Великий изумруд Зули обладает такой же силой. В руках злого человека этот
камень опасен. Будем надеяться, что он будет в надежных добрых руках.
Гонфала внимательно слушала. Звуки сражения прекратились. В коридоре
послышались приближающиеся шаги.
-- Они идут! -- прошептала королева.
Пятьдесят женщин-воинов вошли в тронную комнату. Половина из них были
Кайи, другая -- Зули. Это была свирепая компания. Многие истекали кровью.
Они были мрачны и угрожающе опасны.
Тарзан повернулся к ним.
-- Теперь вы все свободны от власти Вуры и Мафки. Вура умер. С Мафкой я
сделаю все, что вы пожелаете сами. Власти у него больше нет. Великий Гонфал
я забираю с собой. Мы покидаем вашу страну. Если рабы и пленники пожелают
идти с нами -- мы не против. Когда мы благополучно выйдем из страны, мы
вернем камень одному из ваших воинов, который пойдет с нами. Воинов может
быть не больше трех. Это решено. Мы покидаем вас сейчас же. Вот вам Мафка.
Он поднял Мафку и передал его воинам, протянувшим руки.
В гробовом молчании маленькая группа белых людей вышла из тронного зала
Кайи. Тарзан нес Гонфал так, что каждый мог видеть его. Ван Эйк нес великий
изумруд Зули. На главной улице города их ожидала небольшая группа чернокожих
и белых, немо взиравших на Гонфал. Это были рабы и пленники Кайи.
-- Мы покидаем страну, -- сказал Тарзан. -- Кто хочет, может идти с
нами.
-- Мафка убьет нас, -- возразил один из них. Радостный крик вырвался из
дворца:
-- Мафка больше никогда не сможет убивать!
XI
ВЕРОЛОМСТВО
Они в безопасности шли по стране Кайи, неся великий Гонфал. Те, кто
годами томился в тюрьмах и в рабстве, были опьянены счастьем. Они не верили
еще случившемуся и волей-неволей чего-то опасались. Сначала они ждали, что в
любую минуту будут убиты, но шли дни и ничего не происходило. Так они пришли
к Ньюбери.
-- Здесь я вас покину, -- сказал однажды Тарзан. -- Вы пойдете на юг, а
я на север. Он передал ван Эйку камень.
-- Он будет у тебя до утра, затем отдай его одному из воинов.
Он указал на трех воинов, которые прошли с ними весь путь. Затем он
обернулся к ним.
-- Возьмите камень обратно. И если кто будет пользоваться силой этого
камня, то пусть это делается для добра. Вуд, возьми великий изумруд Зули для
Гонфалы. Надеюсь, он принесет ей счастье. Я спокоен за нее -- теперь у нее
есть все, что ей нужно.
-- А где наша доля? -- спросил Спайк. Тарзан покачал головой.
-- Вы возвращайтесь к себе домой. Я спас ваши жизни, поскольку еще
совсем недавно вы об этом и не мечтали.
-- Ты хочешь сказать, что собираешься отдать все богатство этой черной
ведьме? Это не честно. Ты не можешь этого сделать.
-- Я все сказал.
Спайк повернулся к остальным.
-- Все за это решение? -- крикнул он зло. -- Камень должен принадлежать
нам. Мы должны взять оба камня в Лондон, продать их и выручку разделить
поровну.
-- С меня достаточно, что я вообще уцелел, -- сказал ван Эйк. -- Я
лично думаю, что Гонфала имеет право на один из этих камней. Другого же
вполне достаточно для обоих племен Кайи и Зули, для осуществления их планов.
Пусть они сами решают, что им с ним делать.
-- А я думаю, что деньги от проданных камней следует разделить среди
нас.
Некоторые согласились с ним, а остальные сказали, что единственное,
чего они желают, это благополучного возвращения домой в добром здравии. Чем
скорее они избавятся от этих проклятых камней и уберутся от этого места, тем
лучше.
-- Они не принесут нам счастья. Это камни зла.
-- А мне нужны деньги! -- рявкнул Спайк. Тарзан холодно взглянул на
него.
-- Ты не получишь ни одного камня. Я сказал тебе, что с этим покончено.
Я скоро вновь вернусь на юг и, кажется, буду там раньше, чем вы. Смотри,
берегись!
Наступила ночь. Все стали укладываться на покой. Чернокожие, привыкшие
к отсутствию самых элементарных удобств, улеглись прямо на земле. Вуд и ван
Эйк сидели вместе.
Тарзан наблюдал за ними и, подойдя, сказал:
-- Ты и ван Эйк будете иметь крупные неприятности. Тролл и Спайк
постараются на славу. Следите за ними. Через три дня к югу отсюда вы найдете
дружественное племя. Потом вам будет легче. Вот и все.
Тарзан повернулся и ушел в ночь. Не было никакого "прощай" -- длинного
и бесполезного.
-- Ну, -- сказал ван Эйк, -- мог бы и помягче. Вуд передернул плечами.
-- Уж он таков, что поделаешь. Гонфала, глядя в темноту, сказала:
-- Он ушел? Ты думаешь, он не вернется?
-- Когда он покончит со своими делами, ему будет не до нас. К тому
времени мы, может быть, уже выберемся из этой страны.
-- Я чувствовала себя в полной безопасности, когда он был с нами. --
Девушка подошла вплотную к Вуду и встала рядом с ним. -- С тобой мне тоже
спокойно, Стенли, но он часть Африки.
Вуд кивнул и обнял ее.
-- Мы позаботимся о тебе, дорогая. Но я тебя так хорошо понимаю. Когда
он был с нами, у меня не было никакого чувства ответственности ни за свою,
ни за твою жизни. Он принимал это как само собой разумеющееся.
-- Я всегда раздумывал, -- задумчиво сказал ван Эйк, -- кто он, откуда
он идет и куда? Интересно, что было бы, если...
-- Если что?
-- Если бы это был Тарзан. Вуд засмеялся.
-- Ничего. У нас ножи и стрелы, которыми мы все равно не владеем.
Ван Эйк кивнул.
-- Ты прав. Что мы собираемся предпринять? Нам надо запастись мясом,
прежде чем мы доберемся до этого дружественного племени. Пока и этого будет
довольно.
-- Точно, -- поддакнул Вуд. -- Некоторые чернокожие прекрасно владеют
этим видом оружия. Они научат нас пользоваться и луком, и стрелами. Иначе в
этой стране мы абсолютно беспомощны. Пошли!
Они подошли к чернокожим и приказали принести лук и стрелы.
-- Да, бвана!
И всю ночь белые тренировались для того, чтобы утром успешно добыть
себе завтрак, а впоследствии и пропитание. Гонфала тоже была здесь. Она
старалась узнать от Вуда и ван Эйка как можно больше об их родине. Мужчины
рассказывали ей об Америке, о своих родных, о Лондоне.
-- С помощью изумруда Зули ты будешь очень богатой женщиной, Гонфала.
-- Вуд говорил очень грустно. -- У тебя будет красивый дом, прекрасные меха
и изысканная пища; автомобили и толпа слуг; у тебя будет множество
поклонников.
-- А зачем мне так много мужчин? Мне нужен только один.
-- Но они будут окружать тебя, домогаться твоей красоты и богатства. --
Вуд был опечален.
-- Но тебе следует быть очень осмотрительной, -- сказал ван Эйк. --
Многие из них -- отъявленные негодяи. Девушка повела плечами.
-- Я не боюсь их. Стенли обо мне позаботится. Не так ли, Стенли?
-- Если ты мне позволишь, то...
-- Что?
-- Дело в том, что ты совсем не видала мужчин. У тебя не было выбора.
Ты можешь найти мужчину, который... Вуд заколебался.
-- Мужчина, который "что"? -- настойчиво спрашивала девушка.
-- Которого ты будешь любить больше, чем меня. Гонфала засмеялась.
-- Меня это не беспокоит.
-- А меня беспокоит.
-- Не стоит.
Глаза девушки метали молнии.
-- Ты так молода и наивна и, к тому же, неопытна. Ты не имеешь ни
малейшего представления о внешнем мире.
-- Они такие же плохие, как Мафка?
-- В некотором роде и того хуже. Ван Эйк потянулся.
-- Я собираюсь спать. Вам лучше последовать моему примеру. Спокойной
ночи!
Сказав ему спокойной ночи, они проводили его взглядом. Затем девушка
повернулась к Вуду.
-- Я не боюсь, -- сказала она. -- И ты не должен. Он взял ее руку в
свои и бережно пожал ее.
-- Я надеюсь, у тебя всегда будет такое чувство. Я не боюсь тоже, и мы
всегда будем спокойны вместе.
-- Никто не встанет между нами.
Она погладила его руку, а потом сжала ему пальцы. Долго еще они
обсуждали дальнейшие планы их совместной жизни, затем, удалившись от девушки
на небольшое расстояние, Вуд лег на землю. Гонфала вернулась под свой навес,
но еще долго не могла уснуть. Она была слишком счастлива. Ей казалось, что
ни минуты ее жизни нельзя было терять на сон -- минуты счастья и радости.
Гонфала встала и отправилась бродить в ночи. Лагерь спал. Луна
скрылась, и Гонфала брела в кромешной тьме. Она шла медленно, переполненная
любовью и чувством свободы, которую обрела так недавно, освободившись от
Мафки. Она была доброй и нежной. Взрывы бешенства больше не повторялись.
Гонфала вздрогнула при одной мысли о Мафке. Возможно, он и был ее отцом, но
что из этого? Возможно, он и любил ее по-своему, она старалась простить его
и быть доброй к нему. Но она ненавидела его всей душой, и умри он, она будет
ненавидеть даже память о нем.
Сделав над собой усилие, она отогнала от себя эти мысли и стала думать
о счастливых грядущих днях.
И вдруг она услышала голоса:
-- Этот идиот собирается отдать Гонфал черномазым, а изумруд?..
Послушай, Тролл, около пяти миллионов фунтов... А что, если мы возьмем эти
два камня и удерем с ними в Париж или в Лондон?
-- Что эта негритянка будет с ним делать?
-- Американец заберет все денежки себе. Она думает, он добр к ней,
хочет жениться на ней. Где это слыхано, чтобы американец женился на
чернокожей? Ты прав, Спайк.
-- Дело дрянь. А почему...
Девушка не желала больше слушать. Она повернулась и бросилась во тьму.
Мечты ее были разбиты... Вуд проснулся рано и позвал Камуди.
-- Разбуди всех, -- сказал он. -- Мы идем рано утром на охоту.
Затем он нашел ван Эйка, и они занялись приготовлением к охоте.
-- Пусть Гонфала поспит подольше. День будет тяжелый.
Ван Эйк ощупал свою травяную постель и вскочил на ноги.
-- Что случилось? -- уставился на него Вуд.
-- Стенли, Гонфал пропал! Он был здесь еще вчера! Вуд торопливо стал
обыскивать свою постель, затем снова и снова. Когда он заговорил, голос его
звучал очень глухо.
-- Изумруд тоже исчез, Боб. Кто бы мог...
-- Кайи!
Они поспешили в лагерь, но женщины-воины мирно продолжали спать. Без
объяснений и извинений оба мужчины начали обыскивать постели женщин.
-- Что вы ищите? -- спросили они.
-- Гонфал, -- ответил ван Эйк.
-- Так ведь он у вас! -- возмутились женщины. -- У нас его нет!
Вуд выглядел растерянным и беспомощным.
-- Что нам делать? -- спросил ван Эйк. -- Сначала, разумеется, надо
сказать Гонфале. Бедная девочка! Теперь ей придется экономить каждый цент и
жить с тобой впроголодь, Вуд.
-- Сам скажи ей, Эйк; может, мы еще догоним этих птиц, тогда нам надо
спешить.
-- О'кей!
Он пошел к навесу девушки и позвал ее. Ответа не было. Он позвал
громче, затем снова и снова, но напрасно. После этого он вошел. Гонфалы не
было.
Он вышел побледневший и расстроенный.
-- Они, кажется, украли ее, Боб.
-- Этого не может быть. Они не смогли бы этого сделать, не подняв шума.
Она наверняка попыталась бы позвать нас.
Вуд рассвирепел.
-- Ты хочешь сказать...
Ван Эйк прервал его и мягко положил ему руку на плечо.
-- Я знаю не больше, чем ты, Стен. Я только констатирую факт, и тебе он
лучше известен, чем мне.
-- Наверняка они заставили идти Гонфалу за собой силой. Или она пошла с
ними не по своей воле, или она вообще не пошла с ними.
-- Ну, это исключено. Гонфала вообще бы никогда не ушла от меня. Только
нынешней ночью мы мечтали с ней о нашем будущем после того, как поженимся.
Ван Эйк покачал головой.
-- Когда ты кончишь мечтать о своем будущем? Тебе лучше чем мне
известно, как в Америке смотрят на брак с черной. У меня нет предрассудков,
я, как всегда, только констатирую факт.
