садик. Каждый раз, когда он произносил "Сележа", кто-нибудь из взрослых
моментально начинал поучать его:
- Сележа? Такого имени нет, ну-ка скажи правильно: Сер-режа.
Детский ум очень изобретателен. Чтобы постоянно не слушать
нравоучения, малыш предпочел "изъять" из имени коварный слог. На вопрос:
"Как тебя зовут?" - он гордо отвечал:
"Сажа".
Как все работающие матери, Катюша приводила сына в садик к восьми
утра, а забирала в семь вечера. Проблем с ребенком не было даже тогда,
когда в группе внезапно поменялась воспитательница. Но через несколько дней
после этого события Сережка заныл:
- Мама, сшей мне юбочку, зеленую.
Катя объяснила ему, что мальчики носят только брючки, но он стоял на
своем:
- Юбочку, Анна Ивановна велела мне в юбочке петь!
Удивленная Катюша поинтересовалась у воспитательницы, о чем идет речь:
Какая юбка?
- Зеленая, - пояснила Анна Ивановна, - мы ставим спектакль. Мальчики -
пираты, девочки - красавицы, в длинных юбках. Кстати, все уже сшили, одна
Сажа без костюма осталась.
- Кто? - начиная понимать, в чем дело, спросила Катя.
- Дочка ваша, Сажа, - спокойно ответила воспитательница.
Еле сдерживая смех, Катюша сказала:
- Он Сережа.
Анна Ивановна вытаращила глаза, потом посмотрела на прелестное
белокурое кудрявое дитя в красных шортиках и белой футболочке и спросила:
- Ты мальчик?
- Ага, - кивнул ребенок.
Две недели подряд Анна Ивановна, введенная в обман именем, сажала
малыша с девочками, и он упоенно играл с ними в куклы. За это время он
научился вышивать крестиком, учил для утренника роль девицы-красавицы и ни
разу не выказал никакого протеста. Это ли не свидетельство счастливого,
спокойного характера?
- Пальцы не сломаны, - поставила диагноз Катя, - просто сильный ушиб,
немедленно сунь руку под холодную воду.
Спустя мгновение Сережке стало легче, и он с чувством произнес:
- Лампудель, теперь мне совершенно ясно, как ты ко мне относишься.
Крыса-то тебе дороже меня. Ты готова была всего меня переломать, чтобы
грызуна спасти!
- Если бы ты угодил к аллигаторам, - возразила я, разглядывая
высыхающую крысу, - то я мигом бросилась бы на помощь!
- Не знаю, не знаю, - бормотал Сережка, - небось увидела бы на берегу
погибающего червячка и кинула меня на съедение крокодайлам. Кстати, они,
вполне вероятно, умрут от голода.
С этими словами он вытер руки и ушел.
Я сначала отволокла в свою комнату банку с вырванной из пасти смерти
крысой, потом пошла на кухню, открыла упаковку "Кролика с рисом" и
вытряхнула содержимое в воду.
Ася и Вася, отпихивая друг друга, ринулись к добыче, через секунду в
ванне не осталось ни кусочка от кошачьего корма.
Я повеселела и стала умываться. Слава богу, проблема решена.
- Во как! - раздалось сзади. - Классно!
Мигом схарчили!
Я осторожно смыла с лица остатки геля и открыла глаза. Веселый Сережка
потряс пустой банкой.
- Говорил же, что они "Вискас" сожрут, а ты и попробовать не захотела!
Я собралась было возмутиться. Дело-то обстояло иначе. Это Сережа
кричал, что крокодилята ни за что не польстятся на кошачий харч.
Но потом я решила промолчать. Фиг с ним, все мужчины ненавидят
признавать свои ошибки.
Глава 15
Утром я поехала к Ирочке. Специально выбралась пораньше, чтобы
наверняка застать ее дома. Она, очевидно, собиралась уходить, потому что
появилась на пороге одетая и накрашенная.
- Вы куда-то торопитесь? - спросила я.
- Да нет, - пожала плечами Ира, - покупателей жду.
- Каких?
- Так, - отмахнулась она, - сберкнижкой-то полгода нельзя
воспользоваться, надо, оказывается, в какие-то права наследования вступить.
Денег нет, вот и решила продать одно колечко. Семен Кузьмич бы меня
одобрил, он не хотел видеть дочку голодной.
Да уж, быстро вдовушка сориентировалась, и в глазах нет ни одной
слезинки. Может, Светлана права?
- Мне надо с вами поговорить!
- Пройдемте в кабинет, - предложила Ирочка.
Мы вошли в просторную комнату, и я поежилась: несмотря на февраль,
окно было открыто настежь.
- Я всегда, пока Семен Кузьмич завтракал, раскрывала окно, - вздохнула
Ирина. - Папа сидел какое-то время, завернувшись в плед, а потом просил
закрыть створку. Вот видите, как бывает, он умер, а моя привычка осталась!
Объяснить этого не могу, но после его смерти придерживаюсь заведенного
порядка. Глупо, да?
С этими словами она пересекала комнату.
Я села на кожаный диван и вздрогнула, подушки были просто ледяными.
- Скажите, Ира, вы знаете, откуда у Розалии Львовны было столько
драгоценностей?
Хозяйка оперлась левой рукой на подоконник, а правой стала закрывать
одну створку.
- Розалия Львовна была из семьи богатых... - начала было она и
осеклась.
- Ну, ну, дальше, - поторопила ее я.
Но Ирочка молчала. Я подождала пару мгновений и спросила:
- Так из какой семьи была Розалия Львовна?
Ира не отвечала, она как-то странно полувисела на подоконнике.
Внезапно мое сердце екнуло: в ее позе было нечто необычное... Не успела я
сообразить, что делать дальше, как ноги у Иры подкосились, и она упала на
спину, широко разбросав в стороны руки. Испугавшись, я подскочила к ней.
- Ира! Тебе плохо?
Хозяйка молчала, ее глаза, не мигая, смотрели в потолок, рот слегка
приоткрылся, а лицо омертвело. Между красиво очерченными бровями виднелась
маленькая круглая дырочка, кровь не текла, но все равно стало понятно:
Ирину застрелили, только что, на моих глазах.
Я рухнула рядом с ней на колени.
В голове испуганными птицами заметались мысли. Кто стрелял? В комнате
не было никого, кроме меня. И звука выстрела я не слышала! Значит, Веня
говорил правду. С Семеном Кузьмичом произошло то же самое. Зажмурившись, я
отползла к двери и кое-как встала на ноги. Что делать? Звать милицию? Но
меня моментально арестуют.
Внезапно раздался оглушительный звонок.
Я чуть не свалилась в обморок. Это покупатель, тот человек, которому
Ира собиралась продать кольцо. Час от часу не легче! Меня застанут на месте
преступления и отволокут в тюрьму, ну и влипла! Может, он позвонит и уйдет?
Решит, что никого нет дома? Но с той стороны двери находился очень
настырный человек. Задорная трель опять разнеслась по квартире. Я глянула в
"глазок". На лестничной клетке топтался мужчина в шапке, низко надвинутой
на лоб.
- Вы к кому? - пискнула я.
- Ирина, откройте.
- Ее нет.
- Да? - удивился мужик. - Но мы же договорились!
- Она уехала экзамен сдавать, будет вече ром, отпереть не могу, мне
Ирина запрещает впускать посторонних.
Мужчина помялся пару мгновений, потом повернулся и ушел. Я,
прислонившись к стене, перевела дух. Теперь нужно действовать аккуратно.
Сначала я прошла на кухню, отыскала там тряпку, намочила ее и
вернулась в кабинет. Холод в комнате стоял, как в Арктике. Стараясь не
смотреть на труп, я быстро закрыла окно и стала методично протирать все,
чего касались мои руки. Последними отполировала дверную ручку и кнопку
звонка. Выйдя на улицу, я отыскала телефонную будку и набрала хорошо
знакомый номер Володи Костина. Будем надеяться, что Вовки нет, а трубку
снимет кто-то из его коллег. В противном случае - если я сейчас услышу
бодрое "алло" приятеля - придется обращаться в "02". Мне хочется сохранить
инкогнито, а Костин великолепно знает мой голос.
- Да, Кротов. Говорите.
Это Павел Кротов, я очень хорошо его знаю, но видимся мы редко,
поэтому смело можно начинать. На всякий случай взяв на тон выше, я
прочирикала:
- Немедленно запишите адрес и приезжайте.
- С какой радости? - рявкнул грубый Кротов.
- В комнате у окна лежит труп хозяйки.
Внезапно что-то щелкнуло, и голос Павла зазвучал чуть глуше. Я
насторожилась, похоже, бдительный Кротов включил записывающее устройство.
- Как вас зовут? - спросил он. - Имя, фамилия, место прописки...
Но я уже опустила трубку на рычаг.
Еле живая от потрясения, я добралась до крохотного кафе на углу улицы,
заказала самую большую порцию капуччино и попыталась согреться, глотая
горячий кофе. Но это не помогло - мне парадоксальным образом становилось
все холодней. Будто чьи-то ледяные пальцы сжимали мое горло.
Я позвала официантку:
- Принесите мне еще одну чашку, только погорячей.
- Замерзли? - улыбнулась она.
- Жутко, - кивнула я, - меня прямо трясет.
- У нас тепло, и вы тут минут пятнадцать сидите, наверное, заболели, -
предположила официантка, - может, вам коньячку глотнуть?
В баре хороший есть, фирменный, без обмана.
- Спасибо, я за рулем.
- Так пятьдесят грамм ерунда, - заботливо настаивала она.
Ну кому как, а лично я могу опьянеть и от пяти миллиграммов. Честно
говоря, мне достаточно понюхать "огненную воду", чтобы почувствовать себя
подшофе. Я пьянею даже после порции валерьянки, пустырника или другой какой
настойки на спирту.
- Спасибо, но лучше кофе.
С разочарованным лицом девушка потопала было к стойке, но на полдороге
притормозила и предложила:
- Если хотите по-настоящему согреться, выпейте наш фирменный
кофе-коктейль.
- Это что такое? - спросила я.
Официантка протянула изящную ручку, украшенную тоненькими золотыми
браслетами, в сторону столика у окна, где сидели две школьницы лет
четырнадцати.
- Видите, такой, как у них.
Девочки держали в руках большие стаканы, пузатые внизу и узкие вверху,
над темной жидкостью колыхались островки взбитых сливок.
- Давайте, - согласилась я.
Если этим кофе лакомятся дети, значит, в нем нет ни капли спиртного.
- Айн момент, - подхватилась официантка.
Я вытащила из сумки ручку и принялась рисовать на салфетке домики. Ну
и что делать?
Ирина мертва. А раз нет заказчика, можно сворачивать расследование.
Скорей всего, так бы и поступили десять из десяти частных детективов, но я
не имею морального права отказаться от работы.
Во-первых, Ирина заплатила мне большую сумму. Во-вторых, Веня, похоже,
не виновен ни в чем, кроме утаивания денег, полученных за продажу кольца,
в-третьих... Внезапно мне стало еще холодней, ноги просто затряслись, как
под током. Господи, я же старательно вытирала тряпкой дверную ручку и
кнопку звонка, оглядывалась по сторонам, намереваясь при звуке шагов
юркнуть назад в квартиру профессора. Но совершенно забыла про то, что двери
двух соседних квартир на лестничной площадке снабжены "глазками"!
Где гарантия, что оттуда за мной, затаив дыхание от любопытства, не
наблюдала какая-нибудь чересчур глазастая особа? Даст мое подробное
описание бригаде оперативников, те составят фоторобот, и меня непременно
поймают! Следовательно, чтобы не оказаться за решеткой, надо немедленно
искать убийцу! Если я явлюсь в отделение и расскажу правду, кто мне
поверит, а? Вы бы отпустили домой женщину, которая плетет невероятную
историю о том, как на ее глазах невесть откуда без звука прилетела пуля и
убила хозяйку? Я-то сама не поверила Вене ни на минуту.
- Ваш кофе, - сказала официантка, ставя передо мной фужер.
Я залпом отпила половину. Коктейль имел странный вкус, слишком
сладкий, на мой взгляд, но согревал он замечательно. Не прошло и десяти
секунд, как меня отпустила нервная дрожь. Я быстро допила кофе, похоже, он
с шоколадом.
