из города.
Но чем ближе они подходили, тем бесполезнее казались их пре-
досторожности.
Старый, старый. Теперь Ньюн ясно видел то, о чем лишь догады-
вался: шпили в развалинах - их давно не ремонтировали, повсюду груды
обломков. Никто из людей не произнес ни слова: они не хотели призна-
ваться себе в увиденном.
В конце концов они отбросили осторожность. Ветерок, что нес-
колько дней дул им навстречу, внезапно усилился, бросая пригоршни пес-
ка в их плотно закрытые вуалями лица, отнимая у людей силы. Дусы шли,
сжав ноздри и опустив головы, изредка фыркая, и явно сомневаясь в рас-
судке своих хозяев, которые упорно шли вперед. Глаза Ньюна жгло, нес-
мотря на защиту мигательной перепонки, и он опустил козырек ~зейдх~ -
Дункан сделал это сразу же, как только усилился ветер; Мелеин опустила
внутреннюю вуаль из легкой кисеи на своем головном покрывале, ~сэрех~,
которая полностью закрыла лицо госпожи, превратив ее в невыразительную
белую фигуру, подобную их черным фигурам.
В любом другом случае благоразумие заставило бы их искать ук-
рытие - подобных довольно гостеприимных мест здесь хватало; но они
продолжали медленно идти, по очереди таща упрямые санки.
Реки песка струились по улицам города. Словно призраки, шли
люди среди руин, и остававшиеся позади них следы мгновенно исчезали.
Над ними возвышались шпили, тающие за ржавыми облаками пыли, изредка
проступая в пронзавших мрак солнечных лучах; и ветер обрушивался на
узкие улицы, завывая демоническим голосом, колотя песком по их козырь-
кам.
Шпили и перекрывающиеся арками цилиндры, сплошные цилиндры,
проступающие на фоне закутанного в песчаную вуаль солнцаЄ ничего по-
добного Ньюну никогда прежде видеть не приходилось. Он внимательно
смотрел вокруг, и не мог отыскать ничего знакомого, ничего, что сказа-
ло бы ему: ~здесь живет Народ~. Его охватил страх, на душе стало невы-
носимо тяжело.
Они немного отдохнули, укрывшись в остове разрушенного шпиля,
подавленные воем ветра снаружи. Дункан закашлялся - сухой, надоедливый
звук, который умолк лишь тогда, когда мри заставили его выпить немного
воды; и Ньюн сложил вдвое закрывающую лицо землянина вуаль - самим мри
это подсказали мудрые боги, и теперь Дункан мог дышать, не боясь пыли.
Но никто из них не говорил о городе и о том, что они увидели.
Набравшись сил, они снова окунулись в бурю; и была очередь Дункана та-
щить санки, что на поворотах шипели на песке и скрежетали на камнях; и
какая бы не была эта ноша, они не бросали то, что несли. Хотя и сомне-
вались в том, что это нужно.
Мелеин упорно вела их к центру города - сам Ньюн тоже бы выб-
рал это направление: в сердце лабиринта улиц, ибо в центре всегда рас-
полагались священные места, святилища, а справа от центра неизменно
размещался ~и'ид су-щипэйн~, проход в башню госпожи. В любом выстроен-
ном ими сооружении мри всегда знали свой путь - и так было и в те вре-
мена, когда существовали города.
Дусы снова покинули их. Оглянувшись, Ньюн заметил, что зверей
нет, хотя он по-прежнему ощущал их прикосновения. Дункан повернул ос-
лепленное черной маской лицо в том же направлении, потом снова взгля-
нул на дорогу, которой их вела Мелеин, и налег на веревки. Визг по-
лозьев по голому камню на миг перекрыл рев ветра, и утих, когда под
ногами снова оказался песок.
И шпили внезапно расступились, и они вышли на огромную пло-
щадь.
Здесь стоял эдун, Дом, к которому они стремилисьЄ наклонившие-
ся стены, четыре башни на едином фундаменте; Дом, который они знали,
был глиняным, приземистым и грубымЄ этот же, закутанный в вуаль песча-
ной мглы, был из шафранового<<2>> камня, и своды сливались в своей
верхней части - громада, приводящая в трепет - превратившая все воспо-
минания Ньюна в нечто маленькое и незрелоеЄ песня, которой его эпоха
была лишь отголоском.
- БогиЄ- выдохнул Ньюн, увидев, что смог однажды сотворить На-
род.
Здесь должно было быть Святилище, если, конечно, оно сохрани-
лось; здесь должно было быть сердце Народа, если кто-то еще остался в
живых.
- Идем,- поторопила их Мелеин.
Они с трудом стали подниматься к дверям: Дункан медленно тол-
кал вперед санки, а Ньюн, ухватившись рукой за веревку, помогал ему.
Двери распахнулись перед ними; белая фигура Мелеин первой ступила во
мрак, и Ньюн, встревоженный ее поспешностью, покинул Дункана.
Мрак внутри не таил угрозы; здесь было заметно тише, и тучи
песка и пыли не проникали далеко внутрь. В неясном свете, льющемся из
распахнутой двери, Мелеин свернула свою вуаль, откинув ее поверх длин-
ных волос; Ньюн поднял козырек и направился обратно, чтобы помочь Дун-
кану, который одолевал дверной проем; когда они втащили санки внутрь,
полозья грубо заскрежетали. Звук эхом отозвался от погруженных в тень
стен и сводчатого потолка.
- Берегите глаза,- сказала Мелеин.
Обернувшись, Ньюн увидел, что она тянется к панели у дверного
проема: вспыхнул свет, холодный и резкий. Мигательная перепонка среа-
гировала мгновенно, и даже сквозь ее пелену Ньюн увидел черные узоры
на стенах, вздымавшихся над ними: письмена, похожие и непохожие на те,
что создавала Мелеин, застывшие, и угловатые, и могущественные. Вскрик
сорвался с губ Мелеин в благоговении перед увиденным ею.
- Пол в холле чист,- с удивлением отметил Дункан, вытирая сле-
зы с покрытого пылью лица и оставляя полосы грязи. Ньюн взглянул на
расходившиеся из холла коридоры и увидел, что пыль осталась у его по-
рога: дальше дорога была чистой и сверкающей. В затылок мри впились
тысячи иголок, словно кел'ен почувствовал присутствие дуса. Казалось,
место должно было вселить в него надежду. Но то была скорее тревога,
сознание того, что ты чужой в этом холле. Он спросил себя, где дусы,
почему они ушли, страстно желая, чтобы сейчас они были рядом с ним.
- Идем,- сказала Мелеин. Она говорила очень тихо, и все же го-
лос ее порождал эхо.- Принесите пан'ен. Вы должны нести его.
Они отвязали пан'ен от санок, и Ньюн осторожно передал его
Дункану - для него самого это была единственная ноша, нести которую он
почел бы за честь, но кел'ен подумал, что обязан защищать пан'ен, а он
не мог делать этого, если его руки были заняты.
- Ты сможешь нести его, сов-кел? - спросил Ньюн, ибо пан'ен
был тяжелым и странно сбалансированным, а Дункан шумно дышал; но зем-
лянин подобающим мри жестом выразил согласие, давая понять, что смо-
жет, и оба они, мягко ступая, двинулись вслед за Мелеин в освещенные и
сверкающие залы.
Святилище Дома обычно располагалось между проходами на полови-
ны Келов и Сенов. Келы, в чьем ведении находилась дверь, Лицо, что По-
вернуто Вовне, всегда шли первыми; следом - святилище, Святое; а потом
вход на половину Сенов, в башню Разума Народа, Лица, что Повернуто
Внутрь, Незакрытых Вуалью. Здесь и в самом деле было святилище, ма-
ленькая, наполненная тенями комната, где лампы давно погасли, а стекло
сосудов стало радужным от времени.
- Увы! - глубоко опечалилась Мелеин и коснулась изъеденной
коррозией бронзы экрана Пана. Ньюн поспешил отвести взгляд, ибо он
увидел за экраном лишь мрак: там ничего не осталось.
Они быстро вышли отсюда, прихватив Дункана, который ожидал у
двери, не решаясь войти внутрь; но по встревоженному взгляду землянина
Ньюн решил, что тот все понял, ибо будь здесь кто-нибудь из Народа, в
святилище Дома горел бы огонь. Ньюн на ходу коснулся холодной поверх-
ности пан'ена, чтобы вновь вернуть себе веру и чистоту после царящего
в святилище опустошения.
И все же вокруг горел холодный, чистый свет; их шагам по безу-
коризненно чистому полу вторило эхо, хотя снаружи повсюду лежал толс-
тый слой пыли. Эдун жил. Он черпал силу из какого-то источника. Мелеин
на миг задержалась у другой панели, и свет заполнил новые коридорыЄ
альков башни Сенов и проход справа, где была башня какой-то давно
умершей госпожи.
И самым горьким было увидеть проход в башню Катов, смеющийся
над ними своей пустотой.
- Здесь может быть защита,- сказал Дункан.
- Это так,- отозвалась Мелеин.
Тем не менее она повернулась и принялась взбираться по лестни-
це башни Сенов, куда кел'ейнам вход был запрещен. Ньюн беспомощно за-
мер, тревожась за госпожу, пока та, задержавшись, кивком подозвала
его, разрешая нарушить запрет.
Дункан с пан'еном в руках, тяжело дыша, последовал за ним; и
постепенно они одолели извивающуюся лестницу, миновали бессмысленные
отметки, на первый взгляд напоминавшие символы старого эдуна, однако
эти были незнакомыми и выполненными с машинной точностью.
Стало светлее: они миновали последние подступы к холлу Сенов и
следом за Мелеин вошли в огромное помещение, где эхом отдавались их
шаги. Здесь было пусто. Ни ковров, ни подушек, ничего кроме изъеденных
коррозией столовых приборов из желтой меди, что стояли на полке из
шафранового камня. Казалось, что они рассыплются от одного прикоснове-
ния: настолько сильно разъела их коррозия.
Но не было и следа пыли, лишь на полке лежал толстый ее слой,
какой должен был бы накопиться здесь за столько лет.
Мелеин шла дальше, через расположенные в дальней стене дверные
проемы, в помещение, которое хорошо узнала за шесть лет, что она была
сен'е'ен; и вновь она задержалась, чтобы позволить им сопровождать ее
и увидеть то, что всегда было запретным для Келов. Возможно,- с
грустью подумал Ньюн,- теперь это уже не имеет значения.
Ярко вспыхнули огни, приветствуя ее. Перед ними располагались
машины - ряд за рядом: это напоминало святилище Сил'атена, но гораздо
более огромное. Ньюн на миг замер в благоговении, а затем, не дожида-
ясь приказа Мелеин, стал держаться за ее спиной. Госпожа не возражала,
и Дункан присоединился к Ньюну.
Компьютеры, пульты управления: часть оборудования напоминала
ему оборудование корабля, но было и такое, что он не смог опознать.
Стены были белоснежными; центральная панель являла всем пять символов,
огромных, в рост человека. Они были выполнены из такого же металла,
что и пан'ен, который несли кел'ейны.
- Ан-ихон,- громко произнесла Мелеин, и звук, похожий на рас-
кат грома, раздался в долгой тишине.
Машины внезапно ожили, засверкали огнями, и невольно вздрог-
нувший Ньюн услышал, как вскрикнул было и тут же умолк Дункан. Стояв-
ший рядом с мри землянин опустился на колени, чтобы положить пан'ен, и
вновь поднялся, держа руку на пистолете.
- Я воспринимаю,- сказал глубокий и равнодушный голос.- Про-
должайте.
Мелеин вызвала его именем города: кожа Ньюна покрылась мураш-
ками - ведь он увидел обозначение и услышал, как оно произносится:
запретноеЄ и еще это создание ответило им. Он увидел, что Мелеин сде-
лала шаг назад, держа руку у своего сердца.
- Ан-ихон,- обратилась она к машине и, казалось, сам пол за-
пульсировал в такт с миганием огней. Да, это сам город разговаривал с
ними, и он говорил на хол'эйри, Высшем Языке, что оставался неизменным
за все время существования мри.- Ан-ихон, где твой народ?
Шквал ярких огней пронесся по пультам.
- Неизвестно,- произнесла наконец машина.
Мелеин глубоко вздохнулаЄ несколько мгновений она стояла не-
подвижно, и Ньюн боялся даже пошевелиться.
- Ан-ихон,- сказала она затем,- мы твой народ. Мы вернулись.
Мы потомки Народа, что жил в Ан-ихоне и Зоухэйне, и Зу'и'ай-шэйе, и
Ли'эй'хэйне. Известны ли тебе эти названия?
Снова шквал огней и звуков, невероятное возбуждение в машине.
Ньюн шагнул вперед и предостерегающе протянул руку к Мелеин, но та
