зательной стрелкой, плавающей в нем, чтобы указывать выбранный путь. -
Когда прибудете, зазвонит колокольчик.
Колокольчик на пульсере зазвенел.
"Ну, и куда мы пришли?"
В другое место, которое их хозяева снабдили "всеми удобствами",
по-прежнему делая его отвратительным. Комнаты с мягкими желтыми полами,
бледными розовато-лиловыми стенами, белые потолки. Вращающихся стульев
не было. Спасибо и за то, что даже их отсутствие говорило скорее об эко-
номии, чем о заботе о пристрастиях гостей. Подобные кресла требовали
ухода и дорогостоящего персонала. Она увидела мебель, обитую пермафлокс-
ной тканью. И под тканью она почувствовала пластичную упругость. Все в
комнате было разных цветов. Кровать вызвала небольшой шок. Некто принял
просьбу о жестком тюфяке слишком буквально. Плоская поверхность черного
лака. Никакого белья.
Суйпол, увидев это, начала было протестовать, но Одрейд приказала ей
замолчать. Несмотря на средства, Бене Джессерит комфорт иногда пускали
побоку. Сначала дело. Это был первый приказ. Если Матери Настоятельнице
придется разок поспать на жесткой поверхности без белья, это можно пере-
жить во имя долга. Кроме прочего, бенегессеритки умели приспосабливаться
к таким несущественным помехам. Одрейд закалила себя для неудобств, соз-
навая, что если она воспротивится, то может столкнуться с другим нарочи-
тым оскорблением.
"Пусть добавят этим себе еще неуместного удовольствия и пусть побес-
покоятся насчет этого".
Вызов пришел, когда она инспектировала остальные их комнаты, выражая
минимальную заботу и открытое веселье. Из потолочных вентиляционных от-
верстий проговорил назойливый голос, когда Одрейд и ее спутницы вошли в
гостиную:
- Вернитесь в вестибюль, где вас ожидают ваши сопровождающие к Вели-
кой Достопочтенной Матери.
- Я пойду одна, - сказала Одрай, пресекая возражения.
В хрупком кресле, там, где коридор выходил в вестибюль, ожидала Дос-
топочтенная Мать в зеленом. Лицо ее было похоже на замковую стену - ка-
мень на камне. Рот словно шлюз, через который она затягивала сквозь про-
зрачную соломинку какую-то жидкость. По соломинке поднимался пурпурный
поток. Жидкость сладко пахла. Глаза словно копья, вставшие щетиной над
крепостным валом. Нос - склон, по которому глаза скатывают вниз свою не-
нависть. Подбородок: слабый. В таком подбородке нет необходимости Задняя
мысль. Что-то осталось от старой конструкции. Можно видеть в этом ребен-
ка. И волосы - искусственно окрашенные в темный тусклокоричневый цвет.
Неважно. Глаза, нос, рот были более важны.
Женщина медленно поднялась, нагло, подчеркивая, что даже тем, что за-
метила присутствие Одрейд, она уже оказала ей честь.
- Великая Достопочтенная Мать согласна принять вас.
Низкий, почти мужской голос. Гордыня вознеслась так высоко, что она
демонстрировала ее во всем, что бы ни делала. Плотно спрессована с не-
подвижной предвзятостью. Она знала так много, что была ходячим образом
невежества и страхов. Одрейд видела в ней полное проявление беззащитнос-
ти Достопочтенных Матерей.
После множества поворотов и коридоров, хорошо освещенных и чистых,
они пришли в длинную комнату - солнце льется сквозь ряд окон, туманный
военный прибор в одном конце, изображения космических и планетарных
карт. Центр паутины Королевы Пауков? Одрейд усомнилась. Устройство слиш-
ком очевидно. Нечто предназначенное не для Рассеяния, но в цели трудно
ошибиться. Поля, которыми управляют люди, имеют физические пределы, а
колпак для ментального интерфейса не мог ничем иным, хотя он был
овальной формы и особого грязно-желтого цвета.
Она окинула комнату взглядом. Бедно обставлена. Несколько суспензор-
ных кресел и маленьких столиков, большое пустое пространство, где (пред-
положительно) могли ожидать распоряжений люди. Никакой суматохи. Предпо-
ложительно, это был оперативный центр.
"И этим пытаться поразить ведьму!"
Окна на длинной стене открывали вымощенный плитами тротуар и сады за
ним. И все это было лишь постановкой пьесы!
"Где Королева Пауков? Где она спит? Как выглядит ее логово?"
С тротуара через перекрытую аркой дверь вошли две женщины. Обе были в
красном со сверкающими на платьях арабесками и изображениями дракона.
Ради эффекта усыпанные камнями Су.
Одрейд молчала, проявляя осторожность, покуда не кончилось представ-
ление сопровождающей, которая говорила как можно скупо, и затем спешно
ушла.
Без подсказок Мурбеллы та высокая, что стояла рядом с Королевой Пау-
ков, была бы принята Одрейд за начальника. Но ей была та, что ниже. Вос-
хитительно.
"Эта не рвется к власти. Она проползает в щели. Однажды ее Сестры
встанут перед свершившимся фактом. Она здесь, прочно устроилась посере-
дине. И кто сможет противиться? Спустя десять минут после того, как по-
кинешь ее, трудно будет вспомнить предмет твоих возражении".
Две женщины рассматривали Одрейд с одинаковой настойчивостью.
"Прекрасно. Сейчас это и нужно".
Вид Королевы Пауков был неожиданным. До этого момента бенегессеритки
не имели описания ее внешности. Только временные проекции, воображаемые
изображения, построенные на основе отдельной отрывочной информации. И
вот, наконец, она здесь. Маленькая женщина, как и ожидалось, красное
трико под платьем обтягивало слабые мускулы. Лицо - незапоминающийся
овал с вкрадчивыми карими глазами, в которых плясали оранжевые искорки.
"Боится и злится на то, что не может найти точной причины своего
страха. Единственная ее мишень - я. Что она думает вытянуть из меня?"
Адьютантка была другой - с виду куда более опасной. Золотистые волосы
завиты с чрезвычайной тщательностью, нос с легкой горбинкой, тонкие гу-
бы, высокие скулы туго обтянуты кожей. И злобный взгляд.
Одрейд снова окинула взглядом черты Королевы Пауков: нос, который бы
любой с трудом описал через минуту после того, как расстался с ней.
"Прямой? Да, что-то в этом роде".
Брови под цвет соломенно-желтых волос. Когда рот открывался, он был
видимым розовым пятном, и почти незаметен, когда закрыт. Это было лицо,
на котором вряд ли можно было на чем-либо сконцентрировать взгляд, и по-
тому черты его были как бы смазаны.
- Значит, вы возглавляете Орден Бене Джессерит.
Голос соответственно тихий. Странно склоняемый Галакт, но не жаргон,
хотя он и чувствовался за ее словами. Лингвистические штучки. Знания
Мурбеллы подчеркивали это.
"У них есть нечто, близкое к Гласу. Не совсем то, что вы дали мне, но
есть другое, что они могут делать, словесные выверты такого типа".
Словесные выверты.
- Как мне следует обращаться к вам? - спросила Одрейд.
- Я слышала, что вы называете меня Королевой Пауков. - Оранжевые точ-
ки злобно запрыгали в ее глазах.
- Здесь центр вашей паутины, и принимая во внимание вашу огромную
власть, я опасаюсь прибегать к этому имени.
- Так, значит, вот что вы заметили - мою власть.
Чушь!
Первое, что заметила Одрейд на самом деле, был запах этой женщины. Ее
прямо-таки выкупали в каких-то мерзких духах.
"Скрывает свои феромоны?"
Знает о том, что бенегессеритки могут судить на основе самых малых
ощущенческих данных? Возможно. Как раз наверное поэтому она и предпочла
эти духи. Гнусная стряпня имела что-то вроде подчеркнутого привкуса эк-
зотических цветов. Что-то с родины?
Королева Пауков коснулась рукой своей незапоминаемой щеки.
- Можете называть меня Дама.
Ее спутница возмутилась:
- Это же первый враг на Миллионе Планет!
"Вот как они представляют Древнюю Империю".
Дама поняла руку, приказывая замолчать. Как небрежно и как разоблача-
юще. Одрейд увидела яркое напоминание о Беллонде в глазах адъютантки.
Оттуда выглядывала бдительная злоба и выискивала место для удара.
- Большинство обязано обращаться ко мне как к Великой Достопочтенной
Матери, - сказала Дама, - я оказываю вам честь. - Она указала на перек-
рытую аркой дверь у себя за спиной. - Мы выйдем наружу, только вдвоем,
покуда будем говорить.
Никакого приглашения - это была команда.
Одрейд остановилась у двери, чтобы посмотреть на вывешенную там кар-
ту. Белая на черном, маленькие черточки дорожек и неровные контуры с
надписями на Галакте. Это были сады за тротуаром, обозначения насажде-
ний. Одрейд наклонилась поближе, чтобы рассмотреть карту, покуда Дама
ждала с изумительным терпением. Да, тайные деревья и кустарники, очень
немногие со съедобными плодами. Гордыня обладания, и эта карта была
предназначена подчеркнуть ее.
Во дворике Одрейд сказала:
- Я обратила внимание на ваши духи.
Дама вернулась мыслями в воспоминания и ее голос, когда она ответила,
носил слабые их отзвуки.
"Цветочный идентификатор для нее - купина. Представьте себе! Но она
одновременно и грустит и злится, когда думает об этом. И ей любопытно,
почему я придаю этому значение".
- Другими словами, кустарник мог бы и не признать меня, - сказала Да-
ма.
"Интересный выбор наклонения глагола".
Галакт с сильным акцентом было не так трудно понять. Она несозна-
тельно приноравливалась к слушателю.
"Хороший слух. Ей хватает нескольких секунд, чтобы понаблюдать, пос-
лушать и приспособиться говорить так, чтобы ее понимали. Очень старое
искусство, которое быстро воспринимают люди".
По мысли Одрейд, это вело происхождение от защитной окраски.
"Не хочет, чтобы ее принимали за чужака".
Приспособляемость, встроенная в гены. Достопочтенные Матери не утра-
тили ее, но в этом была их уязвимость. Непроизвольные оттенки голоса
нельзя было скрыть полностью, а они многое открывали.
Несмотря на свое вульгарное тщеславие. Дама была умна и держала себя
в руках. Было приятно прийти к такому мнению. Определенная многоречи-
вость не была необходима.
Одрейд остановилась, когда Дама остановилась в конце дворика. Они
стояли почти плечом к плечу, и Одрейд, осматривая сад, была поражена его
почти бенеджессеритским видом.
- Начинайте вашу игру, - сказала Дама.
- Какую ценность я представляю, как заложница? - спросила Одрейд.
Оранжевая вспышка в глазах!
- Очевидно, вы уже спрашивали себя об этом, - сказала Одрейд.
- Продолжайте. - Оранжевое сияние угасает.
- У Сестер есть трое, способных меня заменить. - Одрейд посмотрела,
как могла пронзительно. - Мы можем ослабить друг друга так, что и мы, и
вы погибнем.
- Мы могли бы раздавить вас, как насекомое!
"Берегись оранжевого"
Одрейд не остановило предупреждение извне.
- Но рука, что раздавит нас, загноится, и когда-нибудь болезнь пожрет
вас.
"Не входя в подробности яснее заявить невозможно".
- Невозможно! - Оранжевый взгляд.
- Неужели вы думаете, что мы не знаем, как вас оттеснили сюда враги?
"Мой наиболее опасный гамбит".
Одрейд увидела, что это возымело действие. Мрачный взгляд не был
единственным заметным ответом Дамы. Оранжевое угасло, оставив ее глаза
странным спокойным несоответствием на пылающем лице.
Одрейд кивнула, словно Дама ответила.
- Мы могли бы оставить вас беззащитными перед теми, кто напал на вас,
теми, кто загнал вас в этот мешок.
- Вы думаете, что мы...
- Мы знаем.
"По крайней мере, я знаю".
Знание вызвало одновременно восторг и страх.
"Что может подавить этих женщин?"
- Мы просто собираем силы перед тем...
- Перед тем, как вернуться на арену, где вас, несомненно, сокрушат...
где вы не сможете рассчитывать на численный перевес.
Голос Дамы снова заговорил на мягком Галакте, который Одрейд понимала
с трудом.
- Значит, они были у вас... и сделали свое предложение. Как же глупо
вы поступили, доверившись им...
- Я не сказала, что мы поверили.
- Если бы вернулась Логно... - кивок, обозначавший адьютантку в ком-
нате, - и услышала, в каком тоне вы разговариваете со мной, вы умерли бы
