сбывался какой-то необыкновенный сон. Она чувствовала себя Золушкой,
только она при этом была уродливой сестрой и принц выбрал ее. В это трудно
было поверить, но все выглядело именно так, и она отчаянно сопротивлялась
обаянию Рауля, так как не могла поверить в происходящее и боялась
очередной раны. Все эти годы она скрывала свои чувства, стараясь уберечь
себя от боли разочарований. Она и сейчас инстинктивно делала то же самое.
Но Рауль был неотразим.
- Я слышал, как поет ваша дочь, - сказал он. - Она - просто чудо!
Тереза чувствовала, что краснеет.
- Ее голос всем нравится, - ласково сказала Моник.
Это был пьянящий вечер. Однако самое пикантное оказалось еще впереди.
Когда обед подошел к концу, Рауль сказал, обращаясь к родителям
Терезы:
- У вас прекрасная вилла.
- Затем он повернулся к Терезе:
- Вы не покажете мне сад?
Тереза перевела взгляд на Моник, пытаясь прочесть ее чувства, но лицо
Моник выражало полное безразличие.
"Она, должно быть, глуха, нема и слепа", - подумала Тереза.
Тут она вспомнила все поездки Моник в Париж, Канны и Сен-Тропез в
поисках прекрасного принца, которого она так и не встретила.
"Значит, не мужчины виноваты в этом. Это целиком ее вина. Она сама не
знает, чего хочет".
- С удовольствием, - ответила Тереза, повернувшись к Раулю.
Выйдя на улицу, она не могла удержаться от вопроса:
- Вам понравилась Моник?
- Она очень мила, - ответил Рауль. - Теперь спросите, нравится ли мне
ее сестра.
И, обняв, он поцеловал ее.
Тереза никогда не испытывала ничего подобного. Дрожа в его объятиях,
она думала: "Спасибо Тебе, Господи. Как же я Тебе благодарна".
- Ты пообедаешь со мной завтра вечером? - спросил Рауль.
- Да, - выдохнула Тереза. - Да, конечно.
Когда сестры остались одни, Моник сказала:
- Похоже, ты действительно ему нравишься.
- Кажется, да, - смущенно ответила Тереза.
- А он тебе?
- Да.
- Ну что ж, смотри, сестра, - рассмеялась Моник. - Не теряй головы.
"Уже поздно, - беспомощно думала Тереза, - слишком поздно".
После этого вечера Рауль с Терезой все дни были вместе. Моник обычно
их сопровождала. Они втроем гуляли по улицам и пляжам Ниццы, веселились в
ступенчатых, похожих на свадебные торты, отелях. Они обедали в
очаровательном бистро на Кап д'Антиб и побывали в часовне Матисса в Вансе.
Они ужинали в Шато-де-ля-Шевр-д'Ор и на сказочной Ля Ферм Сен-Мишель.
Как-то в пять часов утра они втроем отправились на сельский базар,
расположившийся на улицах Монте-Карло, и накупили свежеиспеченного хлеба,
фруктов и овощей.
По воскресениям, когда Тереза пела в церкви, Рауль с Моник приходили
слушать, после чего Рауль, обнимая Терезу, говорил:
- Ты - настоящее чудо. Я бы слушал твое пение всю оставшуюся жизнь.
Рауль сделал ей предложение через четыре недели после их знакомства.
- Я уверен, что ты могла бы покорить любого, кого захотела, - сказал
Рауль, - но я сочту за честь, если из всех мужчин ты выберешь меня.
На одно жуткое мгновение Тереза решила, что он насмехается над ней,
но, прежде чем она успела что-то сказать, он продолжал:
- Дорогая, я должен признаться, что у меня было много женщин, но ты -
самая чуткая, самая талантливая, самая добрая...
Каждое сказанное им слово музыкой звучало в ее ушах. Ей хотелось
смеяться, плакать. "Какое же мне выпало счастье, - думала она, - любить и
быть любимой".
- Согласна ли ты стать моей женой?
Ее взгляд был красноречивее всякого ответа.
Когда Рауль ушел, Тереза влетела в библиотеку, где мать с отцом и
сестра пили кофе.
- Рауль сделал мне предложение.
Ее сияющее лицо было почти красивым.
Ошеломленные родители смотрели на нее. Заговорила Моник:
- Тереза, а ты уверена, что он не преследует корыстных целей?
Это было похоже на пощечину.
- Я не хочу тебя обидеть, - продолжала Моник, - но все как-то уж
слишком быстро.
Тереза решительно не собиралась допускать, чтобы что-то омрачило ее
счастье.
- Я понимаю, что ты хочешь предостеречь меня, - сказала она сестре, -
но у Рауля есть деньги. Отец оставил ему небольшое наследство, к тому же
он не боится трудом зарабатывать себе на жизнь.
Взяв руку сестры, она умоляюще проговорила:
- Пожалуйста, Моник, порадуйся за меня. Я никогда не думала, что мне
дано это испытать. Я просто умираю от счастья.
И все трое стали обнимать ее и говорить, как они рады за нее, затем
принялись возбужденно обсуждать подготовку к свадьбе.
Ранним утром следующего дня Тереза, стоя на коленях в церкви,
молилась:
"Благодарю Тебя, Господи. Спасибо Тебе за дарованное мне счастье. Я
сделаю все, чтобы быть достойной Твоей любви и Рауля. Аминь".
Не чувствуя под собой ног, Тереза словно влетела в универмаг и
сказала:
- Будьте добры, месье, я хотела подобрать материал на свадебное
платье.
Рауль, рассмеявшись, обнял ее.
- Ты будешь очаровательной невестой.
И Тереза не сомневалась в его искренности. Это было похоже на чудо.
Венчание должно было состояться через месяц в городской церкви.
Моник, естественно, была подружкой невесты.
В пятницу в пять часов вечера Тереза разговаривала с Раулем в
последний раз. В половине первого в субботу, когда Тереза стояла в ризнице
церкви, ожидая опаздывающего уже на тридцать минут Рауля, к ней подошел
священник. Взяв ее за руку, он отвел ее в сторону, и Тереза с удивлением
отметила его волнение. Ее сердце тревожно забилось.
- Что? Что случилось с Раулем?
- О, дитя мое, - произнес священник, - моя бедная, моя дорогая
Тереза.
Ее охватила паника.
- Что случилось, падре? Скажите же!
- Я... я только что получил известие. Рауль...
- Несчастный случай? Он ранен?
- Сегодня рано утром Жирадо уехал из города.
- Он уехал? Наверное, возникло какое-нибудь срочное обстоятельство,
что заставило его...
- Он уехал с твоей сестрой. Их видели, когда они садились в парижский
поезд.
Все закружилось у нее перед глазами. "Нет, - подумала Тереза. -
Только бы не упасть. Нельзя опозориться перед Господом".
Она лишь смутно помнила, что происходило дальше. Словно издалека, она
слышала, как священник что-то объявил собравшимся гостям и в церкви
послышался какой-то шум.
Обняв свою дочь, мать Терезы сказала:
- Бедная Тереза. Как твоя родная сестра могла так жестоко поступить?
Это ужасно.
Но Тереза неожиданно стала спокойной. Она знала, что ей делать.
- Не волнуйся, мама. Я не виню Рауля за то, что он полюбил Моник. С
любым бы случилось то же самое. Мне следовало знать, что ни один мужчина
никогда не полюбит меня.
- Ты не права, - со слезами на глазах сказал отец. - Ты стоишь десяти
Моник.
Но его сострадание было слишком запоздалым.
- Сейчас я хочу домой.
Они прошли сквозь толпу. Собравшиеся в церкви расступились, давая
дорогу, и молча смотрели им вслед.
Когда они вернулись на виллу, Тереза тихо сказала:
- Прошу вас, не беспокойтесь обо мне. Я обещаю, что все будет
замечательно.
Потом она поднялась в комнату отца и, взяв его бритву, перерезала
себе вены.
12
Открыв глаза, Тереза увидела возле своей кровати их семейного доктора
и городского священника.
- Нет! - закричала она. - Я не хочу возвращаться. Я хочу умереть.
Дайте мне умереть!
- Самоубийство - смертный грех, - сказал священник. - Жизнь дана тебе
Господом, Тереза, только он решает, когда она должна закончиться. Ты
молода. Тебе еще жить и жить!
- Зачем? - рыдала Тереза. - Чтобы еще страдать? Я не вынесу этой
боли. Я больше не могу.
- Христос терпел боль и умер ради нас, - ласково сказал священник. -
Не отворачивайся от него.
Доктор осмотрел Терезу.
- Тебе надо отдохнуть. Я уже сказал твоей матери, что тебе некоторое
время нужно побыть на легкой диете. - Доктор погрозил ей пальцем. -
Исключить из употребления бритвы.
На следующее утро Тереза с трудом встала с кровати. Когда она вошла в
гостиную, мать встревоженно спросила ее:
- Зачем ты встала? Доктор сказал тебе...
- Мне нужно в церковь, - охрипшим голосом ответила Тереза. - Я должна
поговорить с Богом.
Помедлив, мать предложила:
- Я пойду с тобой.
- Нет, я должна идти одна.
- Но...
- Пусть сходит, - кивнул отец.
Они смотрели вслед вышедшей их дома безжизненной фигуре.
- Что будет с ней? - подавленно проговорила мать.
- Одному Богу известно.
Она вошла в знакомую церковь и, подойдя к алтарю, опустилась на
колени.
- Я пришла в Твой храм, Господи, чтобы кое-что сказать Тебе. Я
презираю Тебя. Я презираю Тебя за то, что Ты уготовил мне родиться
уродиной. Я презираю Тебя за то, что моей сестре Тобой было суждено
родиться красивой. Я презираю Тебя за то, что Ты позволил ей отнять у меня
единственного человека, которого я любила. Я плюю на Тебя.
Последние слова были произнесены ею так громко, что многие прихожане
обернулись на нее. Они молча следили, как она поднялась и, шатаясь, вышла
из церкви.
Тереза никогда не верила, что может быть так больно. Боль была
невыносимой. Она была не в состоянии думать ни о чем другом. Она не могла
ни есть, ни спать. Мир казался ей закутанным в туман и каким-то далеким. В
голове, точно кадры из фильма, мелькали обрывки воспоминаний.
Ей вспомнился день, когда они с Раулем и Моник гуляли в Ницце по
пляжу.
- Сегодня такой хороший день, что можно искупаться, - сказал Рауль.
- Я бы с удовольствием, но Тереза не умеет плавать.
- Я не против, если вы искупаетесь вдвоем, а я подожду вас в
гостинице.
Она так радовалась, что Рауль и Моник нашли общий язык.
Они обедали в маленьком трактире неподалеку от Каньес.
- Сегодня особенно хороши омары, - сказал метрдотель.
- Я попробую, - отозвалась Моник. - А бедной Терезе нельзя. От
моллюсков ее выворачивает наизнанку.
Сен-Тропез.
- Я соскучился по верховой езде. Дома я ездил на лошади каждое утро.
Хочешь покататься со мной, Тереза?
- Боюсь, что у меня ничего не получится, Рауль. Я...
- Я бы с удовольствием покаталась, - сказала Моник. - Обожаю верховую
езду.
Их не было все утро.
Можно было вспомнить сотни подобных моментов, но тогда она их не
замечала. Она их не видела потому, что не хотела видеть ни взглядов,
которыми они обменивались, ни невинных прикосновений рук, ни шепота, ни
смеха.
"Как можно было быть такой глупой?"
Ночью, когда Терезе наконец удавалось задремать, ей снились сны.
Каждый раз она видела новый сон, но все они были одинаковыми.
Рауль и Моник едут в поезде, обнаженные, они занимаются любовью, а
поезд идет над глубоким каньоном, мост рушится, и все, кто был в поезде,
летят в объятия смерти.
Рауль и Моник, обнаженные, в постели гостиничного номера. Рауль
роняет сигарету, в комнате вспыхивает пламя, и они оба сгорают. Терез
просыпается от их криков.
Рауль и Моник падают с горы, тонут в реке, погибают в авиакатастрофе.
Сны были всегда разными.
Сны были всегда одинаковыми.
Мать и отец Терезы были в отчаянии. Дочь угасала на глазах, но они
ничем не могли ей помочь. И вдруг Тереза начала есть. Она без конца ела.
Казалось, она никак не могла насытиться. Она быстро набрала свой вес и все
продолжала полнеть, пока не стала совсем тучной.
Когда отец с матерью пытались поговорить с ней о ее страданиях, она
отвечала им:
- Я чувствую себя прекрасно. Не беспокойтесь обо мне.