утонул. Эверард узнал, что Мэри рассказали правду, подвергнув
гипнообработке, не позволяющей ни при каких обстоятельствах раскрывать эту
правду, и отправили вместе с Чарли в 1850 год. Он узнал, что они жили как
обычные англичане среднего класса, хотя викторианская Англия так и не
стала для них родным домом. Чарли поначалу часто грустил о том времени,
когда работал в Патруле, но затем с головой ушел в заботы о жене и детях и
пришел к выводу, что его жертва была не так уж велика.
Все это он узнал в одно мгновение. А когда черный водоворот,
вобравший в себя сознание Эверарда, прекратил свое стремительное вращение,
и пелена, застилавшая его взгляд, пропала, данеллианина уже не было.
Эверард снова повернулся к патрульным: чего он еще не знал, так это
собственного приговора.
- Пошли, - сказал ему один из них. - Нам нужно уйти из дома, пока
никто не проснулся. Мы доставим вас в ваше время. 1954 год, верно?
- А что потом? - спросил Эверард. Патрульный пожал плечами. Его
напускное спокойствие скрыло еще не прошедшее потрясение от встречи с
данеллианином.
- Отчитаетесь перед начальником сектора, - сказал он. - Все говорит о
том, что вы не годитесь для обычной работы в резидентуре.
- Значит... разжалован и отправлен в отставку?
- Не нужно драматизировать ситуацию. Неужели вы думаете, что ваш
случай - единственный в своем роде за миллион лет работы Патруля?
Существует стандартная процедура... Разумеется, вам придется пройти
переподготовку. Люди с таким типом личности, как у вас, больше подходят
для оперативной работы - всегда и повсюду, в любых эпохах и местах, где
они понадобятся. Думаю, это придется вам по душе.
Эверард кое-как забрался на роллер. А когда он с него слез, позади
осталось десять лет.
ЛЕГКО ЛИ БЫТЬ ЦАРЕМ
1
Однажды вечером в Нью-Йорке середины двадцатого века Мэнс Эверард,
переодевшись в любимую домашнюю куртку, доставал из бара виски и сифон.
Прервал его звонок в дверь. Эверард чертыхнулся. После нескольких
дней напряженной работы ему достаточно было общества доктора Ватсона с его
недавно найденными рассказами [имеются в виду написанные Адрианом Конан
Дойлом и Джоном Диксоном Карром рассказы из сборника "Подвиги Шерлока
Холмса", вышедшего в 1954 году].
Ну, ладно, может, как-нибудь удастся отделаться. Он прошуршал
шлепанцами по квартире, с вызывающим видом открыл дверь и холодно бросил:
- Привет.
Внезапно Эверарду показалось, что наступила невесомость, словно он
попал на один из первых космических кораблей и беспомощно повис среди
сверкающих звезд.
- О! - только и вымолвил он. - Я не ожидал... Входи.
Синтия Денисон остановилась, глядя поверх его плеча на бар. Эверард
повесил над ним шлем, украшенный лошадиным хвостом, и два скрещенных копья
из Ахейского бронзового века. Темные, блестящие, они выглядели невероятно
красивыми. Синтия попыталась говорить спокойно, но ее голос сорвался:
- Мэнс, дай мне чего-нибудь выпить. Только побыстрей.
- Конечно, сейчас.
Он крепко сжал зубы и помог ей снять пальто. Закрыв дверь, она села
на модную шведскую кушетку, такую же красивую и функционально безупречную,
как и оружие из эпохи Гомера, и стала рыться в сумочке, нащупывая
сигареты. Некоторое время они старались не смотреть друг на друга.
- Тебе, как всегда, ирландское со льдом? - спросил он.
Казалось, что эти слова доносятся до него откуда-то издалека, а сам
он в это время кое-как управлялся с бутылками и бокалами, утратив всю свою
ловкость, приобретенную в Патруле Времени.
- Да, - ответила она. - Значит, ты помнишь.
В тишине комнаты ее зажигалка щелкнула неожиданно громко.
- Ведь прошло всего несколько месяцев, - пробормотал он, не зная, что
еще сказать.
- Объективного времени. Времени обычного, без искажений, с сутками,
длящимися двадцать четыре часа. - Она выпустила облако дыма и пристально
посмотрела на него. - Для меня немногим больше. Я ведь здесь почти
безвылазно, со дня моей свадьбы. Восемь с половиной месяцев моего личного
биологического времени - с того дня, как Кит и я... А сколько времени
прошло для тебя, Мэнс? Сколько лет ты прожил, в каких эпохах побывал после
того, как был шафером на нашей с Китом свадьбе?
У нее был высокий, довольно тонкий и поэтому невыразительный голос -
единственный ее недостаток, по мнению Эверарда, если не считать маленького
роста - едва-едва пять футов. Но сейчас Эверард понял, что она с трудом
сдерживает рыдания.
Он протянул бокал.
- До дна.
Она послушно выпила, слегка поперхнувшись. Он снова наполнил ее
бокал, а себе наконец налил шотландского виски с содовой. Потом придвинул
кресло к кушетке и извлек из глубокого кармана изъеденной молью куртки
трубку с кисетом. Руки Эверарда еще дрожали, правда, лишь чуть-чуть, и он
надеялся, что она этого не заметит. Она поступила мудро, что не выложила
свою новость сразу, какой бы та ни была: им обоим требовалось время, чтобы
прийти в себя.
Лишь теперь он рискнул посмотреть на нее. Она не изменилась.
Прелестная фигура - сама хрупкость, само изящество, подчеркнутые черным
платьем. Золотистые волосы, падающие на плечи, огромные голубые глаза под
изогнутыми бровями, чуть вздернутый нос, как всегда полуоткрытые губы.
Косметикой Синтия почти не пользовалась, и поэтому нельзя было с
уверенностью сказать, плакала она недавно или нет. Но сейчас она,
по-видимому, была близка к этому.
Эверард принялся набивать трубку.
- Ну ладно, Син, - сказал он. - Ты мне расскажешь?
Она поежилась и наконец выговорила:
- Кит. Он пропал.
- Что? - Эверард выпрямился. - В прошлом?
- Где же еще? В Древнем Иране. Он отправился туда и не вернулся. Это
было неделю назад. - Она поставила стакан на подлокотник и сцепила пальцы.
- Патруль его, конечно, искал, но безрезультатно. Я узнала об этом только
сегодня. Они не могут его найти. Не ясно даже, что с ним произошло.
- Иуды, - прошептал Эверард.
- Кит всегда... всегда считал тебя своим лучшим другом, - сказала она
с неожиданным напором. - Ты не представляешь, как часто он о тебе говорил.
Честно, Мэнс. Не думай, что мы о тебе забыли: просто тебя никогда не
застанешь дома и...
- Ладно, - прервал он ее. - Что я, мальчишка, чтобы обижаться? Я был
занят. Да и вы... вы ведь только что поженились.
"После того как я вас познакомил, в ту лунную ночь у подножия
Мауна-Лоа. В Патруле Времени чины и звания мало кого волнуют. Новичок,
вроде свежеиспеченной выпускницы Академии Синтии Каннингем, работающей
простой секретаршей в своем собственном столетии, имеет полное право
встречаться в нерабочее время с уважаемым ветераном... вроде меня... так
часто, как им обоим захочется. Ничто не мешает ветерану воспользоваться
своим опытом, чтобы взять ее с собой в Вену Штрауса потанцевать вальс или
в Лондон Шекспира - сходить в "Глобус", побродить с ней по забавным
маленьким барам Нью-Йорка времен Тома Лири или подурачиться на гавайских
солнечных пляжах за тысячу лет до появления там людей на каноэ. А товарищ
по Патрулю тоже имеет право присоединиться к ним. А потом на ней жениться.
Конечно!"
Эверард раскурил трубку. Когда его лицо скрылось за пеленой дыма, он
сказал:
- Начни с самого начала. Я не встречался с вами года... года два-три
моего биологического времени, поэтому толком не знаю, чем занимался Кит.
- Так долго? - удивленно спросила она. - Ты даже не приезжал сюда в
отпуск? Мы действительно очень хотели, чтобы ты навестил нас.
- Хватит извинений, - отрезал Эверард. - Если бы захотел - зашел бы.
Кукольное личико исказилось, как от пощечины, и он тут же пошел на
попятную.
- Извини. Конечно, я хотел. Но я же говорил... Мы,
агенты-оперативники, чертовски заняты, скачем туда-сюда по
пространству-времени, как блохи на сковородке... Черт побери! - Он
попробовал улыбнуться. - Син, ты же меня, грубияна, знаешь, не обращай
внимания на всю эту болтовню. Я был в Древней Греции и сам создал миф о
Химере, да-да. Я был известен как "дилайопод", занятное чудовище с двумя
левыми ногами, растущими изо рта.
Она натянуто улыбнулась и взяла из пепельницы свою сигарету.
- А я по-прежнему служу в "Прикладных исследованиях", - сказала она.
- Обычная секретарша. Но благодаря этому я могу связаться со всеми
управлениями, включая штаб-квартиру. И поэтому я точно знаю, что было
сделано для спасения Кита... Почти ничего! Они просто бросили его! Мэнс,
если ты не поможешь, Кит погибнет!
Синтия замолчала - ее трясло. Эверард не стал торопить девушку и,
чтобы окончательно успокоиться самому, решил еще раз вспомнить послужной
список Кита Денисона.
Родился в 1927 году в Кембридже, штат Массачусетс, в обеспеченной
семье. В двадцать три года блестяще защитил докторскую диссертацию по
археологии. К этому времени он уже успел стать чемпионом колледжа по боксу
и пересечь Атлантику на тридцатифутовом кече. Призванный в 1950 году в
армию, храбро сражался в Корее и, будь эта война популярнее, наверняка бы
прославился. Однако можно было общаться с ним годами, и так и не узнать
всего этого. Когда ему нечем было заняться, он мог порассуждать со
сдержанным юмором о высоких материях, но, когда появлялась работа, он
выполнял ее без лишней суеты. "Конечно, - подумал Эверард, - девушка
досталась лучшему. Кит запросто мог стать оперативником, если бы захотел.
Но у него здесь были корни, а у меня - нет. Наверное, он просто не такой
непоседа, как я".
В 1952 году на Денисона, не знавшего, куда податься после
демобилизации, вышел агент Патруля и завербовал его. Возможность
темпоральных путешествий Денисон воспринял гораздо легче многих: сказались
гибкость ума ну и, конечно, то, что он был археологом. Пройдя обучение, он
с большим удовольствием обнаружил, что его собственные интересы совпадают
с нуждами Патруля, и стал исследователем, специализируясь на протоистории
восточных индоевропейцев. Во многих отношениях он был гораздо нужнее
Эверарда.
Офицерам-оперативникам, которые во всех временах спасают потерпевших
аварию, арестовывают преступников и поддерживают сохранность ткани
человеческих судеб, приходится ведь забредать и на глухие тропы. А если
нет никаких письменных источников - откуда им знать, правильно ли они
действуют? Задолго до появления первых иероглифов люди воевали,
путешествовали, совершали открытия и подвиги, последствия которых
распространились по всему континууму. Патруль должен был знать о них.
Работа корпуса исследователей и состояла в создании карт океана истории.
"А кроме того, Кит был моим другом".
Эверард вынул трубку изо рта.
- Хорошо, Синтия, - сказал он. - Расскажи мне, что произошло.
2
Ей удалось наконец взять себя в руки, и теперь ее голосок звучал
почти сухо.
- Он следил за миграциями различных арийских племен. О них известно
очень мало, сам знаешь. Приходится начинать с более-менее известного
периода истории, и от него уже продвигаться назад во времени. С этим
заданием Кит и отправился в Иран 558 года до Рождества Христова. Он
говорил, что это незадолго до конца мидийского периода. Он собирался
расспросить людей, изучить их обычаи, а потом перейти к еще более раннему
этапу и так далее... Но ты, наверное, и сам все это знаешь, Мэнс. Ты же
помогал ему однажды, еще до нашего знакомства. Он часто об этом
