дом заметила, что рада слышать это, так как дороги не совсем безопасны.
Д'Агвилар тоже сказал, что весьма рад этому обстоятельству, и, подняв-
шись, попросил разрешения откланяться.
Когда он ушел, Кастелл передал Маргарет адресованное ей письмо Пите-
ра, написанное его прямым и твердым почерком. Она быстро пробежала его.
Письмо начиналось и кончалось нежными словами, но было кратким и дело-
вым. Питер сообщал, что его путешествие закончилось благополучно и он
счастлив оказаться в старом доме. На следующий день он собирался встре-
титься с мастерами, ведь ремонт необходим - даже ров полон грязи и сор-
ной травы. Письмо заканчивалось так: "Я не верю этому красивому испанцу
и ревную, когда думаю, что он будет рядом с вами в мое отсутствие. Осте-
регайтесь его, прошу вас, остерегайтесь его. Да хранит вас пресвятая ма-
терь божья и все святые. Преданный вам всей душой ваш возлюбленный".
Ответ Маргарет написала в тот же день, так как посланный должен был
на рассвете ехать обратно. Помимо всех прочих дел, она сообщила Питеру о
подарке д'Агвилара и о том, как она и отец были вынуждены принять его.
Она умоляла Питера не ревновать: хотя подарок ей и нравится, но того,
кто преподнес его, она не любит, а только считает часы, когда ее возлюб-
ленный вернется и возьмет ее с собой.
Утро и погода были превосходны, Маргарет встала рано и оделась в кос-
тюм для верховой езды. Ровно в семь часов явился д'Агвилар. Из конюшни
вывели испанскую лошадку, и он ловко помог Маргарет сесть в седло. Затем
показал, как следует осторожно натягивать уздечку, и предупредил, что
ускорять или замедлять бег лошади нужно только голосом, ни в коем случае
не прибегать к хлысту или шпорам.
Лошадь была действительно великолепна: кроткая, как ягненок, послуш-
ная и в то же время горячая и быстрая.
Д'Агвилар оказался прелестным кавалером. Он рассказывал о самых раз-
нообразных вещах - серьезных и веселых, так что в конце концов даже Кас-
телл забыл о своих тревогах и повеселел. Было свежее весеннее утро. Они
легким галопом пересекали долины, взбирались на холмы, слушали пение
птиц в лесу и наблюдали работающих в поле людей.
Эта прогулка оказалась только началом. Д'Агвилар узнавал часы прогу-
лок даже тогда, когда они меняли их, и, приглашали они его или нет, при-
соединялся к ним или встречал во время прогулок с такой естественностью,
что невозможно было отказаться от его общества. Отец и дочь никак не
могли догадаться, каким образом д'Агвилар узнавал об их прогулках и даже
о том, куда они собирались ехать. Они предполагали, что все это он узна-
ет от грумов, хотя тем было дано строгое приказание ничего не говорить.
Им и в голову не приходило, что это могла делать Бетти. Они не могли
предположить, что если они встречаются с д'Агвиларом по утрам, то Бетти
делает то же самое по вечерам, когда все думают, что она в церкви, или
занимается шитьем, или навещает свою тетку в окрестностях Вестминстера.
Но об этих своих прогулках девушка никому но рассказывала по причинам,
одной ей ведомым.
Теперь, когда они катались вместе, д'Агвилар попрежнему оставался
вежлив и предупредителен, но манеры его становились все более непринуж-
денными. Он рассказывал всевозможные истории из своей жизни, наполненной
необычайными событиями, намекал на свое высокое положение, которое он
пока вынужден скрывать. Говорил о своем одиночестве, о том как оно тяго-
тит его и как он хотел найти родственную душу, которая разделила бы с
ним его богатство, положение и надежды. В эти минуты его черные глаза
останавливались на Маргарет, словно говоря: "Вы та женщина, которую я
ищу".
В конце концов эти намеки испугали Маргарет, и она решила, не имея
возможности избежать встреч с д'Агвиларом, отказаться от верховых прогу-
лок до возвращения Питера, хотя очень любила верховую езду. Она заявила,
что повредила себе колено и седло причиняет ей боль. Великолепная ис-
панская кобыла вынуждена была теперь оставаться в конюшне.
Таким образом Маргарет на несколько дней освободилась от общества да-
агвилара и занялась чтением, работой и сочинением длинных писем Питеру,
который был чрезвычайно занят в Дедхэме и давал ей в своих посланиях
многочисленные поручения.
Однажды утром, сидя у себя в конторе, Кастелл занимался расшифровкой
только что полученных писем. Накануне ночью его лучшее судно водоизмеще-
нием в двести тонн, названное по имени его дочери "Маргарет", благопо-
лучно прибыло из Испании в устье Темзы. В этот вечер во время прилива
оно должно было бросить якорь в Грейвсенде, и Кастелл собирался поехать
туда, чтобы посмотреть за разгрузкой. Это был последний из его кораблей,
который еще не был продан, и Кастелл намеревался тут же вновь нагрузить
корабль товарами и продовольствием и отправить в Севильский порт, где
испанский компаньон Кастелла, Хуан Бернальдсс, на чье имя был зарегист-
рирован корабль, обязался приобрести его за условленную цену. После это-
го Кастеллу оставалось только передать свою торговлю лондонским купцам,
и он мог, сохранив свое состояние, удалиться от дел и провести остаток
жизни на покое, в Эссексе, со споен дочерью и ее мужем. Больше он ни о
чем не мечтал.
Как только "Маргарет" оказалась у берегов Темзы, капитан Смит высадил
на берег приказчика, приказав ему взять лошадь и немедленно доставить
Кастеллу в Холборн письма и список грузов. Эти письма и читал сейчас
Кастелл. Одно из них было от сеньора Бернальдеса из Севильи; оно не было
ответом на письмо, посланное Кастеллом в ту ночь, когда началась вся эта
история, - то письмо еще не дошло, - однако оно было посвящено тому же
самому делу. В письме говорилось следующее:
Вы помните, я писал вам о человеке, посланном в Лондон ко двору.
Пользуясь тем, что наш, шифр никому неизвестен, а это очень валено и вы
должны быть предупреждены, я беру на себя риск назвать его имя. Его зо-
вут д'Агвилар. После отправки моего прошлого письма я узнал еще кое-что
об этом гранде. Хотя он называет себя просто д'Агвиларом, в действи-
тельности это маркиз Морелла. Говорят, в нем течет королевская кровь,
так как он является незаконнорожденным сыном принца Карлоса и, следова-
тельно, сводным братом короля. По слухам, Карлос был влюблен в богатую и
знатную мавританку из Агвилара. У нее были огромные поместья в Гранаде и
в других местах. И так как Карлос не мог жениться на ней из-за разницы в
их положении и вероисповедании, то союз их не был узаконен. У них родил-
ся сын. Перед тем как принц Карлос умер или был отравлен, будучи пленни-
ком в Морелле, он добился для этого мальчика титула маркиза, дав ему, по
странной фантазии, имя Морелла. Ему же он завещал некоторые свои земли.
После смерти принца его возлюбленная, которая тайно стала христианкой,
перевезла сына в свой замок в Гранаде. Там она умерла десять лет назад,
оставив сыну все свое богатство, так как не была замужем. Говорят, жизнь
его была в опасности, потому что, хоть он наполовину мавр, но в его ве-
нах слишком много королевской крови. Однако маркиз оказался человеком
умным и сумел убедить короля и королеву в том, что он думает только о
собственных удовольствиях. К тому же за него вступилась церковь, ибо он
доказал, что является ее верным сыном, занимаясь истреблением еретиков,
особенно евреев, и даже мавров, хотя они с ним одной крови. Его оставили
в покое и утвердили за ним его владения. Но стать священником он отка-
зался.
С тех пор маркиз был представителем испанского престола в Гранаде,
его посылали в Лондон, Рим и в другие места по делам, связанным с вопро-
сами веры и создания святой инквизиции. Вот почему он находится сейчас в
Англии - он должен добыть имена и сведения о маранах, живущих там, осо-
бенно если они торгуют с Испанией. Я видел список имен тех, кем он дол-
жен заняться в первую очередь. Поэтому я и пишу вам так подробно, - ваше
имя стоит в этом списке первым. Я думаю, что вы поступили правильно,
ликвидируя свою торговлю с Испанией и особенно, что вы срочно решили
продать нам свои корабли. Иначе они могут быть захвачены, так же как и
вы, если появитесь здесь. Мой совет вам: спрячьте свое богатство, - оно
будет достаточно велико, после того как мы выплатим вам свои долги, - и
уезжайте в безопасное место, пока эта ищейка д'Агвилар не напал на ваш
след в Лондоне. Хвала всевышнему, никого из нас ни в чем не подозревают,
вероятно потому, что мы многим хорошо платим.
Закончив расшифровку письма, Кастелл внимательно перечитал его. Затем
он прошелся в зал, где горел камин, так как день был холодный, бросил
письмо в огонь и подождал, пока оно превратилось в пепел. После этого он
вернулся в контору и спрятал оригинал письма в потайной ящик в стене.
Только тогда он уселся в кресло и задумался:
"Мой добрый друг Хуан Бернальдес прав. Д'Агвилар, или маркиз Морелла,
выслеживает меня и других. Ну что ж, я не собираюсь и дальше связывать
свою судьбу с Испанией. Почти все деньги, за исключением тех, которые
еще должны прибыть из Испании, укрыты так, что ему никогда не добраться
до них. И все-таки я молю бога, чтобы Питер и Маргарет скорее поженились
и мы все трое уединились в Дедхэме, вдали от чужих глаз. Я слишком долго
был в этой игре. Мне нужно было закрыть свои книги год назад. Но торгов-
ля шла так хорошо, что я не мог решиться на это. К тому же мне везло, и
за этот год я удвоил свое состояние. И все-таки нужно было свернуть тор-
говлю раньше, чем они пронюхали о моем богатстве. Жадность, чистая жад-
ность! Ведь я не нуждался в этих деньгах, которые могут погубить нас".
Его раздумья были прерваны стуком в дверь. Джон Кастелл схватил перо,
обмакнул в чернильницу, и, крикнув: "Входите! ", принялся вписывать ко-
лонки цифр в лежавшую перед ним бумагу.
Дверь отворилась, но Кастелл сделал вид, что он настолько поглощен
счетами, что не слышит. Какое-то чутье подсказало ему, что за его спиной
стоит д'Агвилар. Возможно, он подсознательно узнал его шаги. На мгнове-
ние он похолодел - только что он читал о миссии этого человека, - страх
перед наступающим охватил его. Однако Кастелл сыграл великолепно.
- Зачем ты беспокоишь меня, дочка? - спросил он раздраженно, не пово-
рачивая головы. - У меня и так масса огорчений. Половина груза оказалась
испорченной, а ты отрываешь меня, когда я подсчитываю свои убытки.
С этими словами Кастелл бросил перо и резко повернулся вместе со сту-
лом.
Перед ним действительно стоял с улыбкой склонившийся в своем обычном
поклоне роскошно одетый д'Агвилар.
ГЛАВА VI
Д'АГВИЛАР ГОВОРИТ
- Убытки? - переспросил д'Агвилар. - Неужели я ослышался: богач Джон
Кастелл, который держит в своих руках половину торговли с Испанией, го-
ворит об убытках?
- Да, сеньор, это так. Дела очень плохи. С этим судном мне не повез-
ло. Оно едва уцелело от весенних бурь. Однако садитесь, прошу вас.
- Неужели дела действительно плохи? - усмехнулся д'Агвилар, усажива-
ясь. - Как, однако, нагло врут слухи! Я слышал, что ваши дела идут хоро-
шо. Впрочем, конечно, то, что для вас является убытком, для такого чело-
века, как я, было бы колоссальной прибылью.
Кастелл не ответил. Он выжидал, чувствуя, что его гость пришел не для
того, чтобы разговаривать с ним о торговых делах.
- Сеньор Кастелл, - вновь обратился к нему д'Агвилар; в голосе его
чувствовалось волнение. - Я пришел просить вас кое о чем.
- Если вы хотите одолжить у меня денег, сеньор, то боюсь, что момент
как раз неподходящий. - И он кивнул на бумагу, испещренную цифрами.
- Я не собираюсь просить у вас денег в долг, я прошу вас сделать мне
подарок.
- Все, что есть в моем бедном доме, принадлежит вам, - с восточной
вежливостью ответил Кастелл.
- Рад слышать это, сеньор, потому что я действительно хочу получить
