привыкнуть к ее виду.
- Ты ничего не знаешь. Не можешь знать! - Меня так трясло, что
пришлось опереться о косяк.
- Да, видимо, когда у тебя на спине паразит, это все воспринимается
по-другому. Джарвис... - Он замолчал.
- Вот именно, черт побери! По-другому! И ты меня туда не затащишь.
- Нет, я не стану этого делать. Но, очевидно, врач был прав.
Возвращайся, сынок, и ложись обратно. - Старик шагнул за порог.
Он сделал три или четыре шага, когда я позвал:
- Босс!
Старик остановился и повернулся ко мне с непроницаемым лицом.
- Я иду, - добавил я.
- Может быть, не стоит?
- Справлюсь. Просто это трудно... вот так сразу... Нервы...
Мы пошли рядом, и Старик участливо взял меня под локоть. Прошли еще
одну запертую дверь и очутились в помещении с влажным теплым воздухом.
Обезьяну поместили в клетку. Ее торс удерживало на месте сплошное
переплетение металлизированных ремней. Руки и ноги безвольно висели,
словно она не могла ими управлять. Обезьяна подняла голову и зыркнула на
нас горящими ненавистью и разумом глазами. Затем огонь во взгляде угас, и
перед нами оказалось обычное животное, в глазах - тупость и боль.
- С другой стороны, - тихо сказал Старик.
Я бы не пошел, но он все еще держал меня за руку. Обезьяна следовала
за нами взглядом, но ее тело надежно удерживала рама с ремнями. Зайдя
сзади, я увидел...
Хозяин. Тварь, которая бог знает сколько ездила у меня на спине,
говорила моим языком, думала моим мозгом. Мой хозяин.
- Спокойно, - сказал Старик. - Ты привыкнешь. Отвернись пока, это
помогает.
Действительно помогло. Я несколько раз глубоко вздохнул и попытался
сдержать бьющееся сердце. Потом заставил-таки себя смотреть на паразита.
Ужас, собственно, вызывает не сам его вид. И дело не в том, что ты
знаешь о способностях паразитов: то же самое чувство я испытал и в первый
раз, еще до того, как узнал, что это за твари. Я попытался объяснить свои
мысли Старику, и он кивнул, не отрывая глаз от паразита.
- Да, у других то же самое. Безотчетный страх, как у птицы перед
змеей. Возможно, их основное оружие. - Он посмотрел в сторону, словно даже
его дубленые нервы не выдержали такого зрелища.
Я тоже не трогался с места, заставляя себя привыкать и пытаясь
удержать завтрак внутри. Говорил себе, что теперь хозяин уже не страшен,
что он ничего не может мне сделать. Затем отвел взгляд и обнаружил, что
Старик наблюдает за мной.
- Ну как? Уже легче?
Я снова взглянул на хозяина.
- Немного. Но больше всего на свете я хочу его убить. Убить всех их!
Я бы всю свою жизнь убивал и убивал этих тварей. - Меня опять начало
трясти.
Старик задумался, глядя на меня, затем протянул свой пистолет.
- Держи.
Я не сразу понял, в чем дело. Своего оружия у меня не было, поскольку
мы пришли сюда прямо из больничной палаты. Я взял пистолет и бросил на
Старика вопросительный взгляд.
- Э-э-э... зачем?
- Ты же хочешь ее убить. Если тебе это нужно, вперед. Убей. Прямо
сейчас.
- Ха! Но ты же говорил, что тварь нужна для изучения.
- Нужна. Но если ты считаешь, что должен ее убить, убей. Это ведь
твой хозяин. Если для того, чтобы вновь стать человеком, ты должен ее
убить, не стесняйся.
"Вновь стать человеком". Мысль звучала в мозгу, как набат. Старик
знал, какое мне нужно лекарство. Я уже не дрожал. Оружие, готовое
извергать огонь и убивать, лежало в ладони как влитое. Мой хозяин...
Я убью его и вновь стану свободным человеком. Если хозяин останется в
живых, этого никогда не произойдет. Мне хотелось уничтожить их всех,
отыскать и выжечь всех до единого, но, первым делом, _э_т_о_г_о_.
Мой хозяин... Повелитель. До тех пор, пока я его не убью. Почему-то
мне показалось, что, останься я с ним один на один, мне ничего не удастся
сделать, что я замру и буду покорно ждать, пока он не переползет ко мне на
спину и не устроится, захватывая мой мозг, всего меня.
Но теперь я мог его убить!
Уже без страха, с переполняющим меня ликованием, я прицелился.
Старик по-прежнему смотрел на меня.
Я опустил оружие и неуверенно спросил:
- Босс, положим, я убью этого паразита. А другой есть?
- Нет.
- Но ведь он нужен.
- Да.
- Тогда... Черт, зачем ты дал мне пистолет?
- Ты сам знаешь. Если тебе нужно, убей. Если сумеешь обойтись, тогда
им займется Отдел.
Я _д_о_л_ж_е_н_ был. Даже если мы убьем всех остальных, пока будет
жив этот, я так и не перестану трястись в темноте от страха... А что
касается других, то в одном только Конституционном клубе можно взять сразу
дюжину. Убью этого, и мне уже ничего не страшно: я сам поведу туда группу
захвата. Учащенно дыша, я снова поднял пистолет.
Затем отвернулся и кинул его Старику. Тот поймал оружие на лету и
спросил:
- В чем дело?
- А? Не знаю. Когда я уже совсем собрался нажать на курок, мне стало
достаточно просто знать, что я могу это сделать.
- Я тоже так решил.
На душе у меня стало тепло и спокойно, словно я только что уничтожил
врага или был с женщиной, словно я действительно убил эту тварь. Я мог
повернуться к ней спиной и даже не злился на Старика.
- Черт, у тебя все решено заранее! Как тебе нравится выступать в роли
кукловода?
Но он шутки не принял.
- Это не про меня. Обычно я лишь вывожу человека на дорогу, которой
он сам хочет идти. А настоящий кукловод - вот он.
Я обернулся.
- Да... Кукловод. Только ты думаешь, что знаешь, насколько точно
угадал, но это не так. И я надеюсь, никогда не узнаешь.
- Я тоже, - сказал он серьезно.
Теперь я мог смотреть на хозяина без содрогания и, не отводя взгляда,
сказал:
- Босс, когда вы с ним закончите, я его убью.
- Заметано.
Прервал нас человек, который неожиданно влетел в лабораторию. В
шортах и в белом лабораторном халате он выглядел довольно глупо. Не
Грейвс, другой. Кстати, Грейвса я больше никогда не видел - наверно,
Старик его просто съел.
- Прошу прощения, шеф, я не знал, что вы здесь. Я...
- Да, я здесь, - перебил его Старик и направил пистолет ему в живот.
- Почему ты в халате?
Человек посмотрел на пистолет с таким выражением лица, будто
происходящее показалось ему неудачной шуткой.
- З-э-э... Так я же работал. Не ровен час обольешься чем, а там у нас
растворы бывают...
- Снять!
- А?
Старик повел пистолетом и сказал мне:
- Приготовься.
Человек торопливо скинул халат. На плечах у него ничего не было,
красной сыпи на спине тоже.
- Теперь ты возьмешь этот халат и к чертовой матери сожжешь, -
приказал Старик. - А затем вернешься к работе.
Залившись краской, человек шмыгнул к двери, но у порога остановился и
спросил:
- Шеф, вы уже готовы к этой э-э-э... процедуре?
- Скоро буду. Я дам знать.
Когда дверь за ним закрылась, Старик тяжело вздохнув, убрал пистолет
и проворчал:
- Вот так всегда. Отдаешь приказ. Знакомишь всех. Заставляешь каждого
расписаться. Можно даже вытатуировать приказ на их хилых мощах, и все
равно находится какой-нибудь умник, который считает, что его это не
касается. Ученые...
Я снова повернулся к своему хозяину. Вид его по-прежнему вызывал у
меня отвращение, но теперь оно сопровождалось обостренным - и не совсем,
по правде говоря, неприятным - ощущением опасности.
- Босс, - спросил я, - а что вы собираетесь с ним делать?
- Я хочу его допросить.
- В смысле... Как это? Обезьяна ведь не...
- Да, обезьяна говорить не может. Нам придется найти добровольца.
Человека.
Когда я сообразил наконец, что он имеет в виду, ужас охватил меня
почти с прежней силой.
- Неужели вы и в самом деле... Это невозможно, такого даже врагу не
пожелаешь!
- Возможно! И я на это пойду. Что должно быть сделано, будет.
- Вы не найдете добровольца!
- Одного уже нашли...
- Да ну! И кто же это?
- ...но я не хотел бы использовать того человека. Мне нужен другой.
Сама мысль об этом казалась мне отвратительной, и я не стал скрывать
своих чувств.
- Доброволец он или нет, это все равно грязное дело. Ладно, один у
вас есть, но второго такого психа вы долго искать будете.
- Может быть, - согласился Старик. - Но тем не менее я не хотел бы
использовать первого добровольца. А допрос нам необходим, сынок: мы ведем
войну при полном отсутствии разведывательных данных. Мы не знаем нашего
врага, не можем вести с ним переговоры. Нам не известно, откуда он и что
из себя представляет. Все это мы должны выяснить, потому что от этого
зависит наше выживание. Говорить с паразитом можно _т_о_л_ь_к_о_ через
человека. Значит, так мы и сделаем. Но мне по-прежнему нужен доброволец.
- А что ты так на меня смотришь?
- Да вот, смотрю.
Я, в общем-то, задал вопрос в шутку, но он ответил таким тоном, что я
чуть заикаться не начал.
- Ты... да ты с ума сошел! Нужно было убить эту заразу, когда ты дал
мне свой пистолет. Знал бы заранее, что ты задумал, так бы и сделал. Но
чтобы я добровольно позволил снова посадить паразита себе на спину - нет
уж, увольте.
Он продолжал, словно и не слышал меня:
- Кто угодно тут не подойдет. Нужен человек, который сможет это
выдержать. Джарвис, как оказалось, был недостаточно крепок, сломался. А ты
все-таки выжил.
- Я? Да, один раз выжил. Но второй раз я просто не вынесу.
- Но у тебя больше шансов остаться в живых, чем у кого-то еще. Ты уже
доказал, что способен, что тебе это по силам, а если взять кого-то
другого, я рискую потерять агента.
- С каких пор это начало тебя беспокоить? - съязвил я.
- Поверь, это беспокоит меня всегда. Я даю тебе последнюю возможность
решить: согласен ли ты на эксперимент, зная, что это необходимо, что у
тебя больше всех шансов и что пользы от тебя будет больше, чем от других,
потому что у тебя уже есть опыт? Или ты предпочитаешь, чтобы вместо тебя
рисковал своей психикой и своей жизнью какой-то другой агент?
Я попытался объяснить ему, что у меня на душе. Мысль о том, что я
умру, находясь во власти паразита, была просто невыносима. Почему-то мне
казалось, что такой смертью я заранее обрекаю себя на бесконечные муки в
аду. Но еще хуже было бы вновь почувствовать на спине паразита и остаться
в живых. Вот только нужные слова никак не шли на язык, и я беспомощно
пожал плечами.
- Можешь меня уволить, но есть какие-то пределы тому, что человек
может вынести. Я не соглашусь.
Он повернулся к интеркому на стене.
- Лаборатория, мы сейчас начинаем. Поторопитесь.
- А объект? - донеслось из динамика, и я узнал голос человека, что
влетел незадолго до этого в комнату.
- Первый доброволец.
- Значит, взять стенд поменьше? - с сомнением спросил человек.
- Да. Тащите все сюда.
Я двинулся к двери.
- Далеко собрался? - резко спросил Старик.
- Как можно дальше отсюда, - так же резко ответил я. - Я не хочу в
этом участвовать.
Он схватил меня за руку и рывком развернул.
- Придется тебе остаться. Ты знаешь о них больше всех, и твои советы
могут оказаться полезными.
- Отпусти.
- Ты останешься - либо по своей воле, либо я прикажу тебя связать, -
раздраженно сказал Старик. - Я сделал скидку на болезнь, но твои фокусы
мне надоели.
У меня уже не осталось сил спорить.
- Что ж, ты здесь главный.
Лаборанты вкатили в комнату кресло на колесиках, хотя, по правде
сказать, этот предмет обстановки больше напоминал электрический стул:
