласкали друг друга. Похоже, у подружек были
близкие отношения не только по работе...
Когда напряжение достигло предела, послышался голос Клодин:
- Назови число. Один или два?
- Зачем? - с недоумением спросил Борис: меньше всего он думал сейчас
о числах.
- Потом объясню. Сначала скажи.
- Ну, пусть будет два.
Клодин отбросила со лба прилипшие кудряшки.
- Два у меня. Сеанс завершается со мной. Уяснил?
Ее изобретательность сразила Бориса. Оставалось лишь приложить все
усилия, чтобы и Жинетт не осталась обиженной.
Обессиленный, задыхающийся, он рухнул на свободную постель. Кружилась
голова, мышцы ног сводила судорога.
"Боже мой, - подумал Борис, - если так провести весь отпуск, вполне
можно рехнуться..." Он повернулся к подружкам, которые медленно
забирались под одеяло.
- Ну, девочки, с вами не соскучишься. И где вы только всему этому
научились?!
Клодин лукаво вздернула бровь, на которой блестела капелька пота.
- А ты, господин инспектор, наверно, считал, что женщины лишены
воображения?
Как бы не так... Впрочем, насколько я понимаю, ты не считаешь нас
чудовищами? Вот и отлично. Нам ты тоже понравился. А посему...
Она грациозно потянулась к ночному столику и достала из ящика
записную книжку и карандаш.
- Твой парижский адрес! - сказала Клодин. - Это приказ.
***
Стоя на перроне, три фигурки в джинсах, подчеркивающих их
привлекательные округлости, дружно махали руками. Они становились все
меньше и меньше и наконец скрылись за поворотом. Эме Бришо закрыл окошко
купе, в котором, кроме них, никого больше не было.
- Ну вот, - сказал он, укладываясь на полке, - еще один эпизод нашей
жизни уходит в прошлое.
***
15 августа около половины первого ночи Борис Корантэн с трудом вырвался из объятий двух загорелых девиц, которые, казалось, задались целью довести его до полного изнеможения. Клодин и Жинетт позавчера вернулись из Ла-Боли и нагрянули к нему, как они выразились, "просто на уик-энд".
Телефон заливался на столе посреди рюмок с водкой: Клодин и Жинетт
решили организовать русский ужин и принесли все необходимое с собой.
Борису осталось только купить икры.
Он снял трубку, дав в душе клятву, что, если это Чарли Бадолини, тут
же подаст в отставку.
- Алло, Борис? - Корантэн едва узнал голос Эме Бришо.
- Меме, - обреченно спросил он. - Что случилось? Ты, наверное, сломал
ногу, спускаясь с Монблана?
Эме Бришо кашлянул.
- Борис, ты был прав. Дженни...
Ему не удалось закончить фразу. Да это вовсе незачем было делать.
Корантэн и так все понял.
- Не везет тебе с горничными, Меме. Я тебе это всегда говорил. Откуда
ты звонишь?
- Из табачного магазинчика. Борис, это же просто трагедия! Дженни
меня наградила триппером.
Корантэн так и шлепнулся на стул.
- Слушай, - воскликнул он, - а я-то чем тебе могу помочь? Сходи к
врачу.
В трубке раздался треск.
- Уже сходил. - Казалось, Бришо вот-вот заплачет. - Но если принимать
лекарства, нельзя ничего пить, даже пива.
Корантэн прикусил губу, чтобы не расхохотаться.
- Я понял, Меме. Скажи Жаннетт, что ты решил похудеть, чтобы лучше
выглядеть. А при диете нужно воздерживаться от алкоголя.
- Но я же и так худой! - в отчаянии завопил Бришо.
- Мужчина никогда не бывает достаточно худым, - назидательно изрек
Борис, чтобы подбодрить Бришо, и повесил трубку.
- Скажите-ка, девушки, - Корантэн строго поглядел на подружек своими
черными глазами, - я надеюсь, после моего отъезда вы общались только с
приличными людьми?
Клодин поморгала, словно Белоснежка перед своим Принцем.
- Мы порядочные девушки, - сказала она грудным голосом, потягиваясь
всем телом. - Иди ко мне, мой красавец полицейский. Теперь моя очередь
лишить тебя сил. 52
51
