глубокое сопереживание и почему-то невыразимая благодарность. Вообще-то
странно: я всегда хорошо относился к своему псу, но никогда не баловал его
таким избытком бурных эмоций.
- Я начинаю припоминать, - я взволнованно посмотрел на Джуффина. - Мы
ходили туда вдвоем с Друппи, за мертвым Йонги... Слушайте, у меня такое
чувство, что мы его привели. Где он?
- Здесь, где же еще! - восхищенно сказал Джуффин. - Ты привел Йонги за
ручку и гордо сообщил, что, дескать, мог бы сам его сожрать, но решил
поделиться. Сам понимаешь, это признание умилило меня до глубины души, и я
твердо решил при случае непременно ответить тебе тем же.
- А где он, в таком случае?
- Вот здесь! - Джуффин торжественно потряс перед моим носом своим
кулаком. Он был похож на ребенка, поймавшего какое-то редкостное насекомое.
- Сейчас я над ним немного поколдую, и Йонги станет вполне материальным...
не как мы с тобой, конечно, но узнать его будет легче легкого, что,
собственно говоря, и требуется.
Тут я вспомнил еще кое-что и недоверчиво покосился на своего шефа.
- Слушайте, Джуффин, вы же мне говорили, что Мир вот-вот рухнет, и все
такое... Это остается в силе? Что-то у вас подозрительно хорошее
настроение...
- Хорошее, - кивнул он, - оно и не может быть другим, потому что все
наконец-то идет как нужно. Ты вернулся, целый и вполне вменяемый, что, в
общем-то, странно... да еще и Йонги приволок, для полного счастья. А пока мы
с тобой маялись всяческой потусторонней дурью, наш мудрый сэр Шурф спас Мир.
Ну, не могу сказать, что он его окончательно спас, но сделал в этом
направлении куда больше, чем я смел рассчитывать. Знаешь, чем он занялся на
досуге? Снял рукавицу со своей правой руки и отправился погулять по ночному
Ехо. Всех горе-колдунов, которые попадались на его пути, поражал знаменитый
удар нашего Лонли-Локли. Но поскольку он действовал правой рукой, никто не
умер. Зато его жертвы очень похожи на мертвых - не отличить! Так что на
улицах полным-полно почти настоящих покойничков - с той разницей, что мне
хватит нескольких секунд, чтобы привести в чувство каждого из них. Но, хвала
Магистрам, об этом пока мало кто догадывается... Одним словом, наши горожане
быстро сообразили, что дешевле будет угомониться. И угомонились. Уже часа
три ни одного грешного чуда в этом треклятом городке!
Я понимающе кивнул: левая рука сэра Шурфа - самая смертоносная штука во
Вселенной, а правая обладает не менее эффективной, но не убойной, а
парализующей силой. А потом до меня начало кое-что доходить...
- Вы что, хотите сказать, что сэр Шурф вытворял все это по собственной
инициативе? - с подозрением спросил я. - Я его знаю: этот тип мизинцем не
пошевелит, пока двести раз не согласует свое решение с начальством - то
есть, с вами.
- Так он и сделал, - невозмутимо согласился Джуффин. - А что тебя
удивляет?
- Так какого черта?! - Возмущенно выпалил я. И заткнулся от избытка
чувств. Мне казалось, что меня жестоко разыграли: дали понять, что я должен
совершить невозможное, чтобы спасти Мир, а теперь, когда я каким-то чудом
совершил это самое невозможное, выяснилось, что Мир уже давным-давно спасен,
так что я мог с самого начала пойти в трактир, плотно поужинать и просто
подождать, пока все закончится....
- Не сходи с ума, ладно? - строго сказал Джуффин. - Хорош бы я был,
если бы складывал все яйца в одну корзину! Скажу тебе больше: я еще и из
Гурига вытряс согласие на введение смертной казни - на тот случай, если
подвиги сэра Шурфа окажутся недостаточно впечатляющими. И еще у меня была
парочка идей, которые, впрочем, теперь вряд ли понадобятся - раз уж ты
привел Йонги... Подожди, сэр Макс, ты что всерьез полагал, будто должен
спасать Мир в одиночку? Где ты таких глупостей нахватался? В кино - так, что
ли?
К этому моменту я уже понял, что веду себя как идиот, и смущенно
улыбнулся.
- Наверное, я здорово поглупел, пока был чудовищем! Знаете, я ведь
действительно на вас обиделся - вместо того, чтобы обрадоваться... И если
совсем честно, мне до сих пор немного обидно.
- Ничего, это пройдет, - улыбнулся Джуффин. - Главное не вздумай
поверить, что ты действительно испытываешь все эти чувства. Не забывай, что
все это - маленький дурацкий спектакль в театре одного актера. Надо отдать
тебе должное, в твоем репертуаре есть и более захватывающие пьесы.
Сначала я удивился - с чего бы это Джуффин стал объясняться такими
простенькими метафорами, но вдруг понял, что никакие это были не метафоры.
Простая констатация факта: какая-то часть меня - та самая, которая была
единственным свидетелем наших с Друппи недавних похождений - равнодушно
наблюдала за бурей моих незамысловатых чувств и была готова в любую секунду
переключиться на другое зрелище. Я представил себе, как нажимаю кнопку на
пульте, чтобы переключить себя с канала "Макс-1" на канал "Макс-2" -
сравнение с телевидением понравилось мне больше, чем старомодная
терминология моего шефа.
Он проследил за всеми переменами на моей физиономии, одобрительно
кивнул и нетерпеливо сказал:
- Слушай, сэр Макс, ты давай решай: или ты жив - тогда поднимайся на
ноги и пошли, у нас каждая минута на счету - или ты мертв. В таком случае
лежи и оживай, а я побежал...
- Без меня? Фигушки! - Упрямо заявил я. - Жив я там, или мертв - это мы
потом разберемся. Помогите мне встать.
- Запросто! - Он протянул мне руку, и через мгновение моя задница
оторвалась от пола, а коленки обиженно хрустнули, принимая на себя всю
тяжесть непослушного тела. Я с удовольствием осмотрел пейзаж своей бывшей
спальни с неизмеримой высоты человеческого роста, и тут мой взгляд упал на
большое зеркало, которое осталось здесь с тех незапамятных времен, когда моя
спальня действительно была просто спальней, и ничем другим, а я - начинающим
Тайным Сыщиком и вообще новичком в этом изумительном Мире и прикладывал
массу титанических усилий, драпируясь по утрам в тонкую ткань лоохи. Теперь
из обманчивой глубины посеребренной поверхности на меня внимательно смотрело
такое страшилище, что я удержался на ногах исключительно благодаря
собственной рассеянности: как-то забыл, что у людей принято падать в
обморок, в случае чего...
- Что это? - наконец спросил я Джуффина. - Это я?
Он смущенно вздохнул.
- Моя вина, мальчик: надо было завесить это какой-нибудь тряпкой - до
лучших времен... Не паникуй, сэр Макс: сейчас ты выглядишь совершенно
нормально. Просто зеркало очень испугалось твоего давешнего облика -
настолько, что перестало быть зеркалом. Так бывает - очень редко, но
бывает... Боюсь, это дивное изображение поселилось в нем навсегда. Ничего,
мы заклеим его цветной бумагой, будет очень мило...
- Сейчас тоже довольно мило, - с вымученным сарказмом сказал я. И снова
уставился на чудовищное зрелище - как загипнотизированный, честное слово!
Парень, который смотрел на меня из зеркала, отличался огромным ростом и
роскошной мускулатурой - мне такая и не снилась. Впрочем, вся эта красота
была задрапирована в мою Мантию Смерти, так что не оставалось никаких
сомнений: именно так я и выглядел несколько часов назад. Кисти его рук
показались мне неправдоподобно красивыми: длинные, узкие, сверкающие
какой-то противоестественной алебастровой белизной - их не портили даже
длинные острые когти, напротив, они придавали конечностям существа некое
нечеловеческое изящество. А вот с лицом у этого дяди была полная лажа. Лица,
собственно говоря, не было. Зато имелась в наличии чудовищная звериная харя
- скорее волчья, чем собачья. Во всяком случае, на добродушную лохматую
морду Друппи она совершенно не походила. Особенно жуткими казались длинные
глаза хищника: один живой и пронзительный, сияющий ярким зеленым светом, а
другой - переполненный вязкой густой темнотой, без зрачка и радужной
оболочки.
- Видела бы это моя бедная мама! - нервно рассмеялся я. - Бедняжке и
так не слишком нравилось то, что у нее случайно получилось... Слушайте,
Джуффин, а вы знаете, на что это похоже?
- Что - твоя мама? - усмехнулся он.
- Да нет, этот парень, в которого вы нас превратили! Несколько
тысячелетий назад в моем мире жили такие забавные ребята, древние египтяне,
впрочем сами они называли свою землю не Египтом, а страной Кемет... Ну вот,
именно так выглядели многочисленные боги, которым они поклонялись. Во всяком
случае, так их изображали: с человеческим телом и звериной головой. Или
птичьей... А одного из этих богов звали Анубис, и у него была голова шакала
- можно считать, что вы превратили меня в его точную копию. И знаете чем он
занимался? Был проводником умерших по царству смерти - представляете? Так
что вы меня очень правильно превратили. Такая хорошая получилась цитата...
Жалко, что вам не смешно!
- Между прочим, вполне возможно, что ты попал не совсем пальцем в небо,
- задумчиво сказал Джуффин. - Этому заклинанию научил меня Махи, и он
утверждал, что его придумали диковинные древние колдуны из какого-то другого
мира - специально для путешествий через Хумгат... В то время я не слишком
раздумывал над его словами - просто потому, что почти ничего не понимал...
Знаешь, а ведь вполне может оказаться, что вы с Махи - земляки!
- Ага, - ядовито поддакнул я, - вылезли из одной темной бездны, на горе
всему человечеству... Ладно, идемте отсюда. Или лучше потерять еще несколько
минут и заклеить это грешное зеркало прямо сейчас? А то придет сюда наш
главный заговорщик, Его Величество Гуриг - он хоть и потомок эльфов, но
нервы-то не железные!
- Он сюда больше не придет, - совершенно серьезно возразил Джуффин, -
одно из основных условий существования нашего тайного общества - никогда не
собираться дважды в одном помещении и никогда - в одном и том же составе...
- Все равно надо как-то прикрыть эту красоту! - решительно сказал я. -
Сюда может прийти Меламори... она увидит эту прелесть, сразу же вспомнит,
как шарахалась от меня в начале нашего знакомства, и, чего доброго, решит,
что не зря шарахалась, и тут же возобновит эту занимательную практику... И
вообще, сюда может прийти кто угодно! Это же не квартира, а проходной двор
какой-то...
- С твоей, между прочим, легкой руки, - проворчал мой шеф. - Ладно уж,
сейчас исправим!
Элегантным жестом фокусника он извлек из воздуха тонкий лист
полупрозрачной ярко-оранжевой бумаги и молниеносным движением закрыл
чудовищный портрет Анубиса. Отошел на несколько шагов, полюбовался на дело
своих рук и удовлетворенно кивнул.
- И это все? - Растерянно спросил я.
- А чего тебе еще?
- Оно не отклеится?
- А ты проверь, - самодовольно усмехнулся он.
Я старательно подергал уголок оранжевой бумаги. Она и не думала
отклеиваться.
- Ты доволен, горе мое? - нетерпеливо спросил Джуффин. - А теперь
пошли.
Нам вслед раздалось жалобное поскуливание Друппи. Пес явно не хотел
оставаться один - после такого-то приключения!
- Надо взять его с собой, - растерянно сказал я, - а то свинство
какое-то получается...
- Надо, так бери, - невозмутимо согласился мой шеф, - только быстро. И
учти: если наш прекрасный Мир все-таки рухнет, это произойдет исключительно
благодаря твой милой привычке растягивать любое удовольствие на долгие
часы...
- Сейчас, - я торопливо вернулся к Друппи, и ласково сказал ему:
-Уговорил, дружище. Пошли!
Пес тут же вскочил, немного помотал ушами - от полноты чувств - и
поспешно устремился за нами.
