уточнил Паг.
- Ну пусть провезли, - согласился Лори. - А теперь я
вынужден давать уроки верховой езды Касами Шиндзаваи, старшему
сыну властителя Шиндзаваи. Попробуй-ка сочини обо всем этом
балладу! У тебя, небось, голова кругом пойдет!
Паг криво усмехнулся:
- Некоторые, между прочим, провели на плантация не четыре
месяца, а четыре года! Поэтому считай, что тебе еще повезло! По
сравнению с лагерем здесь ведь совсем не так уж плохо. И ты
можешь рассчитывать остаться здесь до тех пор, пока Септием не
застукает тебя с твоей подружкой.
Лори пристально взглянул на Пага.
- Ты ведь шутишь, да? Я имею в виду насчет Септиема. Между
прочим, я все хотел спросить тебя, почему ты никогда не
говоришь о своей жизни на родине?
Паг тяжело вздохнул:
- Наверное, потому, что это единственный способ выжить в
невольничьем лагере. Я встречал там сильных и здоровых мужчин,
которые погибали только оттого, что все время вспоминали о доме
и об утраченной свободе.
Лори почесал собаку за ухом:
- Но ведь здесь все обстоит иначе.
- Ты в этом уверен? Вспомни, еще совсем недавно ты уверял
меня, что готов дать цурани все, чего они потребуют от тебя,
если получишь что-либо взамен. Ну вот, тебя вызволили из лагеря
и за это потребовали, чтобы ты учил Касами верховой езде.
Сделка не так уж плоха, верно? Но сдается мне, чем лучше
становятся условия, в которых ты живешь, тем больше они с тебя
потребуют. - Тряхнув головой, он спросил: - Как, по-твоему,
легче добиться послушания от лошади или собаки? Жестокостью или
лаской?
Вопрос этот застал Лори врасплох. Он недоуменно пожал
плечами.
- Наверное, все же лаской, - пробормотал он после недолгого
молчания. - Но ведь дрессировка животных - дело тонкое. Тут
порой не обойтись и без строгости.
Паг кивнул:
- Вот-вот! Нас с тобой дрессируют, как Бетель и ее племя.
Лаской и строгостью. И при этом ни на минуту не позволяют
забыть, что мы - всего лишь невольники. Лори устало кивнул и
похлопал Бетель по спине. Друзья смолкли. Каждый погрузился в
свои невеселые думы. Через несколько минут к ним на взмыленном
жеребце подскакал Касами. Лицо его расплылось в счастливой
улыбке.
- Он не скачет, а просто летает! - восторженно сообщил он
на ломаном языке Королевства. Касами изучал королевское наречие
столь же упорно, как и приемы верховой езды. За те несколько
недель, что длились их занятия, он достиг больших успехов в том
и другом. При каждом удобном случае он обращался к невольникам
на их родном языке. Он задавал им множество вопросов о
государственном устройстве Королевства Островов, о различных
сторонах жизни его жителей, о климате и о соседних странах. Паг
и Лори охотно удовлетворяли его любопытство. Нынче утром они
наставляли его, как следует обращаться к вельможам того или
иного ранга и каким образом осуществляются в их государстве
торговые сделки.
Касами повел коня в выстроенное для него стойло. Невольники
последовали за своим господином. Паг тщательно исследовал
копыта животного. Подковы из деревянных пластин, скрепленных
смолой, держались прочно. За время долгой скачки они почти не
истерлись. Касами внезапно взглянул на Пага и сказал:
- И все же я не понимаю, как правит страной ваш монарх. И
что это за Совет лордов? Объясни мне, в чем состоит его роль?
Паг переглянулся с Лори, который, хотя и разбирался в
политике государства не в пример лучше своего юного товарища,
не умел объяснять то, что знал, так толково и обстоятельно, как
Паг.
- Совет лордов избирает короля. Хотя, как правило, это
всего лишь формальность.
- Формальность?
- Дань традиции. Обычно о том, кто унаследует трон и
корону, бывает известно заранее. Но в ситуациях, когда
претендентов оказывается несколько. Совет принимает решение,
кому из них быть королем. Таким образом устраняется угроза
гражданской войны. Ведь решение Совета признается всеми
безоговорочно. - Рассказав Касами, как принц Крондора отказался
от своих прав на престол в пользу племянника и как Совет
одобрил это решение, Паг спросил: - Неужто у вас в Империи все
обстоит иначе? Мне трудно себе это представить.
Касами помотал головой.
- Разница не столь уж и велика. Нашего императора тоже
избирают, но не люди, как у вас, а боги. И правит он только
Священным Городом. Он прежде всего - наш духовный предстоятель.
Он защищает нас всех от гнева богов.
Лори удивленно вскинул брови:
- Кто же в таком случае управляет страной?
Касами расседлал коня и стал протирать его спину.
- Наше государство устроено иначе, чем ваше. - Не найдя
нужных слов в чужом наречии, он перешел на цуранийский язык: -
Глава рода является властителем всех владений семьи, все ее
члены безраздельно подчинены ему. Каждый род входит в один из
кланов, и самый уважаемый и могущественный властитель в клане
становится его военачальником. Ему повинуются все другие
властители. Род Шиндзаваи входит в клан Каназаваи. Мы - вторая
по влиянию семья этого клана после рода Кеда. В юности мой отец
командовал армией клана. У вас его называли бы генералом.
Положение, которое занимают в кланах те или иные семьи, часто
меняется. Иногда это происходит в течение жизни одного
поколения. Я не рассчитываю когда-либо занять пост, который в
свое время был доверен моему отцу. Предводители всех кланов
являются членами Высшего Совета. Они - доверенные лица
Имперского Стратега. Он правит страной от имени императора,
хотя тот и обладает наибольшей властью в государстве.
- А случалось ли когда-нибудь императору оспорить решения
Стратега? - с любопытством спросил Лори. - Или сместить его с
должности?
- Никогда.
- А кто и как выбирает Стратега? - спросил Паг.
- Это трудно объяснить. После смерти Стратега кланы держат
совет. В нем участвуют также главы всех родов. Иногда они
избирают Стратега вполне мирно, порой же при этом не обходится
без кровопролития. Но в итоге один из военачальников становится
Имперским Стратегом.
- Почему же тогда эта должность не наследуется членами
семьи и клана, к которым принадлежит Стратег? Например, его
сыновьями или племянниками. Ведь клан этот - самый
могущественный, - полюбопытствовал Паг.
Касами покачал головой:
- Это трудно объяснить. Для того чтобы понять, почему этого
не происходит, надо родиться цурани. Существуют законы, а кроме
них, что еще более важно, - традиции. Независимо от того,
какого высокого положения достигает клан или род, Стратегом
может стать лишь представитель одной из пяти семей: Кеда,
Тонмаргу, Минванаби, Оаксатукан и Ксакатекас. Нынешний Стратег
происходит из рода Оаксатукан, и потому звезда Каназаваи
потускнела. А светило его клана, который носит имя Омекан,
сияет ярко и ровно. С ними могут соперничать только Минванаби.
А в настоящее время оба этих клана объединились для ведения
войны. Вот так обстоят дела.
Лори махнул рукой.
- Все хитросплетения нашей политики кажутся детскими
забавами на фоне этой борьбы кланов и родов.
Касами весело засмеялся.
- Но то, о чем я вам рассказал, - вовсе не политика. В
нашей стране политика является уделом партий.
- Партий?! - переспросил вконец опешивший Лори. - Так у вас
есть еще и партии?
- Их несколько, - с улыбкой кивнул Касами. - Партии Синего
Колеса, Золотого Цветка, Изумрудного Глаза, Прогресса, Войны и
другие. Порой бывает так, что семьи одного и того же клана по
разным соображениям вступают в противоборствующие партии.
Иногда они ненадолго объединяются ради каких-то сиюминутных
целей. Случается, что семья или целый клан поддерживают сразу
несколько партий.
- Такое положение вещей представляется мне весьма шатким и
ненадежным, - пробормотал Лори.
- Оно не меняется на протяжении двух тысяч лет! У нас есть
даже поговорка: "В Высшем Совете даже братья становятся чужими
друг другу". Запомните ее. Вам это может пригодиться.
Собравшись с духом, Паг задал вопрос, который уже давно
занимал его мысли:
-Господин, а почему вы ни словом не обмолвились о
Всемогущих?
Рука Касами, протиравшего спину лошади, внезапно замерла.
Он внимательно взглянул на Пага и вернулся к прерванному
занятию.
- Потому что они не имеют никакого отношения к тому, о чем
я говорил вам. Всемогущие не вмешиваются в политику. Они не
подчиняются законам и не принадлежат к родам и кланам. - Он
снова обернулся к Пагу и спросил: - А почему тебя это
интересует?
- Только потому, что Всемогущие, как мне показалось,
пользуются в вашей стране большим почетом и уважением. Их даже
побаиваются. А ведь один из них совсем недавно навещал ваше
поместье. Вот я и надеялся, что вы расскажете, кто они такие.
- Их уважают и боятся, потому что им подвластны судьбы
мира. На них возложена огромная ответственность. Они порывают
все связи с мирской жизнью и со своими близкими. Редко кто из
Всемогущих обзаводится женой и детьми. Те же, кто решается на
это, поселяются отдельно от своих собратий-магов. И дети их,
перестав нуждаться в материнском молоке, передаются на
воспитание в те семьи, из которых произошли их отцы. Как
видишь, жизнь Всемогущих нелегка и полна всякого рода лишений.
Паг внимательно взглянул в лицо своего господина. Ему
показалось, что в голосе Касами прозвучали нотки сожаления и
грусти. Словно прочитав его мысли, Касами продолжал:
- Всемогущий, который недавно нанес визит моему отцу,
прежде был членом нашей семьи. Он доводился мне дядей. Нам
нелегко видеться с ним, ведь мы не смеем проявить к нему
родственные чувства. Наше общение с ним должно быть строго
формальным. Уж лучше бы он вовсе не приезжал в наш дом! -
Последние слова Касами произнес приглушенным голосом, перейдя
почти на шепот.
- Но почему, господин? - спросил Лори.
-Потому что Хокану тяжело его видеть. Ведь прежде чем стать
моим братом, он был сыном Всемогущего.
Касами похлопал коня по шее и в сопровождении Пага и Лори
вышел из конюшни во двор. Бетель бежала впереди них, помахивая
хвостом. Близилось время кормежки собак. Рамат кликнул ее,
приоткрыв дверцу загородки, и собака помчалась к нему со всех
ног.
Касами и Паг с Лори вернулись в свои комнаты. В ожидании
удара гонга, которым рабов и слуг созывали к обеду, оба
невольника растянулись на своих тюфяках. После разговора с
молодым хозяином Паг пришел к выводу, что цурани в конечном
итоге мало чем отличались от мидкемян. Это обрадовало и
одновременно встревожило его.
Двумя неделями позже Паг столкнулся еще с одной проблемой.
Кейтала всеми возможными способами давала ему понять, что
недовольна его равнодушием к ней. Поначалу она старалась как
можно чаще попадаться ему на глаза, то и дело заговаривала с
ним, но, видя, что подобные уловки не приводят к желаемому
результату, стала все чаще проявлять признаки досады и
раздражения. Ситуация вконец обострилась однажды утром, когда
Паг встретился с Кейталой во внешнем дворе, позади поварни.
Лори и Касами уже несколько дней были заняты изготовлением
небольшой лютни. Старший сын Шиндзаваи с нетерпением ждал
возможности послушать песни и баллады менестреля. Он
внимательно следил за ожесточенными спорами, которые Лори
целыми днями вел с резчиком по дереву в его тесной мастерской.
Сначала менестреля не устраивал сорт древесины, из которой
столяр намеревался делать лютню, затем он принялся критиковать
его чертежи и инструменты и кончил тем, что выразил сомнение в
