- А за сколько?
- Ты разве поедешь? - спросил один.
- Мне-то нельзя, - сказал другой. - А тебе почему бы не отвезти его?
Все равно делать нечего.
- Нет, есть чего.
- А ну, какие у тебя дела? Опять пошептались, посмеиваясь.
- Два доллара дам, - сказал Джейсон. - Тому, кто повезет.
- Да мне тоже нельзя, - сказал первый.
- Ладно, - сказал Джейсон. - Ступайте.
Время шло, он сидел. Услышал, как пробило полчаса, затем показались
горожане, одетые по-воскресному, по-пасхальному. Иные, проходя, бросали
взгляд на человека за рулем небольшой машины, - а он сидел, и невидимая
пряжа его жизни была растереблена, спутана, висела рваными махрами. Нем-
ного погодя подошел негр в спецовке.
- Это вас надо в Джефферсон? - спросил он.
- Да, - сказал Джейсон. - Сколько возьмешь с меня?
- Четыре доллара.
- Два дам.
- Меньше чем за четыре не могу. - Человек в машине сидел не шевелясь,
не глядя даже на негра. Негр сказал: - Так хотите или нет?
- Ладно, - сказал Джейсон. - Садись.
Он подвинулся, негр взялся за баранку. Джейсон закрыл глаза. "До
Джефферсона дотерпеть, там лекарство - сказал он себе, расслабляясь,
приноравливаясь к тряске. - Там-то найдется". Они выехали из города -
улицами, где люди мирно входили в свои калитки, к праздничным обедам. О
лекарстве, об отдыхе думалось Джейсону. Не о доме джефферсонском, где
Бен с Ластером ели холодный обед за кухонным столом. Чтото - отсутствие
ль прямой и гибельной беды, угрозы в привычном, повседневном зле - поз-
волило ему погасить в памяти реальный Джефферсон, где должна будет во-
зобновиться его жизнь.
Когда Бен и Ластер поели, Дилси велела им идти во двор.
- Чтоб гулял с ним тихо-мирно, до четырех. Пока не вернется Ти-Пи.
- Да, мэм, - сказал Ластер. Увел Бена. Дилси пообедала, убрала в кух-
не. Затем подошла к лестнице, послушала, но наверху стояла тишина. Дилси
вернулась, прошла через кухню, остановилась на крыльце. Вена с Ластером
не было видно, но вот от погреба донеслось краткое "дзинь", она подошла
к двери погреба и увидела повторение утренней сценки с пилой.
- Он точка в точку так делал, - говорил Ластер, с унылой надеждой
глядя на недвижную пилу. - Только биту бы найти подходящую.
- В погребе она тебе найдется, видно, - сказала Дилси. - Веди его от-
туда скорей на солнышко, пока оба не схватили воспаление легких на этом
сыром полу.
Под бдительным оком Дилси они пошли через двор туда, где кучно росли
у забора можжевеловые деревья. Затем Дилси ушла в хибару.
- Только без воя, - сказал Ластер. - Достаточно уже с тобой сегодня
навозился. - Между деревьями привешен был гамак из бочарных клепок,
скрепленных, перевитых проволокой. Ластер лег в гамак, а Бен наугад поб-
рел дальше. Он опять начал поскуливать. - Цыц, - сказал Ластер, привста-
вая. - А то отлуплю. - Снова улегся в гамак. Шаги Бена затихли, но помы-
кивание продолжалось. - Замолчишь ты или нет? - сказал Ластер. Встал,
направился следом, подошел к Бену, присевшему на пятки у земляного хол-
мика. С краев его воткнуты были две склянки синего стекла, в каких хра-
нятся яды. Из горлышка одной торчал завялый стебель дурмана. Бен глядел
на склянки и помыкивал, постанывал протяжно. Неопределенно поводив рукой
вокруг себя, он нашел веточку, вставил во вторую склянку. - Ты чего раз-
вылся? - сказал Ластер. - Тебе ж не с чего. Или хочешь, чтоб была причи-
на? Это я могу. - Присев, он вдруг выхватил склянку из земли и спрятал
за спину. Мык оборвался. Бен застыл на корточках, глядя на оставшуюся
ямку, набрал в легкие воздуху - но тут Ластер вернул бутылочку на место.
- Тш-ш! - шикнул Ластер. - Не смей! Поори только мне. Вот он, твой пузы-
рек. Видишь? Вот он. Да нет, здесь от тебя тишины не жди. Пошли посмот-
рим, как они там - мячик гоняют уже? - Потянул Бена за руку, поднял с
корточек, подвел к забору, и они встали рядышком, глядя в просветы
сквозь сплетенье жимолости, еще не зацветшей.
- Вот они, - сказал Ластер. - Вон там, подходят. Видишь?
Они смотрели, как четверо играющих, загнав мячи в лунку, послали их
дальше от стартовой точки. Бен глядел, поскуливая и пуская слюни. Рва-
нулся за проходящими, мотая головой, мыча. Один из игроков подозвал к
себе мальчика с клюшками:
- Эй, кэдди. Подай клюшки!
- Тихо, Бенджи, - сказал Ластер, но Бен уходил вдоль забора своей ко-
солапой рысцой, хватаясь за планки и хрипло, безнадежно голося. Игрок
ударил, пошел дальше, а Бен бежал с ним вровень до оконечного угла забо-
ра и прижался там, не сводя глаз с уходящих.
- Замолчишь ты? - сказал Ластер. - Замолчишь ты? - Потряс Бена за ло-
коть. Бен вцепился в забор, плача хрипло, упорно. - Кончишь ты шуметь? -
сказал Ластер. - Или так и не кончишь? - Бен глядел через забор не отры-
ваясь. - Ладно же, - сказал Ластер. - Орешь сам не знаешь с чего. Так
сейчас тебе будет причина. - Через плечо оглянулся на дом. Затем зашеп-
тал: - Кэдди! Ну, ори же. Кэдди! Кэдди! Кэдди!
Минуту спустя, в промежутки между протяжными воплями, слышен стал зо-
вущий голос Дилси. Ластер взял Бена за руку, и они пошли к ней через
двор.
- Я говорил же, развоется, - сказал Ластер.
- Ты, мерзавец! - сказала Дилси. - Говори, чем ты его обидел?
- Да не трогал я его. Я же говорил, что заревет, как только там игра
начнется.
- Подведи его ко мне, - сказала Дилси. - Тш-ш, Бенджи. Не плачь. - Но
Бен плакал. Они торопливо прошли двором к хибаре, вошли туда. - Беги за
туфелькой, - сказала Дилси. - Только не растревожь мне Кэдайн. Если она
чего скажет, успокой ее, что он со мной. Иди же-уж это-то, я думаю, ты
можешь сделать. - Ластер ушел. Дилси подвела Бена к кровати, усадила ря-
дом и, обняв, забаюкала, закачалась с ним взад-вперед, утирая подолом
ему слюнявый рот. - Ну, не плачь, - приговаривала она, гладя его по го-
лове. - Тш-ш. Дилси с тобой) ведь. - Но он голосил - медленно, убого и
бесслезно, и в сумрачном и безнадежном звуке этом звучала вся безгласная
горесть вселенной. Вернулся Ластер с атласной белой туфелькой - пожелте-
лой, треснутой, замызганной. Вложили ее Бену в руку, и он притих. Но
вскоре похныкивание опять перешло в громкий плач.
- Может, ты Ти-Пи разыскал бы, - сказала Дилси.
- Он вчера говорил, уйдет за город. А к четырем вернется.
Дилси раскачивалась взад-вперед, гладя Бена по голове.
- Долго ждать, о господи, - сказала она. - Ох, долго.
- Я же умею править, мэмми, - сказал Ластер.
- Ты шарабан перевернешь, - сказала Дилси. - Заозоруешь, и оба расши-
бетесь насмерть. Ты сумел бы, я знаю. Но тебе нельзя доверить. Ну, не
плачь, - сказала она. - Тш-ш. Ш-ш-ш-ш.
- Что вы, мэм, - сказал Ластер. - Мне же Ти-Пи дает править. - Дилси
покачивалась, обняв Бена. - Мис Кэлайн сказала, если не можете утихоми-
рить, то придется ей самой встать и сойти к нему.
- Не плачь же, голубок, - сказала Дилси, гладя Бена по голове. - Лас-
тер, голубчик, сказала она. - Будешь помнить про старую мэмми, не будешь
озоровать?
- Да, мэм, - сказал Ластер. - Я буду точка в точку как Ти-Пи.
Дилси гладила волосы Бену, баюкая.
- Я делаю все, что могу, - сказала она. - Господь мне свидетель. Что
ж, запрягай иди, - сказала она, вставая. Ластер так и брызнул из хибары
вон. Бен плакал с туфелькой в руках. - Ну, не плачь. Сейчас Ластер тебя
на кладбище прокатит в шарабане. За шапкой в дом ходить, тревожить ма-
тушку не станем, - сказала она. Пошла в угол комнаты, закрытый ситцевой
занавеской, взяла там войлочную шляпу, в которой была утром. - Одежки -
что, одежки - полгоря, а знали бы люди все наше горе... - сказала она. -
Для божьего дитя в одежках нет зазору. А скоро и меня бог к себе прибе-
рет, и то пора. Вот так. - Надела ему шляпу, застегнула куртку. Он мерно
плакал. Дилси вынула у него из рук туфельку, спрятала, и они вышли.
Подъехал Ластер в побитом кривобоком шарабане, запряженном белой лошадью
преклонных лет.
- Обещаешь, Ластер, не озоровать? - сказала Дилси.
- Да, мэм, - сказал Ластер. Она помогла Бену взобраться на заднее си-
денье. Он было замолчал, потом захныкал снова.
- Ему цветок нужно, - сказал Ластер. - Я сейчас принесу.
- Сиди на месте, - сказала Дилси. Подошла, взялась за ремень уздечки.
- Теперь беги, срывай. - Ластер сбегал за дом, в огород. Вернулся с
цветком нарцисса.
- Принес поломанный, - сказала Дилси. - Не мог хороший выбрать.
- А там больше нет никаких, - сказал Ластер. - В пятницу все дочиста
повырвали - церковь украшать. Да я сейчас поправлю. - И, приложив к сло-
манному стеблю прутик, Ластер закрепил лубок двумя бечевочками и подал
нарцисс Бену. Затем влез на козлы, взял вожжи. Но Дилси не спешила от-
пускать уздечку.
- А дорогу ты знаешь? - сказала она. - Улицей на площадь, оттуда до
кладбища и обратно домой.
- Да, мэм, - сказал Ластер. - Н-но, Квини.
- Так обеща-ешь не озоровать?
- Да, мэм.
Дисли отпустила наконец уздечку.
- Н-но, Квини, - сказал Ластер.
- Стой, - сказала Дилси. - Дай-ка сюда кнут.
- Ой, мэмми, - сказал Ластер.
- Давай сюда кнут, - сказала Дилси, подходя к передку шарабана. Лас-
тер с великой неохотой отдал ей кнут.
- Теперь Квини и с места не стронешь, - оказал он.
- Об этом не печалься, - сказала Дилси. - Квини лучше тебя знает, что
ей делать. Ты знай сиди там и вожжи держи. Так не забыл дорогу?
- Нет, мэм. Которой Ти-Пи каждое воскресенье ездит.
- Вот тою самою дорогой и езжай.
- Ясное дело. Я ж двести раз ездил с Ти-Пи.
- Вот и езжай двести первый, - сказала Дилси. - Ну, трогай. Но если,
парень, расшибешь мне Бенджи, то не знаю, что я тебе сделаю. Кандальной
команды тебе так и так не миновать, но ты у меня раньше всякого срока
туда угодишь.
- Да, мэм, - сказал Ластер. - Н-но, Квини.
Он шлепнул вожжой по широкой спине Квини, шарабан качнулся, двинулся.
- Ох, Ластер, - сказала Дилси.
- Н-но, пошевеливайся, - сказал Ластер. Опять шлепнул вожжами. Екая
утробно селезенкой. Квини потрусила нога за ногу по аллее на улицу, и
там Ластер перевел ее в аллюр, смахивающий на затяжное, нескончаемое па-
данье вперед.
Бен смолк. Трясясь на средине сиденья, торчмя держал в кулаке перевя-
занный цветок, глядел взором светлым и изреченным. Прямо перед ним вер-
тел ядрообразной головою Ластер-все оглядывался, пока дом не скрылся из
виду; тогда Ластер свернул к обочине, спрыгнул с козел, сломил лозинку с
живой изгороди. Бен глядел на него, Квини же опустила голову и принялась
щипать траву. Ластер вернулся на козлы, вздернул вожжами ей морду, пону-
дил к прежнему аллюру, а сам высоко расставил локти - в одной руке ло-
зинка, в другой вожжи - и принял молодецкую осанку, никак не вяжущуюся
со степенным постукиваньем Квининых копыт и органным аккомпанементом се-
лезенки. Автомобили проезжали, шли мимо пешеходы; попалось навстречу
несколько подростков-негров.
- Глядите - Ластер. Куда путь держишь, Ластер? На свалку?
- Наше вам, - откликнулся Ластер. - Ага, на ту самую, куда и вас сва-
лят. Шевелись, слониха!
При въезде на площадь, где из-под мраморной руки незрячими очами
вглядывался в облака и ветер солдат Конфедерации, Ластер еще удалей при-
осанился, стегнул непрошибаемую Квини, осмотрелся вокруг.
- Вон мистера Джейсона машина, - сказал он и тут заметил еще кучку
негров. - А ну, покажем им, как люди в экипажах ездиют, а, Бенджи? -
сказал он. - Одобряешь? - Оглянулся на Бена. Тот сидел с цветком в кула-
ке, глядел безмятежно и пусто. Ластер опять стегнул Квини и повернул ее
от памятника павшим влево.
На момент Бен замер ошарашенно. Затем взревел. Затем опять, опять;
рев креп и рос почти без передышек. В нем звучало мало сказать изумле-
ние-ужас в нем был, потрясенье, мука безглазая и безъязыкая, шум и ниче-
го иного.
- Ты что? - ахнул Ластер, оборотясь, блеснув белками на яркий миг. -
