и ползали непритязательные кухонные запахи. А здесь обстановка показалась
мне если не изысканной, то уж, по крайней мере, элегантной: тонкие светлые
ковры на полу просторного коридора, каменные стены задрапированы
бледно-желтой тканью, на подоконниках простые глиняные кувшины с ароматными
букетами, составленными из лесных цветов и сухих веток причудливой формы,
откуда-то доносится слабый запах благовоний. Могут ведь люди, когда хотят!
Лонли-Локли тоже обратил внимание на изменения "ландшафта".
- Здесь и внизу явно хозяйничают разные люди, - одобрительно заметил
он.
- Да, - флегматично согласилась Ули. - Внизу у нас общая комната, кухня
и покои Маркуло. А на этом этаже расположены мои комнаты.
- У вас есть вкус, - одобрительно сказал я.
- Да, я знаю, - так же равнодушно согласилась Ули. - Спасибо на добром
слове, гость, - неохотно добавила она после короткой паузы.
- Ты одна занимаешь весь этаж? - уточнил Лонли-Локли.
- Можно сказать, что так. Здесь еще расположены комнаты моего брата
Урмаго... Вы ведь уже знаете, что он пропал, Маркуло мне говорил, что вы
намерены его разыскать.
- Именно об этом я собираюсь с тобой побеседовать, - важно согласился
Шурф. - Мне показалось, что ты, леди Ули, самый разумный человек в этом
доме. От кого еще и ждать помощи, если не от тебя?
- Я догадываюсь, что ты хотел поговорить со мной именно об Урмаго - о
чем же еще? - вздохнула Ули. - Но не будет толку от этого разговора...
Ладно, если хочешь - почему бы и не поговорить... - Мне показалось, что она
готова расплакаться, но эта симпатичная ведьмочка умела держать себя в
руках, поэтому дело ограничилось еще несколькими вздохами.
Миновав несколько запертых дверей, мы вошли в просторную комнату,
аккуратно прибранную, но почти пустую. Было заметно, что ею долго никто не
пользовался: для того, чтобы сделать подобный вывод, вовсе не нужны толстые
слои пыли на окнах и хлопья паутины в углах. Просто я давно заметил, что в
помещениях, которые становятся не нужны своим хозяевам, всегда царит
совершенно особая атмосфера печали, покоя и неприкаянности, такое ни с чем
не перепутаешь.
- Садитесь, - тихо сказала Ули, указывая на громоздкие деревянные
стулья, покрытые когда-то густым и красивым, но уже давно истертым
серебристым мехом.
Мы с Шурфом послушно заняли указанные нам места, она уселась напротив и
внимательно посмотрела на нас огромными черными глазами. Сейчас Ули
показалась мне настоящей красавицей. Я вспомнил слова Шурфа о том, как
неуловимо меняется впечатление от внешности драххов с неуравновешенным
характером, и понял, что у нашей собеседницы наступил продолжительный период
лирического настроения. По крайней мере, она больше не походила на "даму
пик" из сувенирной карточной колоды, как вчера вечером, когда мы увиделись
впервые.
- Я уже сказала, что от нашего разговора проку не будет, - неохотно
произнесла она, уставившись в пол. - Могу повторить. Я тоже не знаю, куда
подевался мой брат Урмаго. И очень об этом сожалею. Насколько я поняла со
слов Маркуло, наш хитрый отец составил свое завещание таким образом, что на
самом деле дом и имущество должны достаться не столько вам, сколько Урмаго.
Что ж, меня бы это устроило. Он всегда был моим любимым братом, несмотря на
то, что у нас обоих довольно неуживчивый характер... Впрочем, в нашей семье
он у всех неуживчивый.
- Да, я заметил, - сухо сказал Шурф.
- Если бы я могла помочь вам разыскать Урмаго, я бы это сделала, -
решительно заключила Ули. - Скажу больше: любой из членов нашей семьи вам бы
охотно помог. Как бы там ни было, а лучше уж пусть хозяином дома будет
Урмаго, чем ты, - она укоризненно посмотрела на Лонли-Локли и добавила: - А
ведь ты мог бы оставить все как есть, сэр! Насколько мне удалось разузнать,
ты весьма богат, да и живешь далеко от этих мест. И не говори мне, что ты
решил выполнить волю нашего мертвого отца только потому, что боишься его
призрака! Такие как ты, не боятся мертвых. Впрочем, я думаю, ты вообще
ничего не боишься!
- Благодарю за лестный отзыв, - галантный Шурф даже отвесил ей
неглубокий поклон. - Но воля вашего покойного отца должна быть исполнена,
так что это обсуждению не подлежит.
- Но... - она умолкла, махнула рукой, как бы признавая, что дальнейшая
дискуссия бесполезна, взволнованно поднялась со своего стула, пересекла
комнату, остановилась у окна и тихо спросила, не оборачиваясь к нам: - Что
теперь с нами будет? Ты выставишь нас на улицу?
- Вообще-то, поначалу у меня не было таких планов, - задумчиво сказал
ей Шурф. - Но после всего, что начало твориться в этом доме с момента нашего
приезда... Тебе не кажется, что нас слишком уж часто пытались убить?
Неумело, конечно, но ваши намерения более чем очевидны... Впрочем, я еще
ничего не решил. Скажу тебе одно: если бы сейчас объявился твой брат Урмаго,
это решило бы все проблемы, до единой!
- Но он... - голос Ули дрогнул, и она замолчала - я мог поспорить, что
она как следует прикусила язык!
- Кажется, ты совершенно уверена, что твой брат не найдется - по
крайней мере, в ближайшее время, - заметил Шурф. - Хотел бы я знать, откуда
такая уверенность?
Мне стало смертельно скучно. Детский сад какой-то - тоже мне, выездная
сессия Тайного Сыска столицы Соединенного Королевства! Даже мне было
совершенно ясно, что если уж кто-то в семейке Кутыков, глаза бы мои на них
не смотрели, знает, куда подевался этот грешный господин Урмаго, то именно
Ули. Мне даже не требовалось прислушиваться к подсказкам моего чуткого
сердца: у барышни все на лице было написано, такими крупными буквами - хоть
в суд присяжных ее тащи, не утруждая себя поиском других доказательств. Я
решил прибегнуть к Безмолвной речи и душевно пообщаться с этим гением, сэром
Лонли-Локли: у меня сердце кровью обливалось, так все было бездарно!
"Шурф, она все знает, можешь мне поверить!" - сообщил я своему другу.
"Разумеется, она знает", - он даже бровью не повел. Соблаговолил
адресовать мне этот вялый ответ и умолк. Я начал закипать.
"Шурф, один мой Смертный Шар, и она все нам расскажет, ко всеобщему
удовольствию. Какого черта?!..."
"Потерпи еще немного, Макс? - невозмутимо попросил этот начинающий
святой, настоящий отличник дзен-буддистской подготовки. - Мне интересно
послушать, как она будет выкручиваться."
"Да никак она не будет выкручиваться, - если бы Безмолвная речь
позволяла переходить на крик, я бы уже орал. - Намелет еще гору чуши, и
ладно! Или вообще ничего больше не скажет, если воображение подведет. А ее
родственнички, тем временем, сдуру перебьют друг друга, пытаясь соорудить
для нас еще пару ловушек. Этот доморощенный "властелин зла" Маркуло
переберет на поминках и угодит в собственный капкан, а бабушка выльет на
себя очередной котел яду - ты бы хоть старушку пожалел!"
"Мы это немного позже обсудим, ладно? - ангельским тоном попросил он. И
добавил: - Не суетись, Макс, дай мне спокойно поговорить с этой милой дамой.
Не волнуйся, я не хуже тебя понимаю, что она говорит неправду - по крайней
мере, пытается... Очень любопытно наблюдать за столь неопытным лжецом,
правда?"
После нашего содержательного диалога мне пришлось приступить к
дыхательным упражнениям - единственный известный мне способ не выпрыгнуть в
окно с душераздирающим воплем: "а пошли вы все!"
Ули косилась на нас недобрым тяжелым взглядом: наверняка она заметила,
что мы ведем Безмолвную беседу, и сердилась, что не может подслушать.
Впрочем, кто их знает, этих лесных колдунов - возможно, она все отлично
услышала и хмурилась именно потому, что поняла: мы ее сразу раскусили...
- Я не вызываю у вас обоих особого доверия, да? Но если бы я могла
помочь вам найти Урмаго... Можете мне поверить, господа, я бы не стала
дожидаться приглашения! - наконец сказала она, нервно перебирая тонкими
пальцами бахрому на оконной занавеске. - Не только потому, что это
единственный способ избавиться от твоих притязаний на наш дом, господин
Лонли-Локли... Урмаго всегда был моим любимым братом и моим единственным
другом - хочешь верь, хочешь нет... Но он не найдется, так что можешь не
стараться - только время потеряешь!
Я с удивлением заметил, что глаза у юной ведьмочки явно на мокром
месте.
- Ты могла бы помочь всем - и себе, и своему брату, и всем остальным,
если бы просто рассказала мне все, что знаешь, - Шурф по-прежнему говорил с
ней твердо, но спокойно и терпеливо, как педагог с большим стажем работы в
колонии для малолетних преступников. - Я же сказал тебе: среди мертвых его
нет. А это значит, что ничего непоправимого не случилось...
- Ничего непоправимого! - кривляясь, как маленькая невоспитанная
девчонка, передразнила она. - Да что ты в этом понимаешь?! - до сих пор
спокойная как сфинкс, Ули вдруг сорвалась на крик и выбежала из комнаты. Из
коридора донеслись торопливые шаги и приглушенные всхлипывания. Все
завершилось мощным хлопком двери - где-то в конце коридора, насколько я мог
судить по звуку.
- Даже так! - Шурф восхищенно покачал головой. Он был похож на
заправского гурмана, которому только что довелось попробовать какой-нибудь
раритетный коньяк сорокалетней выдержки.
- Ну и зачем тебе понадобилась вся эта комедия? - укоризненно спросил
я. - Почему ты не даешь мне выпустить пару-тройку Смертных Шаров и устроить
нормальный человеческий допрос, если уж тебе так приспичило разыскать эту
бесценную пропажу по имени Урмаго? Мы попусту теряем время и треплем нервы
этим достойным людям, а заодно провоцируем их на дурацкие покушения на нашу
жизнь, между прочим, смертельно опасные для них самих, как недавно
выяснилось... Зачем все это? Я вот все пытаюсь понять, кто из нас спятил: я,
или ты? И впервые в жизни мне кажется, что у твоей кандидатуры больше шансов
победить при голосовании, ты уж не обижайся, дружище!
- Что ж, я могу объяснить, - невозмутимо сказал Лонли-Локли. - Знаешь,
я не уверен что мои объяснения непременно покажутся тебе исчерпывающими и
приемлемыми, поэтому и не спешил открывать тебе свои карты... Впрочем, если
тебе необходимо знать причины моего поведения - что ж, я к твоим услугам.
Только постарайся внимательно меня выслушать и хорошенько обдумать все что я
скажу...
Его многословное выступление было прервано чудовищным грохотом. Пол под
нашими ногами заходи ходуном. Дверь, ведущая в коридор, захлопнулась с таким
неуместным пафосом, словно она была крышкой гроба. Зато окно, напротив,
распахнулось, и в комнату влетела - я глазам своим не поверил! - стая
больших летучих мышей, оглашающих помещение дружным воем, немного похожим на
волчий. Я охнул, вскочил со стула, на всякий случай прикрывая лицо правой
рукой и поспешно защелкал пальцами левой, выпуская Смертные Шары. Впрочем,
уже после первой попытки я понял, что эти малосимпатичные представители
фауны были обыкновенным наваждением: мои крошечные шаровые молнии не
причиняли им никакого вреда, а благополучно совершали свое короткое
путешествие к противоположной стене, чтобы на мгновение вспыхнуть мягким
изумрудно-зеленым светом, и тут же угаснуть навсегда. Но я по инерции метнул
еще чуть ли не полдюжины шаров прежде, чем убедил себя успокоиться и занять
свое место напротив укоризненно качающего головой Лонли-Локли. Летучие мыши,
тем временем, продолжали кружить под потолком, все так же неубедительно
имитируя выступление сводного хора веервульфов.
