боя осталось позади, мне снова стало холодно. Красная квадратная плат-
форма, являвшаяся единственным источником тепла, влекла к себе так же
сильно, как камин с пылающими поленьями в промозглую ночь. Я взбодрился,
когда исходивший от нее жар согрел мое уже почти окоченевшее тело.
Потом, как и многие другие идиоты, совершавшие на протяжении истории
человечества безумные поступки под воздействием дурацкого вопроса: "А
почему бы и нет? ", - я сделал произвольное движение - протянул руки к
теплу платформы и стал потирать их друг о друга.
В то же мгновение прямо перед моим лицом взорвались мириады ослепи-
тельных искр.
Я долго тер глаза, моргал, а когда зрение наконец восстановилось и я
снова увидел окружающий мир, до меня дошло, что помещение другое.
У меня от удивления челюсть отвисла. "Ну, Флай, ты даешь! - подумал
я. - Сдается, ты нашел телепорт!"
Красная квадратная платформа оказалась именно той "телепортирующей"
площадкой, о которых мне довелось слышать, когда роту "Фокс" отправляли
на Марс. Она, как и говорили, была ровно такого размера, чтобы мог умес-
титься один человек... если, конечно, он искал приключений на свою голо-
ву.
Что же до меня, то я - кстати, как и сержант Гофорт - весьма скепти-
чески относился к экспериментам. Если бы я попал в западню к троллям и у
меня кончились боеприпасы, может быть, я и решился бы на такой шаг, од-
нако в любой другой ситуации вряд ли поддался бы искушению отправиться
не пойми куда.
Телепортирующие площадки уже были на спутниках Марса, когда там поя-
вились люди. Их построили, скорее всего, тогда же, когда Ворота и уста-
новки для искусственного притяжения. Практичные ребята, занимавшиеся
строительством базы по добыче и переработке полезных ископаемых, включи-
ли премудрые диковинки в свой проект - сотрудники Объединенной аэрокос-
мической корпорации использовали площадки для транспортировки тяжелых
слитков и оборудования. Не думаю, чтобы ими часто пользовались сами люди
- в большинстве своем они слишком уж пеклись о таких призрачных и
абстрактных понятиях, как душа, непрерывность потока сознания и других
подобного рода материях.
Капрал Флай Таггарт решился проигнорировать философские дискуссии и
метафизическую белиберду, чтобы на собственной шкуре испытать, что это
такое!
Пока я разглядывал новую обстановку, из-за угла вывалилась толпа зом-
би. Первый из них выстрелил - пуля пробила мне плечо, и в тот же миг од-
новременно несколько мыслей промелькнуло в моей голове. Прежде всего,
свалившись на пол, я подумал о том, что надо бы воздать по заслугам бес-
печному болвану, который запустил телепорт, ткнув лапой туда, куда ты-
кать вовсе не следовало. А когда я перевернулся на спину, меня посетило
второе, более ироничное соображение: а ведь совсем недавно я чувствовал
себя почти несчастным, потому что перебил всех зомби. И уже только когда
- оглушенный и ошеломленный - я смог сесть, до сознания дошло, что я ра-
нен!
Дотянуться до "Сиг-Кау" я не мог - она осталась где-то валяться вмес-
те с компьютерной дискетой, а потому пришлось открыть огонь из пистоле-
та.
Каменная конструкция рядом послужила неплохим укрытием. Зомби были
слишком тупыми, чтобы последовать моему примеру и спрятаться - они
чем-то напоминали мне армейских новобранцев.
Ну что ж, я от их тупости только выиграл - целился и стрелял, стрелял
и целился. Пули свистели - кровь хлестала. Я отстреливал их одного за
другим, а последнего убил выстрелом в упор.
На этот раз жалеть о том, что избавился от зомби, я не стал. Рана от-
нюдь не улучшила самочувствия - шатало меня, как пьяного. Ничего в тот
момент я так не желал, как лечь в теплую, уютную лужу крови и навсегда в
ней уснуть.
К самоубийству это не имело абсолютно никакого отношения - сон мне
действительно был необходим. Отдых казался запредельной роскошью.
С трудом заставив мышцы работать, я поднялся.
Теперь я, должно быть, мало чем по виду отличался от зомби, да и
чувствовал себя, пожалуй, так же. Хотя, честно говоря, даже отдаленного
представления не имел о том, как нормальный человек переходит в мертвяц-
кое состояние. Процесс этот мне наблюдать не приходилось. Разговорчивый
монстр в свое время намекнул, что мог контролировать зомби, но об источ-
нике, из которого они брались, не сказал ни слова. А о том, что меня не
превратят в зомби, если сдамся, наверняка наврал.
А, может, люди вот так и превращались в зомби, ведя непрерывную войну
против всех, которая и доводила их до помешательства? Разве уверенность
в том, что вокруг враги, не является самым верным признаком сумасшест-
вия? А ведь я именно так и существовал с того самого момента, когда
расстался с двумя Ронами и отправился на базу Фобоса. Да и сейчас - где
бы я ни находился - положение, в сущности, не менялось.
Повернув за угол, я наткнулся на картину, которая отнюдь не спо-
собствовала тому, чтобы разуверить человека в том, что он окончательно
свихнулся. Сквозь пустые глазницы на меня в упор уставился гигантский
череп размером в половину роста взрослого человека. Казалось, он сделан
из латуни - Я, как завороженный, не мог отвести глаз от пустых глазниц и
лишь спустя некоторое время перевел их ниже. У этого огромного металли-
ческого черепа из дыры, зиявшей на месте рта, торчал язык - извивающий-
ся, как змея, нелепый металлический язык.
Глядя на эту штуковину, я понимал - череп никак не является частью
стандартного оборудования Объединенной аэрокосмической корпорации для
добычи редкоземельных металлов!
Язык, вне всяких сомнений, не что иное, как рычаг.
"Противостоять такому искушению невозможно", - сказал я себе, потому
что с рождения обожал дергать за все, за что можно и нельзя.
Если я уже умер и оказался в аду, вряд ли вообще имело значение, что
случится, коснись я столь соблазнительного рычага. Природного любо-
пытства я еще, слава Богу, не утратил. А если я пока жив и стремлюсь
спасти человечество от угрозы вторжения враждебной внеземной цивилиза-
ции, любопытство тем паче вполне обоснованное. Словом, потянуть за рычаг
следовало в любом случае.
Прикоснувшись к языку замерзшей рукой, я ощутил гораздо более нестер-
пимый холод и услышал резкий, скрежещущий, металлический звук, как будто
оказался на заброшенных автомобильных заводах в Детройте. Как только
раздался этот дребезжащий скрежет, из одного из ящиков, валявшихся на
полу, вылезла очередная парочка металлических черепушек с языками-рыча-
гами! Я потянул язык второго черепа и услышал щелчок в стене, перед ко-
торой стоял.
Подойдя поближе, я увидел, как в ней вспыхнул свет, вытянувшийся в
линию, потом - другую, третью, и так до тех пор, пока желтые световые
полосы не сложились в правильной формы квадрат, обозначивший контуры
очередной двери в неизвестность. Прежние потайные двери сразу же потеря-
ли для меня былую привлекательность. Если светящийся квадрат предназна-
чался для того, чтобы улучшить мое мнение об этом месте, ему не помешало
бы предложить кое-что поинтереснее обычного набора монстров. Мощным рыв-
ком я распахнул светящуюся дверь.
В проеме стояла окровавленная, обнаженная фигура с пистолетом, нап-
равленным мне прямо в лицо. Рефлекторным движением я выхватил пушку и
упер ее промеж глаз противника.
- БРОСЬ ПИСТОЛЕТ!
- БРОСЬ СВОЮ ЧЕРТОВУ ПУШКУ!
- ОПУСТИ ЕГО ИЛИ, БОГОМ КЛЯНУСЬ, ВЫШИБУ ТВОИ ДУРАЦКИЕ МОЗГИ...
- ...МЕДЛЕННО, ЧТОБ Я ВИДЕЛ, ПОДНИМИ РУКИ ВВЕРХ...
- ...И НЕ ДВИГАЙСЯ ИЛИ...
- ...ЛЕЧЬ НА ЗЕМЛЮ! БЫСТРО ЛЕЧЬ НА ЗЕМЛЮ! ДАВАЙ, ПОШЕВЕЛИВАЙСЯ!
Господи, это были ее глаза. Ее живой взгляд. И она говорила... слова-
ми. Мы стояли лицом к лицу, наставив друг на друга пистолеты, а в глазах
светились страх, удивление и надежда. Неужели это правда? Неужели это
все-таки произошло? Неужели это она? Взгляды говорили громче, чем могли
бы звучать голоса, слишком слабые, чтобы передать нашу боль, гнев и от-
чаянную потребность вновь обрести друг друга.
Курок пистолета был взведен, но палец лежал не на спусковом крючке, а
на обрамлявшей его металлической дужке. Я еще только начал подозревать,
начал надеяться...
Что-то щелкнуло в мозгу, как будто монетка со звоном упала на камен-
ный пол.
Мечта стала реальностью - если то, что я видел и слышал, действи-
тельно было правдой в этом мире, полном кошмаров. Прямо передо мной на-
ходилась живая причина того, что заставило меня пройти сквозь немыслимые
испытания вплоть до этого самого места и не сдаться; она тяжело дышала
прямо мне в лицо, пристально наблюдая за каждым движением, готовая в лю-
бой момент выпустить мне в голову половину обоймы.
Так хотелось произнести ее имя, но я не мог. Нас обоих сковала столб-
нячная немота. Первой поборола ее она.
- Опусти свою чертову пушку!
Требование явно исходило от человека, который не верил ничему, кроме
удостоверения личности с фотографиями в фас ив профиль - а такое могло
иметь смысл только на Земле! Должно быть, ей нелегко сейчас приходилось
- ведь в отношениях с друзьями она всегда руководствовалась врожденным
чувством собственного достоинства. И на Марс ей попасть было труднее,
чем остальным. А в результате страха она нахлебалась по самое горло.
Но, тем не менее, смогла выжить, как и я, черпавший силы в оставляе-
мых ею инициалах А.С. и указывающих путь стрелках. Я тешил себя мыслью о
том, что в жутчайших передрягах ей тоже помогала держаться мысль обо мне
- чем иначе можно объяснить эти знаки - наш личный код?
Теперь, однако, на эмоции времени не было - и ей, и мне годилась
только стопроцентная определенность.
- Если ты сию же секунду не уберешь пушку - станешь покойником.
Будь что будет. Рука слишком устала и затекла, чтобы поддаться на уг-
розы; тело одеревенело и утратило способность к молниеносной реакции.
Как, вероятно, и ее тело, если она была на самом деле Арлин. Единствен-
ной причиной того, что я машинально не разрядил в нее обойму, было вре-
мя, которое я провел в молитвах о том, чтобы она выжила, и отчаянное же-
лание поверить в то, что она не превратилась в зомби. Кроме того, еще ни
один из встречавшихся мне зомби не проронил ни слова. Не говоря о том,
что даже на самом задрипанном из них не было столько грязи и кровоподте-
ков. Только самый что ни на есть нормальный человек мог оказаться в та-
ком жалком состоянии!
- Арлин, дурочка ты моя дорогая! - воскликнул я. - Считай, что я вы-
кинул пушку, как только открыл эту чертову дверь.
Зомби слабо так разговаривать. Когда до них что-то доходит, они не
шутят, не улыбаются, и вообще на их бесстрастных рожах не отражается ни-
каких чувств. Арлин улыбнулась мне в ответ, и я понял, что у нас все бу-
дет в порядке.
- Ты бы, амбал, хоть палец держал на крючке. Я могла тебе башку снес-
ти. Крутился тут как слепой щенок...
Она была раненая, растрепанная, грязная, до смерти напуганная, совер-
шенно обнаженная... и потрясающе, удивительно живая.
- Надо же, уцелела-таки! - вырвалось у меня.
- А ты сомневался? - с вызовом откликнулась Арлин.
Мы медленно и синхронно, подобно зеркальным отражениям, как по коман-
де, опустили оружие, не переставая улыбаться.
Потом взгляд Арлин скользнул по моему телу, и она с сарказмом замети-
ла:
- Одет ну прямо по последней моде.
Я вспомнил, что стою перед девушкой в чем мать родила, и от смущения
механически прикрыл срам рукой.
Этот жест лишний раз доказывал, что ничто человеческое мне не чуждо.
Очень сомневаюсь, чтобы зомби страдали избытком скромности.
- Тогда и ты повернись ко мне спиной, - взмолился я.
- И не подумаю, - бесстрастно заявила Арлин, не сводя глаз именно с
того места, на которое смотреть ей должна была бы помешать скромность. -
Ты - первое приличное зрелище, которое я увидела с того момента, как на-
