нельзя выдать за перебежчика даже при помощи гипнотического внушения.
Узнав об их решении, я совершенно искренне сказал "Аминь".
Возможно, действия титанцев, "освобождающих" носителей, покажутся вам
нелогичными - даже при том, что они знали: эти носители по характеру рабы.
Но из них-то и формировалась присягнувшая на верность паразитам пятая
колонна. Слово "верность" здесь выглядит как-то нелепо, но в человеческих
языках нет специального слова, чтобы охарактеризовать подобную низость. Мы
не сомневались, что ренегаты проникают в зеленую зону, но пойди отличи его
от нормального человека. В общем, вылавливать их было совсем нелегко.
Долго готовиться к заброске мне не пришлось. Я освежил под гипнозом
несколько языков, которые могли пригодиться, причем особый упор сделал на
жаргонизмах. Затем получил новую внешность, документы, легенду - короче,
новую личность - и большую сумму денег. Для связи мне выдали последнюю
модель передатчика, работающего в УКВ диапазоне, и размером не больше
хлебного батона - одним словом, прелесть. Плюс энергоблок с идеальной
экранировкой, который не учует ни один радиационный счетчик.
Планировалось, что меня забросят сквозь их радарный щит, но под
прикрытием мощных помех, которые должны на время "свести с ума" все
приборы станций слежения. После чего мне положено было выяснить, захвачен
ли русский блок паразитами, и передать информацию на любую из космических
станций в пределах видимости. Я имею в виду, в пределах видимости
приборов. Без них мне станцию не разглядеть, и я не верю, когда люди
говорят, что способны отыскать их на небе невооруженным глазом. Выполнив
задание, я мог с чистой совестью уходить, уезжать, уползать - короче,
правдами и неправдами пробираться за границу. Если сумею.
Однако случилось так, что все эти приготовления оказались ни к чему.
В районе городка Пасс-Кристиан села летающая тарелка,
Всего третья тарелка, чья посадка была замечена. Первую, в районе
Гриннела, паразиты сумели спрятать; от второй, под Берлингеймом, осталось
только радиоактивное воспоминание. Но ту, что села у Пасс-Кристиан,
засекли радары и видели на земле.
Засекли ее с космической станции "Альфа", но отметили как "довольно
крупный метеорит". Ошибка объясняется высокой скоростью объекта.
Примитивные радарные устройства шестидесятилетней давности неоднократно
замечали в прошлом летающие тарелки, особенно когда они, двигаясь в
атмосфере с небольшой скоростью, проводили разведку. Современные же радары
оказались настолько "совершенны", что просто не могли засечь летающую
тарелку. Все дело в специализации. Аппаратура транспортного контроля
регистрирует только летающие машины в воздухе. Оборонные системы видят
только то, что им и положено видеть. Чувствительные приборы работают в
интервале от атмосферных скоростей до пяти миль в секунду; более грубые
замечают все от низкоскоростных ракет до объектов, движущихся со скоростью
около десяти миль в секунду.
Есть и другие системы избирательного действия, но ни одна из них не
фиксирует объекты со скоростью больше десяти миль в секунду - кроме
орбитальных регистраторов метеоритной активности, а они не подчиняются
военному ведомству. Потому-то никто сразу и не заподозрил, что этот
"гигантский метеорит" может оказаться летающей тарелкой.
Однако ее посадка не осталась незамеченной. Когда тарелка садилась в
районе Пасс-Кристиан, в десяти милях от Галфпорта патрулировал побережье
красной зоны подводный крейсер "Роберт Фултон". Он двигался, выставив над
поверхностью моря одни только рецепторы, и, когда тарелка снизила скорость
(по данным орбитальной станции - с пятидесяти трех миль в секунду) до
верхнего предела чувствительности радара, на контрольных экранах крейсера
вдруг возник новый объект.
Возник из ниоткуда, снизил скорость до нуля и исчез. Но дежурный
оператор засек координаты последнего сигнала - оказалось, это в нескольких
милях от берега Миссисипи. Капитан крейсера очень удивился: след на экране
радара не мог означать космический корабль, поскольку они просто не
тормозят с пятидесятикратными перегрузками. Ему не пришло в голову, что
паразитам такие перегрузки, возможно, нипочем. Тем не менее он решил
разобраться и направил крейсер в устье Миссисипи.
Первый его рапорт гласил: "К западу от Пасс-Кристиан на Миссисипи
совершил посадку космический корабль". Второе было еще короче: "Высаживаю
группу захвата".
Если бы я в то время не готовился в Отделе к заброске, меня наверняка
не взяли бы с собой - все происходило слишком быстро. Зазвонил мой
телефон. От неожиданности я ударился головой о корпус проекционной машины
и выругался. Тут же послышался голос Старика:
- Ко мне! Быстро!
Отправились мы той же компанией, с которой началась вся эта история
много недель - или лет? - назад: Старик, Мэри и я. Только в воздухе, когда
мы, нарушая все ограничения по скорости, рванули на юг, Старик объяснил, в
чем дело.
- Но почему только наша "семейка"? - спросил я. - Туда надо направить
целую десантную часть.
- Уже направлена, - серьезным тоном ответил Старик, затем вдруг
ухмыльнулся. - А что ты так беспокоишься? В наступление идет неустрашимое
семейство Кавано. А, Мэри?
Я фыркнул.
- Если ты опять хочешь поручить нам роль брата и сестры, тебе лучше
подыскать другого агента.
- Ладно, но ты по-прежнему защищаешь ее от собак и посторонних
мужчин, - сказал Старик. - Ты понял? И от собак, и от мужчин. Не
исключено, сынок, что сегодня решается все.
Он перебрался к пульту связи, задвинул переборку и склонился над
коммуникатором. Я повернулся к Мэри. Она прижалась ко мне и шепнула:
- Привет, братишка.
Я сжал ее посильнее.
- Если ты и дальше будешь называть меня "братишкой", кого-то придется
отшлепать.
27
Поначалу нас чуть не сбили свои же, затем придали для сопровождения
два "Черных ангела", которые и доставили машину к флагманскому кораблю,
откуда руководил операцией маршал Рекстон. Мы сравняли скорость с
флагманом, и он принял нас на борт, подцепив якорной петлей. Маневр, надо
заметить, не для слабонервных.
Рекстон хотел было "отшлепать нас и отослать домой", но со Стариком
такие шутки не проходят. В конце концов нас выгрузили прямо в воздухе, и я
посадил машину на шоссе у побережья, к западу от Пасс-Кристиан - могу
добавить, что я чуть не поседел, когда при заходе на посадку кто-то
выпустил по нашей машине ракету типа "земля-воздух". И вокруг, и над нами
продолжался бой, но около самой тарелки было на удивление спокойно.
Инопланетный корабль высился над шоссе всего в сорока ярдах от нас.
Выглядел он так же зловеще и убедительно, как глупо и ненатурально
смотрелась та подделка из пластика в Айове - огромный диск, чуть
наклоненный в нашу сторону. При посадке тарелка раздавила дом, один из тех
особняков с остроконечными крышами, что строят там вдоль всего побережья,
и теперь сидела между развалинами дома и стволом толстенного дерева.
Из-за того, что тарелка стояла наклонно, нам хорошо было видно ее
верхнюю часть с металлической полусферой около двенадцати футов диаметром
в центре - без сомнения, вход в шлюзовую камеру. Полусфера висела футах в
шести-восьми над корпусом тарелки. Я не видел, на чем она держится, но
полагал, что там должна быть центральная колонна, как у тарельчатого
клапана. Почему они не закрылись и не взлетели, тоже было понятно: шлюз
искорежила и заклинила своим корпусом "болотная черепаха", легкий
плавающий танк из группы захвата, высаженный с "Роберта Фултона".
Хочу, чтобы вы запомнили эти имена: командир танка лейтенант Гилберт
Калхаун из Ноксвилла, механик-водитель Флоренс Березовская, и стрелок
Букер Т.У.Джонсон. Когда мы приземлились, все они были уже мертвы.
Едва наша машина опустилась на дорогу, ее окружил взвод десантников
под командованием молодого розовощекого офицера, которому явно не
терпелось кого-нибудь пристрелить. Увидев Мэри, он немного поутих, но все
равно не разрешил приблизиться к тарелке, пока не получил согласие своего
непосредственного командира, который в свою очередь связался с капитаном
"Фултона". Учитывая, что тому, скорее всего, пришлось говорить с
Вашингтоном, разрешение мы получили довольно быстро.
Ожидая ответа, я наблюдал за сражением в воздухе и, по правде говоря,
был рад, что не принимаю в нем участия. Потери ожидались большие, и многие
уже полегли. За нашей машиной лежало тело мальчишки - от силы лет
четырнадцати. Он все еще сжимал в руках реактивный гранатомет, а его
плечи, где еще недавно сидел титанец, покрывала красная сыпь. Я сразу
насторожился: возможно, паразит сполз и умер, но кто знает, может, он
сумел перебраться на солдата, который заколол мальчишку штыком.
Пока я обследовал тело, Мэри с молодым морским офицером отошли по
шоссе в сторону. Опасение, что паразит еще жив и может быть где-то рядом,
заставило меня обогнать их.
- Иди в машину, - сказал я.
Она бросила взгляд вдоль дороги: глаза ее возбужденно блестели.
- Я подумала, что, может быть, мне удастся пострелять.
- Здесь она в безопасности, - сказал молодой офицер. - Мы надежно
удерживаем их довольно далеко отсюда.
Я сделал вид, что не слышу его.
- Послушай, ты, кровожадная хищница! Быстро в машину, или я затолкаю
тебя туда силой!
- Хорошо, Сэм, - она двинулась к машине и забралась внутрь.
Я повернулся к молодому офицеру.
- Что ты на меня уставился? Не нравлюсь? - Совсем недавно эта
местность кишела паразитами, и я здорово нервничал.
- Не особенно. - Он смерил меня взглядом. - Там, откуда я родом, с
дамами так не разговаривают.
- Вот и отправлялся бы туда, откуда ты родом, черт побери! - рявкнул
я, повернулся и пошел к машине. Старика тоже не было видно, и мне это
совсем не нравилось.
Возвращаясь с запада, затормозила рядом санитарная машина.
- Дорога до Паскагулы свободна? - спросил водитель.
Река Паскагула в тридцати милях к востоку от места посадки считалась
янтарной зоной: одноименный городок на восточном берегу в устье реки был в
зеленой зоне, но в шестидесяти-семидесяти милях к западу по этой же дороге
находился Нью-Орлеан, город с самой высокой концентрацией паразитов южнее
Сент-Луиса. Враги прибывали оттуда, а наша ближайшая база была в Мобиле.
- Не знаю, не слышал, - ответил я.
Он сжал зубами костяшку пальца.
- А черт, ладно. Сюда прорвался - может, и назад прорвусь.
Турбины взвыли, и он унесся прочь. Я продолжал высматривать Старика.
Хотя на земле сражение переместилось в сторону от тарелки, в воздухе
бой продолжался чуть ли не прямо над нами. Я следил за белыми росчерками в
небе, пытаясь понять, кто есть кто, и как они сами это определяют. Вскоре
откуда-то появилась большая транспортная машина, резко затормозила
реактивными двигателями, и оттуда посыпались десантники. Издалека я не мог
разглядеть, есть у них паразиты или нет, но по крайней мере транспорт
появился с востока.
Потом я заметил Старика. Тот разговаривал с командиром группы
захвата. Я подошел и вмешался в разговор:
- Босс, по-моему, пора давать ходу. Сюда еще минут десять назад
должны были сбросить атомную бомбу.
- Не беспокойтесь, - сказал командир. - Концентрация паразитов здесь
настолько мала, что не заслуживает даже игрушечной бомбы.
Я уже хотел спросить, откуда он знает, что паразиты придерживаются
такого же мнения, но вмешался Старик:
- Он прав, сынок.
