психического расстройства уже пошел. Однако, суду мы в таких случаях даем
однозначный ответ: вменяем.
Он сделал отметку в бумагах заключенного и разрешил его увести.
Сфирк уткнулся в томограммы.
- Явные следы работы моего вируса. Целые группы нервных клеток
поражены: заменены обычной мышечной или соединительной тканью. Особенно
пострадали участки продолговатого мозга и мозжечка. А здесь
сконцентрированы функции управления...
Перебивая, Либиар с восторгом воскликнул:
- Вот что значит работать на стыке наук! Откровенно говоря, я и до
вашего доклада на конгрессе подозревал, что социальное поведение многих
людей определяется заболеванием вирусной природы. Ну, чем можно объяснить:
человек делает опасную и тяжелую работу без оплаты, довольствуясь лишь
обещаниями. Или взять то, что мы называем "экранной зависимостью". Жертва
этого распространенного психоза верит на слово всему, что говорит
хорошенькая дикторша, стоит сутками в очередях, чтобы отдать деньги любому
названному ею прохвосту. Голосует за того, кто уже не раз обманул и
заведомо обманет еще раз...
- Простите,- перебил Сфирк,- я в политику не лезу, но все же: вы
оппозиционер?
- Да, а что такоего? Энэрия - свободная страна, где политические права
личности святы. Но я не излагаю сейчас свои взгляды, а рисую портрет
типичного пациента нашей клиники. Кстати, о вирусах. До вашего открытия я
полагал, что имею дело с результатами работы вируса Крейцфельда-Якоба.
Давайте порассуждаем. Начало: легкое нарушение походки и речи, ни на
чем не основанная веселость. Середина болезни характерна общей апатией,
перемежаемой взрывами буйства и вспышками агрессивности. При этом острие
вспышек направлено не на истинных виновников житейских бед, а на друзей или
близких,- подчас и на случайные объекты: электролампочки, заборы, почтовые
ящики или лифты. Оказавшись на войне, такой больной становится мародером, в
бою тычется без толку туда и сюда, и вечно попадает в засаду, в окружение и
в плен. Он никогда не рассчитывает заранее, где может прятаться снайпер, и
становится его жертвой. Ну, а финал... В финале больной погибает. Не от
вируса, как такового. Вирус СПИДа тоже не убивает. Но при СПИДе причиной
смерти становится любая простуда, а в данном случае любое бытовое или
общественное зло. Ведь речь идет о нарушении управляющих функций мозга. При
болезни Крейцфельда-Якоба человека губит наркотик или пуля, несчастный
случай на улице, в цехе - где угодно. В Энэрии от этих причин, включая
алкоголизм, люди мрут как мухи. Много самоубийц.
Сфирк поднял руку, прося слова. Он показал на пеструю ленту томограмм:
- Извините, но вы не правы. Мой вирус, вирус Сфирка, воздействует на
волевые центры...
Резкий властный голос по громкоговорящей связи прервал его тираду:
- Либиар, вы почему уехали с заседания?
- У меня была назначена психиатрическая экспертиза одного обвиняемого.
Компетентные органы торопили.
- А вот мне звонят из тех же органов, что на утреннем заседании был
инцидент, в котором вы принимали участие.
Либиар побледнел. Стараясь сохранить достоинство, он менее пискляво,
чем обычно, возразил:
- Да ерунда это. Один чудак, на самом деле, грозил пандемией, кричал
об озоновых дырах, под которыми в Энэрии рождаются красные дети. Его
стащили с трибуны, и все.
- Нет, не все. Он распространял листовку с самыми грязными
антиправительственными домыслами. И вы, Либиар, принимали в этом участие.
- Боже упаси. Что вы, шеф. Если я состою в оппозиции, это еще не
значит...
- Не клянитесь. На одной из листовок, изъятой после инцидента,
обнаружены отпечатки ваших пальцев. Короче, сейчас подъедут агенты. Они
хотят с вами побеседовать. Не отлучайтесь.
В глазках Либиара полыхнул ужас. Он отключил микрофон и повернулся к
Сфирку:
- Вас тоже могут начать трясти. В конце коридора грузовой лифт. Идите
в угол сада по тропинке - там два прута в решетке отогнуты. У главного
входа вас могут перехватить, туда лучше не соваться.
Либиар, трясясь, достал из нагрудного кармана пластиковый пакетик,
похожий на заварку чая быстрого приготовления.
- Меня обыщут. И десь все вверх дном перевернут. Прошу сохранить.
Потом я у вас заберу. Это микродискета, а что на ней, я и сам толком не
представляю.
В этот момент на экране показались две шкафообразные фигуры. Агенты
двинулись по пустынному коридору, вертя головами. Читали таблички на
дверях.
- Поздно! - стукнул кулаком Либиар.- Они вас засекут.
- Куда выходит эта дверь?
- А, верно. Здесь выход на балкон. Под нами комната отдыха и
бильярдная. Там в это время никого не бывает.
Сфирк вырвал из какого-то аппарата прочный кабель и выскочил на
балкон. Привязал кабель двойным десантным узлом: пригодилась армейская
выучка.
- Кабель - сразу на место,- бросил он Либиару и соскользнул вниз;
дверь в бильярдную была закрыта изнутри, хотя на улице стояла теплая
майская погода.
Сфирк обмотал руку платком и выдавил угол стекла. Просунул руку,
олтодвинул щеколду. В бильярдной было безлюдно, и он перевел дыхание.
Подождав, вышел в коридор.
До дома он добрался без приключений. Рогнеда, едва открыв дверь,
повисла у него на шее.
- Поздравляю! Я видела твое выступление по телевизору - молодец!
Только почему этот противный мужик в перерыве давал странную оценку твоего
открытия - мол, вирус Сфирка - один из многих штаммов, простых
разновидностпей уже открытого вируса.
- Такой всклокоченный, с бородкой и в очках?
- Он самый. Репортер его представил: профессор Роальд. Еще он сказал,
что вирусов известно полторы тысячи, что в каждом стакане воды их
миллиарды. Ну, стало одним больше, ничего особенного.
Сфирк прошел на кухню. - Изобрази-ка чайку. Смертельно хочется пить. А
Роальд... что, в сущности, Роальд? Завидует. Он ведь не может не понимать,
что болезнь Крейцфельда-Якоба - это обычная латентная инфеккция, в
результате которой мозг понемногу превращается, грубо говоря, в губку. А
мой вирус непредсказуем. Он может дремать в организме десятилетиями, а
может по еще не до конца ясным причинам взорваться и уничтожить мозг своего
носителя за сутки, а иногда и за часы. Он губит клетки мозга, которые
заведуют волей. Подопытные мыши, будучи внешне здоровыми, теряют
способность бороться за выживание и добывать пищу. Люди то же самое: им все
на свете трын-трава, они легко поддаются влиянию алкоголя, наркотиков,
любой телевизионной агитации и рекламы. За мзду или под давлением охотно
идут на преступление. Склоны к холуйству, предательству. Но при вскрытии
обнаруживается: губчатости мозга нет. Погибшие нервные клетки обычно
замещаются длинными мышечными волокнами типа тех, что имеются в седалищных
буграх.
В квартиру позвонили. "Они? - со смертной тоской подумал Сфирк.-
Неужели Либиар раскололся?"
Оказалось, что нет. На площадке стоял невысокий сильно загоревший
господин в корректном черном костюме и отличной белой рубашке. Очки, узкие
глаза, подчеркнутая опрятность, едва уловимый приятный запах. По всему -
иностранец.
- Я приехал поздравить вас с блестящим открытием,- с акцентом, но
грамотно заговорил он по-энэрийски,- кроме того, я хотел бы обсудить один
деловой вопрос, представляющий взаимный интерес.
В столовой иностранец, прежде чем сесть в предложенное кресло, сделал
комплимент Рогнеде и Сфирку одновременно:
- У вас исключительно красивая жена. Я был в вашем чудесном музее. Там
есть большая картина "Фрина на празднике Посейдона". Это вылитая она!
Действительно, Рогнеда в свои тридцать пять выглядела на девятнадцать.
Рослая, гибкая и стройная, с маленькой грудью и озорными черными глазами,
короткоостриженная, она напоминала большого мальчика.
- Но давайте перейдем к делу. Меня зовут Уну, можно просто У. Я -
вирусолог и до чрезвычайности интересуюсь вашими научными работами. Заведую
лабораторией Супийской Академии наук. Вот моя визитная карточка.
Действительно, Уну четко и коротко изложил основное содержание статей
Сфирка. Его интересовали пути распространения вируса, способы его выявления
и многое другое. Сложными даже в произношении словами "рибонуклеиновая
кислота" и "персистенция" он жонглировал легко, как фокусник шариками.
В заключение Уну заявил:
- Почему бы вам не съездить на денек в мою лабораторию в Супию? Ваши
консультации мы хорошо оплатим.
Он назвал сумму в долларах Страны Заходящего Солнца, такую, что у
Рогнеды мгновенно порозовели уши. Эта сумма позволяла сразу решить многие
житейские проблемы. Например, сменить старенькую, купленную еще в первые
годы совместной со Сфирком жизни, мебель на приличную современную. Да и
Сигги растет не по дням, на ней все горит.
- Надо подумать,- сказал Сфирк,- как еще начальство посмотрит.
- Начальство хорошо смотрит.
Уну показал Сфирку официальное, на хрустком бланке письмо из Супии на
имя директора института. В верхнем углу знакомым почерком была начертана
резолюция: "На усмотрение Сфирка при условии покрытия всех расходов
приглашающей стороной". Дата стояла сегодняшняя.
- Виз в Супию не надо,- соблазнял Уну, - а билеты у меня в кармане.
Полет на сверхзвуке длится не более двух с половиной часов. За двадцать
минут доедем до электролетной площадки... Со всеми делами пройдет не более
четырех часов, как мы окажемся в Бэйпинском аэропорту. А завтра вечерним
рейсом вы вернетесь к очаровательной Рогнеде. С собой брать не надо, кроме
паспорта. В Супии, как в Герции, есть решительно все. Вас ждет восточное
гостеприимство.
Сфирк вопросительно взглянул на Рогнеду, хотя все и так уже было ясно.
Уну решительно достал бумажник.
- Вот маленький аванс. Здесь шестьсот. Электромобиль у подъезда. - Уну
загадочно улыбнулся и вышел из квартиры...
Полет начался превосходно. Набор высоты и переход звукового барьера
прошли безболезненно, после чего прехорошенькие стюардессы вплотную
занялись пассажирами. Сувениры от авиакомпании, шампанское от командира
корабля, закуски, прохладительные напитки - все весело пошло по рукам.
Смакуя шампанское, Сфирк решил, что пора более коротко познакомиться с Уну.
- Как вам показалась Энэрия?
- Очень, очень хорошо. Грязновато, правда, бандитов многовато, зато
девушки красивые. - Уну с восхищением посмотрел на одну из стюардесс,
которая в очередной раз протанцевала по салону, и повернул плоское лицо к
Сфирку:
- Вы не обиделись за откровенность? Я ведь учился в Энэрии. Давно,
тридцать лет назад. Тогда Энерия называлась по-другому, державой была.
Шесть лет провел в Городе Великого Вождя. Сейчас он называется иначе.- Уну
вздохнул.- Счастливые люди. Уничтожая прошлое, вы шагаете в будущее
налегке. Супия тоже меняется с каждым годом, но мы не разрушаем старое. За
пять тысячелетий в восточных цивилизациях накопился гигантский пласт
истории, обычаев, нравов - словом, культуры в целом. И этот пласт тяжек,
как пирамида Хеопса.
Уну замолчал, прислушался к тихому звону турбин сверхзвукового лайнера
и резко переменил разговор.
- Скажите, а вы не задумывались над тем, как точнее назвать ваш вирус?
В одной из статей мы именовали его "вирус обидиенс". Насколько я понимаю,
это связано с деградацией личности?
- Я тогда экспериментировал на мышах. "Обидиенс" примерно означает
покорность. Что касается человека, то этот вирус, как я считаю,
распространен широко. Носителями инфекции являются вши, комары, грызуны,
сами люди, наконец,- вирус передается половым путем, при переливании крови,
через плохо обработанные хирургические инструменты.
- Но ведь эпидемий, тем более, пандемий не было?! - возбужденно сказал
такой тихий на вид Уну.
- Вот здесь тайна велика есть.
Словно забыв о собеседнике, Сфирк задумался. Открытый им вирус имел
странную способность порождать вирусы-мутанты. Они отличались от настоящих
