какие-то алюминиевые болванки, вокруг летела металлическая стружка и,
казалось, воздух гудел от напряжения, как возле линии высоковольтных
проводов.
- Достал объективы? - ревел Гриша. - Да что у вас тут за порядки,
хоть к друзьям в Ленинград обращайся, элементарной вещи найти нельзя.
- Я из дома принесу, от моего фотоаппарата. - Олег тоже заразился от
этой бурлящей вокруг энергии.
- Ну чего, не жалеешь, что из Израиля смотался? - Во время обеда Гри-
ша, нарушая чинные трезвые традиции американского дикого Запада, выпил
несколько бутылок холодного пива и слегка осоловел. - Дерьмовое же у вас
в Америке пиво, с немецким не сравнить! Ничего, правильно сделал, что
удрал. Я вообще зря туда поехал. На второй день у жены все кольца из
гостиничного номера сперли! Провинция, аппаратуры хорошей достать невоз-
можно, денег нет, через несколько месяцев у меня пособие на зарплату за-
кончится и пойду улицы мести. - Он скептически ухмыльнулся. - Хрен его
знает, может зацеплюсь у вас тут. Хотя учитель мой мне тут кое-что по-
рассказал, у вас здесь говна не меньше, чем в России и в Израиле вместе
взятых... - он замолк. - Нет, не та здесь погода! Вот когда-то мы ходили
на байдарках по Селигеру, вот там водка пилась! Как нектар, как роднико-
вая вода! А мы вчера с академиком дерябнули немного, так с утра нет ни-
какой свежести. Так ты в курсе, что у вас тут за мудаки завелись?
- Гриша, - я сохранял осторожный нейтралитет. - Вы знаете, здесь соб-
рались люди со странностями, но все как один очень сильные профессиона-
лы. И еще, будьте повежливее с Ефимом, он в общем-то прислушивается к их
мнению, так что я вам не советую в первые дни лезть на рожон.
- Этот Борис, он чего совсем полный мудак, что-ли? Ему в морду давно
не давали?
- Гриша, если вы дадите ему в морду, вас арестуют и оштрафуют на ог-
ромную сумму. Учтите, проблема не столько в нем, сколько в Ефиме, кото-
рый продолжает удерживать Бориса на посту вице-президента. Я боюсь, что
на его знаниях держится сейчас почти все производство компании, так что
ситуация не так проста.
Моя проповедь терпимости, конечно, все равно была напрасной и небла-
годарной, примерно как воззвания любить ближнего своего, раздающиеся из
заткнутого кляпом рта миссионера, которого дикари, предвкушающие со слю-
ной во рту жареное сладковатое человечье мясо, бегом несут на уже разве-
денный посередине деревни костер.
Слухи о появлении громилы-биндюжника быстро облетели компанию.
- Это что за кошмар? - Андрей сморщил нос. - У вас в Израиле что, все
такие хамы?
- А что случилось?
- Этот тип заходил в туалет, пузом вперед и мне пришлось в стену
вжаться, чтобы он меня не раздавил. И представь себе, - Андрей с возму-
щенным видом скривил рот, - я ему говорю: "Хэлло", а он по-русски рявка-
ет: "Здорово, вредитель!". Что он себе позволяет? А что у него за внеш-
ний вид, в каких-то жутких сандалиях с голыми ногами, грудь почесывает,
джинсы грязные. Да если такого увидит кто-нибудь, считай, что мы уже по-
ловину покупателей потеряли!
- Не знаю, он мужик грубоватый, но вроде-бы толковый.
- Это мы еще посмотрим, если он такой же толковый, как его учитель...
- Андрей пренебрежительно отвернулся. - И вообще, - зло прошипел он, эта
кампашка в наши стены не вписывается!
Леонид с Борисом провели половину дня за закрытыми дверями, видимо,
вырабатывая стратегию дальнейших действий. Затем они долго сидели и раз-
говаривали с Ефимом. В результате этого разговора вся троица спустилась
в комнату, в которой Гриша с академиком колдовали, раскладывая на
большом столе зажимы и блестящие металлические детали.
- Привет, - Ефим смотрел на Гришу снизу вверх и едва доставал ему до
плеча. Сравнение масштабов явно действовало на президента угнетающе. -
Вот решили поговорить, обсудить ваши планы.
Борис с победоносным видом поджал губы и сел в кресло. Леонид достал
небольшой блокнот и открыл его, приготовившись вести записи.
- Ефим, - академик подошел к доске, - я честно говоря очень рад, что
мы вот так по-рабочему собрались и есть возможность обсудить то, что уже
сделано. Я не понимаю, почему кто-то думает, что мы с Гришей собирались
что-то скрывать...
- Листен, Листен, не надо, какая разница кто что говорит, давай о де-
ле! - Ефим был слегка раздражен.
- Хорошо, - академик взял в руки фломастер и начал рисовать на доске
злополучную подставку. - Давайте я объясню расчеты, они в общем-то эле-
ментарные. Основная сила приложена вот здесь...
- Это неправильно, - побелев от гнева выдавил Борис. - При изгибах
этот участок вообще роли не играет!
- Изгибы это отдельный случай, - академик невозмутимо продолжал пи-
сать на доске.
- Слушай, Слушай, - брезгливо поморщился Ефим, - не надо этих твоих
закорючек, я тебе верю, что ты их прекрасно умеешь писать. Тут вопрос в
другом. У нас производство стоит уже полтора года из-за этих отверстий,
мы не можем никак решить, где их просверлить. Ты с Гришей можешь нам от-
ветить на этот вопрос или нет? Если не можешь, или не хочешь, так и ска-
жи, и мы тебя оставим в покое.
- Да чего вы мужики херню порете, - Гриша вскочил со своего места и
прыгнул к доске, при этом здание слегка закачалось. Ефим с ужасом следил
за грациозными движениями двухметрового гиганта, Леонид иронично и слег-
ка брезгливо поднял брови, а Борис с омерзением скривился и напряг руки.
- Расчеты правильные, а не верите расчетам, я предлагаю собрать оптичес-
кую установку с лазером и измерять все ваши деформации на работающей ма-
шине. Просверлим несколько вариантов отверстий, соберем установку и на
работающих макетах все определим в лучшем виде!
- Это недопустимо! - Борис закричал громовым басом. - А вы посчитали,
во что обойдется приготовление установки и макетов! Компания не может
понести такой ущерб!
- Ерунда, - Гриша почесал всклокоченную бороду, - за те две недели,
которые я здесь проведу, все соберем в лучшем виде.
- Пусть соберут. - Ефим явно колебался. С одной стороны, ему претил
огромный, грубоватый и потный бородач, с другой стороны, открывающаяся
возможность раз и навсегда разделаться с дырками и поводить Бориса мор-
дой об стол, увлекала его. - Мы уже полтора года ни хрена не делаем! -
он неожиданно заорал на Бориса. - Пусть люди поработают, потратят две
недели и во всем разберутся. И ты тоже им помоги, вот возьми и Олегу по-
моги с компьютерами. Все понял?
- Да, Ефим, только...
- Листен, Листен, никаких возражений я слушать не хочу. Знаешь, Бо-
рис, брось эти свои штучки, понял! Ты приехал сюда никем, это я тебя из
грязи вылепил своими руками, так что изволь выполнять мои распоряжения!
Все, совещание закончено, пойдем отсюда, дадим людям поработать!
Борис был весь перекошен от злости, но сдержался. - "Плохо дело, -
подумал я, - публичного своего унижения перед академиком он не простит
никогда."
Академик был воодушевлен прямой поддержкой со стороны Ефима. Он но-
сился взад и вперед между станками и лабораторной установкой, которая на
глазах обрастала плотью. Красным лучом светился принесенный лазер, луч
его проходил через какие-то призмочки, линзы, расщеплялся, снова соеди-
нялся и попадал на небольшую видеокамеру. Камера пересылала красивую по-
лосатую картинку на экран компьютера, за которым сидел умиротворенный
Олег и, подхваченный бурлящим потоком энергии, писал программу, которая
должна была положить конец проблеме дырок и деформаций.
Через пару дней в лаборатории неожиданно появился Борис.
- Здравствуйте, господа - заявил он с порога.
- Здравствуйте, Борис, чем обязаны? - холодно осведомился академик.
- Ефим просил меня посмотреть на ход работы, помочь Олегу, - железным
тоном отпарировал Борис. - У тебя есть какие-нибудь проблемы, затрудне-
ния? - он с видом пионера-добровольца подошел к Олегу.
- Кто к нам пришел, кто нашу бабушку зарезал! - неожиданно притворным
сладковатым тоном взревел Гриша. Он оторвался от своих линзочек, припод-
нялся с винтового табурета и, широко раздвинув свои ручищи, надвигался
на Бориса, как медведь, внезапно разбуженный в своей берлоге.
Борис невольно отступил на шаг назад.
- Это не укладывается ни в какие рамки цивилизованного поведения! - с
омерзением в голосе четко произнес Борис. На лице его появился кривой,
звериный оскал, и он как ошпаренный выскочил из комнаты.
- Чего вы нюни распускаете, - Гриша снова сел на табурет. - Если этот
недоразвитый гитлерюгенд, проходящий болезненный процесс полового созре-
вания, еще раз сюда сунет нос, сразу зовите меня!
- Ах, Гриша, - я вздохнул, - не забывайте, вы находитесь в цивилизо-
ванной стране, не одобряющей мордобой и стоящей на страже своих поддан-
ных, включая постоянных резидентов. Вас от Бориса, к сожалению, отличает
временный статус пребывания в этой райской зеленой долине и отсутствие в
кармане маленькой розовой пластиковой карточки, в просторечье почему-то
называемой зеленой. Так что при всем моем уважении к вам, вы с Борисом
находитесь в разных весовых категориях.
- Дерьмо, - Гриша сплюнул. - Ефим человек нормальный, я же вижу! Да-
вайте-ка работать!
Реакция Ефима последовала через несколько дней.
- Мне надо с тобой поговорить. - Ефим пригласил меня в свой кабинет.
- Этот Гриша, - Ефим покачал головой и сморщил нос. - Нет, он здесь не
вписывается, как слон в посудной лавке. Я на него смотрю и думаю:
"Вот-вот что-то разобъет или сломает...". Леонид прав, нам биндюжники не
нужны. У нас работают люди чистенькие, интеллигентные, а этот точно
грузчик с Привоза... А ты что думаешь?
- Ефим, смотрите, какая из него энергия бьет! За неделю установку
собрал, сейчас все измеряет!
- Да на хер мне его энергия! - Ефим пожал плечами. - Он сегодня уста-
новку соберет, а завтра все вокруг разнесет в дребезги. Я с этими дырка-
ми целый год людей в форме поддерживал, ты что думаешь, они мне так уж
важны? Это я от бессилия кричу, это мой плач! А он, этот бандит, собрал-
ся все измерять. С академиком проще было, он все рассчитал, пойди там
разберись, что к чему! Нет, я Грише заплачу за эти дни, а там пусть уез-
жает. Бориса обидел, человек может быть понял, что неправ, пришел помо-
гать, а он встал и его животом из комнаты выпер. Какую-то бабушку заре-
зал, сумашедший! Точно, я его боюсь, ты заметил, что рядом с ним стоять
даже как-то неуютно? А вдруг он завтра придет с ножом и кого-нибудь пыр-
нет? Ты видел его ручищи? - Ефим передернулся. - Хоть бы бороду свою
сбрил, грудь у него, как у гориллы, волосатая. Нет, вот если бы он был
поменьше и поделикатнее, тогда другое дело.
- Но в научной группе...
- Листен, листен. Вы все тут живете за счет моего производства, и я
решаю, что хорошо для дела, а что плохо. Я тебе точно говорю, я
чувствую, что этому медведю здесь делать нечего.
"Началось", - с тоской подумал я. Мне стало грустно, тем более, что
академик судорожно готовился к демонстрации установки, собранной в ре-
кордно короткий срок, и был уверен, что все развивается прекрасно. -
"Вот тебе и дырки, и Гриша, приехали!"
Я спустился в лабораторию. Академик с Гришей снимали показания с
только что запущенной в работу системы.
- Олег, - ревел Гриша, - давай, не зевай. Сколько получилось?
- Двадцать три процента. - Олег кричал из угла комнаты.
- Смещай в сторону. Готово? Сколько?
- Семнадцать процентов.
- Все, старик! - Гриша вытер пот со лба - Никогда не делал такую глу-
пую работу. Все по твоим кривулькам тютелька в тютельку, да и так было
все понятно! Можно звать Ефима и демонстрировать результат, пущай свер-
лит свои дырки, где хочет.
Мне было жалко нарушать иддилию и радость первых полученных результа-
тов, но предупредить ученых мужей было необходимо. Я вкратце описал свои
впечатления от разговора с Ефимом.
