грозящей им ежеминутно, и о том, что ждет их на дне огромной расщелины.
Над головами у них раздавались как бы раскаты грома - это земля смыка-
лась на месте образовавшихся было трещин. Мимо то и дело проносились
камни и комья глины. Дети не видели их, только слышали, как они бараба-
нят по крыше коляски, да еще как взвизгивает почти по-человечески Джим,
когда его настигает очередной булыжник. На самом деле камни не причиняли
большого вреда животному, которое ведь тоже падало, только чуть медлен-
нее из-за коляски-парашюта. Коню было скорее страшно, чем больно.
Долго ли, коротко ли продолжалось падение, Дороти не знала. От удив-
ления и испуга она потеряла счет времени. Постепенно, поборов страх, она
решилась заглянуть вниз, в черную бездну. Совсем рядом маячили смутные
очертания лошади: задранная кверху голова, стоящие торчком уши, длинные
ноги, растопыренные в разные стороны. Посмотрев вбок, Дороти обнаружила,
что мальчик, онемевший от страха, как и она сама, попрежнему сидит ря-
дом.
Дороти вздохнула с некоторым облегчением. Худшего, кажется, удалось
избежать. Наоборот, начиналось новое приключение, обещающее оказаться не
менее странным и чудесным, чем те, что ей пришлось уже пережить.
При этой мысли девочка ободрилась и еще раз выглянула из коляски,
чтобы узнать, откуда исходит странное свечение, все более разгонявшее
мутную мглу. Далеко внизу она заметила шесть огромных сияющих шаров, как
бы висевших в воздухе. Средний, самый крупный, был белого цвета и похож
на солнце. Вокруг него располагались лучами звезды остальные пять: розо-
вый, фиолетовый, желтый, голубой и оранжевый. От этого роскошного се-
мейства разноцветных светил расходились во все стороны радужные лучи. По
мере того как лошадь с коляской, Дороти и Зебом опускалась все ниже, лу-
чи становились все ярче. Они переливались нежнейшими оттенками, заполняя
все окружающее пространство ослепительной, волшебной, красочной игрой
света.
От изумления Дороти потеряла дар речи и молча смотрела, как одно ухо
у Джима становится фиолетовым, а другое розовым, хвост окрашивается в
желтый цвет, а туловище - в голубые и оранжевые полоски, не хуже, чем у
зебры. Она оглянулась на Зеба, чье лицо стало голубым, а волосы розовы-
ми, и растерянно хихикнула:
- Вот смехота!..
Мальчик и сам смотрел на нее во все глаза. Через лицо Дороти пролегла
зеленая полоса, потом одна половинка оказалась голубой, другая - желтой.
Тут, пожалуй, испугаешься.
- Н-не в-в-вижу н-ничего смешного! - заикаясь, пробормотал Зеб.
В этот момент коляска качнулась и вместе с лошадью плавно переверну-
лась набок. Они, однако, продолжали падать, так что дети не ощутили осо-
бой разницы, оставшись сидеть в коляске на своих местах. Затем они опро-
кинулись вверх дном и продолжали медленно кувыркаться, пока не вернулись
наконец в первоначальное положение. В течение всего этого времени Джим
отчаянно дрыгал и молотил в воздухе ногами, а когда они оказались опять
ниже головы, выдохнул с облегчением:
- Ну, так-то лучше!
Дороти и Зеб удивленно переглянулись.
- Твой конь умеет разговаривать? - спросила Дороти.
- Раньше я за ним такого не замечал, - отозвался мальчик.
- Это первые слова в моей жизни, - проговорил конь, - а откуда они у
меня взялись - не могу вам объяснить, и не просите. В хорошенькую перед-
рягу вы меня втянули, нечего сказать.
- Мы ведь и сами в нее попали, - примирительно произнесла Дороти. -
Не волнуйся, очень скоро это чем-нибудь да закончится.
- Еще бы, - проворчал конь, - боюсь только, конец будет не из весе-
лых.
Зеба била дрожь. Все происходящее было ужасно, фантастично и реши-
тельно не укладывалось в голове - легко ли тут не пасть духом!
Вскоре они приблизились почти вплотную к пылающим цветным светилам и
проплыли мимо них. Свет стал такой яркий и так резал глаза, что дети
закрыли лица руками, чтобы не ослепнуть.
Жара, однако, совсем не ощущалось, и, когда верх коляски укрыл их от
пронзительных лучей, мальчик и девочка снова смогли открыть глаза.
- Должны же мы когда-то добраться до дна, - сказал Зеб с глубоким
вздохом. - Не можем мы падать вечно.
- Конечно, нет, - согласилась Дороти. - Думаю, мы теперь примерно по-
середине Земли и не иначе как вот-вот выпадем с противоположной стороны.
Ничего себе дыра, а?
- Здорово глубокая, - поддакнул мальчик.
- Там внизу что-то виднеется, - объявил вдруг конь. При этих словах
оба пассажира выглянули из коляски и посмотрели вниз. И точно, под ними,
уже не особенно далеко, лежала земля. Но падали они теперь очень медлен-
но - так медленно, что это едва ли можно было назвать падением, - и поэ-
тому у них было предостаточно времени, чтобы успокоиться и оглядеться
вокруг.
Под ними лежали равнины и горы, озера и реки, очень похожие на те,
что встречаются на поверхности Земли, однако вся панорама была чудно ок-
рашена пестрыми лучами шести светил. Тут и там виднелись группы домов,
сооруженных, похоже, из чистого стекла - уж очень ярко они блестели.
- Я уверена, что бояться нам пока нечего, - бодро сказала Дороти. -
Мы спускаемся так медленно, что не можем разбиться при приземлении, а
местность премиленькая.
- Но мы же никогда не вернемся домой, - простонал Зеб.
- А ты не загадывай, - возразила девочка, - да и стоит ли об этом
беспокоиться теперь, Зеб? Сделать мы все равно пока ничего не можем, а
ведь нет ничего глупее, чем горевать понапрасну.
Мальчик замолчал, вполне убежденный столь разумными словами, и вскоре
оба, забыв обо всем, уже разглядывали странные картины, развертывающиеся
перед ними. Они падали прямо в центр большого города, в котором было
много высоких зданий со стеклянными башнями и остроконечными шпилями.
Шпили напоминали наконечники огромных копий, и упасть на один из них бы-
ло бы куда как несладко.
Джим тоже тревожно поглядывал вниз, от страха прядая ушами. Дороти и
Зеб затаили дыхание в ожидании неминуемой развязки. Но ничего страшного
не произошло: они плавно опустились на широкую плоскую крышу, и на том
полет завершился.
Когда Джим ступил наконец на твердую поверхность, ноги у бедняги едва
не подкосились. Но Зеб тотчас выпрыгнул из коляски, правда, так поспешно
и неловко, что задел ногой клетку Дороти - та выпала и покатилась по
крыше. Дно у нее отвалилось, и из перевернутой клетки вылез розовый ко-
тенок. Он уселся на стеклянной крыше, сладко зевнул и замигал круглыми
глазами.
- А вот и Эврика, - обрадовалась Дороти.
- Впервые в жизни вижу розового котенка, - заявил Зеб.
- Эврика не розовый, а белый. Он только кажется розовым в этом чудном
свете.
- Где мое молоко? - осведомился котик, заглядывая снизу вверх в лицо
Дороти. - Я умираю от голода.
- Ах, Эврика, неужели и ты умеешь разговаривать?
- Разговаривать? А я разве разговариваю? Боже милостивый, и впрямь!
Ну не смешно ли?
- Все здесь какое-то невсамделишное, - степенно рассудил Зеб. - Жи-
вотным не положено разговаривать. А вот поди ж ты, старина Джим и тот
вдруг заговорил.
- Не вижу тут ничего невсамделишного, - грубовато отозвался Джим. -
Во всяком случае, это не менее всамделишное, чем все, что нас здесь ок-
ружает. Но что с нами будет дальше?
- Понятия не имею, - ответил мальчик, с любопытством осматриваясь.
Дома в городе были целиком из стекла, такого чистого и прозрачного,
что сквозь стены можно было смотреть, как сквозь окна. Под крышей, на
которую они приземлились, Дороти видела комнаты и в них по углам кучи
каких-то странных предметов.
За спиной у детей в крыше была пробита огромная дыра. Вокруг валялись
груды осколков. Ближайший к ним шпиль лишился наконечника. Стены других
зданий были рассечены трещинами, кое-где отколоты углы, но даже и это не
могло их совсем лишить былого великолепия. Радужные лучи шести солнц
мягко освещали стеклянный город, окрашивая его строения в нежные и мяг-
кие, радующие глаз цвета.
С момента высадки путешественников ни один звук не нарушил тишины,
кроме их собственных голосов. Они начали уже гадать, куда подевались
обитатели прекрасного подземного города, как вдруг через дыру в соседней
крыше вылез человек. Он был невысок ростом, хорошо сложен, лицо имел
спокойное и безмятежное, как будто нарисованное. Одежда ловко сидела на
нем; пошитая из красивой ярко-зеленой ткани, она переливалась всеми цве-
тами радуги, то ли на солнце, то ли еще и сама по себе.
Человек сделал один или два шага по стеклянной крыше и тут, заметив
чужеземцев, резко остановился. На его спокойном лице не отразилось ни
страха, ни удивления, хотя он был, наверное, и поражен и напуган. Когда
же взгляд его упал на нескладную фигуру лошади, он повернулся кругом и
торопливо зашагал к дальнему краю крыши, не отрывая, однако, глаз от не-
виданного животного.
- Берегись! - крикнула Дороти, заметив, что красавец совершенно не
смотрит себе под ноги. - Осторожнее, свалишься вниз!
Но тот не обратил на ее крик ни малейшего внимания. Дойдя до края вы-
сокой крыши, он шагнул через него и пошел себе дальше.
Потрясенная девочка подбежала к краю и увидела, что человек быстро
спускается вниз по воздуху, как по лестнице. Вскоре он был уже на мосто-
вой и исчез за дверьми одного из стеклянных строений.
- Как странно! - воскликнула девочка, с трудом переводя дух.
- Может, и странно, зато ужасно забавно, - пропищал тоненький голосок
котенка, и Дороти, оглянувшись, обнаружила, что ее любимец тоже гуляет
по воздуху примерно в полуметре от края крыши.
- Назад, Эврика! - закричала она в ужасе. - Убьешься!
- У меня девять жизней, - промурлыкал котенок, делая круг по воздуху
и возвращаясь назад, на крышу, - но я ни одну из них не подвергаю опас-
ности, потому что не могу упасть, даже если захочу.
- Тебя держит воздух? - удивилась девочка.
- Ты разве сама не видишь? - котенок снова прогулялся по воздуху.
- Чудеса! - обрадовалась Дороти.
- Пусть Эврика спустится на улицу и позовет кого-нибудь к нам на по-
мощь, - предложил Зеб, который был не менее ее поражен этими странными
явлениями.
- А вдруг мы тоже можем ходить по воздуху? - предположила девочка.
Зеб вздрогнул и отшатнулся.
- Я бы не отважился, - сказал он.
- Может быть, Джим попробует? - предложила Дороти, оглянувшись на ко-
ня.
- Может, да, а может, и нет, - отвечал Джим. - Я достаточно накувыр-
кался в воздухе, мне и на крыше хорошо.
- Мы ведь не упали на крышу, - размышляла девочка, - мы парили в воз-
духе, и я почти уверена, что могли бы опуститься плавно до самой мосто-
вой без всяких ссадин и ушибов. Вон Эврика, смотрите, отлично ходит по
воздуху.
- Эврика весит всего полфунта, - презрительно фыркнул Джим, - а я -
не меньше полутонны.
- Ты весишь не так много, как хотелось бы, Джим, - покачала головой
девочка, окинув лошадь взглядом, - ты ведь ужасно худой.
- Что делать, я стар, - вздохнул конь, понурив голову. - Я мало хоро-
шего видел в жизни, к тому же в былые годы мне пришлось потаскать конку
по улицам Чикаго, а на этой работенке не разжиреешь.
- Зато теперь он ест за троих, будто решил наверстать упущенное, -
вставил мальчик.
- Я ем? Что-то я не припомню, чтобы я ел хоть что-нибудь сегодня на
завтрак, - проворчал Джим, которого слова Зеба задели за живое.
- Никто из нас не завтракал, - сказал мальчик, - и вообще, не время
болтать о еде сейчас, в минуту грозной опасности.
- Нет опасности более грозной, чем голод, - снова фыркнул конь, про-
пустив мимо ушей упрек своего юного хозяина. - Хотел бы я знать, растет
ли в этом странном месте овес, а если растет, то стеклянный он или нет?
- Конечно, нет! - воскликнула Дороти. - Мне отсюда видны окраины го-
рода, сады и поля - нам бы только добраться до земли!
- Так что же вы не сойдете вниз? - удивился Эврика. - Я голодный, как
