со Школой танцев, и тогда...
Но Игорь не понимал -- или не хотел понимать? -- этих проблем. Он
лишь смущенно попрощался и молча удалился, забыв даже оставить адрес. А
может быть, нарочно не оставил? Зачем взваливать на себя лишние
обязанности, когда можно просто захлопнуть дверь за неприятными
воспоминаниями?..
Марина разревелась от обиды, и как ни странно, поплакав,
почувствовал себя лучше. Ей снова нечего было терять... черт возьми,
какое привычное состояние! Вот только... Неужели такое красивое бегство
было напрасным? Неужели все, что ей остается -- это вернуться в храм и
сдаться на милость победителей?!
...Перебрав мысленно все варианты, Марина наконец пришла к
единственному решению, которое не выглядело абсолютным поражением:
обратилась к Карелу. Конечно, Карел -- это часть храма, но именно у
него в мастерских ей было уютнее всего... и только от него Марина могла
ожидать человеческого участия!
Она быстро написала письмо, все честно и подробно рассказала,
недрогнувшей рукой приписала свой адрес в гостинице. Если Карел захочет
помочь своей бывшей ученице, то поможет, если же нет... Тогда пусть
магистры сами за ней приезжают: по доброй воле она в храм не вернется!
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Сосчитать по волосам одной головы.
Нигде человеку не бывает так одиноко, как в большом городе... И
видимо, чем больше город -- тем сильнее одиночество! В маленьких
городках человек всегда на виду, он волей-неволей вынужден общаться с
соседями, и даже когда эти соседи раздражают до братоубийственных
желаний, они все равно остаются людьми, живыми и разными -- а не
безликой толпой...
Не раз Марина задавалась вопросом: зачем Карел заставил ее
перебраться в столицу? Какие у него были резоны, почему он был так
категоричен?! Почему не позволил поселиться в каком-нибудь тихом
местечке у моря? Конечно, здорово, что он тогда помог, но...
Столица пугала Марину своими размерами, шумом и безвкусным смешением
стилей. Здесь невозможно было ориентироваться по памяти -- приходилось
то и дело пользоваться картой или справочником. Здесь никому до нее не
было дела -- но откровенно оценивающие взгляды то и дело заставляли
вздрагивать. Здесь не принято было ходить пешком -- зато многие
старательно бегали по утрам, бесстыдно тряся жирными задами...
И как прикажете жить среди такого безобразия? Потратив на поиски
почти неделю, Марина отыскала себе квартиру недалеко от работы и на
относительно тихой улочке. Цена, конечно, несообразная -- но теперь она
могла себе это позволить. А дом прежде всего должен быть уютным!
...Но и дома Марина ощущала себя пленницей. Комнатка, кухня и ванная
-- три с любовью обустроенных и до чертиков надоевших закутка. И
любимое развлечение: каждый вечер сидеть и смотреть на обломки
разноцветных камней, вертя в руках "энергорезец". Мечтая, что могла бы
вырезать, если бы... Если бы!
Отдавая инструмент, Карел сразу предупредил: вне храма резец -- вещь
одноразовая. "Так что как следует подумай, если решишься использовать!
На парочку статуэток его хватит, не больше..."
Марина и не собиралась торопиться -- уж если вырезать, то
действительно что-то стоящее! Но кто может запретить вспоминать и
мечтать? В суете городской жизни камнерезные мастерские вспоминалась,
как земля обетованная! Три счастливых месяца... а много ли их было,
счастливых-то? И будут ли еще когда?
Впрочем, кого-кого, а Карела тут упрекнуть не в чем -- он сделал для
своей бывшей ученицы все, что мог. Не выказывал сомнений, ни о чем ни
расспрашивал -- просто взял и помог в нужный момент. Мало того, сам
приехал в гостиницу, где Марина, ни жива ни мертва, дожидалась решения
своей судьбы -- хотя ни она сама, ни другие работники мастерских
никогда прежде не видели, чтобы Карел хоть раз покинул пределы храма!
...Разговор при встрече был сугубо деловым.
-- Магазин "Все для детей" знаешь? -- лаконично поинтересовался
Карел, и не дожидаясь ответа, объяснил. -- Им в отдел игрушек нужен
оформитель: из "леги" замки строить и витрины обновлять раз в неделю.
Справишься?
Марина слегка ошалела: ничего себе! Тут диплом художника нужен... А
бывший учитель продолжал, как будто самому себе:
-- Справишься, фантазия у тебя подходящая. Год-другой поработаешь, а
там сама разберешься, что тебе надо. Я обо всем уже договорился, так
что сегодня же выезжай, успеешь зайти к ним до закрытия. Скажешь, что
от меня. И не бойся, все будет нормально!
Марина лишь головой покачала, но не посмела ослушаться. Села на
первый же автобус и отправилась в новую незнакомую жизнь. И жизнь эта,
как ни странно, оказалась вполне приемлемой!
...Работа сразу увлекла Марину, неуверенность в своих силах скоро
сменилась подлинным интересом и стремлением к совершенству. Нового
оформителя оценили... а когда магазин затеял ремонт к весне, Марина
просто стала незаменимой личностью!
Ремонт шел постепенно, отдел за отделом, и полностью магазин не
закрывался. А Марине удавалось -- как говорили, уникальное умение! --
придавать особую, почти соблазнительную привлекательность временным,
маскирующим беспорядок композициям. Так что в дни ремонта в магазине
даже прибавилось покупателей!
Марина чувствовала себя прекрасно, была счастлива... счастлива?
Неожиданно для себя она поняла, что успешная работа и уютное гнездышко
-- это еще не все. Ей было просто-напросто одиноко: одиночество в
большом городе, привычный парадокс! И если одиночество жизни еще можно
как-то исправить (в конце концов, Марина еще совсем молодая и вполне
симпатичная!), то с одиночеством воспоминаний ничего нельзя было
поделать. Разве расскажешь хоть кому-то о пережитом в храме?! А
единственный человек, которому и рассказывать ничего не надо... эй,
Игорь, где ты? как живешь, приятель?
...Марина не мечтала о встрече с Игорем. Не потому, что он обидел ее
при расставании, и не потому даже, что такие поиски (она ведь даже
фамилии его не знала!) могли занять много времени и оказаться весьма
накладными, нет! Был иной запрет на свидание...
О смысле этого запрета тоже рассказал Карел -- откровенно и просто,
словно о чем-то совсем обыденном:
-- Лим наложил проклятие на твое общение с этим парнем. Стоит тебе и
Игорю сблизиться -- и на вас свалятся всякие несчастья... Так что
держись подальше от воспоминаний, и все будет хорошо!
Вот так-то. Абсолютно бесцеремонно и с обычной для храма логикой!
Неужели они не соображают, что "держаться подальше от Игоря" и
"держаться подальше от воспоминаний" -- все-таки не одно и то же?!
* * *
Для проветривания открыть окна,
форточки и кингстоны!
...Когда Марина задерживалась на работе допоздна, а это случалось
нередко, Максим провожал ее домой.
Максим работал в охране, и имел все, что необходимо в жизни
современному молодому человеку -- великолепные мышцы, неплохой
автомобиль и вполне терпимые манеры. К Марине он испытывал необъяснимое
почтение -- наверное, потому что она никогда не приглашала его домой и
решительно отказывалась посещать дискотеки...
Марина быстро привыкла к "личной охране", хотя не испытывала к
Максиму даже простого любопытства -- парень был понятен насквозь, не
удивительно, если бы он тоже оказался родом из Северной Провинции!
Марина твердо знала, что скоро он пригласит ее в театр, потом,
повременив немного, предложит поехать на выходные за город. Там Марине
придется вести себя особенно сдержанно, гася любые намеки на возможные
вольности -- и тогда через день-другой последует предложение. И... что
дальше?
Марина отрепетированно принимала ухаживания, решительно не понимая,
хочет ли замуж... и то и дело ловила себя на том, что сравнивает
потенциального жениха с Роланом: а как тот бы повел себя в той или иной
ситуации? Неужели был бы таким же непереносимо сдержанным? Неужели тоже
не интересовался бы всерьез проблемами близкого человека? Или будущая
жена -- вовсе не близкий человек, а всего лишь исполнительница
определенной роли, и именно хорошую исполнительницу (выглядеть как
можно невиннее, как можно надежнее!) Максим намерен сделать хозяйкой
дома?
А может, и Ролан хотел всего лишь обзавестись надежной прислугой и
верной любовницей в одном лице?! За определенную плату -- любовь и
заботу... Да, конечно, вслух такая продажа называется по-другому -- но
ведь суть-то от этого не меняется! И неужели Ролан действительно стал
бы таким???
Ну, тогда... Уж если вести речь о продаже, Максим, пожалуй, сможет
дороже заплатить за уютную любовь!
...На день рождения ("Что вам надо?! Я родилась в мае!" -- откуда
цитата?..) она Максима не пригласила: все равно сам придет с
поздравлениями, успокоится отсутствием шумного веселья и легко позволит
себя выпроводить. Собирать на праздник компании Марина, не чувствуя
себя в столице достаточно уверенно, пока избегала...
Впрочем, пусть даже для себя одной, но неплохо бы немного
постараться -- прибраться в квартире, приготовить что-нибудь вкусное...
Марина отпросилась с работы и привычной дорогой отправилась домой. Но,
едва свернув на знакомую чистенькую улицу с двумя рядами акаций по
сторонам, не поверила своим глазам: у подъезда, держа в руке коробку с
каким-то тортом и нетерпеливо поглядывая на ее окна, торчал... Игорь,
собственной персоной!
Игорь оглянулся, увидел ее, радостно шагнул навстречу. Марина
ошалело остановилась. Вся бездна воспоминаний, которую она так
старательно загоняла подальше все это время, обрушилась на нее -- и
лишь где-то на краю сознания одиноко билась тревожная мысль: нельзя,
нельзя, нельзя!..
...Игорь улыбался до ушей, весело тараторил над ухом, выкладывая все
сразу -- о долгих поисках, о своей вине за давние прегрешения, о
храме... Было видно, что он слишком устал бороться со страшными
воспоминаниями в одиночку, и теперь рад излить душу. Но Марина не
слушала -- воспоминания, всколыхнувшись на миг, снова померкли, оставив
лишь одну главную мысль: Игорь не должен здесь быть! Ни в коем случае!
Это плохо кончится для обоих, ведь Карел предупреждал о проклятии!
Но что делать? Сказать "уходи"? Оскорбить, прогнать -- чтобы никогда
уже больше не появлялся?..
-- Что ты здесь делаешь? -- бестактно спросила она. Игорь так и
застыл с одной ногой на ступеньке.
-- Да вот... С днем рождения поздравить хотел, и вообще... --
растерянно протянул он. -- Я твои витрины видел в магазине! -- выпалил
он совсем уже не к месту, но очень искренне.
Марина смягчилась: против воли, но вполне в духе тщеславия. Ей
льстило, когда ее признавали художником! Успокаиваясь, она подумала,
что вряд ли проклятие сработает от скромного поздравительного визита --
а больше Игорю ничего не будет позволено: никаких эмоций, воспоминаний
или выяснения отношений!
...Разумеется, прибраться она не успела -- ну и наплевать! Кофе дома
есть, шоколад тоже, замороженное мясо со специями она еще вчера
купила... Да еще коробка Игоря, в которой оказался не торт, а очень
симпатичные пирожные -- совсем неплохой праздник получается!
Марина внесла в комнату нагруженный поднос, стряхнула с журнального
столика забытое рукоделие, толкнула Игорю кресло:
-- Садись!
Некоторое время Игорь молча ел и -- Марина это чувствовала -- искал
слова для непринужденной светской беседы. Не получалось...
-- Я очень соскучился по тебе, Марина, -- вздохнул он наконец,
откладывая вилку. -- Понимаешь...
-- Понимаю, -- так же тихо отозвалась Марина. -- Но не надо...
Разве можно забыть пережитое вместе?! Во всем мире они лишь друг с
другом могут быть вполне откровенны! Вот только вся эта поэма доверия -
- как раз то, против чего предупреждал Карел...
Но как же объяснить это Игорю? Чтобы не обидеть -- но чтобы
обязательно поверил...
Впрочем, Марина ничего не успела придумать: заверещал дверной
звонок. Черт возьми, она и забыла, что Игорь -- не единственный, кто
