водителя.
- Что ты делаешь, ублюдок несчастный?!- завопил Фарджер.
- Беру интервью.
- Открой дверь, черт побери!- Фарджер принялся дергать ручку, но ее
заело. Колеса уже наполовину погрузились в вязкую грязь.
Римо прыгнул на островок сухого мха возле пальмы. Достав из кармана
записную книжку, он принялся ждать.
- Выпустите меня отсюда!- орал Фарджер.
- Минуточку, сэр. Прежде я хотел бы узнать ваше мнение по поводу эко-
логической ситуации, перенаселенности городов, сельскохозяйственного и
энергетического кризиса, а также положения в Индокитае и цен на мясо.
Неожиданно издав чавкающий звук, передняя часть машины погрузилась в
болото почти до ветрового стекла. Фарджер перебрался на заднее сиденье,
затем, торопливо открыв окно, попытался вылезти из него. Римо пришлось
покинуть сухой островок, чтобы запихать Фарджера на место.
- Выпустите меня!- взмолился Фарджер.- Я все скажу!
- Где бумаги Буллингсворта?
- Не знаю. Я их в глаза не видел.
- Кто дал вам компромат на Фолкрофт?
- Московитц, глава муниципалитета. Он сказал, будто мэр Картрайт хо-
чет, чтобы это сделал именно я.
- Это Московитц убил Буллингсворта?
- Нет. По крайней мере, мне об этом ничего неизвестно. Скорее всего,
это сделали люди из Фолкрофта. Вы, небось, и сами оттуда?
- Не говори ерунды,- ответил Римо.- Такой организации не существует.
- Я этого не знал!- завизжал Фарджер.- Выпустите меня!
К этому моменту машина ушла в болото по самое окна, и Фарджер едва ус-
пел его закрыть, чтобы жижа не полезла внутрь.
- А какого черта вам понадобилось трепать об этом несчастном Фолкроф-
те?
- Это была идея мэра Картрайта. Он сказал: если мы ее разоблачим, то к
нам никто не сможет придраться со своими дурацкими, высосанными из
пальца обвинениями.
- Все ясно. Что ж, спасибо за очень содержательное интервью.
- Вы что, собираетесь оставить меня здесь?
- Как журналист я обязан только честно рассказывать о происшедших со-
бытиях, а вовсе не вмешиваться в них. Будучи представителем "четвертой
власти"...- Но Римо не имел возможности закончить свою поучительную ти-
раду, поскольку с громким бульканьем "седан" Фарджера погрузился в боло-
то по самую крышу. Изнутри донеслись приглушенные стоны. Римо вскочил на
крышу; под его тяжестью машина погрузилась еще глубже, и площадка, на
которой он стоял, начала быстро уменьшаться.
Как учил его Чиун, Римо сосредоточил всю свою силу в правой руке и,
распрямив ладонь, одним ударом проткнул крышу, прорезав в ней отверстие
в три дюйма длиной. Затем оторвал кусок тонкого слой металла, и Фарджер
вылез наружу, весь потный и в слезах.
- Я только хотел, чтобы вы поняли, что я не шучу,- сказал ему Римо.- А
теперь проводите меня к Московит-цу.
- Конечно-конечно,- заторопился Фарджер.- Я всегда считал представите-
лей прессы своими друзьями. Честно говоря, вы провели виртуозное интер-
вью.
Пока они ловили машину, чтобы добраться до города, Римо пообещал Фар-
джеру возместить стоимость утонувшего автомобиля.
- Об этом не беспокойтесь,- заверил его Фарджер.- Страховка покроет
все расходы. Но интервью вы провели действительно лихо!
Когда они добрались до города, Фарджер сразу же позвонил Московитцу.
Тот как раз только что вернулся домой.
- Клайд, тебя хочет видеть один крутой журналист,- сказал Фарджер.
Но интервью так и не состоялось. Когда Римо подъехал к дому главы му-
ниципалитета Клайда Московитца, дверь была открыта, в комнатах горел
свет, а Московитц сидел перед телевизором, неотрывно глядя в экран, и на
губах его застыла легкая улыбка. Глаза его были затуманены, а из правого
уха торчала полированная рукоятка шила. Стоя возле тела Московитца и
всматриваясь в это необычное орудие убийства, Римо ощутил странный цве-
точный запах, который, казалось, исходил от рукоятки.
И тут он почувствовал себя абсолютно беспомощным. Впервые ему показа-
лось, что профессиональное умение убивать - это далеко не все, что ему
сейчас необходимо.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
- Господин маршал Дворшански, ваш сиреневый одеколон, сэр.- Камердинер
подал тонкий серебряный флакон на серебряном подносе; яхта тем временем
раскачивалась на волнах - начинался шторм.
Маршал Дворшански капнул на руку семь капель, растер их между ладонями
и мягко похлопал себя по шее и щекам.
- Приказать повару выбрать мясо к ужину, господин маршал?
Дворшански покачал головой.
- Нет, Саша, есть вещи, которые человек должен делать сам. К несчас-
тью, я обнаружил, что, доверяя другим исполнение важных дел, волей-нево-
лей вверяешь им свою жизнь.
- Хорошо, господин маршал. Капитан спрашивает, когда возвращаться в
порт.
- Скажи, что пока мы побудем здесь. Переждем шторм на якоре, как это
делали моряки в стародавние времена. Как переносит море моя дочь?
- Как настоящий моряк, господин маршал.
Дворшански усмехнулся.
- Эх, если бы она была мужчиной, Саша! Если бы она была мужчиной, она
задала бы всем жару, а, как ты думаешь?
- Так точно, господин маршал Дворшански!
Два взмаха расчески - и маршал уложил свою седеющую шевелюру в аккура-
тную прическу, что-то среднее между "ежиком" и "полькой". Затем надел
белую шелковую рубашку, белые хлопчатобумажные штаны и белые теннисные
туфли. Прилично, аккуратно и удобно. Взглянув в зеркало, маршал похлопал
себя по упругому животу. Хотя ему было за шестьдесят, он находился в от-
личной форме - ни грамма лишнего веса.
Когда капитан нанимал очередного матроса, всегда молодого и крепкого,
Дворшански предлагал ему испытать силы в борцовском поединке и ставил
100 долларов, если тому удастся положить маршала на обе лопатки. Когда
новичку это не удавалось, ставка возрастала до 200 долларов, и против
маршала выходили бороться двое. Когда и двое не могли его победить, он
ставил 300 долларов, чтобы его попробовали побороть трое, и 400 - если
его пытались одолеть вчетвером. Четверо противников был его предел, по-
беждал он их легко и даже не запыхавшись.
- Боюсь, пятеро заставят меня попотеть,- говорил он.
И вот теперь Дворшански входил в камбуз, как принимающий парад гене-
рал.
- Покажи мясо, Дмитрий,- приказал он.- Сегодня вечером оно должно быть
особым. Совершенно особым.
- Ради вашей дочери, господин маршал?
- Да. На ужине будут моя дочь и внучка.
- Я счастлив, что могу служить вашей семье, господин маршал.
Дмитрий, невысокий, с квадратной фигурой человек с ярко выраженными
славянскими чертами лица и кулаками, как чугунные гири, одним движением
вскинул на разделочный стол тушу кабана. С чувством законной гордости он
наблюдал, как маршал Дворшански разглядывает мясо. И тот действительно
не был разочарован.
- Дмитрий, ты мог бы отыскать ледяную воду в пустыне, а зимой в Сибири
- испечь картошку в снегу, а уж в Америке ты просто творишь чудеса! Где
ты умудрился раздобыть настоящее мясо, чистое мясо без единой прожилки
жира? Скажи мне, Дмитрий, как тебе это удалось? Впрочем, нет, не говори,
иначе пропадет все волшебство.
Дмитрий упал на одно колено и стал целовать маршалу руки.
- Встань, Дмитрий, встань. Сейчас же прекрати!
- Маршал, я готов умереть за вас!
- Только посмей!- воскликнул маршал Дворшански, поднимая слугу.-
Неужели ты посмеешь обречь меня на голодную смерть среди этих дикарей? А
ведь так оно и произойдет, если я останусь без моего дорогого Дмитрия!
- Я приготовлю свинину под винным соусом, какой не едал даже ваш дед!-
пообещал Дмитрий и, несмотря на протесты хозяина, снова принялся цело-
вать ему руки.
В кают-компании маршала ждали дочь и внучка. Женщины просмаливали жур-
налы мод, причем мать выглядела не намного старше своей дочери, которая
училась в колледже. У обеих были высокие скулы Дворшанских и удивительно
ясные голубые глаза. Они были радостью и счастьем всей его жизни.
- Милые вы мои!- вскричал он, раскрывая им свои объятия.
Внучка сразу же бросилась к нему и, как ребенок, со смехом принялась
осыпать поцелуями его лицо.
Дочь подошла к нему более сдержанной походкой, но ее объятие было бо-
лее сильным и страстным - в нем чувствовалась любовь зрелой женщины к
своему отцу.
- Здравствуй, папа,- сказала она. Эта сцена могла бы привести в заме-
шательство многих людей на Манхэттене, где ее знали как Дороти Уокер,
президента компании "Уокер, Хэндлман и Дейзер", королеву феминисток
Мэдисон-авеню, женщину, которая вступила в схватку с гигантами и сумела
победить.
Настоящей причиной успеха Дороти Уокер было вовсе не то, что она, как
считали многие, умела в нужный момент лечь в постель с нужным человеком.
Просто у нее было удивительное чутье. Хотя не последнюю роль сыграл и
еще один факт, мало кому известный за пределами этой уютной кают-компа-
нии. Ее маленькое рекламное агентство на самом деле было не таким уж и
маленьким: в момент открытия его основной капитал составлял двадцать
пять миллионов долларов - все ее приданое, возвращенное мужем, прежде
чем он исчез лет двадцать тому назад.
В отличие от других агентств, которые начинали с талантливых задумок и
больших надежд, "Уокер, Хэндлман и Дейзер" могло бы первые десять лет
вообще обходиться без клиентов. Но как это всегда бывает, когда вовсе не
нуждаешься в заказах, чтобы выжить или свести концы с концами, клиентов
у агентства было хоть отбавляй.
- Папочка, ты хорошо себя вел?- спросила Дороти, похлопывая его по уп-
ругому животу.
- По крайней мере, не лез на рожон.
- Не нравится мне, как ты это говоришь,- произнесла Дороти.
- О, дедушка, ты снова попал в какое-нибудь восхитительное приключе-
ние?
- Тери уверена, что вся твоя жизнь была полна романтики приключений.
Лучше бы ты не рассказывал ей этих своих сказок.
- Сказок? Но все это чистая правда!
- Это еще хуже. Прошу тебя, не надо.
- Мамочка, ты ничего не понимаешь. Дедушка просто ведет себя как нас-
тоящий мужчина, а ты все время его ругаешь. Ну, мамочка, перестань!
- Если тебе нужен настоящий мужчина, могу купить любого за 25000 в
год. Вес, рост и прическа по твоему выбору. А твой дед слишком стар и
слишком опытен, чтобы мотаться по всему свету, ища приключений на свою
голову...
- Довольно ссориться,- прервал их маршал Дворшански.- Расскажите луч-
ше, как дела у вас.
У Тери было множество разных новостей, и она принялась выкладывать все
от начала до конца. Все ее истории были исполнены внутреннего напряжения
и имели для нее огромное значение, начиная от рассказа о новом поклонни-
ке и кончая сетованиями на преподавателя, который ненавидел ее.
- Что еще за преподаватель?- поинтересовался маршал Дворшански.
- Папа, не обращай внимания. Тери, а тебе лучше ничего такого не рас-
сказывать.
- Господи, да моя дочь просто невыносима! А ты слушайся свою мамочку!
Когда ужин закончился и внучка отправилась спать, Дороти Уокер, урож-
денная Дворшански, решила поговорить с отцом по душам.
- Ну, ладно. Что у тебя на этот раз?
- Что ты имеешь в виду?- спросил маршал, изображая святую невинность.
- Отчего ты такой довольный?
- Просто рад видеть своих крошек.
- Папа, ты можешь обманывать премьер-министров, губернаторов, генера-
лов и даже нефтяных шейхов, но не надо врать мне. Одно дело, когда ты
просто рад видеть нас с Тери, и совсем другое - когда ты ввязываешься в
какую-нибудь очередную авантюру.
Маршал Дворшански напрягся.
- Гражданская война в Испании - это тебе не авантюра. Да и Вторая ми-
ровая тоже. А еще была Южная Америка и Йеменская кампания.
- Папа, ты говоришь с Дороти. И мне хорошо известно, что, какими бы ни
были твои первоначальные расчеты, тебе всегда приходится в конце концов
делать грязную работу самому. Вот именно это и доставляет тебе удо-
вольствие. Так что же на этот раз? Что заставило тебя нарушить данное
мне слово?
- Слова своего я не нарушал, поскольку на этот раз вовсе не искал при-
