- Мод, с вами все в порядке?
- Со мной -да. А с вами? Что здесь случилось вчера?
- Так, померещилось что-то.
- Опишите. Я описал.
- Странно. Если это и инсайт, то весьма необычный. Я думала, это
случится со мной. Почему вы не сказали сразу?
- Мне было тревожно за вас. Мод вздохнула.
- Сережа, я вижу ваши чувства.
- И что же?
- Боюсь, что доставлю много огорчений. Думаю, вы могли бы еще
остановиться.
- Зачем боятся того, чего может и не быть? Никто на знает будущего.
- Не будьте так уверенны. Я промолчал. Мод усмехнулась.
- Вы поняли меня совершенно правильно. Иногда, если живешь достаточно
долго. . . Назовем это предчувствием наименее вероятного варианта,
маловероятного вывиха.
- 0 вашей способности знают?
- Нет.
- Не хотите?
- Не хочу.
- Мне трудно поверить.
- Понимаю. Смотрите сюда.
Опустившись на колени, она начертила в пыли обтекаемое тело с
тюленьим хвостом и парой широких лопастей в передней части.
- Его назовут хвостоногим ухомахом. Скоро мы увидим это существо.
- Где?
- Здесь, на Феликситуре. Рисунок запомнили?
- Д-да.
- Хорошо.
Она поднялась, аккуратно отряхнулась. Потом взяла, да и затоптала
свое произведение. Такие вот поступки случаются у женщин. Поди их
разгадай. Одно слово - ведьмы.
* * *
Несколькими часами позже батискаф добрался до дна каверны. Оксана
сказала, что ей страшно.
- Тебе?
- Нет, кому-то там, - она показала на пол. Круклис прекратил пить
кофе.
- Не устала?
- Проверьте.
- Сигнал слабый?
- Слабоватый. Круклис оглянулся.
- Ищу женщину. Женщины чутче.
Мод молча распустила прическу и взяла шлем.
Кабина быстро наполнилась людьми.
- Ну как?
- Пока не слышу. Я протолкался ближе.
- А сейчас слышу.
- Пеленг? Мод покачала головой.
- Я плохой сенсолог.
- Дайте мне, - нетерпеливо сказала Оксана. - Так. Левый разворот,
курс двести восемнадцать. Быстрее!
Софус немедленно включил полные обороты, но винты тяжело
проворачивались в серном студне, скаф полз черепашьим ходом. Все же, одна
из теней на экране постепенно оформлялась в пятно.
- Сигнал усиливается, - подтвердила Оксана.
- Вот тебе и сюрприз, братец Серж, - ехидно заметил Круклис. -
Подходит? Я молчал, не решаясь поверить.
- Ой! - сказала Оксана. - Мне очень страшно.
- Хватит, отключайся. Мы его видим.
- А сейчас я сердита. Чувствую гнев, злобу.
- Да дайте же форсаж! - взмолился Зепп.
- Хорошо, хорошо, успокойся. Сейчас дадим форсажик. Аппарат понемногу
набрал скорость. Смутное пятно вытянулось, приобрело узнаваемые контуры.
Легко скользя между каменными выступами дна, оно некоторое время
выдерживало дистанцию, но потом начало сдавать. Стали различимы
раздвоенный хвост и что-то вроде плавников. Вдруг существо резко изменило
направление.
- Уходит! - восхищенно сообщил молоденький техник. Софус переложил
рули и вновь поймал беглеца в перекрестие визиров. Включилась внешняя
связь.
- Эй, что у вас происходит? - спросил Сумитомо.
- Ненавижу! - крикнула Оксана.
- Кого? - оторопел губернатор.
- Это она не вас, ваше превосходительство, - рассеянно пояснил Зепп.
- А кого?
- Это она нас всех ненавидит.
- Да за что же?
А мы, за ней гонимся.
- Послушайте, вы что. . .
- Суш1 - взревел Круклис, - отстань. На экран-то взгляни!!!
И он добавил что-то на старояпонском языке. Мод покраснела.
- Оксана, отключайся, - строго сказал Абдид.
- Вот еще! Такое открытие. . . Я вижу. . .
- Что?
- Ничего подобного... Ох! Батюшки, огонь. Внезапно экраны померкли.
Все. И те, через которые шла информация с батискафа, и даме те, по которым
контролировались системы самого парома. За окнами Оксанкин кратер выпустил
мощный фонтан серы. Была видна очередная станция связи, кувыркающаяся по
склону.
- Вот тебе, бабушка, и даблю, - сказал Круклис. Это он
по-староанглийски выразился, полиглот.
Оксана упала, возникла паника. А я погрузился в самый несомненный
инсайт. Явился первозданный океан Земли. Горячий, но уже не кипящий. Во
вспышках молний, сиянии жесткого ультрафиолета рождались и тут же
разваливались цепочки молекул. Это повторялось бессчетное количество раз -
хоровод шариков, причудливо слипавшихся в замысловатом танце, кружил и
кружил, без устали перемешиваемый течениями и прибоем. Взрывались
подводные вулканы, свирепствовали ураганы. Но вот все чаще замелькали
знакомые сочетания углерода, водорода, азота и кислорода -скелеты будущих
аминокислот. В гигантской реторте по имени Земля зрели все более массивные
вещества, которые спустя четыре миллиарда лет мы назовем белками и
нуклеиновыми кислотами. Именно они, застревая в капельках жира, создают
серые комочки протоплазмы - распадающейся, зловонной. . . Из неаппетитных
материалов зарождалась наша Жизнь, замечу в скобках. Но где же тут Творец?
Одно цепляется за другое, все развивается само собой, подвластное одному
лишь времени, и не нуждаясь в дополнительных вмешательствах. Вот разве что
сам порядок событий, то есть, время, кто-то создал. . .
* * *
- Похоже, Серж уже не такой остекленелый. Зепп, шлепни еще разок.
- Хватит, хватит, - поморщился я. - Право, что за манеры. Уберите ваш
несносный нашатырь!
Из инсайта выходят так же, как в него входят, - хлоп, и готово. Ни
облачка на ясном челе, чувствуешь себя выспавшимся. Я огляделся.
Оксану успели поместить в реанимационный кокон. Под прозрачной
крышкой к ней тянулись щупальца зондов, датчиков, струйных инъекторов.
Одежда расползлась, ее смыл специальный раствор. Волочились термостат и
газорегулятор, сильный разряд электричества заставил биться остановившееся
было сердце. Бр-р! Никогда не имел отношения к медицине. Не то, что
Круклис, имеющий отношение ко всему на свете. Насупив дремучие брови, этот
нескромный мужчина сканировал живой мозг Оксаны.
- Угрозы для жизни нет, - объявил всезнайка.
- Надо бы отправить ее на Гравитон, - осторожно говорит Абдид.
- Куда спешить? Все там будем.
- Щутник.
Оксану все-таки перенесли во второй модуль парома. Арбайтеры проворно
отсоединили кабели. Сработали катапульт-болты. Шар полыхнул дюзами, поднял
клубы пыли и ушел наверх, к сияю-щзму в зените Гравитону.
- Зара, небось, уже хлопочет? - спросил кто-то.
- А как же? - удивился Абдид. - Там всего будет даже с избытком.
Постояв еще немного на накренившейся платформе, все перешли в третий
модуль парома. Его софус не пострадал, поскольку в момент происшествия был
отключен. С его помощью мы занялись анализом накопленной информации, в том
числе - расшифровкой сенсограмм Оксаны. Все это заняло чуть больше минуты.
- Вероятность биологической природы объекта - девяносто шесть целых и
двадцать восемь сотых процента, - доложил софус. - Неопределенность для
единичных явлений не превышает допуска статистической модели. Коэффициент
Грэйнбриджа. . .
- Короче, - взмолился Зепп.
- Нулевая гипотеза отбрасывается, - изрек софус. Ну, вот оно,
случилось. За иллюминаторами расстилался все тот же неуютный пейзаж, изо
всех сил продолжал извергаться Оксанин кратер все так же равнодушно светил
Виктим. Тем не менее, произошла перемена. И еще какая перемена... Все
молчали. И тут на экране возник Сумитомо. Лицо его излучало не хуже
Виктима.
- Большой софус Гравитона подтверждает ваши выводы. Братцы, мы вошли
в историю! Вляпались, можно сказать. Не заметили? И что теперь с нами
бу-удет.., Щутка ли - внеземную жизнь открыли! Как назовете своего
монстра?
- Хвостоногим ухомахом, - оловянно сказал я. Сумитомо прямо
возликовал.
- Серж, дорогой, да в тебе уйма воображения! Вот не ожидал.
Принимается и утверждается без обсуждения! Хвостоногий ухомах. . . Надо
же.
- Что-то мне не нравится твой бодренький тон, Сумитоша,
-подозрительно сказал Круклис. - Небось, заготовил ложку дегтя?
- Ложку серы, Парамоша-сан. Вы здорово растревожили Оксанкин кратер.
Вот-вот начнется серьезное извержене. Так что стартуйте немедленно.
- Что значит - стартуйте? А батискаф?
- Батискаф свое дело сделал. Даже если и можно его еще отыскать, в
чем у меня сомнения глубиною в пять миль, времени на новое погружение уже
нет. Гравитон удаляется от Феликситура.
- Я остаюсь, - заявил Круклис. Немедленно вмешался Абдид.
- Не валяй дурака. Лауру вызывать? Круклис обозвал его интриганом
ассирийским. Абдид умилился: ответить оскорблением на заботу - это так
по-человечески. Что тут скажешь?
- Горе ты мое серное. Так вот мы и открыли серную жизнь. Во вторник
это было.
3. СТАНЦИЯ ГРАВИТОН-4
Разгадку тайн Феликситура пришлось отложить. Гравитон уже пролетел
мимо планеты, а торможение этого исполина требовало непомерных трат
энергии. В среду, едва лишь наша команда вернулась в третьем шарике
парома, Сумитомо включил двигатели коррекции. Станция устремилась к
Кроносу, главному объекту своих исследований. Страсти по Феликситуру
постепенно улеглись, все сдали отчеты и понемногу стали сосредоточиваться
на новом испытании, которое нам предстояло в скором будущем.
За кормой тускнел и съеживался покинутый Феликситур. Вскоре его
нельзя было увидеть даже в телескопы. Потом пришла очередь уменьшаться
Виктиму. И чем более угасала звезда, тем больше притихали люди. Все знали
точность, с которой просчитывался курс станции, и то, что пройдет она на
близком, но безопасном расстоянии от коллапсара, да уж очень жутковат
батюшка Кронос. В объеме небольшого астероида он накопил массу трех Солнц
и продолжал безостановочно питаться всем, что на него сыпалось из
окружающего пространства. Сила притяжения коллапсара ужасающа. Даже луч
света не в состоянии покинуть его поверхности. Внутри так называемой сферы
Шварцшильда останавливается само Время, из чего-то подобного оно и
началось. Для тел же, сближающихся с Кроносом, время течет все медленнее.
Мы про-
должали принимать сигналы автоматических зондов, выпущенных в сторону
коллапсара нашими предшественниками - Гравитонами 3, 2 и 1. Десятки лет
эти разведчики падают к центру черной дыры, сигналы приходят все реже, но,
поскольку время течет для них все медленнее, они переживут и Гравитон-4, и
все последующие Гравитоны, сколько бы их еще ни построили неугомонные
люди.
День за днем приплюснутый шар Гравитона катился к периколлапсарию -
точке своей орбиты, находящейся на минимальном расстоянии от Кроноса.
Малозаметно, но неуклонно росла его скорость, на контрольных картах все
гуще ложились линии изогравов. По этажам, тоннелям, шахтам, ярусам и
отсекам станции сновали роботы, регулируя, проверяя и подкручивая все на
своем пути. Для оптимальной центровки перемещались грузы. Жидкости и газы
перекачивались в наиболее прочные танки. Мебель и всякая мелочь в каютах
намертво фиксировалась магнитными замками. Исчезли кровати с роскошными
балдахинами, их место заняли массивные саркофаги гравистатов. Абдид и
Сумитомо лично ощупали едва ли не каждый скафандр, устроили несколько
учебных тревог, отрепетировали аварийную эвакуацию со станции. Во всех
этих хлопотах им самозабвенно помогали энтузиасты, не знающие, к чему
приложить избыток жизненных сил. Человек - существо компанейское. В один
прекрасный день к губернатору явился и я. Сумитомо поднял замороченную
