нок пола наводил на вполне определенные ассоциации. Неповрежденная схема
базы в подобных обстоятельствах воспринималась как откровенный вызов.
На этот раз я уже гораздо спокойнее отнесся к тому, что привел в
действие еще один скрытый индикатор движения. Пора было уже к этому при-
выкнуть. Хотя, конечно, назвать привычной изменяющуюся конфигурацию
пространства, согласитесь, трудновато. Колонны, расположенные в форме
свастики, медленно ушли в пол с отвратительным скрежетом, чем-то напоми-
навшим звук перемалывания костей миллионов трупов, и я уже было пригото-
вился увидеть следующий леденящий душу кошмар. Но вместо этого меня жда-
ла потрясающая находка.
Я нашел две коробки, в каждой из которых лежало по пять штук мини-ра-
кет. И кроме того, еще одну магнитную карточку - на этот раз желтую. На
ней от руки было написано, что искать ее там, где она должна бы нахо-
диться - в северной части "лабиринта" (слово-то какое - лабиринт; у меня
сразу же возникло ощущение загнанной в угол крысы) - незачем, потому что
это она и есть. Как бы то ни было, с ракетами я себя чувствовал гораздо
более уверенно. А записка была подписана буквами A.C.I.
Да, черт возьми, я эту девушку многими вопросами озадачу, как только
найду. Очень трудно выжить и не попасть в подстерегающие повсюду смер-
тельные ловушки, стремясь помочь однополчанину, который лишь благодаря
счастливым случайностям все еще движется и дышит. Она, должно быть, со-
вершила поистине невероятные подвиги, проявила чудеса храбрости. Продви-
гаясь вперед и находя что-то нужное для себя - от оружия и боеприпасов
до этих дурацких магнитных карточек, - Арлин брала лишь самое необходи-
мое, а остальное старалась спрятать так, чтоб обнаружить это мог лишь
неплохо соображающий человек.
В любом случае, в сложившихся обстоятельствах я счел за благо вста-
вить восемь малюсеньких ракет - двумя я сразу же зарядил пусковую уста-
новку - в патронташ, а желтую магнитную карточку положил в карман рядом
с голубой, после чего испытал лишь одно желание - поскорее покинуть это
жуткое помещение.
Мне удалось преодолеть еще одно небольшое препятствие, и я уже соб-
рался было протиснуться в узкую дверь, чтобы покинуть командно-конт-
рольное помещение в направлении, указанном последней стрелкой Арлин,
когда до меня снова донеслись ужасные хрюкающие звуки. Ненависть с новой
силой захлестнула меня. На этот раз хрюканье сопровождалось грузным то-
потом, дававшим основания предположить, что в условиях искусственной
гравитации базы где-то рядом вперевалку брели тонны живой плоти. Звуки
на этот раз, как мне показалось, были хлюпающие, плаксивые и более низ-
кие.
Меня так и подмывало задержаться и разделаться с хрюкающей тварью; но
голос разума нашептывал не искать себе лишних неприятностей. У меня были
теперь ракеты; по доносившимся звукам можно было определить, что чудо-
вищный боров сотворен из плоти и крови, причем и того, и другого у него
в таком изобилии, что не грех подсократить.
В свою очередь, сидевший во мне рассудочный педант пытался уверить,
что скорее раньше, чем позже, все равно придется выяснить, смогу я спра-
виться с этим новым чудовищем или нет. Зачем же в таком случае лезть на
рожон и самому себе рыть могилу?
Пока во мне шла острая внутренняя борьба, гигантский боров - чтоб ему
пусто было! - тяжело протопал мимо двери. Затаив дыхание, я подождал еще
несколько напряженных минут, потом приоткрыл дверь и прислушался. Снару-
жи было тихо.
Однако как только я ступил за порог, из совершенно темного коридора
справа донеслось настораживающее хрюканье. За ним последовал низкий,
глухой гул, будто навстречу, все более ускоряя ход, несся тяжелый боевой
танк.
Я с трудом различил неясные очертания чего-то массивного и громоздко-
го, неуклюже надвигавшегося из непроглядной тьмы, как-то боком забирая
вправо. Прямо у меня под носом оказалась тяжелая, бронированная дверь,
способная выдержать огромное давление и обозначенная по краям синими
огоньками. Стрелой подскочив к ней, я вынул из кармана обе магнитные
карточки.
Первой попалась желтая. Как только я всунул ее в щель, дверь злобно
зажужжала, и в воздухе разнеслось омерзительное зловоние разлагающихся
трупов.
Сглотнув в панике подкативший к горлу тошнотворный комок, я вырвал из
щели желтую карточку и вставил на ее место голубую. Дверь мелодично
звякнула и тяжело заскользила вверх. Я молнией проскочил внутрь, сорвал
с плеча дробовик и принялся ждать, пока появится безымянная тварь.
Тяжелая, бронированная дверь медленно опускалась, словно издеваясь
надо мной и испытывая мое долготерпение. Но счастье улыбнулось мне и на
этот раз. Дверь хоть и закрывалась не спеша, но хрюкающий кошмар поспе-
шал еще медленнее. Тяжелая, бронированная плита наконец захлопнулась, и
существо, издававшее глухие, хрюкающие звуки, в бешенстве налетев на
нее, глухо завыло от голода и бессильной ярости.
А я так и не увидел ни одной твари - они все время держались темных
углов.
Хоть коленки у меня и дрожали, я продолжил путь и оказался у следую-
щей двери. Чтобы пропустить меня внутрь, ей было нужно немного - желтой
магнитной карточки. За дверью оказался лифт. Он, естественно, не рабо-
тал. По стенам шахты спускались кабели коммуникаций. Для Флая по прозви-
щу "муха" этого было достаточно, чтобы спуститься. Я соскользнул метров
на пятьдесят и увидел еще одну дверь.
На стене следующего уровня висела схема, над которой располагалась
надпись: "Добро пожаловать в лаборатории Фобоса".
Пяти минут, проведенных в лабораториях, хватило, чтобы убедиться в
том, что здешний командно-контрольный пункт далеко не самое худшее мес-
то. Ведь чем дальше вглубь Фобоса я продвигался, тем обстановка станови-
лась опаснее и тяжелее.
Но на самом деле это не имело ровно никакого значения. Если этот путь
сумела пройти Арлин, значит, смогу и я. Я должен был ее найти, как и
других людей, возможно, уцелевших в нечеловеческих условиях.
Для меня такого рода доводы звучали вполне убедительно. Однако как
только я увидел очередной омут с ядовитой, зеленой, пузырящейся жижей,
то в момент забыл о таких высоких материях, как честь, долг и предан-
ность, потому что желал лишь одного - бежать отсюда со всех ног, как вор
с места преступления. И все-таки мы - такие, как есть: верные до конца.
Я убеждал себя в необходимости преодолеть лужу отравы, а ботинки -
часть легкого защитного скафандра - шипели, как ветчина на раскаленной
сковороде. К счастью, они из достаточно толстого пластика, и ядовитая,
бурлящая гадость не достигла моей бренной плоти. Как и в прошлый раз,
обойти гнусную лужу стороной не было никакой возможности.
Что же предпринять? Без мощного фонаря я не мог найти дорогу, а если
бы фонарь и был, я не осмелился бы его включить.
Стрелка указывала на противоположную сторону омута. Пришлось приз-
нать, что без небольшого купания не обойтись!
Единственное, что радовало, это эффект голубого шара, который, разор-
вавшись, наделил меня удивительным здоровьем и бодростью. Даже вспомнить
не могу, когда я в последний раз так хорошо себя чувствовал. Теперь, как
никогда раньше, я нуждался в такой же нежданной поддержке.
Я глубоко вздохнул - раз, другой, третий, - набирая воздух полной
грудью. Как же мне все надоело! Однако это была единственная возможность
оказаться по другую сторону стены, преграждавшей путь. Необходимо прео-
долеть это чертово препятствие снизу, нырнув в зеленую жижу. Проклиная
ненавистных монстров, свалившихся на нас со звезд, я плюхнулся вниз.
Единственной разницей по сравнению с моим первым "купанием" в токсич-
ной гадости было то, что я уже знал о боли, пронизывающей тело от нес-
терпимого холода. Теперь эта боль не стала для меня неожиданностью. Боль
как боль - обычная пульсирующая острая боль, высасывающая все силы, все
жизненные соки и перехватывающая дыхание. Так или иначе, заплыв мой не
мог быть продолжительным. Жидкая отрава светилась жутким фосфоресцирую-
щим зеленоватым светом, который, как ни странно, мне помог - благодаря
ему я заметил металлический предмет, который в темноте проглядел бы на-
верняка.
Это было что-то похожее на совсем маленький - с ладонь величиной -
телевизор. Я зажал предмет в руке.
Я очень постарался и представил, что жижа - заросший тиной и водорос-
лями пруд, на который я частенько ребенком бегал купаться. Вот до чего
мне хотелось, чтобы вместо густой, ядовитой дряни была вода!
Стена действительно доходила не до самого дна. Я зажал нос, крепко
закрыл глаза и нырнул. В ледяной жиже меня стал бить страшный колотун;
мне было так плохо, что я чуть не отдал концы.
Вынырнув на поверхность настолько быстро, насколько возможно, я ухва-
тился за бортик с противоположной стороны омута. Никогда еще глоток воз-
духа не доставлял мне такого наслаждения, хоть вонь вокруг стояла непе-
реносимая. Вдохнув полной грудью еще несколько раз, я снова надвинул на
лицо воздушный фильтр и снова пожалел, что был не в скафандре для откры-
того космоса с автономным запасом кислорода. Но что бы это изменило?
Морскому пехотинцу всегда чего-нибудь не хватает.
Не мог же я навсегда сохранить заряд здоровья и бодрости, который мне
дал голубой шар. Пока я не искупался в отраве, мне невдомек было, что
это за сила такая удивительная. Теперь же я чувствовал себя как выжатый
лимон. Сетуя на несчастья и проклиная судьбу, я в то же время отлично
осознавал: если бы не воздействие на организм голубого шара, купание
скорее всего закончилось бы для меня плачевно.
А как же Арлин? Неужели она и через омут прошла?
Может, я просто не заметил ее тело в зеленом, мерцающем мраке? На
этот счет следовало основательно поразмыслить - за ядовитым омутом
стрелки не было. Возможно, ей удалось найти менее опасный маршрут. Или
она обзавелась приличным фонариком, а еще лучше - очками для ночного ви-
дения, так что отлично разобралась в ситуации? Не исключал я и того, что
на ней мог быть вожделенный скафандр для открытого космоса.
Нельзя было сбрасывать со счетов и возможность встречи Арлин с голу-
бым шаром. Словом, у нее было много возможностей спастись и выжить в
этом аду.
Вместе с тем я не мог исключить и печальный исход. Однако о нем ду-
мать не хотелось.
Пора было идти дальше.
Наконец-то я снова мог довериться инстинктам Флая. Многие ситуации, с
которыми мне приходилось теперь сталкиваться, были гораздо более запу-
танными, чем те, по которым должен был принимать решения лейтенант Вимс.
Что-то в последнее время я стал о нем забывать... Губы мои скривились в
недоброй ухмылке: я вовсе не исключал, что Вимс был первым встреченным
мною зомби. Если бы я даже и мог снова превратить его в человека, очень
сомневаюсь, что мне захотелось бы это сделать.
Тут до меня дошло, что я все еще держу в руке небольшой предмет со
дна зеленого омута! Я поднес его поближе к глазам и в недоумении уста-
вился на странную штуковину. Она щелкнула и сама собой включилась - ока-
залось, что это план, видеосхема того уровня, на котором располагались
лаборатории. Пресвятые угодники - даже самые тяжелые и опасные передряги
имеют свои светлые стороны.
Я решил не менять направления и спускаться все ниже, ниже и ниже. За-
держиваться здесь не было никакого резона. Мне хотелось добраться до са-
мого последнего уровня, двумя ярусами ниже, где - как я видел на схеме в
помещении атомной электростанции - находился главный компьютерный центр.
Однако отсутствие знаков Арлин вынуждало меня самого отыскивать туда до-
рогу. Это было значительно легче сделать, освоив управление игрушкой,
которую я вертел теперь в руках.
Внезапно на меня накатила волна слабости и лихорадочного жара. Оста-
валось только надеяться на то, что, нырнув в зеленую отраву, я не подпи-
