вы вынуждены летать так далеко и оставлять свои дома пустыми так надолго,
что этот обряд - ваша самая ценная собственность. Это нечто такое, что не
весит много и что можно забрать с собой...
- Может быть, ты и прав, - согласился Толк. - Однако факт остается
фактом. Если существует какой-то шанс на то, чтобы поприветствовать Полное
Лето на Валунах Манненаха, то мы пойдем на этот риск. Дополнительные
потери в людях по той причине, что это не самая лучшая стратегия, мы
понесем с радостью.
- Если вообще не потеряете шансов на победу в этой проклятой войне, -
фыркнул Ван Рийн. - Ад и дьяволы! Мой личный капеллан на Земле не
заботится так о правилах этикета. Посмотри - этот юноша только что был
близок к самоубийству, потому что его возбудил вид девицы в неподходящее
время!
- Это не в счет, - скованно произнес Толк и вышел из мастерской.
Через мгновение Ван Рийн поспешил за ним.
Вейс закончил давать объяснения Ангреку, проверил остальные работы,
обругал носильщиков, которые поставили сосуды с летучими фракциями нефти у
печи, и вышел. Его ноги отяжелели. Для одного человека было слишком много
работы: организация, проектирование, надзор, преодоление трудностей. Ван
Рийну казалось, что это так просто - перенести охотников из каменного века
в эру машин за несколько недель. Пусть бы он сам попробовал, может быть,
потерял бы тогда хоть немного жира!
Ночи были уже такими короткими, что Эрик Вейс не обращал внимания на
часы. Он работал до тех пор, пока не падал с ног, засыпал на короткое
время и снова возвращался к работе.
Иногда он думал: а отдыхал ли он вообще когда-либо, был ли он
когда-нибудь чист, накормлен, утешал ли его кто-нибудь в одиночестве?
Рассвет заалел над северными взгорьями, где ряд вулканов гневной
чернотой закрывал лик бледного солнца. Обе луны заходили; каждая из них
висела над горизонтом, как медный круг диаметром раза в да больше, чем
диаметр земной Луны. Склоны горы Оборх дрожали, плюясь валунами в бледное
небо. Каменная стена Сальменброка ежилась под резкими ударами ветра.
Эрик добрался до лестницы, сделанной специально для него, чтобы он
мог взбираться на чердак, где жил. Сандра вышла из-за ближайшей башенки.
Она остановилась, приложив ладони к губам. В грохоте ветра не было слышно,
что она говорила.
Эрик подошел поближе. Под ногами, на которых были неуклюжие сапоги из
кожи рогачей, заскрипел гравий.
- Слушаю тебя, госпожа, - произнес он.
- Ох... ничего такого, Эрик Вейс. - Его взгляд встретился с ее
зелеными глазами, непреклонными и гордыми; однако он увидел, что ее лицо
покрылось румянцем. - Я хотела только пожелать тебе... доброго утра.
- Я тоже желаю тебе того же, госпожа, - Он потер уставшие глаза. - Я
давно не видел тебя. Как ты себя чувствуешь?
- Я беспокоюсь, - ответила она. - Мне так одиноко. Может быть, мы
немного поговорим?
Они оставили позади строения, идя по запущенной тропинке,
карабкающейся вверх среди низких острых кустов, покрытых пурпурными
цветами. Высоко над ними кружили стражники, но сейчас это были
малозаметные точки на фоне неба. Эрик Вейс почувствовал, как его сердце
забилось чаще.
- Что ты делаешь, госпожа? - поинтересовался он.
- Ничего особенного. Что я могу делать? - Она посмотрела на свои
ладони. - Я пытаюсь, но мне не хватает навыков, которые есть у тебя или у
Ван Рийна.
- Что? - Вейс пожал плечами. Несомненно, у старого козла было
достаточно поводов, чтобы бахвалиться собственными заслугами, когда он
бесцельно болтался по Сальменброку. - Достаточно... - он подбирал
подходящие слова, - достаточно того, госпожа, что ты здесь, рядом со мной.
- Но Эрик, - засмеялась она с искренним удовольствием, слегка
развеселившаяся и вовсе не обиженная. - Я не думала, что на словах ты
такой рыцарь...
- До сих пор не было случая, госпожа, - буркнул он, слишком уставший
и измученный, чтобы обращать внимания на слова.
- Не было? - Она искоса посмотрела на него. Ветер ворвался в ее тесно
сплетенные косы и развил их в маленькие серебристые ленты. Она еще не
выглядела страдающей от голода, но височные кости на ее лице обозначились
немного четче, на щеке виднелась темная полоса, а одежду составляли
мешковатые лохмотья, сшитые портными, которые никогда раньше не видели
человеческих фигур. Но лишившись своего королевского вида, она казалась
теперь Эрику даже красивее, чем раньше, может быть, потому, что теперь
стала ближе к нему? Или, может быть, потому, что ее нищета искренне
свидетельствовала о ее человеческой сущности?
- Нет, - процедил он сквозь стиснутые зубы.
- Не понимаю, - пожала плечами девушка.
- Прости, госпожа. Я просто думал вслух. Плохая привычка. Это иногда
случается на таких отдаленных планетах. Видишь одних и тех же людей так
часто, что они перестают быть желанными; начинаешь избегать их - и кроме
этого, конечно, людей всегда не хватает, так что многие работы приходится
делать самостоятельно, часто в течение многих недель. Зачем я это все
говорю? Господи, как же я устал!
Они остановились на краю взгорья. У их ног лежала скала, круто
опускавшаяся вниз на сотни метров к пенящейся реке. С другой стороны
ущелья поднимались снежные склоны гор, окрашиваемые солнцем в кровавый
цвет. Ветер протискивался в верхнюю часть ущелья, ударяя в лица землян.
- Я понимаю тебя. - Сандра серьезно посмотрела на Эрика. - Ты всю
жизнь вынужден был тяжело работать. У тебя не хватало времени на
удовольствия, на обучение хорошим манерам, культуре... правда?
- Времени не было ни на что, госпожа, - ответил он. - Я родился в
трущобах, в километре от старого порта на Тритоне. Только самые бедные
живут так близко от космодрома, где жизни нет от постоянного движения
машин, вони и шума, словно от землетрясения... Хотя к этому можно
привыкнуть, и это врастает в тебя, в твои кости. Половина моих друзей
детства уже мертва или сидит в тюрьме, а вторая половина хватается за
любую временную работу, не требующую квалификации, тяжелую и грязную,
которой никто другой не хочет заниматься. Но не надо мне сочувствовать.
Мне повезло. В возрасте двенадцати лет я стал практикантом у оптового
торговца мехами. Через два года я установил несколько контактов, которые
позволили мне найти такое же тяжелое и грязное занятие, только на
космическом корабле охотников за пушными животными, летящем на Рианон. В
свободные минуты я учился, и благодаря этому мне удавалось находить все
лучшую работу. И так далее, и так далее. Пока меня не поставили во главе
здешнего пункта по заготовке, мелкого предприятия, которое со временем,
может быть, начнет окупаться, но большого значения так никогда и не
получит. Однако, это все же был какой-то очередной шанс. И вот я здесь, на
вершине этой горы, подо мной лежит Диомед... И что теперь?
Он резко потряс головой, удивляясь, что иссяк запас его слов. Это
немного напоминало алкогольное опьянение. Хотя, может быть, нечто
большее... Не то, чтобы он искал сочувствия, но в глубине души он хотел
знать, понимает ли она его? Сможет ли понять?
- Ты обязательно вернешься домой, - тихо сказала она. - Такие, как
ты, выходят целыми из всех затруднительных положений.
- Хочется в это верить!
- То, что ты сделал, это уже героический поступок. - Она посмотрела в
сторону на тучи, проплывающие рядом с вершиной Оборх. - Я думаю, что никто
не сможет тебя удержать. Пожалуй, только ты сам.
- Я? - Его замешательство росло, и он уже хотел сменить тему. Эрик
погладил заросший щетиной подбородок.
- Ну да. А кто другой? Ты так быстро достиг столь многого. Может,
следует остановиться? Ты не задавал себе вопрос: как долго стоит
продвигаться в этой жизни?
- Не знаю. Я думаю, что так далеко, как только можно.
- Зачем? Стоит ли становиться большим человеком? Не будет ли
достаточно оставаться просто-напросто свободным? С твоим талантом и опытом
ты достаточно заработаешь на любой из колонизированных планет, где условия
жизни для людей получше, чем здесь. Например, на Гермесе. Не кроется ли в
этом стремлении к богатству и власти лишь желание насытить того маленького
мальчика, который когда-то плакал перед сном от голода в трущобах Тритона?
Однако, ты никогда не сможешь утешить того мальчугана, приятель. Он уже
давно умер, его уже нет!
- Ну... не знаю... Я думаю, что когда-нибудь заведу семью... Я хотел
бы дать своей семье нечто большее, чем средства на жизнь. Я хотел бы
оставить моим детям и внукам достаточное состояние, чтобы обеспечить им
будущее, чтобы они могли противостоять любым трудностям, если будет нужно.
- Значит, так. Я думаю, что... - Прежде, чем она отвернулась, Эрик
увидел, что кровь прихлынула к ее лицу, - что давние, энергичные князья
Гермеса были похожи на тебя. Было бы хорошо, если бы они снова взошли на
трон... - Неожиданно она быстрым шагом пошла по тропинке. - Довольно.
Лучше всего будет, если мы вернемся, правда?
Эрик пошел за ней, едва осознавая, что ступает по земле.
12
Ланнахи были готовы к битве. По зову свистунов Толка они собрались в
Сальменброке, и небо потемнело от их крыльев. Трольвен проложил себе
дорогу к Ван Рийну через клубок тел.
- Воистину боги неблагосклонны к нам, - горько сказал он. - В это
время года почти всегда дуют сильные южные ветры. - Он указал рукой на
безветренное небо. - Знаешь ли ты какие-то чары, призывающие ветер?
Торговец, несколько раздраженный, посмотрел вверх. Он сидел за столом
перед домиком из тростника и глины, выстроенном для него за поселением,
поскольку не желал ни карабкаться в дом по лестнице, ни спать во влажной
пещере. Он проводил время, играя в кости с капитаном Стигеном на камни,
напоминающие бериллы, которые являлись местным эквивалентом денег. Число
цивилизаций, населяющих галактику, которые независимо друг от друга
изобрели тот или иной вид игры в кости, не поддается определению.
- Ха! - бросил он. - Без ветра под хвост вы уже не полетите? Ага,
семерка! Нет, черт возьми, я забыл, что семерка здесь не является
счастливым числом. Попробуем еще раз. - Три кубика затарахтели у него в
руке и упали на стол. - Гм-м-м, снова семь. - Ван Рийн сгреб кон. -
Удваиваем?
- Пусть тебя похитят пожиратели духов! - Стиген сорвался с места. -
По-моему, ты слишком часто выигрываешь!
Ван Рийн сам вскочил на ноги, как атакующий носорог.
- Черт побери, а ну-ка, возьми эти слова назад, приятель, или...
- Я не сказал ничего оскорбительного, - холодно ответил Стиген.
- Спокойно! - рявкнул Трольвен. - Это что, пьянка? Землянин, все
боевые формирования ланнахов собрались здесь на этих взгорьях. Мы не
сможем кормить их слишком долго. А с другой стороны, мы не сможем
выступить, потому что новое оружие погружено на парусные тележки. Что же
делать?
Ван Рийн яростно посмотрел на Стигена:
- Я говорю, что меня оскорбили. А когда меня оскорбляют, я не могу
давать разумные советы!
- Я уверен, что капитан извинится за неумышленную обиду, нанесенную
тебе, землянин, - сказал Трольвен, бросая на капитана разгневанный взгляд.
- Конечно. - Стиген с трудом выдавил из себя это слово.
- Хорошо. - Ван Рийн погладил себя по бороде. - Итак, чтобы доказать,
что ты не сомневаешься в моей порядочности, брось кости еще раз.
Удваиваешь?
Стиген схватил кости и бросил их на стол.
- Ага, у тебя шестерка, - сказал Ван Рийн. - Что ж, это нелегко
