Францию, там ей в суперпрестижном салоне делают маски из тухлого мяса, -
выпалила я и ужаснулась.
В такое Нина Ивановна не поверит никогда.
Но Серегина сначала вытаращила глаза, а потом воскликнула:
- Да? И как же их накладывают!
Я ухватила свою фантазию за шкирку, встряхнула и затараторила:
- Крайне просто! Берут несвежую говядину, свинину, баранину, птицу,
сорт не имеет значения, проворачивают через мясорубку, потом фарш мажут на
чисто вымытое лицо, оставляя рот и глаза открытыми. Держат сорок минут, при
этом надо лежать молча, не шевелясь, и думать о том, как похорошеешь. Ну а
затем смыть его теплой водой, намазать лицо кремом, любым.
- И помогает? - с надеждой поинтересовалась Нина Ивановна.
- Волшебным образом, - заверила ее я, - основная проблема с тухлым
мясом, его сейчас практически не достать. Но вот я договорилась в этом
магазине, мне его оставляют. Сказала, что у нас дома крокодилы живут, якобы
надо их кормить. Нас Катина клиентка предупредила: "Если больше чем одному
человеку про мясо расскажете, перестанет помогать". Ну, пойду, пора ужин
готовить.
С этими словами я, подхватив пакеты, рванулась на выход. Нина Ивановна
осталась сидеть за столом над чашкой с недопитым кофе.
На ее лице застыло недоуменно-недоверчивое выражение. Надеюсь,
сплетница поверила мне.
Однако ловко я приплела сюда крокодилов!
Кстати, как они там?
Дома отчего-то никого не оказалось. Впрочем, это неудивительно.
Кирюшка у репетитора, продирается сквозь колючие дебри математики, Лиза
постигает у другого преподавателя английский, Катя и Сережа с Юлечкой
небось торчат на работе.
Погладив прыгающих от радости собак, я втащила в ванную комнату пакет
с гнильем и развязала его. Муля, Ада, Рейчел и Рамик задергали носами,
потом, расчихавшись, убежали. Я осторожно, двумя пальцами, вытащила
скользкий, отвратительный кусок и на секунду призадумалась: мыть его или
сунуть крокодилам так? Навряд ли они чистят мясо перед едой.
- Ася, Вася, кис-кис-кис, - запела я и швырнула кусман в ванну.
Крокодилы ожили и подобрались к добыче, но есть не спешили. Я вновь
заглянула в пакет, сверху лежал довольно большой шмат печени.
Может, им по вкусу субпродукты?
Но ни почки, ни печенка, ни рубец не произвели на Асю с Васей
желаемого впечатления.
Я вывернула в воду весь пакет. Чем же их кормить? Ведь с голоду
подохнут! Может, им мешает яркий свет и мое присутствие? Сейчас умоюсь и
пойду отдохну. Сами понимаете, что принять душ было невозможно. Поэтому я,
скинув джинсы и пуловер, изогнувшись буквой S, влезла под кран в раковине и
кое-как, облив весь пол, вымылась. Вода попала на тапочки, поэтому в
спальню я потопала босиком.
Внезапно на меня навалилась усталость.
Я плюхнулась на кровать. Половина девятого, никто из домашних не
придет раньше девяти.
Полежу полчасика, а потом сделаю ужин. Уже залезая под одеяло, я
вспомнила, что в ванной на полу осталась моя одежда, но сил встать и убрать
ее просто не было. "Ничего, - промелькнуло в голове, - вот только покемарю
пару минуточек, и порядок".
Из коридора донесся тоненький, заунывный вой. Наши мопсихи обожают
залезать в кровать к тому, кто решил вздремнуть. Но я хитрая, поэтому
сейчас не впустила Аду с Мулей в комнату. Стоит им ворваться в спальню, как
можно проститься с покоем. Сначала собачки, сопя, затеют дележку
территории, норовя сесть мне на макушку, затем, прижавшись к хозяйке,
утихомирятся и заснут, придавив собой мое одеяло. Ни пошевелиться, ни
сменить позу в этой ситуации мне не удастся. Поэтому пусть сидят где
угодно, но не здесь.
Без мопсих вся койка только в моем единоличном распоряжении. Одна
беда: поняв, что ее лишили сладкого сна рядом с хозяйкой, гадкая Мульена
начинает выть. Адюша ведет себя тише, просто ложится, прижимает нос к щели
между полом и дверью и начинает шумно вздыхать.
- У-У-У, - стонала Мульена, - у-у-у.
Я уже решила было встать и впустить мопсих, и тут Морфей одолел меня.
- О-о-о, - услышала я.
Рывком вскочила и обнаружила, что в комнате совершенно темно.
- О-о-о, - стонала Муля, - о-о-о!
Господи, который час? Пальцы нашарили будильник. Одиннадцать! Ничего
себе, прилегла на пять минут и продрыхла столько времени.
Но почему так плачет Мульена? Неужели никого еще нет дома?
- Так и знала, - завопила Муля.
И в ту же секунду я поняла, что это не мопсиха, а Юля.
- Так и знала! - кричала Сережина жена. - Ужас!
- Мамочка, - заголосила Лиза, - сколько крови! Ой! Это она? Юль,
скажи, она?
- Она, - вплелся в хор голосов Сережкин бас, - она, на одежду гляньте!
- Господи! - запричитала Юля. - Господи!
Послышался грохот, потом Сережка завизжал:
- Чего стоите? Тащите ее отсюда! Ну Лампа! Ну Лампа! Немедленно
звоните Кате!
Я затаилась в комнате, боясь выйти. Если сейчас высунусь наружу, они
меня убьют.
Очень не вовремя свалил меня, несчастную, сон. Я плюхнулась под одеяло
с твердым намерением встать через полчаса, поэтому не стала убирать в
ванной. На стиральной машине остался пакет из-под тухлятины, в воде плавают
недоеденные крокодилами ошметки, и запах в санузле стоит еще тот.
Прикиньте, как обозлились домочадцы, обнаружив сей натюрморт! Да еще в
кухне вместо вкусного ужина лежали на столе сырая курица и нечищеная
картошка.
Нет, из комнаты нельзя даже высовываться.
Нужно забиться под одеяло и лежать тихо-тихо, не чихая и не кашляя.
Даже очень обозлившись на меня, домашние не станут будить крепко спящего
человека. Главное, продержаться до утра, а там они слегка успокоятся.
Приняв решение, я натянула на голову плед и стала мирно погружаться в
дремоту. В квартире тем временем разворачивались масштабные действия.
Кто-то с топотом носился по коридорам, Муля выла, Рейчел гавкала, Ада
и Рамик нервно повизгивали. Слышались всхлипы и возгласы Сережки. Он
безостановочно твердил:
- Ну Лампа! Ну Лампа!..
Под его выкрики я вновь заснула. Разбудил меня резкий грохот и
незнакомые, грубые мужские голоса.
- Куда?
- Здесь!
- Да уж, картинка!
- Пусть вылавливают.
- Не могу этого видеть, - раздался баритон Володи Костина, - как же
так? А? Как?
- Ну Лампа! Ну Лампа!.. - словно заезженная пластинка, твердил Сережа.
- Вызвали "Скорую"? - вплелся в хор совершенно убитый голос Кати.
Я обозлилась. Ай да Юля! Целое представление устроила! Всех позвала:
Володю, Катю!
А все для того, чтобы продемонстрировать разгром в ванной.
Залязгало железо.
- Это все, что осталось? - спросил кто-то незнакомый.
Внезапно раздался плач.
- Да! Да! Ужасно.
- Помогите, ей плохо!
- Врача!
- Нашатырь!
- Вова, неси ее в спальню.
- Да не вылавливай сейчас, видишь, люди в шоке!
Я натянула халат и вышла в коридор. Пусть убивают, все равно спать в
таком шуме невозможно. Первой меня увидела Юля, стоявшая с заплаканным
лицом в коридоре между ванной и туалетом.
- Лампа! - взвизгнула она.
- Добрый вечер, - пролепетала я, ожидая услышать гневную отповедь
типа: "Как ты могла..."
Но Юлечка неожиданно всхлипнула, закатила глаза и съехала по стене на
пол. Я кинулась к ней.
- Тебе плохо?
Из Лизиной комнаты вынырнула Катерина, в руке она держала
использованный шприц.
- Юле дурно, - крикнула я, - помоги!
Но Катюша, всегда моментально бросающаяся всем на помощь, попятилась и
прошептала:
- Ты...
- Я? А что?
- Ты...
- Я!!!
Да что с ней!
- Это я! А кого ты думала увидеть?!
- Мама, - внезапно заорала Катя, - Лампа!
Из ванной высыпала толпа мужиков во главе с Вовкой, из гостиной
вылетели Сережа и Кирюшка.
- Лампа! - завопили они. - Ты?!
Не понимая, отчего все взвизгивают при виде меня, я довольно сердито
ответила:
- Что страшного вы тут увидели, а? Можно подумать, будто мы десять лет
не встречались.
Внезапно наступила тишина. Юлечка, открыв глаза, уставилась на меня в
упор, Кирюшка и Сережа, разинув рты, молчали, а Катерина отчего-то быстро
крестилась. Я ощутила некоторый дискомфорт. Может, пока я спала, в доме
что-то случилось?
Неожиданно Костин, шагнув вперед, упер в меня указательный палец и
заорал:
- Она жива!
От негодования у меня потемнело в глазах.
Что он имеет в виду, делая подобное заявление?
В ту же секунду Вовка вопросил:
- А теперь быстро признавайтесь, кому из вас первому взбрело в голову,
что Лампудель сожрали крокодилы?
Я на секунду потеряла дар речи, но потом обрела его.
- Меня? Аллигаторы? Что за бред!
Юлечка кое-как встала и еле слышно пробормотала:
- Я пришла домой, вижу, никого нет. Зашла в ванную, мама родная!
Кровищи море, в воде останки плавают, на полу одежда валяется, тапочки...
Что прикажете думать? Мульена воет, запах ужасный!
- Интересное дело, - возмутилась я, - с чего бы мне вонять гнилью? Ну
сама подумай, если крокодилы меня сожрали, то почему останки так пахнут?
Я-то свежая! А несло тухлятиной!
- Так Муля выла!
- Она всегда плачет, если ее в спальню не пускают!
- В воде одна кровь, - вяло отбивалась Юлечка.
- Самое интересное, - хмыкнул Вовка, - что мы все, как идиоты,
купились.
- Мне сразу стало понятно, что тут ерунда, - прервал его один из
незнакомых мужчин, - почки-то телячьи плавали!
- Ладно, ребята, - сердито прогудел Костин, - извините, баб послушал,
и вышло как всегда! Пошли ко мне, коньячку тяпнем.
- Тебе ванную убирать, - окончательно ожила Юля, - изволь все отмыть.
- А уж воняет! - злился Сережка.
- И все полотенца забрызганы, - вставил слово Кирюшка, - во Лизка
удивится, когда проснется. Зря, мама, ты ей снотворное колола.
- Так кто же знал, - тихо ответила Катюша. - Давайте на кухню. Ну и
вечер! Ты, Лампуша, в следующий раз не оставляй бардак в ванной.
Продолжая отчитывать меня на разные лады, домашние гуськом потянулись
в коридор.
Спустя некоторое время я осталась одна и с тоской оглядела ванную
комнату, похожую на кухню людоеда: повсюду капли крови и грязь.
Делать нечего, придется потратить остаток ночи на генеральную уборку.
Однако какие странные люди мои родственники. Только что они рыдали и падали
в обморок, предполагая, что я погибла в пасти крокодилов, а сейчас, вместо
того чтобы радоваться моему воскрешению, принялись ругаться и злиться.
Ей-богу, не понимаю их.
Глава 12
Софья Михайловна Половинкина жила на Рублевском шоссе. Великолепное
место, летом тут, наверное, очень хорошо, зелень, цветы, птички поют.
Впрочем, зимой тоже неплохо, в лесу лежит снег. Одна беда, недолгий в
принципе путь растянулся на два часа, продвигаться по шоссе оказалось
затруднительно. Сначала я простояла около тридцати минут, пытаясь съехать с
МКАД, потому что гаишник перекрыл движение. Потом по шоссе молнией пролетел
"Мерседес" с джипом охраны, и простым смертным разрешили движение. Я было
обрадовалась, да, видно, зря, потому что метров через триста вновь
обнаружился постовой, категорически запретивший следовать дальше.
Еще полчаса я ждала, пока он взмахнет жезлом.
Наконец в сторону Москвы вновь просвистели и "Мерседес", и джип.
Может, кто-то из "слуг народа" просто катается по Рублевке туда-сюда? Ну
образовалось у мужика свободное время, вот и гуляет: сначала к Ильинскому,
