записывать события очередного дня.
***
На мостике стояли трое: вахтенный офицер суб-лейтенант Идж,
сигнальщик и впередсмотрящий. Море было на удивление тихим, нет
обычного швыряния и качки, которые подлодка часто испытывала,
плывя на поверхности в плохую погоду.
Идж основательно наслаждался. Дождь освежал лицо, соленый
воздух вызывал в легких ощущение чистоты и сладости, после многих
часов, проведенных внизу.
Сваллоу поднялся по трапу с кружкой чая в руке. "Вам, однако,
нравится сырая погода, сэр. Капитан присоединится к вам на
мостике через пять минут."
"Прекрасный вид", радостно сказал Идж. "Плохо, что не о чем
докладывать."
Сваллоу открыл рот отвечать, но вдруг его глаза расширились и
на лице появилось выражение недоверчивого изумления. "Боже
всемогущий", сказал он, "я в это не верю."
В тот же миг впередсмотрящий закричал, указывая, и Идж,
обернувшись, увидел трехмачтовую баркентину под всеми парусами,
появившуюся из полосы тумана в четверти мили по левому борту.
***
На борту "Дойчланд" паники не возникло, ибо план действий в
таких обстоятельствах был опробован много раз и каждый в точности
знал, что делать.
Бергер был на квартердеке, Штурм и Рихтер рядом у поручней.
Боцман держал сигнальную лампу. Капитан заговорил, не опуская
бинокля: "Британская подлодка класса Т."
"Вот оно?", спросил Штурм. "Все кончилось?"
"Похоже."
Расчет пушки на "Гардиан" облепил боевую рубку и занял места.
Несколько мгновений продолжалась значительная активность, потом
замигала сигнальная лампа.
"Остановитесь или открою огонь", сказал Рихтер.
"Весьма четко. Ответ: как нейтральное судно подчиняюсь, но
протестую."
В руках боцмана затарахтела шторка сигнальной лампы.
Мгновение спустя пришел ответ: "Намереваюсь взойти на борт.
Остановитесь."
Бергер опустил бинокль: "Прекрасно, джентльмены. Действуйте,
если хотите. Спустить все паруса, Штурм. Рихтер, проверьте
команду в трюмах, а я займусь пассажирами."
Возник шквал активности, когда Штурм пролаял приказ палубной
вахте. Рихтер быстро спустился по трапу на квартердек. Бергер
последовал за ним, направляясь в кают-компанию.
Когда он вошел, четверо монахинь сидели вокруг стола слушая,
как сестра Лотта читает библию.
"Где сестра Анджела?", спросил Бергер.
Сестра Лотта прервалась: "С фрау Прагер."
Дверь каюты консула открылась и появился Прагер. Он выглядел
изможденным, обессилевшим, и так похудел с первой ночи в Белеме,
что тропический льняной костюм казался на размер больше.
"Как дела", спросил Бергер.
"Плохо", сказал Прагер. "Она слабеет с часу на час."
"Прошу прощения", сказал Бергер, обращаясь ко всем.
"Британская подлодка находится на поверхности в четверти мили по
левому борту и приближается. Они хотят высадиться на борт."
Сестра Кэт быстро перекрестилась, сестра Анджела вышла из
каюты Прагеров, сжимая эмалированное ведро, белый передник был
влажным.
Бергер обратился к ней: "Вы слышали?"
"Да."
"У нас плохая ночь, сестра, чертовски плохая. Вы понимаете?"
"Прекрасно, капитан." ее лицо побледнело, но глаза сверкали.
"Мы не хотим, чтобы вы утонули."
Бергер взял швабру, оперся о переборку, выпрямился и
несколько раз ткнул в световой люк. Осколки дождем посыпались на
стол, монахини с криком отпрянули.
Он бросил швабру в угол. "Проследите за этим", сказал он и
вышел из кают-компании.
Наступила мертвая тишина, монахини выжидательно уставились на
сестру Анджелу. Внезапным движением она подняла ведро и
выплеснула его содержимое на пол. Сразу поднялась всепроникающая
вонь рвоты, сестра Бригитта отвернулась, прижав руки ко рту.
"Прекрасно", сказала сестра Анджела. "Теперь ты, Лотта,
ступай в уборную и принеси ведро помоев. Я хочу, чтобы здесь
было так, чтобы томми убрались из кают-компании через две
минуты."
Она совершенно изменилась, голос стал четким, резким, почти
командирским. "Остальные, устройте ужасный беспорядок в каютах.
Намочите постели морской водой."
Прагер дернул ее за рукав: "Что со мной, сестра? Что я должен
делать?"
"Господин Прагер", ответила она, "преклоните колени у постели
жены - и молитесь."
***
Пока "Гардиан" подплывала, Харви пристально наблюдал в
бинокль активность на палубе "Дойчланд".
Позади по трапу поднялся Идж. "Я проверил регистр Ллойда,
сэр. Кажется, с ней все в порядке. "Гудрид Андерсен",
трехмачтовая баркентина, зарегистрирована в Готенбурге."
"Но какого черта она делает здесь?"
Харви нахмурился, пытаясь найти наилучший способ справиться с
ситуацией. Его первый офицер Грегсон лежал на койке с поломанной
левой лодыжкой. При таких обстоятельствах покидать "Гардиан"
самому, даже временно, было немыслимым. Что заставляло послать в
патрульный досмотр, в его первый досмотр, Иджа,
девятнадцатилетнего мальчика, - далеко не идеальный выбор.
С другой стороны, имелся Сваллоу. Его глаза коротко
встретились с глазами старшины. Не было сказано ни слова, но он
знал, что боцман прекрасно прочел его мысли.
"Скажите, боцман, кто-нибудь на борту говорит по-шведски?"
"Не могу знать, сэр."
"Надо надеяться, что они достаточно владеют английским, чтобы
понять нас. Группу досмотра возглавит лейтенант Идж. Подберите
ему пару хороших матросов - только с ручным оружием. Мне кажется,
вы тоже можете участвовать в операции."
"Да, сэр."
Сваллоу повернулся и прокричал команду, открылся передний люк
и вывалилась резиновая лодка. Идж спустился с мостика и через
несколько мгновений появился на корпусе лодки, застегивая пояс, с
которого свисал револьвер Веблей в кобуре. Он был возбужден и не
скрывал этого.
"Думаете, он справится?", спросил Харви.
"Верю, сэр."
"Хорошо. Внимательно просмотрите судовые бумаги и личные
документы каждого на борту."
"На что специально обратить внимание, сэр?"
"Ни на что", ответил Харви. "Последний раз немцы использовали
парусное судно как надводный рейдер в 1917, если я правильно
помню морскую историю, но времена изменились. Нет, мы имеем право
лишь проверить ее документы, но я с любопытством погляжу на род
ее занятий. Отправляйтесь."
***
Штурм ждал у поручней пока пристанет лодка. Идж первым
взобрался по веревочному трапу, за ним матрос и Сваллоу с
автоматом Томпсона. Другой матрос остался в лодке. Бергера не
было видно.
Штурм, прекрасно говоривший по-английски, указал на флаг,
развевающийся на верхушке мачты: "Я протестую, сэр. Как видите,
это шведское судно."
"Как хорошо, что вы говорите по-английски", с явным
облегчением сказал Идж. "Лейтенант Филипп Идж с подводной лодки
"Гардиан" Его величества короля Британии. Вы - капитан судна?"
"Нет, я - Ларсен, первый помощник. Капитан Нильсен в своей
каюте готовит для вас судовые бумаги. Боюсь, дела несколько
неприятны. У нас была тяжелая ночь. Чуть не перевернулись, когда
в среднюю вахту ударил шквал. Мы получили определенные
повреждения."
Идж обратился к Сваллоу: "Управляйтесь здесь, боцман, а я
поговорю с капитаном."
"Не надо ли взглянуть вниз?", предложил Сваллоу.
Идж повернулся посмотреть на расчет орудия "Гардиан", на
пулемет Браунинга в рубке позади Харви.
"Почему бы и нет?", сказал он и пошел за Штурмом к
квартердеку.
Молодой немец открыл дверь в каюту капитана и вежливо
отступил в сторону. Идж помедлил на пороге, осмысливая
открывшийся перед ним кавардак. Иллюминатор разбит, ковер на полу
намок, все усыпано книгами и личными вещами.
Бергер встал из-за стола с суровым лицом, судовой журнал и
другие документы лежали перед ним.
"Боюсь, капитан Нильсен не говорит по-английски, поэтому я
буду переводчиком." Это заявление было весьма далеко от истины в
том, что касалось английского, хотя, если поскромничать, было
похоже на правду. "Капитану", добавил Штурм, "не нравится
насильственная высадка на нейтральное судно для проверки ее
законного бизнеса."
"Извините", сказал Идж, заметно смущенный суровым выражением
лица Бергера, "боюсь, мне придется настаивать на проверке судовых
документов и журнала, а также заявления о грузе."
Бергер отвернулся, словно в ярости. Штурм сказал: "Но у нас
нет груза, лейтенант, только пассажиры." Он взял со стола судовой
журнал, намокший в морской воде, со слипшимися страницами.
"Наверное, вам надо посмотреть журнал? Здесь вы найдете и все
относящиеся к делу документы."
Идж принял журнал, сел в кресло Бергера и попытался разделить
первые две пропитанные водой страницы, которые моментально
разорвались в его руках. В это самое мгновение Рихтер и
одиннадцать других членов команды, спрятавшиеся вместе с ним в
подтрюмном пространстве, лежали на полу, покрытом несколькими
дюймами вонючей воды, прислушиваясь к тяжелым шагам Сваллоу над
их головами.
***
Идж вышел из каюты через пятнадцать минут, проверив по
возможности тщательно подборку документов и держа в руках
шведские паспорта, необходимые для инспекции.
Сваллоу появился из кают-компании, выглядя нехорошо. Идж
спросил: "Все пассажиры внизу, боцман?"
"Да, сэр." Сваллоу начал быстро и глубоко дышать соленым
воздухом: "Пять монахинь, сэр, и старый джентльмен с женой - она
выглядит не слишком здоровой."
Идж направился ко входу в кают-компанию и Сваллоу торопливо
сказал: "Не хочу надоедать, сэр. Но если это обязательно надо.
Очевидно, прошлой ночью в шторм у них было гадкое время. Они все
еще убираются."
Идж помедлил, повернулся бросить взгляд на Штурма, сзади
которого сердито смотрел Бергер, потом направился вниз.
Запах был ужасным, зловоние человеческих экскрементов и рвоты
выворачивало желудок. Первое, что он увидел в кавардаке салона,
были четыре монахини на коленях в грязи с ведрами и швабрами,
скребущие пол. Идж поднес платок ко рту, когда сестра Анджела
появилась из дверей каюты Прагеров.
"Чем могу помочь?", спросила она на хорошем английском.
"Извините, что потревожил, мэм. Я обязан это сделать -
понимаете?" Он протянул паспорта: "Международные правила во время
войны. У меня полномочия проверить список пассажиров."
Он взглянул за нее на Прагера, коленопреклоненного перед
женой. Ее лицо было смертельно бледным, блестело от пота, она
дышала с невероятным трудом.
"Кто эта леди и джентльмен?" Он начал перебирать паспорта.
"Господин Тернстрем с женой. Как вы видите, она очень
больна."
Прагер повернулся взглянуть на него, страдание на его лице
было абсолютно неподдельным, и Идж непроизвольно сделал шаг
назад. Лотта выбрала именно этот момент для приступа тошноты,
корчась на полу, как животное. Этого оказалось достаточно.
Идж торопливо отвернулся, оттолкнул Штурма и через
кают-компанию выбежал на палубу. Наклонившись над перилами
правого борта, он глубоко дышал. Сзади подошел Сваллоу.
"Вы в порядке, сэр?"
"Боже, какая чумная дыра. Эти женщины - они пройдут сквозь
ад." Он взял себя в руки: "Вы хорошо проверили трюмы, боцман?"
"Пусто, как в свистке, сэр. Только балласт песка."
Идж повернулся к Штурму, стоявшему выжидая, с Бергером в двух
шагах позади. "Я не понимаю."
"Мы много месяцев работали на каботажной торговле в
Бразилии", объяснил Штурм. "Теперь решили вернуться домой. Как
можете представить, никто не согласился на риск доверить нам
