волосами, которого он вчера вечером видел на сортировке. Мальчик как
завороженный смотрел на Гарри. В руках он сжимал нечто весьма похожее
на обыкновенный мугловый фотоаппарат. Как только мальчик понял, что
Гарри заметил его взгляд, он мучительно покраснел.
– Как жизнь, Гарри? Я… меня зовут Колин Криви, - пролепетал он
беззвучно, осторожно делая шаг вперед. – Я тоже буду учиться в
"Гриффиндоре". А можно я… можно мне… ничего, если я тебя
сфотографирую? – попросил он с выражением робкой надежды и поднял
фотоаппарат повыше.
– Сфотографируешь? – довольно тупо повторил Гарри.
– Как доказательство, что я с тобой действительно встречался, -
чуть более окрепшим голосом пояснил Колин и подошел еще ближе. – Я про
тебя знаю всё-всё-всё. Мне все всё рассказали. И про то, как ты
уцелел, после того как Сам-Знаешь-Кто пытался тебя убить, и про то,
как он исчез, и про всё остальное, и про твой шрам в форме зигзага
молнии (он просканировал глазами линию челки на лбу у Гарри), - а ещё
один мальчик из нашего класса сказал, что есть такое зелье, если в нем
проявить пленку, человек на фотографии будет двигаться! – Колин
судорожно перевел дух и в совершеннейшем экстазе продолжил: - Здесь
так здорово, правда? Я раньше, до письма из "Хогварца", и не
догадывался, что все странные штучки, которые я могу делать – это
колдовство. Мой папа – молочник, он тоже никак не мог поверить.
Поэтому я всё время фотографирую, чтобы послать ему побольше снимков.
Так классно, если у меня будет твоя фотография, - он с мольбой
посмотрел на Гарри, - и, может быть, твой друг снимет нас вдвоем? А ты
потом подпишешь, хорошо?
– Подпишешь? Уже раздаешь автографы, Поттер?
Громкий и язвительный, голос Драко Малфоя разнесся по всему
двору. Оказывается, он давно уже стоял позади Колина в сопровождении,
как и всегда в "Хогварце", своих бандитского вида дружков, Краббе и
Гойла.
– Все построились! – закричал Малфой. – Гарри Поттер будет
раздавать автографы!
– Ничего подобного, - сердито сказал Гарри, непроизвольно
сжимая кулаки. – Заткнись, Малфой!
– Тебе просто завидно, - пискнул Колин, чье тельце едва ли было
толще шеи Краббе.
– Завидно? – переспросил Малфой, которому больше не нужно было
кричать: половина из тех, кто гулял во дворе, уже и так
заинтересованно слушала. – Чему это мне завидовать? Мерзкий шрам на
голове мне не нужен, спасибо! Я вообще не считаю, что можно стать
необыкновенным только оттого, что тебе раскроили череп.
Краббе и Гойл глупо ухмылялись.
– Чтоб тебе слизняками подавиться! – яростно выкрикнул Рон.
Краббе перестал ухмыляться и принялся угрожающе потирать костяшки
пальцев.
– Берегись, Уэсли, - презрительно прищурился Малфой, - тебе
нужно хорошо себя вести, а то мамочка заберет тебя из школочки. – И он
заголосил пронзительно: - Еще раз что-нибудь вытворишь…
Группка слизеринцев-пятиклассников, собравшихся неподалеку,
громко расхохоталась.
– Кстати, дай Уэсли одну фотографию с автографом, - посоветовал
Малфой, - она будет стоить больше, чем весь их жалкий домишко…
Рон сорвал колдоленту с волшебной палочки, но тут Гермиона с
шумом захлопнула "Вояж с вампиром" и прошептала:
– Тихо вы!
– В чём дело, в чём дело? – к ним спешил Сверкароль Чаруальд,
бирюзовая роба развевалась на ходу. – Кто это тут раздает автографы?
Гарри возмущенно издал какой-то звук, но был вынужден замолчать
– Чаруальд покровительственно обнял его за плечи и произнес с
живостью:
– Да что же это я спрашиваю, мне следовало догадаться! Гарри –
друзья встречаются вновь!
Пришпиленный к боку учителя, сгорающий от унижения, Гарри
видел, как ухмыляющийся Драко растворяется в толпе.
– Давайте же, мистер Криви, - сказал Чаруальд, лучезарно
улыбаясь Колину. – Двойной портрет, что может быть лучше! И мы оба его
подпишем.
Колин повозился с аппаратом и сфотографировал их, после чего
раздался удар колокола, возвещавший начало послеобеденных занятий.
– Ну, скорее, идите, идите, - поторопил собравшихся Чаруальд и
направился к замку, не отпуская Гарри, жалевшего в данный момент
только об одном – что не знает какого-нибудь хорошего Исчезательного
Заклинания.
– Скажу тебе одну умную вещь, - отеческим тоном произнес
Чаруальд, когда они входили в замок через боковую дверь, - я
постарался прикрыть тебя сейчас с Колином – раз он фотографировал и
меня тоже, то твои товарищи не смогут думать, что ты ставишь себя
слишком высоко…
Оставаясь глух к запинающимся объяснениям Гарри, Чаруальд тащил
его за собой по коридору и вверх по лестнице сквозь толпу глазеющих
любопытных.
– Позволь мне лишь предостеречь тебя – раздавать фотографии с
автографами на данном этапе карьеры в высшей степени неразумно – если
по честному, ты, Гарри, будешь выглядеть просто самовлюбленным
младенцем. Очень может быть, что придет время, когда тебе, так же как
и мне, понадобится всегда иметь наготове целую пачку фотографий, но, -
тут Чаруальд снисходительно хмыкнул, - не думаю, что этот момент уже
настал.
Они дошли до кабинета Чаруальда, и тот наконец-то отпустил
Гарри. Гарри одернул робу, забился на самый задний ряд и обложился
насколько мог чаруальдовскими книжками, так, чтобы не видеть оригинал.
Его одноклассники, болтая на ходу, входили в класс. Подошли Рон
с Гермионой и заняли места по обе стороны от Гарри.
– У тебя на физиономии яичницу можно жарить, - хихикнул Рон. –
Молись, чтобы Криви не подружился с Джинни, а то они быстренько
организуют фэн-клуб Гарри Поттера.
– Замолчи ты, - оборвал его Гарри. Не хватало только, чтобы эти
слова, "фэн-клуб Гарри Поттера", достигли ушей Чаруальда.
Когда все расселись, Чаруальд громко прочистил горло, и
воцарилось молчание. Чаруальд потянулся, взял со стола у Невилля
"Турне с троллями" и поднял книжку так, чтобы весь класс мог видеть
его собственное подмигивающее изображение на обложке.
– Это я, - сказал он, тыча пальцем в портрет и тоже подмигивая
для убедительности. – Сверкароль Чаруальд, орден Мерлина третьей
степени, почетный член Лиги защиты от сил зла, а также пятикратный
лауреат премии журнала "Ведьмополитен" за самую обаятельную улыбку –
но об этом я предпочитаю не упоминать. Я избавился от Бэндон-Банши
отнюдь не с помощью улыбки!
Он сделал паузу, чтобы класс мог посмеяться. Некоторые криво
улыбнулись.
– Я вижу, что у всех есть собрание моих сочинений – молодцы.
Думаю, сегодня мы начнем с того, что проведем небольшую контрольную.
Беспокоиться не о чем – просто проверим, насколько внимательно вы
читали мои произведения, что вы усвоили…
Раздав листы с вопросами теста, он вернулся на свое место во
главе класса и сказал:
– У вас тридцать минут – так – начали!
Гарри обратился к тесту и стал читать вопросы:
1. Какой любимый цвет Сверкароля Чаруальда?
2. Каково тайное желание Сверкароля Чаруальда?
3. Каково, по вашему мнению, величайшее достижение Сверкароля
Чаруальда на сегодняшний день?
И так далее и тому подобное, вплоть до:
54. Когда у Сверкароля Чаруальда день рождения и что было бы
для него лучшим подарком?
Полчаса спустя Чаруальд собрал работы и быстро пролистал их,
стоя перед классом.
– Тц-тц-тц, почти никто из вас не запомнил, что мой любимый
цвет – лиловый. Я говорю об этом в моей работе "Единение с йети".
Также, некоторым из вас не мешало бы повнимательнее перечитать
"Общение с оборотнями" - там, в главе двенадцать, я говорю о том, что
лучшим подарком на день рождения стали бы для меня гармоничные
отношения между колдовским и неколдовским сообществом – хотя и от
большой бутылки Огден Олд Огневиски я бы не отказался!
Он одарил класс еще одной плутовской улыбкой. Рон давно уже
таращился на него, не веря собственным глазам; Симус Финниган и Дин
Томас, сидевшие в первом ряду, тряслись в беззвучном хохоте. Гермиона,
с другой стороны, слушала Чаруальда с почтительным вниманием и сильно
вздрогнула, когда он упомянул ее имя.
– … а вот мисс Грэнжер знает, что моим тайным желанием является
навсегда избавить мир от зла и вывести на мировой рынок собственную
серию снадобий по уходу за волосами – молодец девочка! На самом деле,
– он изучил работу Гермионы: – она на все вопросы ответила – где мисс
Гермиона Грэнжер?
Гермиона подняла дрожащую руку.
– Отлично! – засиял Чаруальд. – Просто отлично! "Гриффиндор"
получает десять баллов! Ну, а теперь – за работу!
Он наклонился под стол и достал оттуда большую накрытую тканью
клетку.
– Для начала – я должен вас предупредить! Моя задача –
вооружить вас против самых отвратительных созданий, известных
колдовскому миру! В этом классе вы можете лицом к лицу встретиться с
самыми ужасными своими страхами. Знайте только, что, пока я с вами,
вам абсолютно ничего не грозит. Всё, о чем я вас прошу, это сохранять
спокойствие.
Сам того не желая, Гарри перегнулся через выставленную перед
ним батарею книжек, получше рассмотреть клетку. Чаруальд положил руку
на ткань. Дин и Симус перестали хихикать. Невилль, сидевший в первом
ряду, вжимался в стул.
– Пожалуйста, не надо кричать, - тихим голосом попросил
Чаруальд, - это может их спровоцировать.
Весь класс затаил дыхание, и Чаруальд сдернул покрывало с
клетки.
– Встречайте, - сказал он театрально, - только что пойманные
корнуэлльские эльфейки.
Симус Финниган не смог совладать с собой. Он буквально захрюкал
от смеха, и даже Чаруальд не смог притвориться, что это был вопль
ужаса.
– Что? – улыбнулся он Симусу.
– Ну, они ведь… они ведь… не слишком опасны? – чуть не
подавился Симус.
– Я бы не был так уверен! – сказал Чаруальд, с раздражением
покачав пальцем перед носом у Симуса. – Это дьявольски хитрые
маленькие негодяйки!
Эльфейки были цвета электрик и примерно восьми дюймов ростом, с
остренькими личиками и пронзительными голосками; когда они начинали
говорить, создавалось впечатление, что много-много волнистых
попугайчиков громко спорят между собой. Лишь только с них сняли
покрывало, эльфейки тут же загалдели и заметались по клетке, тряся
решетку и корча рожи.
– Отлично! – громко сказал Чаруальд. – Посмотрим, что вы будете
с ними делать. – и открыл клетку.
Начался настоящий кромешный ад. Эльфейки как ракеты выстрелили
по всем направлениям. Две из них схватили Невилля за уши и подняли
высоко в воздух. Несколько штук метнулось прямиком в окно, и задний
ряд оказался усеян разбитым стеклом. Остальные громили классную
комнату не менее эффективно, чем было бы под силу взбесившемуся
носорогу. Эльфейки хватали чернильницы и делали "дождик", трепали
книжки и бумажки, срывали картины со стен, переворачивали мусорные
корзины, утаскивали портфели и вываливали их содержимое за разбитое
окно; в течение нескольких минут половина класса оказалась под
партами, а Невилль свисал с железного канделябра на потолке.
– Ну же – загоняйте их, загоняйте, это всего-навсего эльфейки,
- кричал Чаруальд.
Он закатал рукава, помахал палочкой и выпалил: "Пескипикси
Пестерноми!"
Это не возымело совершенно никакого действия; одна из эльфеек
выхватила палочку у Чаруальда из рук и швырнула ее в окно вслед за
всем прочим добром. Чаруальд испуганно сглотнул и присел под
собственный стол, чудом избежав столкновения с Невиллем, который
свалился с полуоторвавшегося канделябра ровно через секунду.
Прозвонил колокол, и у выхода началось сумасшедшее
столпотворение. За этим последовало некоторое затишье, во время
которого Чаруальд вылез из-под стола, величественно отряхнулся,
заметил Гарри, Рона и Гермиону, которые почти уже вышли из класса и
