бумажной обертке, и принял приглашение.
Немного позже, пока он уничтожал яичницу с беконом и
намазывал маслом горячие оладьи, Айрис рассказывала ему про
антикварный бизнес.
- Помните зубоврачебное кресло, что было у вас в комнате?
Си Си нашел его в подвале клиники, которую собирались сносить,
и Бен Николас купил его за пятьдесят долларов. Потом Бен продал
его Энди за шестьдесят. Потом Расс дал Энди за него семьдесят
пять и обтянул сиденье новой кожей. Когда Си Си увидел
обновленное кресло, он захотел его купить, и Расс отдал его за
сто двадцать пять. А вчера мы получили за него двести двадцать.
- Неплохо,- сказал Квиллерен.
- Только не пишите об этом в газете.
- А вы все друг с другом в хороших отношениях?
- О, да. Иногда бывают ссоры, конечно. Вот как когда Энди
уволил Расса за то, что тот пил на работе. Но скоро это
забылось. Расс - это тот блондин, которого вы видели на
аукционе. У меня тоже когда-то были прекрасные светлые волосы,
но они поседели в ту ночь, когда я потеряла первого мужа.
По-моему, с ними надо что-то сделать.
После завтрака Квиллерен позвонил в телефонную компанию и
попросил установить телефон на Цвингер стрит, 6331.
- Вы долж-ны за-пла-тить пять-де-сят дол-ла-ров впе-ред,
сэр,- пропел женский голос в трубке.
- Пятьдесят?! Вперед?! Никогда не слышал о подобном!
- Про-сти-те. Вы в зо-не три-на-дцать. Пла-та впе-ред.
- А зона тут еще причем? - заорал Квиллерен.- Мне нужен
телефон немедленно, и я не собираюсь платить этот
возмутительный залог! Я репортер из "Бега дня", и я сообщу об
этом главному редактору.
- Ми-нут-ку, по-жа-луй-ста.
Он повернулся к хозяйке.
- Возмутительная наглость! Они требуют плату вперед за
восемь месяцев!
- С жителями Хламтауна всегда так поступают,- кротко
пожала плечами Айрис.
В трубке снова послышался голос.
- К вам при-е-дут сра-зу же. Про-сти-те, сэр.
Журналист все еще кипел от негодования, когда вышел из
дома, чтобы продолжить расследование. К тому же его
расстраивала потеря пера на шляпе. Он был уверен, что еще
вечером оно торчало за лентой, но теперь исчезло, а без него
твидовый головной убор с мягкими полями потерял всю свою
прелесть. Осмотр комнаты и лестницы принес только катышек
кошачьей шерсти и алую обертку от жвачки.
На Цвингер стрит погода как будто зарычала на него, и ему
захотелось зарычать в ответ. Все было серым: небо, снег, люди.
По улице скользнул белый "ягуар" и повернул к бывшему сараю для
экипажей. Квиллерен истолковал его появление как перст судьбы и
последовал за ним.
Магазин Рассела Пэтча был когда-то вместилищем для двух
карет. Теперь одну половину помещени занимал гараж, а другую -
выставочный зал. Вместе с "ягуаром" в гараже находилась
всевозможная мебель в безнадежном состоянии - облупленная,
покрытая плесенью, пятнами сырости или посеревшая от грязи и
времени. Весь дом пропах скипидаром и лаком.
Квиллерен услышал в задней комнате шарканье и стук, а
секунду спустя появился крепкий парень, ловко передвигающийся
по неровному полу на металлических костылях. Он сверху донизу
был одет в белое: белые парусиновые брюки, белая рубашка с
открытым воротом, белые носки и белые теннисные туфли.
Квиллерен представился.
- Да, я знаю,- улыбнулся Пэтч.- Я видел вас на
аукционе, и ходили разговоры о том, кто вы такой.
Журналист огляделся.
- Тут настоящее старье, а не антиквариат. Неужели люди
это покупают?
- Конечно. Сейчас это очень популярно. Все, что вы видите
перед собой,- только полуфабрикаты. Я реставрирую мебель так,
как хотят покупатели. Видите этот шкаф? Я отпилю ножки, покрашу
его в розовато-лиловый цвет, сделаю пурпурные полоски, сбрызну
умброй и придам блеск венецианской бронзы. Его купит
какой-нибудь денежный мешок, обитатель двухсоттысячного
особняка в Затерянных Холмах.
- Как давно вы этим занимаетесь?
- Для себя - только шесть месяцев. А до того я работал
четыре года на Энди Гланца. Хотите посмотреть, как это
делается?
Он провел его в мастерскую, где надел длинный белый халат,
похожий на мясницкий, в красных и коричневых пятнах.
- Вот это кресло-качалка,- сказал он,- годы стояло на
скотном дворе. Я его немного починил, положил красный грунт, а
теперь - смотрите.
Он натянул резиновые перчатки и стал втирать в сиденье
вещество, похожее на грязь.
- Вас Энди научил это делать?
- Нет, я сам,- ответил Пэтч с легкой обидой в голосе.
- Мне говорили,- начал Квиллерен,- что он был
прекрасным парнем. Не только знающим, но и великодушным, и с
таким развитым чувством долга.
- Ага,- сдержанно отозвался хозяин.
- Все так хорошо о нем говорят.
Пэтч не отвечал, сосредоточившись на ровных движениях
кисти, но Квиллерен заметил, что на скулах реставратора
заиграли желваки.
- Его смерть должна была быть огромной потерей для
Хламтауна,- не успокаивался журналист.- Жаль, что у меня
никогда не было возможности...
- Может, я и не должен так говорить,- прервал его
Пэтч,- но с ним было тяжело работать.
- Что вы имеете в виду?
- Любой для него был недостаточно хорош.
- Он любил доводить все до совершенства?
- Он был профессиональным святым и от других ожидал того
же. Я говорю это к тому, что люди обязательно скажут вам, будто
Энди уволил меня за пьянство на работе, а это ложь. Я ушел от
него, потому что больше не мог терпеть его снисходительности.
Пэтч нанес последний коричневый штрих на красное сиденье и
бросил кисть в банку из-под консервированных помидоров.
- Он был ханжой?
- Да, пожалуй, это подходящее слово. Мог достать кого
угодно, понимаете? Я говорю это ради правды. Все вечно
талдычат, каким Энди был честным. Что ж, иногда можно быть
слишком честным.
- Как это? - поинтересовался Квиллерен.
- Ладно, объясню. Допустим, вы едете за город и видите у
чьего-то сарая старую железную кровать. Она вся черная и
грязная. Вы стучите в дверь этого фермера и предлагаете за нее
два бакса, и скорее всего он будет рад, что вы вообще ее
увозите. А вам повезло, потому что вы приведете кровать в
порядок и получите две тысячи процентов прибыли... Но не Энди!
Нет, только не Энди! Если он думал, что может продать кровать
за двести долларов, то предлагал фермеру сто. Таким образом он
ставил в дурацкое положение всех остальных.- Хмурое лицо Пэтча
вдруг осветилось усмешкой.- Правда, однажды, когда мы ездили
вместе, я здорово над ним посмеялся. Фермер оказался не лыком
шит: сказал, что раз Энди предлагает за старье сто долларов,
она должна стоить тысячу. И отказался продавать!.. Хотите еще
один пример? Возьмите то же мелкое воровство. Все ведь воруют,
правда?
- Что вы имеете в виду?
- Знаете эти старые брошенные дома? Как только здание
решают снести, можно забраться туда и найти занятные вещи для
продажи: камины, филенки... Вы их как бы спасаете - ведь
придет бригада с чугунным шаром и...
- А это законно?
- Теоретически нет, но жалко же: пропадает то, что еще
может принести прибыль и кому-нибудь пригодиться. Городу все
это не нужно, бригаде - подавно. Так что все мы когда-никогда
занимаемся невинным мелким воровством - одни больше, другие
меньше. Но опять - не Энди! Он говорил, что такие дома -
собственность города, и честный человек к ней не притронется.
Но при этом Энди совал нос в чужие дела, и когда он настучал на
Кобба, я уволился. Это было просто подло!
Квиллерен погладил усы.
- Вы хотите сказать, что Энди настучал на Кобба?
Пэтч кивнул.
- Коббу присудили большой штраф, который он не мог
уплатить, и бедняга сел бы за решетку, если бы Айрис не
одолжила ему денег. Си Си, конечно, горлопан, но парень
неплохой; закладывать его было свинством. Я выпил пару рюмок и
высказал Энди все, что думал.
- А Кобб знает, что его сдал Энди?
- Не думаю. Никто и не догадывается, что это вообще был
донос. Кобб выносил лестницу из дома Прингля - он всем
говорил, что давно собирается это сделать,- а тут мимо
проезжали полицейские и поймали Си Си на месте преступления.
Все выглядело как простое совпадение, но я случайно слышал, как
Энди делал анонимный звонок.
Пэтч взял металлическую щетку и принялся водить ею по
креслу.
- Я должен сейчас его расчесать, пока не застыло,-
объяснил он.
- В личной жизни у Гланца были такие же высокие идеалы?
Рассел рассмеялся:
- Об этом лучше спросите у Драконихи... А что касается
нашего разговора, то поймите меня правильно. Я лично не держу
на Энди зла, понимаете? Некоторые люди злопамятны. Я - нет. Я
могу разозлиться, но быстро отхожу. Ясно, что я хочу сказать?
Выйдя из бывшего сарая для экипажей, Квиллерен заглянул в
угловой магазин за новой зубной щеткой. Заодно он позвонил
домой редактору отдела.
- Арч,- начал он,- я наткнулся в Хламтауне на
интересную ситуацию. Ты помнишь антиквара, погибшего от
несчастного случая пару месяцев назад?
- Да, я купил у него пенсильванский оловянный кофейник.
- Он будто бы упал со стремянки и якобы напоролся на
острый предмет, но я начинаю сомневаться во всей этой истории.
- Квилл, давай не превращать изящные ностальгические
рождественские статьи в криминальное расследование,- сказал
редактор.- Босс желает, чтобы мы делали упор на идиллическую
жизнь и доброе отношение к рекламодателям хотя бы до тех пор,
пока не кончится рождественская распродажа.
- И все же в этом изящном ностальгическом районе
происходит что-то непонятное.
- Откуда ты знаешь?
- Чувствую... И вчера кое-что произошло. Один из здешних
пьяниц остановил меня на улице и сболтнул, что Гланца убили.
- Кто он? Кто это тебе сказал? - потребовал ответа
Райкер.
- Просто местный забулдыга, но что у трезвого на уме, то
у пьяного на языке. Похоже, он что-то знал, а через двенадцать
часов после разговора со мной в аллее нашли его труп.
- В аллеях всегда находят трупы пьяниц. Тебе бы следовало
это знать.
- И еще кое-что. Подруга Энди явно живет в постоянном
страхе. Почему - пока не знаю.
- Слушай, Квилл, почему бы тебе не сосредоточиться на
статьях про антиквариат и н поисках приличного жилья?
- У меня уже есть жилье. Я переехал на Цвингер стрит -
где "Древности" Коббов.
- Там мы купили люстру для столовой,- вспомнил Райкер.-
Расслабься и наслаждайся праздниками, и... Слушай, обязательно
зайди к "Трем сестричкам",- оттянешься, что надо! Кстати,
когда будет первый материал?
- В понедельник утром.
- Держи хвост пистолетом! - посоветовал Райкер.- И не
валяй дурака. Подумай сам, возможно ли высосать из простого
несчастного случая преступление государственной важности?
Квиллерен думал, что очень даже можно. Он собирался валять
дурака и дальше.
Глава 8
Упрямо вознамерившись раскопать правду о смерти Энди
Гланца, Квиллерен продолжил обход Цвингер стрит. Он прошел мимо
антикварного магазина "Немного старины" (закрытого), мимо
"Дракона" ("голубого"), мимо магазинчика малярных
принадлежностей (обанкротившегося), мимо книжной лавки
(порнографической) - и добрался до вывески "Антиквариат" над
входом в полуподвал, пропахший старыми тряпками и гнилым
деревом.
Маленькая седая старушка в кресле-качалке напоминала
отцветший одуванчик. Она равнодушно взглянула на Квиллерена и
