рин.- О, йес, си, уи, да, а еще тексты, иллюстрации, анекдоты. Неплохие
материалы для туристов, Если бы существовала индустрия туризма, органи-
зация экскурсий в такую даль. Кроме того, я провел много часов перед ви-
деоэкраном, изучая все, что есть по Иштару. Теперь я хоть знаю как выг-
лядят Иштарианцы.- Он говорил и листал страницы, пока не остановился на
одной иллюстрации. Здесь были показаны особи мужского и женского пола, а
рядом для сравнения - человек. Самец имел размеры небольшой лошади. Кен-
тавр - вот, пожалуй, самое точное слово для описания иштарианцев. Могу-
чий торс с двумя руками и четырьмя ногами. Голова сидела на почти верти-
кальной шее. В иштарианцах было больше от льва, чем от лошади: длинный
хвост, лапы с когтями на четырех пальцах. Могучие, как у штангиста, ру-
ки. На каждой руке по четыре пальца, тоже оканчивающиеся когтями. Голова
- большая и круглая, заостренные уши могут двигаться в небольших преде-
лах. На нижней челюсти виден небольшой подбородок. Зубы белые и малень-
кие, за исключение двух клыков, выступающих изо рта. Вместо носа - ко-
роткий хоботок, на конце которого видна одна широкая ноздря. Кошачьи усы
оттеняют верхнюю губу. Глаза такие же как у кошек, без белков. У самцов
голубые, у самок золотистые.
Лицо и руки у изображенных иштарианцев, жителей Веронена, светло-ко-
ричневые. Большая часть тела покрыта темно-зеленой, похожей на мох
шерстью. Роскошная грива, покрывающая горло, голову, шею, делала их еще
более похожими на львов.
Половые различие тоже были довольно существенными. Самки были на пят-
надцать сантиметров короче. Хвост их был едва намечен, зад более широкий
и округлый, грудь широкая, живот плоский. Внешние половые органы были
ярко-красного цвета. Из сопроводительного текста можно было узнать, что
самки имеют сладкий запах, а самцы - остро-кислый. Кроме того самки
пользуются более широким диапазоном частот в своей речи.
Иштарианцы не использовали никакой одежды, кроме украшений и пояса с
ножнами для ножа и кинжала. Самец имел при себе копье и какой-то струн-
ный инструмент. Самка - длинный лук и что-то вроде деревянной флейты.
- ...я знаю, что биохимия их подобна нашей. Мы можем есть одну и ту
же пищу. Но, конечно, есть исключения. Иштарианцы, например, могут пить
этанол.- Джерин с шумом захлопнул книгу.- Ты понял? Люди провели сотню
лет на Иштаре, пытаясь понять его, и ты мне можешь подтвердить, что они
также далеки от этой цели, как и в начале.- Он отшвырнул книгу на кро-
вать.
- Эта работа ничего не стоит.
- А эти люди? Да, я знаю, что больше половины персонала там времен-
ные: исследователи, прибывшие, чтобы провести специальные исследования,
техники, работающие по контракту, археологи, которые сами определяют се-
бе фронт и окончание работ... И ядро составляют резиденты, которые живут
на Иштаре сравнительно долго. И уже появилось второе и даже третье поко-
ление людей-иштарианцев, но они составляют ничтожно малый процент от
всего людского населения планеты.
Джерин развел руками.
- Ты видишь, как мне нужна беседа с тобой. Разумеется, мне нужно го-
раздо больше информации, но я вряд ли смогу получить ее от кого-либо
еще. Так что... дружище, допивай свой стакан и наливай себе еще. Тебе
нужно развязать язык. Свободное общение. Расскажи мне о своей жизни,
семье, товарищах. Я отвезу им от тебя привет, подарки, которые ты захо-
чешь послать им. Но помоги мне!- Джерин одним глотком опустошил свой
стакан.- Дай мне идею. Что мне сказать им, как завоевать их доверие,
заставить их сотрудничать. Ведь я для них - представитель политики, ко-
торая хочет уничтожить их самые сокровенные мечты и желания.
Конвей сидел молча. Взгляд его блуждал по лунному ландшафту. Наконец
он осторожно заговорил:
- Я думаю, что вам следует показать документы Оляйи, которые наделали
столь много шума в прошлом месяце.
- О причинах войны?- Джерин был очень удивлен.- Но ведь эти документы
раскритиковали.
- Он очень старался быть объективным. Каждый знает, что Оляйя не сто-
ронник войны. Он слишком аристократичен по своему темпераменту. Однако
он прекрасный журналист и проделал огромную работу, изучив самые разно-
образные аспекты проблемы.
Джерин нахмурился.
- Он сказал, что основная причина - элетарианцы.
- Честно говоря, я, и не один я, не согласны с тем, что они основная
причина. Я восхищаюсь ими и симпатизирую им, но я считаю, что мы, гума-
ноиды, если хотим выжить, как вид, то должны остаться во главе событий.
Ведь я видел, какой хаос поднялся на Иштаре... многие, как и моя сестра
Джиль - которые провели на Иштаре всю свою жизнь - стали рассуждать так,
что видят только то, что ужасы Ану придут и на их планету. Если они смо-
гут понять, какие жертвы могут быть принесены во имя общего блага... Они
умны, обладают здравым научным скептицизмом, они провели свою жизнь,
изучая разнообразные науки и конфликты. Дешевой пропагандой их не завое-
вать...
Оляйя честно показывал реальность. Я чувствую это. Думаю, что и люди
на Иштаре чувствуют это же. Даже если ничего другого вы не достигнете,
но они поймут, что мы на Земле имеем право свободно выражать свои мысли,
что Земля не какой-то там уродливый монолитный монстр... Это должно по-
мочь вам.
Джерин сидел молча.
Затем он вскочил.
- Ол райт!- воскликнул он.- Я просил совета и, Дональд Дой - можно я
буду так тебя называть - меня зовут Юрий. Теперь мы можем начинать хоро-
шее дело - серьезную выпивку.
Г л а в а 3
Южанин Ларекка и его люди приблизились к Примавере в полдень, через
день после того, как он оставил свою жену в Якулен Ранч. Селение людей
находилось в трех днях пути вверх по реке от города Сехала. Город не
выставил на этой дороге никаких постов. Каждый житель Веронена, да и
всего Газеринга уже убедился, что земляне и их друзья - единственная на-
дежда на спасение их цивилизации. Но этим чужакам все требовалась земля
для выращивания их злаков и пастбища для скота. А те, кто изучал приро-
ду, вроде Жиль Конвей, предпочитали работать не на возделанных землях,
которые теперь окружали Сехалу. Те, кто изучал народ, заявляли, что при-
сутствие людей и города нарушает природу эксперимента.
Ларекка размышлял над всем этим, двигаясь по шоссе, проложенному па-
раллельно течению реки Джейн. Прекрасное шоссе, мощеное плитами. Ларекка
ощущал жар, исходящий от плит, и их жесткость. Но плох был бы тот старый
воин, который показал бы, что путь ему труден. Однако трудное время
только еще наступало. Правда, юный Веронен не подвергся непосредственно-
му жестокому воздействию Ровера... Разве что косвенно, когда орды изго-
лодавшихся вторгались в благословенные земли, после чего надо было все
налаживать заново. Сейчас была только середина осени, после которой нас-
тупит дождливая зима. Здесь, в Южном полушарии не было дела до того, что
обрушит на планету безжалостный Ровер.
Его красный диск низко висел над северными хребтами. Солнце палило
высоко в небе. Двойные тени и смешанные цвета делали весь ландшафт ка-
ким-то призрачным. Этот берег реки был отдан для возделывания людям.
Овес, кукуруза, другие злаки, фруктовые сады, странные четырехногие ро-
гатые животные, щипавшие траву возле заборов - все говорило о благоденс-
твии. Другая сторона реки была оставлена аборигенам. Она заросла охрис-
тым мхом. Тут и там виднелись кустарники, семена которых распространя-
лись ветром. Во всем здесь была видна беззаботность природы. Она щедро
разбрасывала свои ресурсы.
В лицо дул приятный утренний ветерок. Ларекка с удовольствием ощущал,
как вьется по ветру его грива. Он жадно вдыхал сладкие ароматы растений,
которые росли на берегу землян. Однако это не заставило его забыть о
мрачности своей нынешней миссии. Воин не должен забывать свой долг, ка-
кие бы соблазны не вставали у него на пути.
- Еще далеко, сэр?- спросил один из полудюжины самцов, сопровождавших
его. Такое сопровождение не было необходимым в густонаселенных, богатых
пищей местах. И все же лишние руки никогда не помешают в охоте или в
устройстве лагеря. "Бедные ублюдки,- подумал Ларекка,- за все время сво-
ей юности они так никогда и не познают радостей жизни, радости быть мо-
лодым". Сам он родился на острове Фосс в море Файери, и теперь его нап-
равили на Валлентайн, крепость Зера. Никогда до этого он не бывал на
своей родине.
- Примерно час,- сказал Ларекка.
Час составляет одну шестнадцатую часть от одного восхода луны до дру-
гого.
- Хорошо. По крайней мере Скила скоро наверняка зайдет за горизонт.
- Что? Ах, да,- Ларекка слышал уже примерно шестнадцать разных имен
для светила, которое он называл Ровер. Он стал называть его так с тех
пор, как начал принадлежать к Триадическому Культу. В своей юности в Ха-
элене он называл его Аббада. И ему говорили, что это преступный бог, ко-
торый возвращается каждую тысячу лет. Позже он стал скептиком и понял,
что все языческие ритуалы проклятия этого бога связаны с тем, что когда
приходит это солнце, народ начинает голодать, страдать от жары и жажды.
Варвары Валленена так боялись его, что никогда не давали ему имени, на-
зывая лишь эпитетами, причем не повторяли их дважды, чтобы не обратить
внимание бога на говорившего. Однако люди называли красное солнце Ану и
отрицали, что души умерших селятся на нем. Второе солнце они называли
Бел, а Пылающую звезду - Еа.
Их концепция не вызывали ни у кого сочувствия и поддержки. Сам Ларек-
ка, только собрав все свое мужество, познакомился с их учением. И все же
он не мог поверить, что в священной Триаде нет ничего, кроме Огня. Он
продолжал выполнять все ритуалы и требования своей религии. Для воина
это было особенно важно, так как это укрепляло мораль и дисциплину в ле-
гионе.
Со стороны Ларекка не выглядел тем, кто изучает философию. Он был по-
хож на воина-ветерана, слегка погрузневшего, но все еще достаточно быст-
рого и ловкого. Все тело и лицо его были покрыты шрамами, а левое ухо он
потерял очень давно. После того, как он начал жить в южном Веронене, ко-
жа его потемнела, но глаза так и остались светло-голубыми. Вся его речь
носила следы грубого диалекта его родины, а его любимым оружием, так
сказать, фирменным знаком, был тяжелый короткий меч, любимое оружие в
антарктических странах. Во время путешествия на нем был только пояс с
сумкой для разных мелочей. Кроме того, у него было копье. Но никаких ук-
рашений. Единственной драгоценностью была золотая цепь на правой кисти.
Воины, которые следовали за ним, были разукрашены перьями, сверкавши-
ми эмблемами, но они почтительно относились к своему скромно одетому
предводителю.
Ларекка, сын Забата из клана Караци, был самым требовательным из всех
тридцати трех командиров легиона. Сейчас он достиг средних лет, отслужив
двести лет в Зере, и совсем недавно отпраздновал свой триста девятнадца-
тый год рождения. Он мог надеяться еще на сотню лет жизни полноценного
воина - если, конечно, он не падет от копья варвара, или его не убьет
смертоносное излучение Ровера.
Ровер соскользнул за горизонт. Некоторое время его лучи еще освещали
облака на северной части неба, а затем истинное солнце осталось в одино-
честве.
- Ты думаешь, будет дождь, сэр?- спросил воин с острова Фосс.- Я бы
не возражал.
Хотя его остров лежал близ экватора, там все время дули освежающие
ветры. Здесь же воину было жарко и душно.
- Оставь свою жажду до Примаверы,- посоветовал Ларекка.- Там хорошее
пиво. Однако я не думаю, что сегодня будет дождь. Может быть, завтра. Не
думай об этом, сынок. Скоро ты будешь иметь вокруг себя столько воды,
что ты в ней сможешь даже утонуть. Может тогда ты оценишь Валленен.
