матросские подштанники. Мыли палубу. Некоторое изумление у таможенных
чиновников вызвал груз на судах под голландским флагом. Но им объяснили,
что литые, по пяти килограммов, бруски желтого металла не что иное, как
золото, привезенное для продажи.
Чиновники посмеялись над такой забавной шуткой.
- Почем же вы продаете золото? Хе!
- По себестоимости, - ответили помощники капитанов. (На всех пяти ко-
раблях происходил слово в слово один и тот же разговор.)
- А именно?
- По два с половиной доллара за килограмм.
- Недорого цените ваше золото.
- Продаем дешево, товару много, - ответили помощники капитанов, поса-
сывая трубки.
Так чиновники и записали в журналах: "Груз - бруски желтого металла,
под названием золото". Посмеялись и ушли. А смеяться совсем было нечему.
Через два дня в Сан-Франциско в утренних газетах, в отделе объявле-
ний, на бело-желтых афишах, расклеенных по рекламным столбам, и просто
на тротуарах мелом появилось сообщение:
"Инженер Петр Гарин, считая войну за независимость Золотого острова
оконченной и глубоко сожалея о жертвах, понесенных противником, с почте-
нием предлагает жителям Соединенных Штатов, в виде начала мирных торго-
вых сношений, пять кораблей, груженных червонным золотом. Пятикилограм-
мовые бруски золота продаются по цене два с половиной доллара за килог-
рамм. Желающие могут получить их в табачных, москательных, мелочных лав-
ках, в газетных киосках, у чистильщиков сапог и так далее. Прошу убе-
диться в подлинности золота, имеющегося у - меня в неограниченном коли-
честве. С почтением. Гарин".
Разумеется, ни один человек не поверил этим дурацким рекламам.
Большинство контрагентов припрятали золотые слитки. Все же город загово-
рил о Петре Гарине, пирате и легендарном негодяе, снова тревожащем спо-
койствие честных людей... Вечерние газеты потребовали линчевания Пьера
Гарри. В шестом часу вечера праздные толпы устремились в гавань и на ле-
тучих митингах выносили резолюцию - потопить гаринские пароходы и пове-
сить команды на фонарных столбах. Полисмены едва сдерживали толпы.
В то же время портовые власти производили расследование. Все бумаги
на пяти кораблях оказались в порядке, сами суда не подлежали секвестру,
так как владельцем их была известная голландская транспортная компания.
Все же власти требовали запрещения торговли брусками, возбуждающими на-
селение. Но ни один из чиновников не устоял, когда в карманы брюк ему
опустили по два бруска. На зуб, на цвет, на вес - это было самое настоя-
щее золото, хоть тресни. Вопрос "о торговле оставили открытым, временно
замяли.
В тридцать две редакции ежедневных газет какие-то неразговорчивые мо-
ряки втащили по мешку с загадочными брусками. Сказали только: "В пода-
рок". Редакторы возмутились. В тридцати двух редакциях стоял страшный
крик... Вызвали ювелиров. Предлагались кровавые меры против наглости
Пьера Гарри. Но бруски неизвестно куда исчезли из редакций тридцати двух
газет.
За ночь по городу были разбросаны золотые бруски прямо на тротуарах.
К девяти часам в парикмахерских и табачных лавках вывесили объявление:
"Здесь продается червонное золото по два с половиной доллара за кило".
Население дрогнуло Хуже всего было то, что никто не понимал, для чего
продают золото по два с половиной доллара за килограмм. Но не купить -
значило остаться в дураках. В городе началась давка и безобразие. Много-
тысячная толпа стояла в гавани перед кораблями и кричала: "Бруски, брус-
ки, бруски!.." Золото продавали прямо на сходнях. В этот день останови-
лись трамваи и подземная дорога. В конторах и казенных учреждениях стоял
хаос: чиновники, вместо того чтобы заниматься делами, бегали по табачным
лавкам, прося продать брусочек. Склады и магазины не торговали, приказ-
чики разбегались, воры и взломщики хозяйничали по городу.
Прошел слух, будто золото привезено для продажи в ограниченном коли-
честве и больше кораблей с брусками не будет.
На третий день во всех концах Америки началась золотая лихорадка. Ти-
хоокеанские линии железных дорог повезли на запад взволнованных, недоу-
мевающих, сомневающихся, взбудораженных искателей счастья. Поезда бра-
лись с бою. Была величайшая растерянность в этой волне человеческой глу-
пости.
С опозданием, как всегда это бывает, из Вашингтона пришло прави-
тельственное распоряжение: "Заградить полицейскими войсками доступ к су-
дам, груженным так называемым золотом, командиров и команды арестовать,
суда опечатать". Приказ был исполнен.
Разъяренные толпы людей, прибывшие за счастьем с других концов стра-
ны, побросавшие дела, службу, чтобы заполнить раскаленные солнцем набе-
режные Сан-Франциско, где все съестное было уничтожено, как саранчой, -
одичавшие люди эти прорвали цепи полисменов, дрались, как бешеные, ре-
вольверами, ножами, зубами, побросали большое количество полисменов в
залив, освободили команды гаринских пароходов и установили вооруженную
очередь за золотом.
Пришли еще три парохода с Золотого острова. Они стали выгружать связ-
ки брусков кранами прямо на набережную, валили их в штабеля. В этом был
какой-то нестерпимый ужас. Люди дрожали, глядя из очередей на сокровища,
сверкающие прямо на мостовой.
В это время агенты Гарина окончили установку в больших городах улич-
ных громкоговорителей В субботний день, когда население городов, окончив
службу и работу, наполнило улицы, раздался по всей Америке громкий, с
варварским акцентом, но необычайно уверенный голос:
"Американцы! С вами говорит инженер Гарин, тот, кто объявлен вне за-
кона, кем пугают детей. Американцы, я совершил много преступлений, но
все они вели меня к одной цели: счастью человечества. Я присвоил клочок
земли, ничтожный островок, чтобы на нем довести до конца грандиозное и
небывалое предприятие. Я решил проникнуть в недра земли к девственным
залежам золота. На глубине восьми километров шахта вошла в мощный слой
кипящего золота. Американцы, каждый торгует тем, что у него есть. Я
предлагаю вам свой товар - золото. Я наживаю на нем десять центов на
доллар, при цене два с половиной доллара за килограмм. Это скромно. Но
почему мне запрещают продавать мой товар? Где ваша свобода торговли? Ва-
ше правительство попирает священные основы свободы и прогресса. Я готов
возместить военные издержки. Я возвращаю государству, компаниям и част-
ным людям все деньги, которые "Аризона" реквизировала на судах и банках
в порядке обычаев военного времени. Я прошу только одного - дайте мне
свободу торговать золотом. Ваше правительство запрещает мне это, накла-
дывает арест на мои корабли. Я отдаюсь под защиту всего населения Соеди-
ненных Штатов".
Громкоговорители были уничтожены полисменами в ту же ночь. Прави-
тельство обратилось к благоразумию населения:
"... Пусть верно то, о чем сообщил пресловутый бандит, выходец из Со-
ветской России, инженер Гарин. Но тем скорее нужно засыпать шахту на Зо-
лотом острове, уничтожить самую возможность иметь неисчерпаемые запасы
золота. Что будет с эквивалентом труда, счастья, жизни, если золото нач-
нут копать, как глину? Человечество неминуемо вернется к первобытным
временам, к меновой торговле, к дикости и хаосу. Погибнет вся экономи-
ческая система, умрут промышленность и торговля. Людям незачем будет
напрягать высшие силы своего духа. Умрут большие города. Зарастут травой
железнодорожные пути. Погаснет свет в кинематографах и луна-парках. Че-
ловек снова кремневым копьем будет добывать себе пропитание. Инженер Га-
рин - величайший провокатор, слуга дьявола. Его задача - девальвировать
доллар. Но этого он не добьется..."
Правительство нарисовало жалкую картину уничтожения золотого парите-
та. Но благоразумных нашлось мало. Безумие охватило всю страну. По при-
меру СанФранциско в городах останавливалась жизнь. Поезда и миллионы ав-
томобилей мчались на запад. Чем ближе к Тихому океану, тем дороже стано-
вились продукты питания. Их не на чем было подвозить. Голодные искатели
счастья разбивали съестные лавки. Фунт ветчины поднялся до ста долларов.
В Сан-Франциско люди умирали на улицах. От голода, жажды, палящего зноя
сходили с ума.
На узловых станциях, на путях валялись трупы убитых при штурме поез-
дов. По дорогам, проселкам, через горы, леса, равнины брели - обратно на
восток - кучки счастливцев, таща на спинах мешки с золотыми брусками.
Отставших убивали местные жители и шайки бандитов.
Начиналась охота за золотоношами, на них нападали даже с аэропланов.
Правительство пошло наконец на крайние меры. Палата вотировала закон
о всеобщей мобилизации возрастов от семнадцати до сорока пяти лет, укло-
няющиеся подлежали военно-полевому суду. В Нью-Йорке в кварталах бедноты
расстреляли несколько сот человек. На вокзалах появились вооруженные
солдаты. Коекого хватали, стаскивали с площадок вагонов, стреляли в воз-
дух и в людей. Но поезда отходили переполненными. Железные дороги, при-
надлежавшие частным компаниям, находили более выгодным не обращать вни-
мания на распоряжение правительства.
В Сан-Франциско прибыли еще пять пароходов Гарина, и на открытом рей-
де, в виду всего залива, стала на якорь красавица "Аризона - "гроза мо-
рей". Под защитой ее двух гиперболоидов корабли разгружали золото.
Вот при каких условиях наступил день открытия Вашингтонской конферен-
ции. Месяц тому назад Америка владела половиной всего золота на земном
шаре. Теперь, что ни говори, золотой фонд Америки расценивался дешевле
ровно в двести пятьдесят раз. С трудом, с чудовищными потерями, пролив
много крови, это еще можно было как-нибудь пережить. Но вдруг сумасшед-
шему негодяю, Гарину, вздумается продавать золото по доллару за килог-
рамм или по десяти центов. Старые сенаторы и члены палаты ходили с белы-
ми от ужаса глазами по кулуарам. Промышленные и финансовые короли разво-
дили руками:
"Это мировая катастрофа, - хуже, чем столкновение с кометой".
"Кто такой инженер Гарин? - спрашивали. - Что ему в сущности нужно?
Разорить страну? Глупо. Непонятно... Чего он добивается? Хочет быть дик-
татором? Пожалуйста, если ты самый богатый человек на свете. В конце
концов, нам и самим этот демократический строй надоел хуже маргарина...
В стране безобразие, разбой, беспорядок, чепуха, - право, уж лучше пусть
правит страной диктатор, вождь с волчьей хваткой".
Когда стало известно, что на заседании будет сам Гарин, публики в
конференц-зале набралось столько, что висели на колоннах, на окнах. Поя-
вился президиум. Сели. Молчали. Ждали. Наконец председатель открыл рот,
и все, кто был в зале, повернулись к высокой белой с золотом двери. Она
раскрылась. Вошел небольшого роста человек, необычайно бледный, с острой
темной бородкой, с темными глазами, обведенными тенью. Он был в сером
обыкновенном пиджаке, красный галстук - бабочкой, башмаки коричневые, на
толстой подошве, в левой руке новые перчатки.
Он остановился, глубоко втянул воздух сквозь ноздри. Коротко кивнул
головой и уже бойко взошел по ступенькам трибуны. Вытянулся. Бородка его
стала торчком. Отодвинул к краю графин с водой. (Во всей зале было слыш-
но, как булькнула вода, - так было тихо.) Высоким голосом, с варварским
произношением он сказал:
- Джентльмены... Я - Гарин... Я принес миру золото...
Весь зал обрушился аплодисментами. Все, как один человек, поднялись и
одной глоткой крикнули:
- Да здравствует мистер Гарин!.. Да здравствует диктатор!..
За окнами миллионная толпа ревела, топая в такт подошвами:
- Бруски!.. Бруски!.. Бруски!..
"Аризона" только что вернулась в гавань Золотого острова. Янсен док-
ладывал мадам Ламоль о положении вещей на континенте. Зоя была еще в
постели, среди кружевных подушек (малый утренний прием). Полутемную
спальню наполнял острый запах цветов, идущий из сада. Над правой рукой
