плечо и удержал его. - Не связывайся, Текс. У нас слишком много дел
впереди.
- Верно, кивнул Оскар, не надо волноваться.
- Ну что ж, ладно, - Текс снова опустился на рюкзак. - И все-таки
мой дядя Боди за такую дерзость сунул бы мерзавцу в рот его
собственную ногу и это самое меньшее.
Пьер Арманд наклонился вперед и прошептал на ухо Тексу: - Извини
меня, но это действительно сапоги для езды на лошадях?
- Да уж не для катания на лыжах.
- О, ради Бога извини! Дело в том, что я никогда не видел
лошадей.
- Что?
- А я видел, - вмешался Оскар, - в зоопарке.
- Лошадей в зоопарке?
- Да, в зоопарке Нью-Окленда.
- А-а, - протянул Текс и улыбнулся. - Теперь понимаю. Ты из семьи
венерианских колонистов! - Мэтт тут же вспомнил, где он слышал
знакомый акцент, с которым говорил Оскар, - перед ними однажды
выступал с лекцией ученый, приехавший с Венеры. Текс повернулся к
Пьеру. - Пит, ты тоже оттуда?
- Нет, я... - начал Пит. Его прервал громкий голос, донесшийся из
громкоговорителей.
- Прошу внимания! Тишина! Прошу внимания! - В углу зала стоял
молодой человек, одетый в строгую светло-серую форму курсанта школы
Космической Патрульной Службы. - Все, у кого нечетные серийные номера,
- произнес он в ручной микрофон, - пройдут со мной. Возьмите с собой
личные вещи. Четные номера останутся на местах.
- Нечетные номера? - повторил Текс. - Да это я! - воскликнул он и
вскочил.
Мэтт посмотрел на свои инструкции. - И у меня нечетный номер!
Курсант прошел вдоль прохода рядом с ними. Мэтт и Текс не
спускали с него глаз. Курсант шел, слегка пригнувшись, чуть-чуть
расслабив колени, держа руки наготове. Его ноги мягко ступали по
ковровой дорожке. Создавалось впечатление грациозной кошачьей походки;
Мэтту казалось, что, если сейчас зал внезапно повернется вверх дном,
курсант мягко приземлится на ноги и не потеряет равновесия, что, между
прочим, было совершенно верно.
Мэтту захотелось ходить точно так же.
Когда курсант проходил мимо, юноша с многочисленными чемоданами
схватил его за рукав. - Эй, мистер! - произнес он.
Курсант мгновенно повернулся, присел, затем спохватился и
взглянул на юношу.
- В чем дело?
- У меня нечетный номер, но мне не унести одному весь свой багаж.
Кто поможет мне?
- Никто. - Курсант с отвращением посмотрел на чемоданы. - И это
все ваше?
- Да. Как мне поступить? Не могу же я оставить их здесь. Чемоданы
могут украсть.
- Не понимаю, кому они могут понадобиться. - Курсант коснулся
чемодана носком ботинка. - Отнесите все свое добро обратно на станцию
и отошлите домой. Или просто выбросьте.
Юноша смотрел на курсанта непонимающим взглядом.
- Рано или поздно вам все равно придется избавиться от лишнего
веса, - терпеливо пояснил курсант. - В случае перелета на учебный
космический корабль вы имеете право взять с собой двадцать фунтов
груза.
- Но... предположим, я соглашусь отправить багаж домой. Кто
возьмется за переноску моего багажа?
- Это ваше дело. Если вы хотите служить в космическом патруле,
следует научиться самому решать возникающие проблемы.
- Но...
- Молчать! - Курсант отвернулся и пошел дальше. Мэтт и Текс
последовали за ним.
Через пять минут Мэтт, голый, как новорожденный ребенок,
засовывал рюкзак и свою одежду в специальный мешок, помеченный его
серийным номером. По команде он открыл дверь и вошел внутрь, прижимая
к груди выданные инструкции и пытаясь сохранить остатки достоинства.
Он оказался в групповом освежителе, где механические устройства вымыли
его, вытерли, сполоснули, снова высушили - совсем как на конвейере.
Его инструкции оказались водонепроницаемыми, и Мэтт стряхнул с них
несколько капель воды.
В течение двух часов его осматривали, ощупывали, фотографировали,
взвешивали, подвергли рентгеноскопии, сделали прививки, взяли образцы
крови, тканей и многое другое. Мэтт совершенно растерялся. Один раз он
заметил Текса, двигающегося в другой очереди. Текс тоже увидел его,
махнул рукой, похлопал себя по ребрам и театрально вздрогнул. Мэтт
попытался заговорить с ним, но в этот момент его собственная очередь
двинулась вперед.
Врачи осмотрели ногу Мэтта, которая подверглась операции,
попросили его подвигать ступней в разные стороны, спросили
относительно времени операции и поинтересовались, не болит ли нога. Он
честно признался, что болит. Сделали дополнительные фотографии,
провели новые тесты. Наконец врачи сказали: "Все, отправляйтесь
обратно в очередь".
- Вы считаете, что с ногой все в порядке? - не удержался от
вопроса Мэтт.
- По-видимому. Вам будут предписаны специальные упражнения.
Отправляйтесь.
Прошло немало времени, прежде чем он оказался в комнате, где
одевалось несколько юношей. При входе его тело пересекло луч
фотоэлемента; специальный аппарат мгновенно измерил его рост, вес и
размеры тела. Через несколько минут в стене открылась крышка люка, и
на скамейку прямо перед Мэттом упал сверток.
В свертке оказалось белье, синий комбинезон, пара мягких ботинок
- все точно по его размерам.
Синий комбинезон Мэтт счел всего лишь временной одеждой, потому
что ему не терпелось сменить его на такой же строгий светло-серый
комбинезон курсанта космической школы. Ботинки привели его в восторг.
Он надел их, застегнул и встал, ощущая их мягкость и то, насколько
плотно облегали они ступни. Казалось, он может встать ногой на монету
и определить, на орле она или на решке. "Кошачьи лапы" - его первые
космические ботинки! Мэтт сделал несколько шагов, стараясь двигаться
подобно курсанту, которого видел утром.
- Додсон!
- Иду! - Он поспешил к выходу и скоро оказался в комнате со
столом, за которым сидел мужчина средних лет.
- Садитесь. Меня зовут Джозеф Келли. - Он взял из рук Мэтта
документы. - Мэттью Додсон... рад познакомиться с тобой, Мэтт.
- Как поживаете, мистер Келли?
- Вроде неплохо. Итак, почему ты хочешь стать офицером Патрульной
Службы?
- Потому что... - Мэтт заколебался. - Говоря по правде, сэр,
сейчас я так растерян, что не могу ответить на этот вопрос.
Келли усмехнулся. - Это - лучший ответ из всех, которые мне
пришлось сегодня услышать. У тебя есть братья или сестры, Мэтт? -
Беседа продолжалась, и Келли несколько раз одобрительно кивал головой.
Мэтт чувствовал себя хорошо в компании этого мужчины и откровенно,
ничего не скрывая, говорил с ним. Он понимал, что перед ним сидит
психолог: несколько раз Мэтт запинался, но заставлял себя честно
отвечать на все вопросы.
- Ну, а теперь ты можешь сказать мне, почему ты хочешь стать
офицером Патрульной Службы?
Мэтт задумался. - С самого детства мне хотелось отправиться в
космос.
- Путешествовать, посещать незнакомые планеты, встречаться с
разными людьми - мне все это понятно, Мэтт. Но почему не поступить в
торговый космический флот? Учеба в Космической академии - трудный и
длительный процесс, и вероятность того, что ты закончишь учебу и
станешь офицером, всего один к трем. И это в том случае, если ты
пройдешь все испытания и примешь присягу курсанта, - этого добивается
не больше четверти кандидатов, прошедших отборочные тесты. Но ты
можешь поступить в школу космического торгового флота - я могу
перевести тебя прямо сегодня - и при твоих данных ты получишь
сертификат космонавта еще до того, как тебе исполнится двадцать лет.
Как ты считаешь?
На лице Мэтта появилось упрямое выражение.
- Но зачем отказываться, Мэтт? Почему ты настаиваешь на том, что
хочешь стать офицером Патрульной Службы? Там вывернут тебя наизнанку,
сломают тебя и не скажут даже слова благодарности. Они сделают из тебя
человека, которого даже родная мать не узнает, и ты не станешь от
этого счастливее. Поверь мне, сынок, уж я-то знаю.
Мэтт молчал.
- Значит, ты все еще настаиваешь на том, чтобы сделать попытку
стать офицером, зная, что все шансы против тебя?
- Да. Мне хочется этого.
- Но почему, Мэтт?
Мэтт заколебался. Наконец он произнес едва слышно:
- Всюду уважают офицера Космической Патрульной Службы.
Мистер Келли посмотрел ему в лицо. - Ну что ж, пока это
достаточно веская причина, Мэтт. Думаю, у тебя появятся и другие
причины - или придется оставить службу. - Настенные часы внезапно
щелкнули и оттуда донеслось: - Тринадцать часов! Тринадцать часов! -
Затем наступила короткая пауза и послышалось задумчивое: "Боже, как я
голоден!"
- Господи, - воскликнул Келли, - и я тоже! Пошли на обед, Мэтт.
II. ПРОЦЕСС ОТБОРА
В инструкциях Мэтта было написано, что в столовой у него место за
столом 147, восточное крыло. Схема на обратной стороне показывала, где
расположено восточное крыло; к сожалению, Мэтт не знал, где он сейчас
находится. В течение "крысиной гонки", продолжавшейся все утро, он
столько раз переходил из одной комнаты в другую и из одного коридора в
другой, что заблудился. Ему никто не попадался по пути, кроме Высших
Существ в черной форме офицеров Космического Патруля, и Мэтт не
осмеливался заговорить с ними.
Наконец он нашел выход - вернулся в огромный купольный зал и
отправился оттуда, но из-за этого опоздал на десять минут. Он шел
вдоль бесконечного ряда столов, разыскивая номер 147, и ему казалось,
что все смотрят на него. К тому времени как Мэтт отыскал свой стол,
его щеки горели от смущения.
Во главе стола сидел курсант; все остальные были одеты в форму
кандидатов. Курсант посмотрел на Мэтта и сказал:
- Садитесь, мистер, вон там, справа. Почему вы опоздали?
- Я заблудился, сэр, - с трудом выдавил Мэтт. Кто-то хихикнул.
Курсант бросил холодный взгляд вдоль стола.
- Вы? Я к вам обращаюсь. Это вы засмеялись глупым лошадиным
смехом? Как вас зовут?
- Э-э, Шульц, сэр.
- Мистер Шульц, я не вижу ничего смешного в честном ответе. А вам
никогда не приходилось блуждать?
- Почему... Ну, может быть, пару раз.
- Хм... Будет очень интересно посмотреть на ваши успехи в
астрогации, если вы сумеете достичь этого этапа. - Курсант повернулся
к Мэтту. - Вы что, не голодны? Как вас зовут?
- Голоден, сэр. Меня зовут Мэттью Додсон, сэр. - Мэтт поспешно
взглянул на кнопки перед собой, решил не брать суп и нажал кнопки
"второе", "десерт" и "молоко". Когда блюда появились на столе, курсант
все еще не сводил глаз с Мэтта.
- Я - курсант Саббателло. Разве вы не любите суп, мистер Додсон.
- Люблю, сэр, но сейчас я спешу, потому что опоздал.
- Не надо спешить. Суп пригодится для вашего пищеварения. -
Курсант Саббателло протянул руку и нажал кнопку перед Мэттом с
надписью "суп". - К тому же повару будет легче прибираться на камбузе.
- К облегчению Мэтта, курсант наконец отвернулся. Суп был великолепен,
однако остальные блюда показались ему безвкусными по сравнению с теми,
которые он привык есть дома.
Во время обеда Мэтт прислушивался к разговорам вокруг. Особенно
ему запомнилось одно замечание курсанта:
- Мистер Ван-Зук, в Патрульной Службе не принято интересоваться у
людей, откуда они родом. Нет ничего плохого в том, если мистер Ромолус
сообщил, что он из Манилы, однако вам не следовало спрашивать его об
этом.
Время после обеда было занято тестами разного рода:
сообразительность, мышечный контроль, быстрота рефлексов, время
реакции, чувствительность нервной системы. Во время некоторых тестов
