выяснилось, что лихорадочное состояние и появление бабушки
совпадают не случайно. Использовав прямую связь, одитор
нашел у девочки заболевание в девятилетнем возрасте, во
время которого бабушка утвердилась, как союзник, ибо
настаивала, что она будет тут как тут, стоит девочке
заболеть. Когда лок был погашен, температура
упала немедленно и лихорадочное состояние исчезло за
несколько часов.
В связи с вышеупомянутым случаем полезно отметить, что
любой человек, подрывающий авторитет родителей, подрывает и
независимость ребенка. Действительность ребенка - это, в
основном, его отношения с родителями. Все, что становится
между ребенком и родителями, никак не способствует его
взрослению. Родственник или любой другой человек,
вмешивающийся в общение родителей с их ребенком <"в лоб",
методом прямых указаний и т.п., т.е. создавая инграммы.
Проведение одитинга, по сути дела, никак не является
вмешательством, а это лишь прохождение ребенком повторно
событий, уже имевших место и изменение отношения к ним, или,
как например, в случае работы с семантикой - уточнение
значения слов>, неважно, с какими прекрасными намерениями,
вредит физическому и психическому здоровью ребенка, а в
особенности, если пытается утвердиться именно в роли менее
строгого родителя. Одитор должен использовать все возможные
средства, чтобы удалить такого человека из непосредственного
окружения ребенка.
В детской Дианетике есть свои специфические проблемы.
Ребенок не способен к сильной сосредоточенности, и не нужно
его к этому принуждать. Даже прорабатывая приятные моменты,
одитор должен помнить о том, что не следует задерживать
ребенка на одном виде деятельности больше, чем он может
выдержать без утомления. Поэтому лучше, если можно, работать
с ребенком каждый день, так как для детей необходим более
короткий рабочий период. Длина занятия с ребенком от
15 минут до получаса, больше они обычно не выдерживают.
Должным образом подготовленные дети, успевшие проникнуться
духом проводимой с ними работы, могут удерживать внимание и
дольше. Но, если ребенок не может работать дольше среднего,
ничего хорошего не выйдет из попыток заставлять его. Здесь,
вероятно, следует отметить, что, хотя для ребенка приходится
укорачивать общий рабочий промежуток, но польза, приносимая
даже краткими сеансами, зачастую кажется просто чудесной
тем, кто не пробовал применять дианетическую методику к
детям.
Есть еще одна проблема, возникающая более серьезным
образом при работе с детьми, чем при работе со взрослыми.
Бывает, что один из родителей, а то и оба, активно не
принимают Дианетику. Если доходит до того, что дианетические
термины употребляются в насмешку, задача одитора еще
сложней. Ее единственное решение - в близости и интенсивном
общении одитора с ребенком. Необходимо также сделать упор
на то, чтобы работа была "игрой", и избегать употребления
дианетических терминов, пока не установлена близость.
Специфически детской проблемой является возникающее
иногда у детей нежелание проходить лок, кажущееся
взрослому легким. Обойти это нежелание можно, попросив
ребенка вообразить себе теле- или кинофильм об аналогичном
событии и рассказать вам, что же он видит на экране.
Предупреждение тем, кто будет пользоваться этим способом (а
его можно применять при работе со взрослыми): никогда не
говорите ребенку, что он сочиняет или ошибается.
Дети в еще большей степени, чем взрослые, теряют связь
с реальностью, когда имеющимся у них данным не доверяют.
Если наш Джордж-маленький видит на воображаемом
экране свою маму с зелеными волосами, незачем говорить ему,
что на самом деле она рыжая. Продолжайте проходить
лок, продолжайте ваши занятия с ним, и в конце
концов все перепутанные данные станут на свои места в памяти
пациента, и он по своей воле сообщит, что мамины волосы
рыжие, а не зеленые, и что он знал это с самого начала.
Ничто в Дианетике не доставляет столько радости, как
видеть ребенка, к которому возвращается связь с
действительностью. А результаты работы появятся, как только
между одитором и ребенком установится взаимопонимание. Дети
легко принимают Дианетику, и ничего необычного нет в том,
что ребенок начинает играть в новую игру во вспоминание с
мамой, папой и всеми друзьями. За исключением случаев с
очень плохим пренатальным банком инграмм, чье отпирание уже
имело место, детский повторный вызов обычно в хорошем
состоянии. Просто удовольствие смотреть на ребенка,
возвращающегося к полученным когда-то данным и
восстанавливающего их достоверность.
Дети обычно обладают особым талантом проходить не очень
болезненное происшествие сразу после того, как оно случится.
Так как последний ушиб или падение легко могут быть найдены
и боль от них может быть ослаблена или снята полностью самим
ребенком, многие одиторы учат этому своих детей, чтобы они
могли помочь себе сами после таких легких неприятностей.
Дети легко приспосабливаются к новому, поэтому ничуть
не удивительно, что один профессиональный одитор,
шлепнувший свою маленькую дочку, нашел ее на заднем дворе
дома, где она с мрачной решимостью проходила это печальное
событие.
Проблемы, возникающие у одитора, занимающегося с
детьми, чрезвычайно остры, и займут в его голове куда больше
места, чем проблемы работы со взрослыми. Проблемы
доступности (6), родительского вмешательства, недостаток
правильного воспитания спутываются в клубок и представляют
собой настоящий вызов одитору, вызов, который можно
встретить, лишь обладая острой проницательностью и терпением
сфинкса. Одитор обязан быть и непреклонным, и дипломатичным
с родителями ребенка. Ему необходимо стать и товарищем
ребенка, и его наставником. Он должен уметь извлечь наружу
существо проблемы не только из мешанины сведений, но и при
недостатке необходимой информации.
Интересно, что лечение ребенка и лечение больного
психозом во многом параллельны, так как и тот, и другой
случай ставят проблему доступности. Ребенок, страдающий от
плохого обращения, будет противиться проявлениям внимания со
стороны взрослого. Проблема самоконтроля, "управления собой"
встает потому, что он еще не научился тонкому управлению
своим телом. Задача одитора - направить внимание ребенка на
локи и инграммы. После того, как уходят "контуры"
(или инграммные единицы ложного самоуправления), "Я" все
более приобретает власть над организмом. Для того, чтобы
можно было начать процессинг, ребенок должен уметь собирать
и фокусировать внимание. Когда умение сосредотачивать
сознание на управлении телом достигает определенного уровня,
разум становится способен справляться с инграммами. Этому
умению и обучает одитор.
Начните определять с ребенком значения слов, названия
предметов и разбираться в их употреблении. Вы увидите, что,
стараниями взрослого окружения, у ребенка создалась очень
странная и неверная картина мира. Многое можно исправить
чисто на образовательном уровне.
Пренатальный банк ребенка бывает полон таких инграмм, с
которыми и 35-летний сознательный преклир побоится
соприкоснуться. Колея времени забита родительскими ссорами,
а иногда и жестокостью. Требование встретиться со всем этим
было бы чрезмерным по отношению к ребенку четырех-шести лет.
Это ему не по силам. Его аналитическое мышление еще
недостаточно развито, и в его обычном банке нет еще полного
набора данных, которыми он мог бы оперировать, чтобы
произвести оценку событий.
Предположим, вы начали процессинг, вернув ребенка к
тому времени, когда он катался на санках или шел купаться.
Ребенок сотрудничает, готовно откликается на команды идти
вперед или назад по колее времени, пока вы не скажете:
"Давай отправимся к тому моменту, когда мама застала тебя,
таскающим потихоньку печенье, и наказала". Все! Туда-то он и
не желает идти. Наказание не было сильным - мама пару раз
слегка шлепнула его по попке, но преступник был без памяти
от страха. Если уж такое происшествие кажется ему
невыносимым, то как же можно ожидать, что он отправится к
настоящему домашнему сражению, разыгравшемуся между его
родителями.
Таким образом, стандартный процессинг исключен, по
крайней мере до тех пор, пока ребенок не будет обучен
обращению с собственным телом и не приобретет достаточный
об'ем сведений, позволяющий ему делать адекватные оценки.
Это открывает совершенно новый путь для процессинга: просто
дайте ребенку больше исходных данных, работайте над
идентификацией об'ектов на образовательном уровне.
Предположим, что совершенно нормальный ребенок все
простужается и простужается, у него развивается астма, он
серьезно болен и родители, говоря: "Мы перепробовали все на
свете", наконец, приводят ребенка к одитору. Лучше всего
говорить с самим ребенком в отсутствии родителей. Попросите
его сесть и обращайтесь с ним уважительно. Вы увидите, что и
он ответит вам с уважением. Это и будет началом ведения
случая.
Лучшее, что можно сделать для ребенка, - это завоевать
его доверие и дружбу до такой степени, чтобы он соглашался и
мог возвращаться к горестным для него событиям. (Вот,
например, большое горе - кто-то отобрал его трехколесный
велосипед). Когда случай очищен от скорби, велика
вероятность, что исчезнут хронические заболевания, ослабеет
внутреннее напряжение ребенка, и он станет вполне
уравновешенным. Затем следует исключить отпирание инграмм в
будущем, об'яснив родителям механизм рестимуляции и
рассказав о последствиях для ребенка происходящих в его
присутствии ссор. На этом этапе еще не является целью полное
очищение, а только деинтенсификация инграмм. Ваша задача -
привести ребенка в такое состояние, чтобы он мог лучше
ладить со своим окружением.
У вас будут случаи детей, которым приказывали не
плакать и воспитывали соответствующим образом, так что они
привыкли страдать молча. С такими детьми очень трудно, но
надо суметь и у них добраться до области скорби и очистить
ее, применяя прямую связь памяти.
Пройдя с ребенком его горе и научив его хорошо играть в
эту новую игру с памятью, отправьте его к тому времени,
когда он в последний раз испытал незначительную боль, и
пройдите ее. Научите ребенка отыскивать недавние
локи и не очень серьезные инграммы. Но даже если до
этого этапа работа двигается успешно, не рассчитывайте сразу
найти с ним базис базисов инграмм (7).
Если ребенок болезненный, посмотрите, действительно ли
это беспокоит родителей. Поищите, что в окружении ребенка
сильнее всего его рестимулирует, и привлеките ребенка к
сотрудничеству в устранении рестимуляторов. Большой такт и
особая дипломатичность требуются от одитора при общении с
родителями ребенка. У одного малыша, очень болезненного,
была аллергия на собственную мать, таскавшую его по
всевозможным санаториям именно потому, что он столько
болеет. Куда бы ребенок ни попадал, источник его
заболевания оставался при нем. Но как же можно сразу сказать
в лицо матери, что она служит для своего сына
рестимулятором, и чем больше времени они будут проводить
вместе, тем больше он будет болеть! Нужно весьма
дипломатично обучить мать основам Дианетики или уговорить ее
саму подвергнуться терапии. Если отец проявляет
