ли вскоре после того, как Хродомер, а за ним и Рагнарис в эти края приш-
ли. Кому тогда искать было? Отец наш Тарасмунд говорит, что в те времена
людей в нашем селе было раз-два и обчелся.
Решили тогда, что воин тот к Алариху, в бург, подался. Он уходя нико-
му толком не объяснял, куда идет. Может, за рыбой пошел, а может, вообще
из села вон пошел. Не до того было, чтобы разбираться. Слишком трудно
жили тогда, не то, что сейчас. Да и страда была.
И позабылся тот случай. Ходили на озеро, брали там рыбу. Выручала ры-
ба, когда урожай не задавался.
Несколько же лет тому назад, уже на нашей с Гизульфом памяти, вот что
приключилось. Вскоре после чумы это было.
Был у Гизарны один раб, родом мез, великий искусник рыбу добывать и
коптить. А Гизарна страсть как любит рыбу копченую, потому и ценил раба
своего меза, а прозвание ему дал Фискскалкс, то есть Рыбораб. Гизарна
великий умелец прозвища придумывать. У нас в селе никто так больше не
может.
Любил Гизарна про Вальхаллу слушать. И решил как-то раз у себя дома
Вальхаллу устроить. Правда, котла, чтобы пиво в нем само варилось, у Ги-
зарны не было, зато были у него двое рабов и одна рабыня, тощая, злющая
и черная, как головешка. Ее Гизарна в бурге в кости выиграл. По-нашему
еле говорила, да и то больше бранилась, не щадя никого, а менее всех -
хозяина своего, ибо Гизарна молод, а она стара и ничего не боялась.
Ценил ее Гизарна. Когда Гизарна ее в кости выиграл, она варить пива
не умела. Откуда родом была, неведомо. Тогда еще Мидьо, бабушка наша,
жива была. Гизарна к дедушке Рагнарису приходил и слезно просил, чтобы
позволил тот жене своей, Мидьо, его черную головешку обучила доброе пиво
варить. И подарки богатые принес.
Дедушка Рагнарис подарки взял и жене своей Мидьо повелел бабу ту нау-
чить искусству варить пиво.
Боялись дедушка Рагнарис и Гизарна, что не сумеет Мидьо объясниться с
черной старухой. Гизарна боялся потому, что пива ему хотелось домашнего,
а побираться и просить у соседей надоело. Дедушка же Рагнарис боялся,
что если жена его не справится, то Гизарна подарки назад заберет.
Но что-то в бабах такое есть, что будь хоть рабыня, хоть хозяйка до-
ма, хоть черная, хоть белая, как молоко, а между собой всегда находят
общий язык. Вот и Мидьо с той рабыней объяснилась, даже слов не понадо-
билось. И что это такое в женщинах, от чего они друг друга без слов по-
нимают, то великая тайна и нам, мужчинам, она непостижима.
Так дедушка Рагнарис говорит, так отец наш Тарасмунд говорит, так дя-
дя Агигульф говорит и так брат мой Гизульф следом за ними повторяет.
Так или иначе, обучила бабушка наша Мидьо гизарнову рабыню пиво ва-
рить. И зажил Гизарна припеваючи. По осени с Теодобадом в походы ходил.
Когда с добычей возвращался, а когда и голодранцем - спасибо, что жив
остался. Уходя же в походы, Гизарна делянку свою соседям отдавал за ма-
лую толику урожая. Так и жил: Рыбораб рыбу ему ловил, а злющая баба пиво
варила.
И вот с такими-то подручными задумал Гизарна Вальхаллу у себя в дому
наладить.
Пива наварить велел, а меза Рыбораба на озеро погнал с острогой. Вот
уже и пиво поспело, вот уж и гости собрались и изрядно пива того отведа-
ли, а Рыбораба с уловом нет как нет. До ночи ждали. Еле ночь пересидели,
дивному напитку дань отдавая и друг другу на раба премерзкого жалуясь,
казни ему придумывая.
Разъярился на раба Гизарна - как это ему, Гизарне, перечить вздумали,
Вальхаллу ему порушить осмелились! И собрал воинство свое - Валамира и
дядю нашего Агигульфа. Отправились чуть свет на озеро беглого раба ло-
вить.
Священный напиток вотанов, по крови богатырей наших разлившись, удво-
ил силы их и сдобрил их усилия священной яростью. Так и бродили по камы-
шам, но меза не нашли.
Решили сперва, что сбежал мез - хотя зачем ему от Гизарны бегать?
Плохо ему, мезу, что ли у Гизарны жилось? Следы беглеца искали, но не
нашли. Сетовали, что собак с собой не взяли. Гизарна на меза обижался и
казнить его хотел. Валамир с Агигульфом Гизарну утешали, как могли, и
обещались помочь с казнью.
Совсем уже было отступились от поисков, но тут увидал Валамир портки.
Гизарну кликнули. И опознал Гизарна портки - точно, те самые. Мез в них
из дома уходил. Гизарна сам эти портки носил до меза, после рабу отдал,
чтобы донашивал.
Поняли тут, что беда какая-то с мезом приключилась. Ибо как бы ни был
дерзок человек, а не сбежал бы, портки бросив.
Начал тут Гизарна жалеть меза и вспоминать, какой усердный он был и
преданный. И так, горюя, вернулись богатыри к Гизарне домой и пиво допи-
ли.
Давно это было. С той поры и бабушка наша Мидьо померла, и та рабыня,
иноплеменная да злющая, тоже.
На озеро, однако же, за рыбой продолжают из нашего села ходить, одна-
ко ходят с оглядкой.
Гизульф, мой брат, не раз подбивал меня идти на озеро без старших, но
я не шел. Строго-настрого запретил дед наш Рагнарис и отец наш Тарасмунд
ходить туда.
На озеро дядя Агигульф ходить любит. Дядя Агигульф уже взрослый, и
отец мой Тарасмунд, хоть и старший брат, а ему не указ. Дедушка Рагнарис
на дядю Агигульфа ворчит, говорит, что в один прекрасный день найдет он
вместо рыбы гепидскую стрелу себе в задницу. Дядя Агигульф говорит, что
не гепидскую стрелу в задницу, а молодую гепидку на свое копье найдет
он. Дедушка Рагнарис всякий раз, слыша это, очень радуется и прибавляет,
что Агигульф воистину любимец богов.
Недавно вот что случилось. Пошел дядя Агигульф на озеро и вернулся
без рыбы. Хоть и без стрелы в заднице, но и без гепидки. Встревожен был.
Говорил, что видел на озере чужих людей. Дедушка Рагнарис спросил, не
гепиды ли это дальние были. Но дядя Агигульф рассердился: что он гепидов
от чужих людей не отличит? Сказано - чужие.
И сказал еще дядя Агигульф, что в походах навидался разных племен, и
нашего языка, и иного. Те же, у озера, другими были, еще не виданными.
От чужих дядя Агигульф в камыше схоронился. Полдня за ними следил. Те
лошадей поили, сами пили. По всему видать, таились.
Я спросил дядю Агигульфа, отчего он их голыми руками не порвал, как
то у него, дяди Агигульфа, в обыкновении. На что дядя Агигульф сказал,
что в этот день он необычно добр был. Не иначе, козни духов озерных на
него благодушие напустили. Да и взять-то с чужаков нечего. Одежка, ору-
жие - все дрянное.
- А лошади? - спросил мой брат Гизульф.
- Тоже дрянь, - ответил дядя Агигульф.
Гизульф сказал, что лошадей, пусть и дрянных, можно было бы в бурге
продать. Но дядя Агигульф дал Гизульфу по шее и сказал, что он, дядя
Агигульф, не торгаш, и Гизульфу не советует торгашом быть.
Дедушка Рагнарис встревожился, слушая этот разговор. И отец мой Та-
расмунд насторожился.
Вечером того дня дядя Агигульф с Валамиром бражничали. Рагнарис же
пришел к Валамиру, Агигульфа от кувшина с пивом оторвал и к Хродомеру
потащил; о чем они там говорили, нам неведомо.
Наутро дядя Агигульф, другой Агигульф, Гизарна, Аргасп и Валамир на
озеро поехали. Вернулись поздно, мокрые, и дядю Агигульфа бранили - пи-
ва, мол, надо меньше пить и о прекрасных гепидках грезить.
Целую седмицу потом дядя Агигульф ходил по селу после трудов дневных,
вечерами, и дрался - с Гизарной, Аргаспом и дружком своим Валамиром.
И Од-пастух говорил, что был со стадом на дальнем выгоне и почудилось
ему, что между холмов всадников видел. Далеко было, не разобрал. И соба-
ки беспокоились.
Если от нашего села на полночь идти, то начинаются болота. А за боло-
тами снова рощи. Если через болота тропы знать, а потом через те рощи
идти и все на полночь брать - выйдешь к тому селу, где Гупта живет. Де-
душка Рагнарис из того села родом. Половина того села дедушки Рагнариса
родичи; хотя с той поры, как прадедушка дедушку Рагнариса выгнал, дедуш-
ка Рагнарис там ни разу не бывал.
Я там тоже никогда еще не бывал. И никто из наших там не бывал. И из
того села у нас не бывают. Иногда только в бурге встречаются, но без
приязни.
В округе, кроме нашего, еще несколько готских сел есть.
Еще дальше на полночь течет большая река. За той рекой другие люди
живут, и мы о них ничего не знаем.
Дядя Агигульф говорит, что там же те племена обитают, которые посто-
янно между собой единоборствуют, а вместо человечьей речи объясняются
рыком - столь свирепы.
Еще дядя Агигульф рассказывает, что если там, в тех краях, в реку щит
убитого врага бросить, то щит этот к самому бургу приплывет; река эта
сперва с запада на восток петляет, а потом поворачивает на юг. Откуда же
эта река начало берет, никто не искал. Дедушка Рагнарис говорит, что она
из гор вытекает. Но этих гор я не видел.
Когда с нами еще Ульф жил, он рассказывал, что Теодобад раз пошел в
поход на герулов. Прошли из конца в конец всю землю герульскую и вышли к
реке. Остановились на берегу, чтобы провести ночь. Утром проснулись,
вышли к броду, чтобы переправляться на другую сторону. И как нарочно:
увидели, как по реке вдруг поплыли трупы. Несло их с какого-то поля бра-
ни. Видать, давно уже несло, потому что раздулись безобразно трупы лоша-
дей и людей, так что и не поймешь, кто с кем бился.
Поглядели на это Теодобад с дружиной, поглядели - и назад повернули.
По всему видно, примета дурная, хуже не бывает. И даже те, кто верует в
Бога Единого, с этим не спорили.
Дядя Агигульф спросил тогда Ульфа: не мог он по оружию угадать, что
за люди убитые плыли? Ульф на это сказал, что мечи с топорами не плава-
ют, стрелы же, которые из трупов торчали, были странные.
Сперва эта большая река бежит быстро; у бурга она движется помедлен-
нее. Поначалу думали, что это разные реки, но потом нашелся человек, ко-
торый прошел по всему ее берегу и сказал, что это одна и та же река.
К бургу от нашего села дорога такая. Нужно переправиться через речку,
что возле села нашего протекает. Обогнуть холм с курганом Алариха и
ехать прямо от речки. Сперва холмы потянутся, а вскоре и лес. Хороший
лес. Через лес тропа есть нахоженная; нужно только по приметам знать,
как в лес войти, а дальше не собьешься.
Тропа выводит к старой дороге. Дорога эта сейчас заросла, но проехать
по ней можно. По дороге на полдень - как раз к бургу выйдешь.
Если от бурга дальше идти по этой дороге, начинаются равнинные места.
По этим равнинам кочуют аланские роды. Четыре рода всего аланских по со-
седству от нас. Мы этих аланов не опасаемся и они нас не опасаются, ибо
между нами и аланами уже не первый год вечная дружба. Аларих, отец тео-
добадов, своими подвигами аланов почти на нет свел. Но потом, как Аларих
пал, вместо него стал Теодобад. Аланские старейшины, выждав время, в
бург приехали. Тут и дружба между ними и Теодобадом сладилась.
Обликом аланы на нас похожи, а живут как гунны. Нет у них ни бургов,
ни сел. Кочуют со своими стадами между нашим бургом и краями вандальски-
ми.
Когда Рекила-вождь нас сюда привел, вандалы в этих землях уже были. И
гепиды были. И герулы были.
Никто не знает, кто первым на эту землю сел, но Велемуд говорит -
вандалы были первыми.
Велемуд так рассказывает: Вотан как-то раз шел по земле и в землю
копье вонзил. Из того копья вотанова дуб вырос могучий, и стало это мес-
то центром мира. Вокруг же центра мирового построилось село вандальское;
и он, Велемуд, в том селении родился.
Велемуда послушать - все у вандалов лучше, чем у других. И деревья
выше, и дома больше, и девушки иначе устроены. Мол, девицы вандальские
таковы, что щит их добродетели только вандальским копьем пробить можно,
а другие об тот щит копья тупятся и ломаются.
Услышав это, дядя Агигульф в азарт вошел. Велемуд же по плечу его
хлопнул и пригласил с собой ехать, жену из вандальского рода ему подыс-
кать.
Дядя Агигульф согласился, предложил для начала на сестре Велемуда
